Угорал очень долго....
«Интересные фамилии
Порой я плакал, когда читал эти фамилии. Не от смеха. От жгучего сочувствия. Правда жизни состоит в том, что люди, даже одного круга, одинаковой обеспеченности, одних способностей - порой все равно оказываются неравны.
Потому что один появляется на свет под благородной фамилией Князев, другому достается нечто неприличное, например - Пасюк (серая крыса). Или, допустим, Кисель. Или Козел.
Ясно, что Козлу в жизни труднее, чем Иванову, совершать каждодневный подвиг по несению с гордо поднятой головой честного имени своих предков. Выходит: смешная фамилия - это крест. 'Родимое пятно капитализма'.
Этих людей дразнят в школе, им закрыта политическая карьера. Вы можете себе представить, чтобы Козел стал президентом? Или хотя бы мэром города?.. (А вот заслуженным артистом республики, кстати, почему-то может - есть такой хороший артист в Питере.) Ребенок об этом ужасном обстоятельстве даже не подозревает. Но потом, когда столкнется со странной реакцией на себя окружающих, что чувствует он потом?...
С этой каверзой я столкнулся в армии. Мой друг - старший писарь дивизиона ефрейтор Голомудько - сидел и на старом 'Ундервуде', который, наверное, немцы бросили при отступлении из новгородских болот, печатал списки вечерней поверки роты. Когда я к нему зашел, он, как мне показалось, беспричинно радовался.
Я ошибался. Радость не была беспричинной. Напротив, причина его хорошего настроения была столь веской, что оно (настроение) тут же передалось мне.
- Знаешь, - гыкал довольный Голомудько, - по спискам вечерней поверки у нас в третьем взводе есть два грузина - Ананидзе и Целкаломанидзе. Как можно жить с такими фамилиями, я не понимаю.
- Голомудько, - сказал я. - Так ведь по-грузински они звучат, наверное, вполне прилично, может, даже благородно. А вот как ты живешь со своей фамилией?
Старший писарь Голомудько обиделся:
- А у меня нормальная фамилия. Нас в деревне очень уважали. А некоторые боялись. Мои братаны всех несли. А дед вообще мог кулаком быка убить.
Вот оказывается как. Я засмеялся и с тех пор стал собирать редкие и смешные фамилии, имена и отчества.
Богатый урожай в мою коллекцию дала та же армия. В соседней роте служил Роберт Бананович, а в соседнем полку - Разубай Буранович. Но более всего меня потешили Руль Карданов и боец Шжопов, чью фамилию я могу воспроизвести губами только после употребления килограмма бубльгамма. По сравнению с ними Флавиан Чурбанов и полковник Лажа прошли просто незамеченными.
Потом в моей коллекции появились товарищи Убейволк, Убейконь, Непейпиво, Пробейголова, Перебейнос, Пидкасистый, Червяк, Сиськов, Однопозов, Кисель, Пасюк, Добрыйвечер и женщина Подъеблонская.
Знали б вы, чего мне стоили эти тринадцать бриллиантов моей коллекции - в ту пору я работал на телевидении, где все были несмешными Хрусталевыми да Бриллиантскими. Это потом уже появились на пиратских СД-дисках общемосковские адресные книги, по коим можно узнать не только фамилию, но и адрес с телефоном. А при Советах пополнять коллекцию приходилось только на основе личных связей. Зато появление СД-дисков в Митине здорово облегчило мою задачу.
Иногда впору было заплакать, читая эти фамилии. Ну представьте, живут где-то гражданки Вшивцева и Выпирайлова. А приятельница у них - Любовь Андреевна Гадючка. А какой выдержкой должны обладать люди с фамилиями Давикоза и Дохлик!
Меня веселит Валентин Александрович Дуля и слегка тревожит Борис Николаевич Подлюк. Впрочем, если он женат на Елене Ивановне Волкодав, они могли бы стать неплохой парой. А гражданина Херных я бы женил на гражданке Трипаковой. Впрочем, тут бы случился конкурс, ведь Херных в Москве трое, а Трипакова одна. Да и возраст ее мне, честно говоря, неизвестен.
