Медуза опубликовала речь Михаила Зыгаря, главреда «Проекта 1917» и книги «Империя должна умереть» на Петербургском культурном форуме. Выступление в высшей степени любопытное, но очень идеалистичное. Такое ощущение, что написал его либо Егор Просвирнин, либо Никита Михалков.
Про Матильду Феликсовну и Дягилева ничего не могу сказать – не знаю. Но вот тезисы, выдвинутые Зыгарем, очень хочется прокомментировать.
1) «В России не пытали. Это единодушное восприятие гражданского общества».
Конечно, в Российской империи не было тех методов, которые будут широко применятся спецслужбами разных стран в ХХ веке, тем более методов НКВД или Гестапо. Они просто не могли придти в голову людям XIX столетия. Конечно, пыток как целенаправленного метода устрашения не было. Но были не связанные с чьим-либо садизмом узаконенные жестокие (или жесткие) виды наказаний. Были абсолютно законные розги для каторжан за неповиновение. Были целые высеченные и выпоротые казаками деревни в 1905-1906 годах. Есть мнение, что тогда все-таки переборщили с поркой, а русский крестьянин запомнил это всё и затаил! Бывали избиения в полицейских участках. Были карцеры в высших учебных заведениях для непослушных студентов. Женщину, взятую на демонстрации, такую как Ариадна Тыркова-Вильямс, не стали бы избивать и пытать. Как и арестованных студентов и преподавателей. Но были каторжные тюрьмы, была многолетняя борьба за условия тюремного содержания в Шлиссельбурге, каторжных централах, Петропавловке. Подчас условия тюремного содержания могли напоминать пытку психологическую. Не всегда, не везде, но об этом тоже не стоит забывать.
2) «В России очень велика ценность человеческой жизни».
Я не говорю о революционном терроре – об этом уже сказано немало. Необходимо вспомнить другую сторону медали. Думаю, убитые в «Кровавое воскресенье» люди не подумали бы, что их жизнь была ценна для силовиков. Или убитые на ленских приисках. Избитые горожане с 9 по 13 января 1905 года на улицах Санкт-Петербурга. Израненные полицейскими саблями и избитые до полуобморочного состояния студенты в эти дни. Сожженные заживо сторонники революции при бездействии полиции и войск в Томске в октябре 1905 года. Ценна ли была для Николая II жизнь оппозиционного депутата Герценштейна, когда император помиловал его убийц? Продиктованы ли были заботой о здоровье поданных регламенты полиции и кавалерии при разгоне митингов, когда демонстрантов (тоже не агнцев зачастую, не спорю) избивали нагайками и шашками плашмя? Или когда их избивали городовые? Дай бог, синяками или выбитыми зубами отделаешься. Вообще и глаза можно лишиться или черепно-мозговую заработать. В Российской империи вообще все очень плохо было с правилами разгона несанкционированных сборищ без пролития крови и нанесения побоев разной степени тяжести.
3) «В России уважают институт выборов».
Да! Уважали! Только выборы были цензовые. Всеобщее тайное прямое и равное голосование – это достижение 1917 года. И именно такие выборы прошли ровно сто лет назад в Учредительное собрание.
4) «В России была свободная пресса».
До 1905 года точно нет. Толстые журналы, разве что. Но все газеты подлежали проверке Главного управления по делам печати. Цензура, самоцензура и эзопов язык сплетались в причудливый клубок. Арестовывались отдельные номера, нередко закрывались целые издания. После 1905 года цензурные ограничения ослабли - контроль происходил через привлечение к суду за уже опубликованные материалы. Но с началом Первой мировой цензура по понятным причинам вновь ужесточается.
5) «Пятый пункт, последний в моем перечислении, это коррупция. Мы все знаем про коррупцию, что она всегда была, все читали Салтыкова-Щедрина. Знаете, она была, но восприятие коррупции в российском обществе отличается от сегодняшнего. Коррупционные скандалы не остаются без последствий».
Как и сейчас, все было по-разному. Надо сказать, что вся полицейская вертикаль от градоначальника до паспортиста была коррумпирована. Как только не пытались взять в оборот полицмейстера Владислава Галле, а так и не смогли свергнуть с должности – благополучно доработал до 1917 года. Следствие против бывшего градоначальника Драчевского так и не было закончено до Февральской революции. Бывший московский градоначальник Рейнбот осужден, но «высочайше помилован», бывший товарищ министра внутренних дел Иосиф Гурко осужден, но «высочайше помилован».
