Жизнь, в которой есть Бах, благословенна.
В лагере зэки кухонным ножом вырезали для нее на нарах фортепианную клавиатуру. И она по ночам играла на этом безмолвном инструменте Баха, Бетховена, Шопена. Женщины из барака уверяли потом, что слышали эту беззвучную музыку, просто следя за ее искореженными работой на лесоповале пальцами и лицом.
Дочь француза и испанки - преподавателей Парижского университета Сорбонна, Вера Лотар училась в Париже у Альфреда Корто, затем в Венской академии музыки. В 12 лет дебютировала с оркестром под руководством великого Артуро Тосканини.
Будучи уже известной пианисткой, дававшей сольные концерты во многих странах мира, вышла замуж за советского инженера Владимира Шевченко и в 1938 году приехала с ним в СССР.. Вскоре Владимир Шевченко был арестован. Вера кинулась в НКВД и стала кричать, путая русские слова и французские, что муж ее - замечательный честный человек, патриот, а если они этого не понимают, то они - дураки, идиоты, фашисты и берите тогда и меня… Они и взяли. И будет Вера Лотар-Шевченко тринадцать лет валить лес. Узнает о смерти мужа в лагере и двух детей в блокадном Ленинграде.
Освободилась в Нижнем Тагиле. И прямо с вокзала в драной лагерной телогрейке из последних сил бежала поздним вечером в музыкальную школу, дико стучала в двери, умоляя о «разрешении подойти к роялю»… чтобы… чтобы «играть концерт»…
Ей разрешили. У закрытой двери, не смея зайти, рыдали навзрыд педагоги. Было же понятно, откуда она прибежала в драной телогрейке. Играла почти всю ночь. И заснула за инструментом. Потом, смеясь, рассказывала: «А проснулась я уже преподавателем той школы». Последние шестнадцать лет своей жизни Вера Лотар-Шевченко жила в Академгородке под Новосибирском.
Она не просто восстановится после лагеря как музыкант, но и начнет активную гастрольную деятельность. На ее концерты билеты в первый ряд не продавали. Места здесь предназначались для тех, с кем разделила она страшные лагерные годы. Пришел - значит, жив.
Пальцы у Веры Августовны до конца жизни были красные, корявые, узловатые, гнутые, изуродованные артритом. И еще - неправильно сросшиеся после того, как их на допросах переломал («не спеша, смакуя каждый удар, рукоятью пистолета») старший следователь, капитан Алтухов. Фамилию эту она помнила потом всю жизнь и никогда его не простила...
Вера Лотар-Шевченко скончалась в 1982 году в Новосибирском Академгородке. На её могиле выбита её собственная фраза: «Жизнь, в которой есть Бах, благословенна.»
В лагере зэки кухонным ножом вырезали для нее на нарах фортепианную клавиатуру. И она по ночам играла на этом безмолвном инструменте Баха, Бетховена, Шопена. Женщины из барака уверяли потом, что слышали эту беззвучную музыку, просто следя за ее искореженными работой на лесоповале пальцами и лицом.
Дочь француза и испанки - преподавателей Парижского университета Сорбонна, Вера Лотар училась в Париже у Альфреда Корто, затем в Венской академии музыки. В 12 лет дебютировала с оркестром под руководством великого Артуро Тосканини.
Будучи уже известной пианисткой, дававшей сольные концерты во многих странах мира, вышла замуж за советского инженера Владимира Шевченко и в 1938 году приехала с ним в СССР.. Вскоре Владимир Шевченко был арестован. Вера кинулась в НКВД и стала кричать, путая русские слова и французские, что муж ее - замечательный честный человек, патриот, а если они этого не понимают, то они - дураки, идиоты, фашисты и берите тогда и меня… Они и взяли. И будет Вера Лотар-Шевченко тринадцать лет валить лес. Узнает о смерти мужа в лагере и двух детей в блокадном Ленинграде.
Освободилась в Нижнем Тагиле. И прямо с вокзала в драной лагерной телогрейке из последних сил бежала поздним вечером в музыкальную школу, дико стучала в двери, умоляя о «разрешении подойти к роялю»… чтобы… чтобы «играть концерт»…
Ей разрешили. У закрытой двери, не смея зайти, рыдали навзрыд педагоги. Было же понятно, откуда она прибежала в драной телогрейке. Играла почти всю ночь. И заснула за инструментом. Потом, смеясь, рассказывала: «А проснулась я уже преподавателем той школы». Последние шестнадцать лет своей жизни Вера Лотар-Шевченко жила в Академгородке под Новосибирском.
Она не просто восстановится после лагеря как музыкант, но и начнет активную гастрольную деятельность. На ее концерты билеты в первый ряд не продавали. Места здесь предназначались для тех, с кем разделила она страшные лагерные годы. Пришел - значит, жив.
Пальцы у Веры Августовны до конца жизни были красные, корявые, узловатые, гнутые, изуродованные артритом. И еще - неправильно сросшиеся после того, как их на допросах переломал («не спеша, смакуя каждый удар, рукоятью пистолета») старший следователь, капитан Алтухов. Фамилию эту она помнила потом всю жизнь и никогда его не простила...