Но как, интересно, должен чувствовать себя гражданин Трахман в обществе Ивана Яковлевича Дуры или, например, Елены Александровны Дяди? Так же, как Неутринос или человек с фамилией Щи-борщ? Во всяком случае, Щи-борщ ничуть не хуже, чем Хватай-Муха...
Может, все это карма, думал я. Может, поэтому они и не меняют свои жуткие фамилии, хотя дело вроде несложное? Я долго не решался позвонить какому-нибудь страдальцу и расспросить его об этом. Наконец, решился и позвонил гражданину Муделю, стараясь проявить максимальный такт:
- Простите, это из журнала, я сейчас пишу о необычных фамилиях... Здесь живет Мудель?
- Нет, - устало ответила женщина на том конце провода. - Наша фамилия Смирновы. Мы сюда въехали через тройной обмен. И где теперь этот чертов Мудель, не знаем. Вы, конечно, не из журнала, вы просто по компьютеру нашли фамилию. Сколько лет мы тут живем, нас уже замучили звонками. Звонят в три часа ночи, хохочут и спрашивают Муделя. Посмотреть бы ему в глаза! Как он вообще жил с такой фамилией?!
Я осторожно положил трубку.
У моего друга на заводе 'Серп и молот' работал в бригаде мужик по фамилии Мудрак (всего Мудраков в Москве восемь). Угадайте, какая была у него кличка в бригаде?.. Не угадали! Его прозвали Хруй! Вот и говорите после этого, что у работяг с уважением к личности не в порядке. А может, этих несчастных ребят не жалеть надо, а им завидовать? Может, у них везения прибавляется за счет фамилии? Или чего-нибудь еще?
Я сделал еще три звонка людям со смешными фамилиями. И что вы думаете? Все оказались профессорами! Один - Пидкасистый - доктором педагогических наук, профессором, членом-корреспондентом Российской академии образования, другой - Пизенгольц - профессором, доктором экономических наук из Агроинженерного университета.
Либо, подумал я, теория вероятности в корне неверна, либо смешная фамилия, как и малый рост, есть некий допинг, заставляющий человека лезть вверх, стараться изо всех сил.
Как все малорослые в жизни чего-то достигают, так и человек с фамилией Мудрагей не может не быть профессором. С третьим мне удалось поговорить. Александр Климентьевич Поносов, профессор, доктор физико-математических наук из МИФИ, мне сказал:
- Фамилия у меня смешная, конечно. Не знаю даже, откуда она происходит. Но поменять ее я никогда не хотел. Привык, знаете ли, с детства. Ладно, думаю, пусть. А вот жена не захотела взять мою фамилию. И у дочки фамилия другая. Что ж... А я до конца понесу свой крест...
К настоящему моменту в моих реестрах собралось больше 70 тысяч человек (маленький город).
Просто смешные фамилии типа Попик, Головастиков, Трюфель и другие входят только в стартовые рейтинги, посему их тут не привожу.
Ну вот что у нас есть в коллекции (клянусь, все документально, видел копии паспорта!)
Какашкинд, БляТко, Чмырюк, женщина с фамилией Половая (интересен вопрос: как жизнь, Половая?), чудак со звучной фамилией Билайнер (интересно, ему сотовый бесплатно вручили?), мужик по фамилии Тампак (так и хочется добавить, правда?), достойный гражданин Иуда Шлемович Презерман (вот уж по Чеховски: нет такого предмета, который не мог бы стать еврейской фамилией, а имя-отчество то какие!), директор солидной фирмы по фамилии Писькин (он когда звонит, в офис все угорают).
Ну а теперь ПЕРВАЯ ТРОЙКА (в порядке убывания) текущего месяца повторюсь - у меня есть копии паспортов!):
3) АЛЕКСАНДР НИКОЛАЕВИЧ СРАКА (сильно, правда?);
2) ЛЕОНИД НАУМОВИЧ ХУЕР (еще сильнее!);
И 1 место - хит сезона - женщина с фамилией ИНТРАЛИГАТОР (типа интернациональный крокодил).
