Нынешний год для градозащитного движения трижды юбилейный: 50 лет исполнилось Всероссийскому обществу охраны памятников, 30 лет - группе «Спасение» и, наконец, десять лет - «Живому городу». С каждым из этих движений связано целое поколение горожан. «СПб ведомости» попробовали разобраться, что же это за люди - современные ревнители петербургской старины.
На встречу со мной создательница «Живого города» Елизавета Истомина пришла с семилетним Матвеем. Несмотря на юный возраст, он уже включил в свой лексикон и активно использует слово «стекляшка». «Матвей участвовал в наших акциях, когда еще был во мне», - улыбается Елизавета.
Взяться за транспаранты эту некогда тихую и скромную домашнюю девушку побудили застольные речи папы-архитектора (члена ленинградской группы «Спасение», которая весной 1987 года пыталась отстоять от сноса гостиницу «Англетер») и собственные воспоминания.
Каждое утро по пути в школу она проходила мимо старинного дома на углу Невского и площади Восстания. Пусть он был уже совсем обветшавший, но здесь в блокаду жила ее бабушка. «Вдруг я поняла, что этот дом, такой родной и дорогой сердцу, вот-вот снесут. Шел тогда 2006 год. Просто ждать и смотреть на это дальше я уже не могла», - вспоминает Елизавета.
В то время родители как раз подключили своей 20-летней дочери Интернет, и Лиза открыла для себя «Живой журнал». «Я поняла, что тут можно придумать что-то интересное. И создала группу под названием «Живой город», начала в нее «постить», - рассказывает Истомина.
Заметки мало кому известной девушки сразу нашли своих читателей. Информация была подана на удивление вовремя и к месту, так что всего через несколько дней за одним столом с Лизой собрались несколько человек, прежде ей не знакомых, но сразу показавшихся единомышленниками.
Они готовили акции, придумывали листовки, писали заявления, порой задерживаясь допоздна. Приходили все новые люди. Лизе приятно было найти среди них интересных, интеллигентных товарищей, как и она, любящих историю родного города. «Если бы этого не было, ну кем бы я была? Наверное - просто девочкой, которая рисует», - смеется Истомина.
Елизавета зарабатывает на жизнь тем, что пытается продавать раскраски собственного производства. Книжки покупают, но без мужа-программиста, конечно, с ребенком пришлось бы тяжело.
«Живой город» начал переживать кризис после того, как активисты попытались формализовать движение - ввести устав и жесткие обязательства. После чего самое ценное, что было в кружке - ощущение братства и общности, отошло на второй план. На первый же вышли склоки. Ведь, несмотря на внешнюю иерархию, каждый сохранил свое видение развития движения, и никто не хотел уступать приоритет. В итоге уступить пришлось самой Истоминой.
«Если бы мы не были лебедем, раком и щукой из басни Крылова, то могли бы сформировать очень хорошую команду. У нас, увы, не получилось», - сожалеет наша собеседница.
Елизавета давно передала руководство движением своей подруге, члену «Живого города» с 2006 года Юлии Минутиной-Лобановой. Юлия - учительница русского и литературы, которой удалось войти в Совет по культурному наследию при губернаторе. Она говорит, что нужно не только бороться за петербургские дома, но и просвещать людей: «Чем больше человек узнает о своем городе, тем больше он понимает его ценность».
Елизавета считает, что у Юлии лучше получается доводить начатое до конца, а это самое главное в любой работе. Истомина оставила на себе только сайт и социальные сети - говорит, больше ей не успеть.
У товарищей ее тоже появились новые дела. Сегодня средний возраст «живогородцев» перевалил за 30 лет и многие уже воспитывают детей. Лишь некоторые продолжают при этом заниматься общественной деятельностью - как, например, Дмитрий Литвинов и Антонина Елисеева. Они, кстати, тоже познакомились на митинге градозащитников. Детей у них уже двое.
Приверженность традиционным ценностям, таким, как семья, дети, - вообще особенность «Живого города», отличающая это движение от «бунтовщиков» прошлого. В его участниках нет маргинальности. В быту градозащитники почти не обнаруживают свой бурный темперамент. Это обычные люди, каждый, разумеется, со своими достоинствами и недостатками.
Повзрослев, верхушка «Живого города» одновременно примкнула к более статусной организации - Всероссийскому обществу охраны памятников (правда, сам «Живой город» они не бросили, сохранив его самостоятельность).
Внедрение в ВООПИиК далось «живогородцам» непросто, ведь структуры эти разные по образу мысли и действия. Кроме того, в обществе охраны памятников роли давно распределены и старожилы порой реагируют на нашествие новичков болезненно.