Российская империя эпохи Николая II была очень сложным организмом переходного периода от патриархального ХIX века к модерному агрессивному буржуазно-капиталистическому веку XX. Одной краской (белой или красной) не покрасишь. Догматический ярлык повесить трудно, да и вредно. Но также вредно и неумно идеализировать ту «империю, которая должна умереть».
Про Матильду Феликсовну и Дягилева ничего не могу сказать – не знаю. Но вот тезисы, выдвинутые Зыгарем, очень хочется прокомментировать.
1) «В России не пытали. Это единодушное восприятие гражданского общества».
Конечно, в Российской империи не было тех методов, которые будут широко применятся спецслужбами разных стран в ХХ веке, тем более методов НКВД или Гестапо. Они просто не могли придти в голову людям XIX столетия. Конечно, пыток как целенаправленного метода устрашения не было. Но были не связанные с чьим-либо садизмом узаконенные жестокие (или жесткие) виды наказаний. Были абсолютно законные розги для каторжан за неповиновение. Были целые высеченные и выпоротые казаками деревни в 1905-1906 годах. Есть мнение, что тогда все-таки переборщили с поркой, а русский крестьянин запомнил это всё и затаил! Бывали избиения в полицейских участках. Были карцеры в высших учебных заведениях для непослушных студентов. Женщину, взятую на демонстрации, такую как Ариадна Тыркова-Вильямс, не стали бы избивать и пытать. Как и арестованных студентов и преподавателей. Но были каторжные тюрьмы, была многолетняя борьба за условия тюремного содержания в Шлиссельбурге, каторжных централах, Петропавловке. Подчас условия тюремного содержания могли напоминать пытку психологическую. Не всегда, не везде, но об этом тоже не стоит забывать.
2) «В России очень велика ценность человеческой жизни».
Я не говорю о революционном терроре – об этом уже сказано немало. Необходимо вспомнить другую сторону медали. Думаю, убитые в «Кровавое воскресенье» люди не подумали бы, что их жизнь была ценна для силовиков. Или убитые на ленских приисках. Избитые горожане с 9 по 13 января 1905 года на улицах Санкт-Петербурга. Израненные полицейскими саблями и избитые до полуобморочного состояния студенты в эти дни. Сожженные заживо сторонники революции при бездействии полиции и войск в Томске в октябре 1905 года. Ценна ли была для Николая II жизнь оппозиционного депутата Герценштейна, когда император помиловал его убийц? Продиктованы ли были заботой о здоровье поданных регламенты полиции и кавалерии при разгоне митингов, когда демонстрантов (тоже не агнцев зачастую, не спорю) избивали нагайками и шашками плашмя? Или когда их избивали городовые? Дай бог, синяками или выбитыми зубами отделаешься. Вообще и глаза можно лишиться или черепно-мозговую заработать. В Российской империи вообще все очень плохо было с правилами разгона несанкционированных сборищ без пролития крови и нанесения побоев разной степени тяжести.
3) «В России уважают институт выборов».
Да! Уважали! Только выборы были цензовые. Всеобщее тайное прямое и равное голосование – это достижение 1917 года. И именно такие выборы прошли ровно сто лет назад в Учредительное собрание.
4) «В России была свободная пресса».
До 1905 года точно нет. Толстые журналы, разве что. Но все газеты подлежали проверке Главного управления по делам печати. Цензура, самоцензура и эзопов язык сплетались в причудливый клубок. Арестовывались отдельные номера, нередко закрывались целые издания. После 1905 года цензурные ограничения ослабли - контроль происходил через привлечение к суду за уже опубликованные материалы. Но с началом Первой мировой цензура по понятным причинам вновь ужесточается.
5) «Пятый пункт, последний в моем перечислении, это коррупция. Мы все знаем про коррупцию, что она всегда была, все читали Салтыкова-Щедрина. Знаете, она была, но восприятие коррупции в российском обществе отличается от сегодняшнего. Коррупционные скандалы не остаются без последствий».
Как и сейчас, все было по-разному. Надо сказать, что вся полицейская вертикаль от градоначальника до паспортиста была коррумпирована. Как только не пытались взять в оборот полицмейстера Владислава Галле, а так и не смогли свергнуть с должности – благополучно доработал до 1917 года. Следствие против бывшего градоначальника Драчевского так и не было закончено до Февральской революции. Бывший московский градоначальник Рейнбот осужден, но «высочайше помилован», бывший товарищ министра внутренних дел Иосиф Гурко осужден, но «высочайше помилован».
