Меж тем в Гурзуфе дают нереальный предпоследний вечер зимы он же мой последний вечер этого небольшого отпуска.
Моя пустая центральная улица с несколькими маркетами и дома-не-сидится-мужчинами, влажно, тепло и летят журавли, курлы-курлы-курлы.
Вышла на набережную - не видно не зги (зима, всё закрыто), лишь одиноко светит крымско-татарский ресторан, официанты которого закрывают ставни и так и говорят: слышишь, журавли летят, я же только сегодня Гале говорил - низкая облачность, последние февральские дни, самое журавлиное время. Курлы-курлы-курлы.
У меня же на балконе качелька, пальма, свет и курлы-курлы-курлы.
И вечный спутник этого года в Крыму - звуки генераторов. Дай бог, всё наладится, так или иначе. Крым всё-таки в первую очередь мой.
Моя пустая центральная улица с несколькими маркетами и дома-не-сидится-мужчинами, влажно, тепло и летят журавли, курлы-курлы-курлы.
Вышла на набережную - не видно не зги (зима, всё закрыто), лишь одиноко светит крымско-татарский ресторан, официанты которого закрывают ставни и так и говорят: слышишь, журавли летят, я же только сегодня Гале говорил - низкая облачность, последние февральские дни, самое журавлиное время. Курлы-курлы-курлы.
У меня же на балконе качелька, пальма, свет и курлы-курлы-курлы.
И вечный спутник этого года в Крыму - звуки генераторов. Дай бог, всё наладится, так или иначе. Крым всё-таки в первую очередь мой.
Meanwhile, in Gurzuf they give an unreal last but one winter evening, he is my last evening of this short vacation.
My empty central street with several markets and houses-not-sitting-men, wet, warm and cranes fly, kurly-kurly-kurly.
I went to the embankment - I can’t see it (winter, everything is closed), only the Crimean Tatar restaurant shines lonely, the waiters of which close the shutters and say so: you hear, the cranes are flying, I just said Gale today - low cloudiness, the last February days , the most crane time. Kurly-Kurly-Kurly.
I have on my balcony a rocking chair, a palm tree, lights and kurly-kurly-kurly.
And the eternal companion of this year in the Crimea - the sounds of generators. God forbid, everything will work out one way or another. Crimea is still primarily mine.
My empty central street with several markets and houses-not-sitting-men, wet, warm and cranes fly, kurly-kurly-kurly.
I went to the embankment - I can’t see it (winter, everything is closed), only the Crimean Tatar restaurant shines lonely, the waiters of which close the shutters and say so: you hear, the cranes are flying, I just said Gale today - low cloudiness, the last February days , the most crane time. Kurly-Kurly-Kurly.
I have on my balcony a rocking chair, a palm tree, lights and kurly-kurly-kurly.
And the eternal companion of this year in the Crimea - the sounds of generators. God forbid, everything will work out one way or another. Crimea is still primarily mine.
У записи 3 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Лидия Ракчеева