«Голос ВООПИиК звучит гораздо сильнее, чем голос «Живого города». Мы рассматриваемся как их молодежное крыло, следующее поколение», - говорит Истомина. Правда, на днях, когда «живогородцы» устраивали вечер по поводу своего десятилетия, на огонек зашли сразу 30 человек, среди которых были и новые для этого движения люди. Они договорились возобновить акции и встречи. И, может быть, это новый виток развития «Живого города».
За последние десять лет петербургское градозащитное движение общими усилиями, как ни крути, кое-чего достигло. Одна из самых важных побед была над «Охта-центром». Борьба с этой высоткой объединила очень разных людей. Кроме того, петербуржцы защитили от сноса не менее 15 исторических зданий. Их удалось сохранить ценой непростой работы. Здесь и бесконечная переписка с чиновниками, и заседания в совещательных группах, и суды.
Иногда, впрочем, приходится поработать и руками. «На даче Громова в Лопухинском саду ребята сами заделали крышу, которая была повреждена в непогоду», - рассказала нынешний координатор «Живого города» Юлия Минутина-Лобанова.
Общими усилиями был сохранен Фрунзенский универмаг на Московском проспекте, отменен проект реконструкции Конюшенного ведомства. А среди последних побед градозащитного движения, которые ценят в «Живом городе», - отмена переноса памятника героям Великой Отечественной войны из парка Политехнического университета, о чем недавно рассказывала наша газета.
На встречу со мной создательница «Живого города» Елизавета Истомина пришла с семилетним Матвеем. Несмотря на юный возраст, он уже включил в свой лексикон и активно использует слово «стекляшка». «Матвей участвовал в наших акциях, когда еще был во мне», - улыбается Елизавета.
Взяться за транспаранты эту некогда тихую и скромную домашнюю девушку побудили застольные речи папы-архитектора (члена ленинградской группы «Спасение», которая весной 1987 года пыталась отстоять от сноса гостиницу «Англетер») и собственные воспоминания.
Каждое утро по пути в школу она проходила мимо старинного дома на углу Невского и площади Восстания. Пусть он был уже совсем обветшавший, но здесь в блокаду жила ее бабушка. «Вдруг я поняла, что этот дом, такой родной и дорогой сердцу, вот-вот снесут. Шел тогда 2006 год. Просто ждать и смотреть на это дальше я уже не могла», - вспоминает Елизавета.
В то время родители как раз подключили своей 20-летней дочери Интернет, и Лиза открыла для себя «Живой журнал». «Я поняла, что тут можно придумать что-то интересное. И создала группу под названием «Живой город», начала в нее «постить», - рассказывает Истомина.
Заметки мало кому известной девушки сразу нашли своих читателей. Информация была подана на удивление вовремя и к месту, так что всего через несколько дней за одним столом с Лизой собрались несколько человек, прежде ей не знакомых, но сразу показавшихся единомышленниками.
Они готовили акции, придумывали листовки, писали заявления, порой задерживаясь допоздна. Приходили все новые люди. Лизе приятно было найти среди них интересных, интеллигентных товарищей, как и она, любящих историю родного города. «Если бы этого не было, ну кем бы я была? Наверное - просто девочкой, которая рисует», - смеется Истомина.
Елизавета зарабатывает на жизнь тем, что пытается продавать раскраски собственного производства. Книжки покупают, но без мужа-программиста, конечно, с ребенком пришлось бы тяжело.
«Живой город» начал переживать кризис после того, как активисты попытались формализовать движение - ввести устав и жесткие обязательства. После чего самое ценное, что было в кружке - ощущение братства и общности, отошло на второй план. На первый же вышли склоки. Ведь, несмотря на внешнюю иерархию, каждый сохранил свое видение развития движения, и никто не хотел уступать приоритет. В итоге уступить пришлось самой Истоминой.
«Если бы мы не были лебедем, раком и щукой из басни Крылова, то могли бы сформировать очень хорошую команду. У нас, увы, не получилось», - сожалеет наша собеседница.
Елизавета давно передала руководство движением своей подруге, члену «Живого города» с 2006 года Юлии Минутиной-Лобановой. Юлия - учительница русского и литературы, которой удалось войти в Совет по культурному наследию при губернаторе. Она говорит, что нужно не только бороться за петербургские дома, но и просвещать людей: «Чем больше человек узнает о своем городе, тем больше он понимает его ценность».
Елизавета считает, что у Юлии лучше получается доводить начатое до конца, а это самое главное в любой работе. Истомина оставила на себе только сайт и социальные сети - говорит, больше ей не успеть.
У товарищей ее тоже появились новые дела. Сегодня средний возраст «живогородцев» перевалил за 30 лет и многие уже воспитывают детей. Лишь некоторые продолжают при этом заниматься общественной деятельностью - как, например, Дмитрий Литвинов и Антонина Елисеева. Они, кстати, тоже познакомились на митинге градозащитников. Детей у них уже двое.
