ГАСТРОНОМИЧЕСКИЙ ФИНАЛ
РАССКАЗ А. КУПРИНА 1908 ГОДА О ПУТЕШЕСТВИИ В ФИНЛЯНДИЮ.
- Помню, лет пять тому назад мне пришлось с писателями Буниным и Федоровым приехать на один день на Иматру. Назад мы возвращались поздно ночью. Около одиннадцати часов поезд остановился на станции Антреа, и мы вышли закусить. Длинный стол был уставлен горячими кушаньями и холодными закусками. Тут была свежая лососина, жареная форель, холодный ростбиф, какая-то дичь, маленькие, очень вкусные биточки и тому подобное. Все это было необычайно чисто, аппетитно и нарядно. И тут же по краям стола возвышались горками маленькие тарелки, лежали грудами ножи и вилки и стояли корзиночки с хлебом. Каждый подходил, выбирал, что ему нравилось, закусывал, сколько ему хотелось, затем подходил к буфету и по собственной доброй воле платил за ужин ровно одну марку (тридцать семь копеек). Никакого надзора, никакого недоверия. Наши русские сердца, так глубоко привыкшие к паспорту, участку, принудительному попечению старшего дворника, ко всеобщему мошенничеству и подозрительности, были совершенно подавлены этой широкой взаимной верой. Но когда мы возвратились в вагон, то нас ждала прелестная картина в истинно русском жанре. Дело в том, что с нами ехали два подрядчика по каменным работам. Всем известен этот тип кулака из Мещовского уезда Калужской губернии: широкая, лоснящаяся, скуластая красная морда, рыжие волосы, вьющиеся из-под картуза, реденькая бороденка, плутоватый взгляд, набожность на пятиалтынный, горячий патриотизм и презрение ко всему нерусскому - словом, хорошо знакомое истинно русское лицо. Надо было послушать, как они издевались над бедными финнами.
- Вот дурачье так дурачье. Ведь этакие болваны, черт их знает! Да ведь я, ежели подсчитать, на три рубля на семь гривен съел у них, у подлецов... Эх, сволочь! Мало их бьют, сукиных сынов! Одно слово - чухонцы.
А другой подхватил, давясь от смеха:
- А я... нарочно стакан кокнул, а потом взял в рыбину и плюнул.
- Так их и надо, сволочей! Распустили анафем! Их надо во как держать!
РАССКАЗ А. КУПРИНА 1908 ГОДА О ПУТЕШЕСТВИИ В ФИНЛЯНДИЮ.
- Помню, лет пять тому назад мне пришлось с писателями Буниным и Федоровым приехать на один день на Иматру. Назад мы возвращались поздно ночью. Около одиннадцати часов поезд остановился на станции Антреа, и мы вышли закусить. Длинный стол был уставлен горячими кушаньями и холодными закусками. Тут была свежая лососина, жареная форель, холодный ростбиф, какая-то дичь, маленькие, очень вкусные биточки и тому подобное. Все это было необычайно чисто, аппетитно и нарядно. И тут же по краям стола возвышались горками маленькие тарелки, лежали грудами ножи и вилки и стояли корзиночки с хлебом. Каждый подходил, выбирал, что ему нравилось, закусывал, сколько ему хотелось, затем подходил к буфету и по собственной доброй воле платил за ужин ровно одну марку (тридцать семь копеек). Никакого надзора, никакого недоверия. Наши русские сердца, так глубоко привыкшие к паспорту, участку, принудительному попечению старшего дворника, ко всеобщему мошенничеству и подозрительности, были совершенно подавлены этой широкой взаимной верой. Но когда мы возвратились в вагон, то нас ждала прелестная картина в истинно русском жанре. Дело в том, что с нами ехали два подрядчика по каменным работам. Всем известен этот тип кулака из Мещовского уезда Калужской губернии: широкая, лоснящаяся, скуластая красная морда, рыжие волосы, вьющиеся из-под картуза, реденькая бороденка, плутоватый взгляд, набожность на пятиалтынный, горячий патриотизм и презрение ко всему нерусскому - словом, хорошо знакомое истинно русское лицо. Надо было послушать, как они издевались над бедными финнами.