Мы решили проштудировать все 2,7 миллиона абонентов московской телефонной сети и особо вычислить подобные фамилии. Самой богатой на неприличные фамилии оказалась буква 'Б'.
В Москве маются под гнетом дразнителей один Блябкин и девять Бляблиных. И еще без числа обладателей таких фамилий, как Блярор, Блятник и просто Блях. Мы выражаем этим людям свое сочувствие. А также Бляхеру, Бляхеровой и всем Бляхманам.
На фоне этих страдальцев остается только порадоваться за три семейства, которые с гордостью носят фамилию Бобик. Или Бобинчик-Рабинович. А Недрищевых в Москве двое, но есть еще один Сручкин, четыре Задниковых и один Сухозад. Пятижоповых, соответственно, пять.
На трех Надхуллиных приходится один Подхуллин.
Онанизев присутствует в двух экземплярах, Пупкин - в трех, а Сивухотоже в двух.
Конкуренцию букве 'Б' в русском алфавите может составить только буква 'Х', на которую начинаются три Хердвимовых, один Херных, один Хернес, один Хереш и три Херенковых. Почему-то очень непопулярна у нас фамилия Алкашов - таковых всего двое. Зато пять семейств носят фамилию Педик.
К ним примыкают граждане Педора и Педячая, на чьем фоне очень нехило живется обладателям фамилий Шнурапет, Шабаш, Зюзя, Задуйвитер, Сивокобыленко, Сивокоз, Пальцапупа, Забабашкин, Дурнопейко, Нарко, Шмаль и Глюкин.
А вот тот факт, что в Москве на одну Плохую приходилось три Хороших и даже три Гарных, говорит о том, что хороших людей все-таки больше, чем плохих.
Ну, и наконец:
Шариковых среди нас насчитывается целых 121, из них П.П. только один.
Чайниковых -17 (хорошо представляться, когда гаишник на дороге останавливает).
И о политике. Зюгановых в Москве проживает 39, Ельциных четыре. Плюс разновидности: Ельцын - 1, Эльцин -2, Ельсон - 3. Черномырдиных - 31, Черномордов - 1, Черномордиковых - 1, Черномординых - 5, Лениных - 6, Крупских- 36, Сталиных - 3.
Чаще всего встречаются в Москве Ивановы - 21833 абонентов. За ними идут совсем не Петровы, как можно было предположить, а вовсе Кузнецовы - 17440.
Петровы же на третьем месте - 9953, оттеснив с него законных Сидоровых, которых тоже очень много.
Спасибо вам, люди со смешными фамилиями! Вы даже не представляете, какой ценностью обладаете!
Назар Рылохрюков
P.S. А человек по фамилии Червяк рассказал мне, что ему живется куда лучше, чем москвичке по фамилии Секрет.
С ней произошла следующая история. Она пришла в психоневрологический диспансер за справкой для водительской медкомиссии. 'Ваша фамилия?' - спросила регистраторша москвичку. 'Секрет', - естественно, ответила та.
Регистраторша ничуть не изменилась в лице. Напротив, ее голос стал мягким и проникновенным: 'Не волнуйтесь, пожалуйста, от врачей
«Интересные фамилии
Порой я плакал, когда читал эти фамилии. Не от смеха. От жгучего сочувствия. Правда жизни состоит в том, что люди, даже одного круга, одинаковой обеспеченности, одних способностей - порой все равно оказываются неравны.
Потому что один появляется на свет под благородной фамилией Князев, другому достается нечто неприличное, например - Пасюк (серая крыса). Или, допустим, Кисель. Или Козел.
Ясно, что Козлу в жизни труднее, чем Иванову, совершать каждодневный подвиг по несению с гордо поднятой головой честного имени своих предков. Выходит: смешная фамилия - это крест. 'Родимое пятно капитализма'.