Российская империя эпохи Николая II была очень сложным организмом переходного периода от патриархального ХIX века к модерному агрессивному буржуазно-капиталистическому веку XX. Одной краской (белой или красной) не покрасишь. Догматический ярлык повесить трудно, да и вредно. Но также вредно и неумно идеализировать ту «империю, которая должна умереть».
Medusa published a speech by Mikhail Zygar, editor-in-chief of the “Project 1917” and the book “The Empire Must Die” at the St. Petersburg Cultural Forum. The performance is extremely curious, but very idealistic. It seems that either Yegor Prosvirnin or Nikita Mikhalkov wrote it.
I can’t say anything about Matilda Feliksovna and Diaghilev - I don’t know. But here the theses put forward by Zygar really want to comment.
1) “They did not torture in Russia. This is a unanimous perception of civil society. ”
Of course, in the Russian Empire there were no methods that would be widely used by the special services of different countries in the twentieth century, especially the methods of the NKVD or the Gestapo. They simply could not come to mind to people of the 19th century. Of course, there was no torture as a targeted method of intimidation. But there were legalized cruel (or harsh) forms of punishment that were not connected with anyone's sadism. There were absolutely legal rods for convicts for disobedience. There were whole villages carved and fluttered by Cossacks in 1905-1906. There is an opinion that then they still went too far with flogging, and the Russian peasant remembered all this and harbored! There were beatings in police stations. There were punishment cells in higher education for naughty students. A woman taken at a demonstration such as Ariadna Tyrkova-Williams would not be beaten and tortured. Like arrested students and teachers. But there were hard labor prisons, there was a long struggle for prison conditions in Shlisselburg, hard labor centers, and Petropavlovka. Sometimes prison conditions could resemble psychological torture. Not always, not everywhere, but you should not forget about this either.
2) "In Russia, the value of human life is very great."
I am not talking about revolutionary terror - a lot has already been said about this. You need to remember the other side of the coin. I think those killed on Bloody Sunday would not have thought that their lives were valuable to security officials. Or killed in the Lena goldfields. Beaten citizens from January 9 to 13, 1905 on the streets of St. Petersburg. Wounded by police sabers and half-fainted students these days. Supporters of the revolution burnt alive with the inaction of the police and troops in Tomsk in October 1905. Was the life of the opposition deputy Herzenstein valuable when Nicholas II had mercy on his murderers? Were the police and cavalry regulations dictated by the concern about the health of the rally during the dispersal of rallies when the demonstrators (also not lambs often, I don’t argue) were beaten with whips and sabers flat? Or when they were beaten by the city? God forbid, you will get rid of bruises or broken teeth. In general, you can lose your eyes or earn a brain injury. In the Russian Empire, in general, everything was very bad with the rules of dispersal of unauthorized gatherings without spilling blood and inflicting beatings of varying severity.
3) “In Russia, the institution of elections is respected.”
Yes! Respected! Only the elections were qualified. The universal secret direct and equal vote is the achievement of 1917. And precisely such elections were held exactly one hundred years ago in the Constituent Assembly.
4) “There was a free press in Russia.”
Until 1905, definitely not. Thick magazines, perhaps. But all newspapers were subject to verification by the General Directorate of Press. Censorship, self-censorship and Aesop language were woven into a bizarre ball. Separate numbers were arrested, often whole editions were closed. After 1905, censorship restrictions weakened - control took place through prosecution for materials already published. But with the beginning of the First World Censorship, for obvious reasons, again tightened.
5) “The fifth point, the last in my listing, is corruption. We all know about corruption, that it has always been, everyone read Saltykov-Shchedrin. You know, it was, but the perception of corruption in Russian society is different from today. Corruption scandals are not without consequences. ”
As it is now, everything was different. It must be said that the entire police vertical from the mayor to the passport was corrupt. As soon as they did not try to take the chief of police, Vladislav Galle, into circulation, and were unable to overthrow them from their posts, they successfully completed them until 1917. The investigation against the former mayor of Drachevsky was never completed before the February revolution. Former Moscow Mayor Rainbot was convicted, but “supremely pardoned,” former comrade of the Minister of Internal Affairs Joseph Gurko convicted, but “supremely pardoned”.
