Эдуард Асадов
Он не страдал, он не ходил за нею.
Не объяснялся, кепку теребя...
Она сама, однажды, чуть робея
Ему сказала: "Я люблю тебя".
Его друзья томились в ожиданьи.
Худели от бессонницы и дум.
А вечером просили для свиданья
Его же новый, синенький костюм.
А тут сама в морозы прибегала.
На стул бросала шапку и пальто.
И он решил: ему такого мало.
И он решил, что это всё не то.
Ушёл, уехал, ждал особой встречи.
Других красивых провожал домой.
Ловя себя на том, что каждый вечер
Он, засыпая, думает о той.
Ей написал письмо на трёх страницах,
А через месяц получил назад.
Ну что с такой обидою сравнится,
Чем эта надпись "Выбыл адресат".
Вдруг стало всё бесцветным...
Не клеилась работа как на грех.
И виноват никто, как-будто, не был,
Но счастье стало трудным, как у всех.
Он не страдал, он не ходил за нею.
Не объяснялся, кепку теребя...
Она сама, однажды, чуть робея
Ему сказала: "Я люблю тебя".
Его друзья томились в ожиданьи.
Худели от бессонницы и дум.
А вечером просили для свиданья
Его же новый, синенький костюм.
А тут сама в морозы прибегала.
На стул бросала шапку и пальто.
И он решил: ему такого мало.
И он решил, что это всё не то.
Ушёл, уехал, ждал особой встречи.
Других красивых провожал домой.
Ловя себя на том, что каждый вечер
Он, засыпая, думает о той.
Ей написал письмо на трёх страницах,
А через месяц получил назад.
Ну что с такой обидою сравнится,
Чем эта надпись "Выбыл адресат".
Вдруг стало всё бесцветным...
Не клеилась работа как на грех.
И виноват никто, как-будто, не был,
Но счастье стало трудным, как у всех.
Eduard Asadov
He did not suffer, he did not go after her.
Not explained, tapping a cap ...
She herself, once, a little shy
He said: "I love you."
His friends languished in anticipation.
Thinner from insomnia and thoughts.
And in the evening they asked for a date
His new, little blue suit.
And then she resorted to frost.
Threw a hat and coat on a chair.
And he decided: this is not enough for him.
And he decided that it was all wrong.
Left, left, waiting for a special meeting.
Other beautiful accompanied home.
Catching myself on the fact that every night
He, falling asleep, thinks of that one.
She wrote a letter in three pages,
And a month later I got it back.
Well, it’s comparable to such an insult,
Than this inscription "Retired addressee."
Suddenly everything became colorless ...
Work was not stuck as a sin.
And nobody seemed to be to blame
But happiness has become difficult, like everyone else.
He did not suffer, he did not go after her.
Not explained, tapping a cap ...
She herself, once, a little shy
He said: "I love you."
His friends languished in anticipation.
Thinner from insomnia and thoughts.
And in the evening they asked for a date
His new, little blue suit.
And then she resorted to frost.
Threw a hat and coat on a chair.
And he decided: this is not enough for him.
And he decided that it was all wrong.
Left, left, waiting for a special meeting.
Other beautiful accompanied home.
Catching myself on the fact that every night
He, falling asleep, thinks of that one.
She wrote a letter in three pages,
And a month later I got it back.
Well, it’s comparable to such an insult,
Than this inscription "Retired addressee."
Suddenly everything became colorless ...
Work was not stuck as a sin.
And nobody seemed to be to blame
But happiness has become difficult, like everyone else.
У записи 3 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Дарья Марочкина