Этих людей дразнят в школе, им закрыта политическая карьера. Вы можете себе представить, чтобы Козел стал президентом? Или хотя бы мэром города?.. (А вот заслуженным артистом республики, кстати, почему-то может - есть такой хороший артист в Питере.) Ребенок об этом ужасном обстоятельстве даже не подозревает. Но потом, когда столкнется со странной реакцией на себя окружающих, что чувствует он потом?...
С этой каверзой я столкнулся в армии. Мой друг - старший писарь дивизиона ефрейтор Голомудько - сидел и на старом 'Ундервуде', который, наверное, немцы бросили при отступлении из новгородских болот, печатал списки вечерней поверки роты. Когда я к нему зашел, он, как мне показалось, беспричинно радовался.
Я ошибался. Радость не была беспричинной. Напротив, причина его хорошего настроения была столь веской, что оно (настроение) тут же передалось мне.
- Знаешь, - гыкал довольный Голомудько, - по спискам вечерней поверки у нас в третьем взводе есть два грузина - Ананидзе и Целкаломанидзе. Как можно жить с такими фамилиями, я не понимаю.
- Голомудько, - сказал я. - Так ведь по-грузински они звучат, наверное, вполне прилично, может, даже благородно. А вот как ты живешь со своей фамилией?
Старший писарь Голомудько обиделся:
- А у меня нормальная фамилия. Нас в деревне очень уважали. А некоторые боялись. Мои братаны всех несли. А дед вообще мог кулаком быка убить.
Вот оказывается как. Я засмеялся и с тех пор стал собирать редкие и смешные фамилии, имена и отчества.
Богатый урожай в мою коллекцию дала та же армия. В соседней роте служил Роберт Бананович, а в соседнем полку - Разубай Буранович. Но более всего меня потешили Руль Карданов и боец Шжопов, чью фамилию я могу воспроизвести губами только после употребления килограмма бубльгамма. По сравнению с ними Флавиан Чурбанов и полковник Лажа прошли просто незамеченными.
Потом в моей коллекции появились товарищи Убейволк, Убейконь, Непейпиво, Пробейголова, Перебейнос, Пидкасистый, Червяк, Сиськов, Однопозов, Кисель, Пасюк, Добрыйвечер и женщина Подъеблонская.
Знали б вы, чего мне стоили эти тринадцать бриллиантов моей коллекции - в ту пору я работал на телевидении, где все были несмешными Хрусталевыми да Бриллиантскими. Это потом уже появились на пиратских СД-дисках общемосковские адресные книги, по коим можно узнать не только фамилию, но и адрес с телефоном. А при Советах пополнять коллекцию приходилось только на основе личных связей. Зато появление СД-дисков в Митине здорово облегчило мою задачу.
Иногда впору было заплакать, читая эти фамилии. Ну представьте, живут где-то гражданки Вшивцева и Выпирайлова. А приятельница у них - Любовь Андреевна Гадючка. А какой выдержкой должны обладать люди с фамилиями Давикоза и Дохлик!
Меня веселит Валентин Александрович Дуля и слегка тревожит Борис Николаевич Подлюк. Впрочем, если он женат на Елене Ивановне Волкодав, они могли бы стать неплохой парой. А гражданина Херных я бы женил на гражданке Трипаковой. Впрочем, тут бы случился конкурс, ведь Херных в Москве трое, а Трипакова одна. Да и возраст ее мне, честно говоря, неизвестен.
Но как, интересно, должен чувствовать себя гражданин Трахман в обществе Ивана Яковлевича Дуры или, например, Елены Александровны Дяди? Так же, как Неутринос или человек с фамилией Щи-борщ? Во всяком случае, Щи-борщ ничуть не хуже, чем Хватай-Муха...
Может, все это карма, думал я. Может, поэтому они и не меняют свои жуткие фамилии, хотя дело вроде несложное? Я долго не решался позвонить какому-нибудь страдальцу и расспросить его об этом. Наконец, решился и позвонил гражданину Муделю, стараясь проявить максимальный такт:
- Простите, это из журнала, я сейчас пишу о необычных фамилиях... Здесь живет Мудель?