The Russian Empire of the era of Nicholas II was a very complex organism of the transitional period from the patriarchal 19th century to the modern, aggressive bourgeois-capitalist century of the 20th. One paint (white or red) can not be painted. A dogmatic label is difficult to hang and harmful. But it is also harmful and foolish to idealize that "empire that must die."
I can’t say anything about Matilda Feliksovna and Diaghilev - I don’t know. But here the theses put forward by Zygar really want to comment.
1) “They did not torture in Russia. This is a unanimous perception of civil society. ”
Of course, in the Russian Empire there were no methods that would be widely used by the special services of different countries in the twentieth century, especially the methods of the NKVD or the Gestapo. They simply could not come to mind to people of the 19th century. Of course, there was no torture as a targeted method of intimidation. But there were legalized cruel (or harsh) forms of punishment that were not connected with anyone's sadism. There were absolutely legal rods for convicts for disobedience. There were whole villages carved and fluttered by Cossacks in 1905-1906. There is an opinion that then they still went too far with flogging, and the Russian peasant remembered all this and harbored! There were beatings in police stations. There were punishment cells in higher education for naughty students. A woman taken at a demonstration such as Ariadna Tyrkova-Williams would not be beaten and tortured. Like arrested students and teachers. But there were hard labor prisons, there was a long struggle for prison conditions in Shlisselburg, hard labor centers, and Petropavlovka. Sometimes prison conditions could resemble psychological torture. Not always, not everywhere, but you should not forget about this either.
2) "In Russia, the value of human life is very great."
I am not talking about revolutionary terror - a lot has already been said about this. You need to remember the other side of the coin. I think those killed on Bloody Sunday would not have thought that their lives were valuable to security officials. Or killed in the Lena goldfields. Beaten citizens from January 9 to 13, 1905 on the streets of St. Petersburg. Wounded by police sabers and half-fainted students these days. Supporters of the revolution burnt alive with the inaction of the police and troops in Tomsk in October 1905. Was the life of the opposition deputy Herzenstein valuable when Nicholas II had mercy on his murderers? Were the police and cavalry regulations dictated by the concern about the health of the rally during the dispersal of rallies when the demonstrators (also not lambs often, I don’t argue) were beaten with whips and sabers flat? Or when they were beaten by the city? God forbid, you will get rid of bruises or broken teeth. In general, you can lose your eyes or earn a brain injury. In the Russian Empire, in general, everything was very bad with the rules of dispersal of unauthorized gatherings without spilling blood and inflicting beatings of varying severity.
3) “In Russia, the institution of elections is respected.”
Yes! Respected! Only the elections were qualified. The universal secret direct and equal vote is the achievement of 1917. And precisely such elections were held exactly one hundred years ago in the Constituent Assembly.
4) “There was a free press in Russia.”
Until 1905, definitely not. Thick magazines, perhaps. But all newspapers were subject to verification by the General Directorate of Press. Censorship, self-censorship and Aesop language were woven into a bizarre ball. Separate numbers were arrested, often whole editions were closed. After 1905, censorship restrictions weakened - control took place through prosecution for materials already published. But with the beginning of the First World Censorship, for obvious reasons, again tightened.
5) “The fifth point, the last in my listing, is corruption. We all know about corruption, that it has always been, everyone read Saltykov-Shchedrin. You know, it was, but the perception of corruption in Russian society is different from today. Corruption scandals are not without consequences. ”
As it is now, everything was different. It must be said that the entire police vertical from the mayor to the passport was corrupt. As soon as they did not try to take the chief of police, Vladislav Galle, into circulation, and were unable to overthrow them from their posts, they successfully completed them until 1917. The investigation against the former mayor of Drachevsky was never completed before the February revolution. Former Moscow Mayor Rainbot was convicted, but “supremely pardoned,” former comrade of the Minister of Internal Affairs Joseph Gurko convicted, but “supremely pardoned”.
The Russian Empire of the era of Nicholas II was a very complex organism of the transitional period from the patriarchal 19th century to the modern, aggressive bourgeois-capitalist century of the 20th. One paint (white or red) can not be painted. A dogmatic label is difficult to hang and harmful. But it is also harmful and foolish to idealize that "empire that must die."
У записи 19 лайков,
1 репостов,
839 просмотров.
1 репостов,
839 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Константин Макаров