Вера Лотар-Шевченко скончалась в 1982 году в Новосибирском Академгородке. На её могиле выбита её собственная фраза: «Жизнь, в которой есть Бах, благословенна.»
A life that contains Bach is blessed.
In the camp, the prisoners cut out a piano keyboard on the bunk for her with a kitchen knife. And she played at night on this silent instrument of Bach, Beethoven, Chopin. The women from the barracks later assured them that they had heard this silent music, just watching its twisted work in the felling with fingers and face.
The daughter of a Frenchman and a Spanish woman - teachers of the Sorbonne University of Paris, Vera Lothar studied in Paris with Alfred Corteau, then at the Vienna Academy of Music. At the age of 12 she made her debut with the orchestra under the direction of the great Arturo Toscanini.
Already a well-known pianist who gave recitals in many countries of the world, she married the Soviet engineer Vladimir Shevchenko and came to the USSR with him in 1938. Soon, Vladimir Shevchenko was arrested. Vera rushed to the NKVD and began to shout, confusing Russian and French words, that her husband was a wonderful honest man, a patriot, and if they don’t understand this, then they are fools, idiots, fascists, and then take me too ... They did. And Vera Lotar-Shevchenko will cut down the forest for thirteen years. He learns about the death of her husband in a camp and two children in besieged Leningrad.
She was released in Nizhny Tagil. And right from the station in a tattered camp quilted jacket late in the evening she ran out of her last strength to a music school, banging wildly on the doors, begging for "permission to come to the piano" ... to ... to "play a concert" ...
She was allowed. At the closed door, not daring to enter, the teachers were crying bitterly. It was clear where she had come running from in a tattered quilted jacket. Played almost all night. And fell asleep at the instrument. Then, laughing, she said: "And I woke up already as a teacher of that school." For the last sixteen years of her life Vera Lotar-Shevchenko lived in Akademgorodok near Novosibirsk.
She will not only recover from the camp as a musician, but will also begin an active touring activity. For her concerts, tickets to the first row were not sold. Places here were intended for those with whom she shared the terrible camp years. Came - means alive.
Until the end of her life Vera Avgustovna's fingers were red, gnarled, knotted, bent, disfigured by arthritis. And also - the senior investigator, Captain Altukhov, who were incorrectly fused after they were broken during interrogations ("slowly, savoring every blow with the handle of a pistol"). She later remembered this surname all her life and never forgave him ...
Vera Lotar-Shevchenko died in 1982 at the Novosibirsk Academgorodok. Her own phrase is engraved on her grave: "The life in which Bach is, is blessed."
In the camp, the prisoners cut out a piano keyboard on the bunk for her with a kitchen knife. And she played at night on this silent instrument of Bach, Beethoven, Chopin. The women from the barracks later assured them that they had heard this silent music, just watching its twisted work in the felling with fingers and face.
The daughter of a Frenchman and a Spanish woman - teachers of the Sorbonne University of Paris, Vera Lothar studied in Paris with Alfred Corteau, then at the Vienna Academy of Music. At the age of 12 she made her debut with the orchestra under the direction of the great Arturo Toscanini.
Already a well-known pianist who gave recitals in many countries of the world, she married the Soviet engineer Vladimir Shevchenko and came to the USSR with him in 1938. Soon, Vladimir Shevchenko was arrested. Vera rushed to the NKVD and began to shout, confusing Russian and French words, that her husband was a wonderful honest man, a patriot, and if they don’t understand this, then they are fools, idiots, fascists, and then take me too ... They did. And Vera Lotar-Shevchenko will cut down the forest for thirteen years. He learns about the death of her husband in a camp and two children in besieged Leningrad.
She was released in Nizhny Tagil. And right from the station in a tattered camp quilted jacket late in the evening she ran out of her last strength to a music school, banging wildly on the doors, begging for "permission to come to the piano" ... to ... to "play a concert" ...
She was allowed. At the closed door, not daring to enter, the teachers were crying bitterly. It was clear where she had come running from in a tattered quilted jacket. Played almost all night. And fell asleep at the instrument. Then, laughing, she said: "And I woke up already as a teacher of that school." For the last sixteen years of her life Vera Lotar-Shevchenko lived in Akademgorodok near Novosibirsk.
She will not only recover from the camp as a musician, but will also begin an active touring activity. For her concerts, tickets to the first row were not sold. Places here were intended for those with whom she shared the terrible camp years. Came - means alive.
Until the end of her life Vera Avgustovna's fingers were red, gnarled, knotted, bent, disfigured by arthritis. And also - the senior investigator, Captain Altukhov, who were incorrectly fused after they were broken during interrogations ("slowly, savoring every blow with the handle of a pistol"). She later remembered this surname all her life and never forgave him ...
Vera Lotar-Shevchenko died in 1982 at the Novosibirsk Academgorodok. Her own phrase is engraved on her grave: "The life in which Bach is, is blessed."
У записи 7 лайков,
0 репостов,
174 просмотров.
0 репостов,
174 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Евгений Марон