- Нет, - устало ответила женщина на том конце провода. - Наша фамилия Смирновы. Мы сюда въехали через тройной обмен. И где теперь этот чертов Мудель, не знаем. Вы, конечно, не из журнала, вы просто по компьютеру нашли фамилию. Сколько лет мы тут живем, нас уже замучили звонками. Звонят в три часа ночи, хохочут и спрашивают Муделя. Посмотреть бы ему в глаза! Как он вообще жил с такой фамилией?!
Я осторожно положил трубку.
У моего друга на заводе 'Серп и молот' работал в бригаде мужик по фамилии Мудрак (всего Мудраков в Москве восемь). Угадайте, какая была у него кличка в бригаде?.. Не угадали! Его прозвали Хруй! Вот и говорите после этого, что у работяг с уважением к личности не в порядке. А может, этих несчастных ребят не жалеть надо, а им завидовать? Может, у них везения прибавляется за счет фамилии? Или чего-нибудь еще?
Я сделал еще три звонка людям со смешными фамилиями. И что вы думаете? Все оказались профессорами! Один - Пидкасистый - доктором педагогических наук, профессором, членом-корреспондентом Российской академии образования, другой - Пизенгольц - профессором, доктором экономических наук из Агроинженерного университета.
Либо, подумал я, теория вероятности в корне неверна, либо смешная фамилия, как и малый рост, есть некий допинг, заставляющий человека лезть вверх, стараться изо всех сил.
Как все малорослые в жизни чего-то достигают, так и человек с фамилией Мудрагей не может не быть профессором. С третьим мне удалось поговорить. Александр Климентьевич Поносов, профессор, доктор физико-математических наук из МИФИ, мне сказал:
- Фамилия у меня смешная, конечно. Не знаю даже, откуда она происходит. Но поменять ее я никогда не хотел. Привык, знаете ли, с детства. Ладно, думаю, пусть. А вот жена не захотела взять мою фамилию. И у дочки фамилия другая. Что ж... А я до конца понесу свой крест...
К настоящему моменту в моих реестрах собралось больше 70 тысяч человек (маленький город).
Просто смешные фамилии типа Попик, Головастиков, Трюфель и другие входят только в стартовые рейтинги, посему их тут не привожу.
Ну вот что у нас есть в коллекции (клянусь, все документально, видел копии паспорта!)
Какашкинд, БляТко, Чмырюк, женщина с фамилией Половая (интересен вопрос: как жизнь, Половая?), чудак со звучной фамилией Билайнер (интересно, ему сотовый бесплатно вручили?), мужик по фамилии Тампак (так и хочется добавить, правда?), достойный гражданин Иуда Шлемович Презерман (вот уж по Чеховски: нет такого предмета, который не мог бы стать еврейской фамилией, а имя-отчество то какие!), директор солидной фирмы по фамилии Писькин (он когда звонит, в офис все угорают).
Ну а теперь ПЕРВАЯ ТРОЙКА (в порядке убывания) текущего месяца повторюсь - у меня есть копии паспортов!):
3) АЛЕКСАНДР НИКОЛАЕВИЧ СРАКА (сильно, правда?);
2) ЛЕОНИД НАУМОВИЧ ХУЕР (еще сильнее!);
И 1 место - хит сезона - женщина с фамилией ИНТРАЛИГАТОР (типа интернациональный крокодил).
Мы решили проштудировать все 2,7 миллиона абонентов московской телефонной сети и особо вычислить подобные фамилии. Самой богатой на неприличные фамилии оказалась буква 'Б'.
В Москве маются под гнетом дразнителей один Блябкин и девять Бляблиных. И еще без числа обладателей таких фамилий, как Блярор, Блятник и просто Блях. Мы выражаем этим людям свое сочувствие. А также Бляхеру, Бляхеровой и всем Бляхманам.