- Вот дурачье так дурачье. Ведь этакие болваны, черт их знает! Да ведь я, ежели подсчитать, на три рубля на семь гривен съел у них, у подлецов... Эх, сволочь! Мало их бьют, сукиных сынов! Одно слово - чухонцы.
А другой подхватил, давясь от смеха:
- А я... нарочно стакан кокнул, а потом взял в рыбину и плюнул.
- Так их и надо, сволочей! Распустили анафем! Их надо во как держать!
GAS FINAL
STORY OF A. KUPRIN OF 1908 ABOUT JOURNEY TO FINLAND.
- I remember that about five years ago I had to come with writers Bunin and Fedorov to Imatra for one day. We returned back late at night. About eleven o'clock the train stopped at Antrea station, and we went out for a bite. The long table was laden with hot dishes and cold snacks. There was fresh salmon, fried trout, cold roast beef, some game, small, very tasty meatballs and the like. All this was unusually clean, appetizing and elegant. And then small plates towered over the edges of the table, piles of knives and forks, and baskets of bread stood. Each came up, chose what he liked, had a bite as much as he wanted, then went up to the sideboard and, of his own free will, paid exactly one stamp (thirty-seven kopecks) for dinner. No oversight, no mistrust. Our Russian hearts, so deeply accustomed to the passport, the precinct, the compulsory custody of the senior janitor, to the general fraud and suspicion, were completely suppressed by this broad mutual faith. But when we returned to the carriage, a lovely picture in a truly Russian genre was waiting for us. The fact is that two stone work contractors were traveling with us. Everyone knows this type of fist from the Meshchovsky district of Kaluga province: a wide, glossy, cheeky, red muzzle, red hair curly from under a cap, a rare beard, a roguish look, piety for five-piece, ardent patriotism and contempt for everything non-Russian - in a word, familiar truly Russian face. We had to listen to how they mocked the poor Finns.
- Here's a fool so foolish. After all, such idiots, the devil knows them! Why, if I calculate, I ate three rubles for seven hryvnias from them, from scoundrels ... Oh, you bastard! They are not beaten enough, sons of bitches! One word - Chukhons.
And the other picked up, choking with laughter:
- And I ... purposely cocked a glass, and then took it into the fish and spat.
- So them it is necessary, bastards! Dissolved anathema! They need to be kept!
STORY OF A. KUPRIN OF 1908 ABOUT JOURNEY TO FINLAND.
- I remember that about five years ago I had to come with writers Bunin and Fedorov to Imatra for one day. We returned back late at night. About eleven o'clock the train stopped at Antrea station, and we went out for a bite. The long table was laden with hot dishes and cold snacks. There was fresh salmon, fried trout, cold roast beef, some game, small, very tasty meatballs and the like. All this was unusually clean, appetizing and elegant. And then small plates towered over the edges of the table, piles of knives and forks, and baskets of bread stood. Each came up, chose what he liked, had a bite as much as he wanted, then went up to the sideboard and, of his own free will, paid exactly one stamp (thirty-seven kopecks) for dinner. No oversight, no mistrust. Our Russian hearts, so deeply accustomed to the passport, the precinct, the compulsory custody of the senior janitor, to the general fraud and suspicion, were completely suppressed by this broad mutual faith. But when we returned to the carriage, a lovely picture in a truly Russian genre was waiting for us. The fact is that two stone work contractors were traveling with us. Everyone knows this type of fist from the Meshchovsky district of Kaluga province: a wide, glossy, cheeky, red muzzle, red hair curly from under a cap, a rare beard, a roguish look, piety for five-piece, ardent patriotism and contempt for everything non-Russian - in a word, familiar truly Russian face. We had to listen to how they mocked the poor Finns.
- Here's a fool so foolish. After all, such idiots, the devil knows them! Why, if I calculate, I ate three rubles for seven hryvnias from them, from scoundrels ... Oh, you bastard! They are not beaten enough, sons of bitches! One word - Chukhons.
And the other picked up, choking with laughter:
- And I ... purposely cocked a glass, and then took it into the fish and spat.
- So them it is necessary, bastards! Dissolved anathema! They need to be kept!
У записи 5 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Elizabeth Bam