На фоне этих страдальцев остается только порадоваться за три семейства, которые с гордостью носят фамилию Бобик. Или Бобинчик-Рабинович. А Недрищевых в Москве двое, но есть еще один Сручкин, четыре Задниковых и один Сухозад. Пятижоповых, соответственно, пять.
На трех Надхуллиных приходится один Подхуллин.
Онанизев присутствует в двух экземплярах, Пупкин - в трех, а Сивухотоже в двух.
Конкуренцию букве 'Б' в русском алфавите может составить только буква 'Х', на которую начинаются три Хердвимовых, один Херных, один Хернес, один Хереш и три Херенковых. Почему-то очень непопулярна у нас фамилия Алкашов - таковых всего двое. Зато пять семейств носят фамилию Педик.
К ним примыкают граждане Педора и Педячая, на чьем фоне очень нехило живется обладателям фамилий Шнурапет, Шабаш, Зюзя, Задуйвитер, Сивокобыленко, Сивокоз, Пальцапупа, Забабашкин, Дурнопейко, Нарко, Шмаль и Глюкин.
А вот тот факт, что в Москве на одну Плохую приходилось три Хороших и даже три Гарных, говорит о том, что хороших людей все-таки больше, чем плохих.
Ну, и наконец:
Шариковых среди нас насчитывается целых 121, из них П.П. только один.
Чайниковых -17 (хорошо представляться, когда гаишник на дороге останавливает).
И о политике. Зюгановых в Москве проживает 39, Ельциных четыре. Плюс разновидности: Ельцын - 1, Эльцин -2, Ельсон - 3. Черномырдиных - 31, Черномордов - 1, Черномордиковых - 1, Черномординых - 5, Лениных - 6, Крупских- 36, Сталиных - 3.
Чаще всего встречаются в Москве Ивановы - 21833 абонентов. За ними идут совсем не Петровы, как можно было предположить, а вовсе Кузнецовы - 17440.
Петровы же на третьем месте - 9953, оттеснив с него законных Сидоровых, которых тоже очень много.
Спасибо вам, люди со смешными фамилиями! Вы даже не представляете, какой ценностью обладаете!
Назар Рылохрюков
P.S. А человек по фамилии Червяк рассказал мне, что ему живется куда лучше, чем москвичке по фамилии Секрет.
С ней произошла следующая история. Она пришла в психоневрологический диспансер за справкой для водительской медкомиссии. 'Ваша фамилия?' - спросила регистраторша москвичку. 'Секрет', - естественно, ответила та.
Регистраторша ничуть не изменилась в лице. Напротив, ее голос стал мягким и проникновенным: 'Не волнуйтесь, пожалуйста, от врачей
Ugoral very long ....
“Interesting surnames
Sometimes I cried when I read these names. Not out of laughter. From burning sympathy. The truth of life is that people, even of the same circle, of the same security, of the same abilities, sometimes still turn out to be unequal.
Because one is born under the noble surname Knyazev, the other gets something indecent, for example - Pasyuk (gray rat). Or, say, Kissel. Or a goat.
It is clear that Kozlu’s life is more difficult than Ivanov’s to perform the daily feat of bearing the proud name of his ancestors with his proudly raised head. It turns out: a ridiculous surname is a cross. The birthmark of capitalism.
These people are teased at school, their political career is closed. Can you imagine Kozel becoming president? Or at least the mayor of the city? .. (But the honored artist of the republic, by the way, for some reason can - there is such a good artist in St. Petersburg.) The child does not even suspect this terrible circumstance. But then, when faced with a strange reaction to others, what does he feel then? ...
I came across this trick in the army. My friend, the senior clerk of the division, Corporal Golomudko, also sat on the old Underwood, which the Germans probably abandoned from the Novgorod swamps when retreating, and printed the lists of the company’s evening verification. When I went to him, he seemed to me to rejoice without reason.
I was wrong. Joy was not unreasonable. On the contrary, the reason for his good mood was so compelling that it (mood) was immediately transmitted to me.
“You know,” complained Golomudko, grunted, “according to the evening verification lists, we have two Georgians in the third platoon - Ananidze and Tselkalomanidze. How can I live with such names, I do not understand.
“Golomudko,” I said. - So after all, in Georgian they sound, probably, quite decently, maybe even noble. But how do you live with your last name?
The senior clerk Golomudko was offended:
- And I have a normal surname. We were very respected in the village. And some were afraid. My bros carried everyone. And grandfather could have killed a bull with his fist.
It turns out how. I laughed and since then began to collect rare and funny surnames, names and patronymics.
The same army gave a rich harvest to my collection. Robert Bananovich served in the next company, and Razubay Buranovich in the next regiment. But most of all I was amused by Rul Kardanov and the fighter Shzhopov, whose surname I can reproduce with my lips only after consuming a kilogram of bubblegamma. In comparison with them, Flavian Churbanov and Colonel Lazha passed unnoticed.
Then in my collection appeared comrades Ubeivolk, Ubeikon, Nepeypivo, Probeigolova, Perebeinos, Pidkasisty, Worm, Tits, Odnopozov, Kissel, Pasyuk, Dobryecher and a woman Podeblonskaya.
If you knew what the thirteen diamonds of my collection cost me - at that time I worked on television, where everyone was unfunny Crystal and Diamond. It was later that general Moscow address books appeared on pirated CDs, by which you can find out not only the surname, but also the address with the phone. And under the Soviets, the collection was replenished only on the basis of personal ties. But the appearance of CD-ROMs in Mitin greatly facilitated my task.
Sometimes it was time to cry reading these names. Imagine living somewhere citizen Vshivtseva and Vypirailova. And their friend is Lyubov Andreevna Gadyuchka. And what endurance should have people with the names of Davikoz and Dohlik!
Valentin Aleksandrovich Dulia amuses me and Boris Nikolaevich Podlyuk is slightly disturbing. However, if he is married to Elena Ivanovna Volkodav, they could become a good couple. And citizen Kherny I would marry citizen Tripakova. However, there would have been a competition, because there are three Cherny in Moscow, and Tripakova alone. And her age, to be honest, is unknown.
But how, interestingly, should citizen Trakhman feel in the company of Ivan Yakovlevich Dura or, for example, Elena Alexandrovna Uncle? Just like Neutrinos or a person with the name Shchi-borsch? In any case, cabbage soup is no worse than Grab-Fly ...
Maybe all this is karma, I thought. Maybe that's why they do not change their terrible surnames, although the matter seems to be simple? For a long time I did not dare to call some sufferer and ask him about it. Finally, he decided and called Citizen Mudel, trying to show maximum tact:
- Sorry, this is from the magazine, I am writing about unusual surnames ... Does Moodle live here?
“No,” the woman answered wearily at the other end of the line. - Our last name is Smirnov. We drove here through a triple exchange. And where now this damn Moodle is, we don’t know. You, of course, are not from the magazine, you just found the name on the computer. How many years have we been living here, we have already been tortured with calls. They call at three in the morning, laugh and ask Moodle. Look into his eyes! How did he even live with that name ?!
I carefully hung up the phone.
My friend at the Hammer and Sickle factory worked in a brigade with a man named Mudrak (there are eight in total Mudrakov in Moscow). Guess what his nickname was in the brigade? .. Didn’t guess! They called him Hruy! That's
“Interesting surnames
Sometimes I cried when I read these names. Not out of laughter. From burning sympathy. The truth of life is that people, even of the same circle, of the same security, of the same abilities, sometimes still turn out to be unequal.
Because one is born under the noble surname Knyazev, the other gets something indecent, for example - Pasyuk (gray rat). Or, say, Kissel. Or a goat.
It is clear that Kozlu’s life is more difficult than Ivanov’s to perform the daily feat of bearing the proud name of his ancestors with his proudly raised head. It turns out: a ridiculous surname is a cross. The birthmark of capitalism.
These people are teased at school, their political career is closed. Can you imagine Kozel becoming president? Or at least the mayor of the city? .. (But the honored artist of the republic, by the way, for some reason can - there is such a good artist in St. Petersburg.) The child does not even suspect this terrible circumstance. But then, when faced with a strange reaction to others, what does he feel then? ...
I came across this trick in the army. My friend, the senior clerk of the division, Corporal Golomudko, also sat on the old Underwood, which the Germans probably abandoned from the Novgorod swamps when retreating, and printed the lists of the company’s evening verification. When I went to him, he seemed to me to rejoice without reason.
I was wrong. Joy was not unreasonable. On the contrary, the reason for his good mood was so compelling that it (mood) was immediately transmitted to me.
“You know,” complained Golomudko, grunted, “according to the evening verification lists, we have two Georgians in the third platoon - Ananidze and Tselkalomanidze. How can I live with such names, I do not understand.
“Golomudko,” I said. - So after all, in Georgian they sound, probably, quite decently, maybe even noble. But how do you live with your last name?
The senior clerk Golomudko was offended:
- And I have a normal surname. We were very respected in the village. And some were afraid. My bros carried everyone. And grandfather could have killed a bull with his fist.
It turns out how. I laughed and since then began to collect rare and funny surnames, names and patronymics.
The same army gave a rich harvest to my collection. Robert Bananovich served in the next company, and Razubay Buranovich in the next regiment. But most of all I was amused by Rul Kardanov and the fighter Shzhopov, whose surname I can reproduce with my lips only after consuming a kilogram of bubblegamma. In comparison with them, Flavian Churbanov and Colonel Lazha passed unnoticed.
Then in my collection appeared comrades Ubeivolk, Ubeikon, Nepeypivo, Probeigolova, Perebeinos, Pidkasisty, Worm, Tits, Odnopozov, Kissel, Pasyuk, Dobryecher and a woman Podeblonskaya.
If you knew what the thirteen diamonds of my collection cost me - at that time I worked on television, where everyone was unfunny Crystal and Diamond. It was later that general Moscow address books appeared on pirated CDs, by which you can find out not only the surname, but also the address with the phone. And under the Soviets, the collection was replenished only on the basis of personal ties. But the appearance of CD-ROMs in Mitin greatly facilitated my task.
Sometimes it was time to cry reading these names. Imagine living somewhere citizen Vshivtseva and Vypirailova. And their friend is Lyubov Andreevna Gadyuchka. And what endurance should have people with the names of Davikoz and Dohlik!
Valentin Aleksandrovich Dulia amuses me and Boris Nikolaevich Podlyuk is slightly disturbing. However, if he is married to Elena Ivanovna Volkodav, they could become a good couple. And citizen Kherny I would marry citizen Tripakova. However, there would have been a competition, because there are three Cherny in Moscow, and Tripakova alone. And her age, to be honest, is unknown.
But how, interestingly, should citizen Trakhman feel in the company of Ivan Yakovlevich Dura or, for example, Elena Alexandrovna Uncle? Just like Neutrinos or a person with the name Shchi-borsch? In any case, cabbage soup is no worse than Grab-Fly ...
Maybe all this is karma, I thought. Maybe that's why they do not change their terrible surnames, although the matter seems to be simple? For a long time I did not dare to call some sufferer and ask him about it. Finally, he decided and called Citizen Mudel, trying to show maximum tact:
- Sorry, this is from the magazine, I am writing about unusual surnames ... Does Moodle live here?
“No,” the woman answered wearily at the other end of the line. - Our last name is Smirnov. We drove here through a triple exchange. And where now this damn Moodle is, we don’t know. You, of course, are not from the magazine, you just found the name on the computer. How many years have we been living here, we have already been tortured with calls. They call at three in the morning, laugh and ask Moodle. Look into his eyes! How did he even live with that name ?!
I carefully hung up the phone.
My friend at the Hammer and Sickle factory worked in a brigade with a man named Mudrak (there are eight in total Mudrakov in Moscow). Guess what his nickname was in the brigade? .. Didn’t guess! They called him Hruy! That's
У записи 6 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Антон Байков