Приверженность традиционным ценностям, таким, как семья, дети, - вообще особенность «Живого города», отличающая это движение от «бунтовщиков» прошлого. В его участниках нет маргинальности. В быту градозащитники почти не обнаруживают свой бурный темперамент. Это обычные люди, каждый, разумеется, со своими достоинствами и недостатками.
Повзрослев, верхушка «Живого города» одновременно примкнула к более статусной организации - Всероссийскому обществу охраны памятников (правда, сам «Живой город» они не бросили, сохранив его самостоятельность).
Внедрение в ВООПИиК далось «живогородцам» непросто, ведь структуры эти разные по образу мысли и действия. Кроме того, в обществе охраны памятников роли давно распределены и старожилы порой реагируют на нашествие новичков болезненно.
«Голос ВООПИиК звучит гораздо сильнее, чем голос «Живого города». Мы рассматриваемся как их молодежное крыло, следующее поколение», - говорит Истомина. Правда, на днях, когда «живогородцы» устраивали вечер по поводу своего десятилетия, на огонек зашли сразу 30 человек, среди которых были и новые для этого движения люди. Они договорились возобновить акции и встречи. И, может быть, это новый виток развития «Живого города».
За последние десять лет петербургское градозащитное движение общими усилиями, как ни крути, кое-чего достигло. Одна из самых важных побед была над «Охта-центром». Борьба с этой высоткой объединила очень разных людей. Кроме того, петербуржцы защитили от сноса не менее 15 исторических зданий. Их удалось сохранить ценой непростой работы. Здесь и бесконечная переписка с чиновниками, и заседания в совещательных группах, и суды.
Иногда, впрочем, приходится поработать и руками. «На даче Громова в Лопухинском саду ребята сами заделали крышу, которая была повреждена в непогоду», - рассказала нынешний координатор «Живого города» Юлия Минутина-Лобанова.
Общими усилиями был сохранен Фрунзенский универмаг на Московском проспекте, отменен проект реконструкции Конюшенного ведомства. А среди последних побед градозащитного движения, которые ценят в «Живом городе», - отмена переноса памятника героям Великой Отечественной войны из парка Политехнического университета, о чем недавно рассказывала наша газета.
This year is three times anniversary for the city protection movement: the All-Russian Society for the Protection of Monuments has celebrated its 50th anniversary, the Salvation group 30 years, and, finally, the Living City ten years. A whole generation of citizens is associated with each of these movements. SPb Vedomosti tried to figure out what kind of people these were — modern zealots of St. Petersburg antiquity.
The creator of Living City, Elizabeth Istomina, came to meet with me with seven-year-old Matthew. Despite his young age, he has already included in his vocabulary and is actively using the word "glass". “Matvey participated in our actions when he was still in me,” Elizabeth smiles.
This once-quiet and modest home-made girl was inspired to take up banners by the papal speeches of her father-architect (a member of the Leningrad Rescue group, who in the spring of 1987 tried to defend the Angleterre hotel from demolition) and her own memories.
Every morning, on her way to school, she passed an old house on the corner of Nevsky and Uprising Square. Although he was already quite dilapidated, her grandmother lived here in blockade. “Suddenly I realized that this house, so dear and dear to my heart, was about to be demolished. Then it was 2006. I could no longer just wait and look at it further, ”recalls Elizabeth.
At that time, parents just connected their 20-year-old daughter to the Internet, and Lisa discovered the LiveJournal. “I realized that here you can come up with something interesting. And she created a group called "Living City", she began to "post" in it, ”says Istomina.
Notes of a little-known girl immediately found their readers. The information was delivered surprisingly on time and to the place, so only a few days later several people gathered at the same table with Lisa, who had not known her before, but who immediately seemed like-minded.
They prepared actions, invented leaflets, wrote statements, sometimes being late until late. All new people came. Lisa was pleased to find among them interesting, intelligent comrades, like her, who love the history of her native city. “If it weren’t, what would I be? Probably just a girl who draws, ”Istomina laughs.
Elizabeth makes a living by trying to sell her own coloring books. They buy books, but without a husband-programmer, of course, it would be hard for a child.
The "Living City" began to experience a crisis after activists tried to formalize the movement - to introduce a charter and strict obligations. After that, the most valuable thing that was in the circle - the feeling of brotherhood and community, faded into the background. The first came out squabbles. Indeed, despite the external hierarchy, each retained his vision of the development of the movement, and no one wanted to give priority. As a result, Istomina had to give in.
“If we were not a swan, cancer and pike from Krylov’s fable, we could form a very good team. We, alas, did not succeed, ”our interlocutor regrets.
Elizabeth has long passed the leadership of the movement to her friend, a member of the Living City since 2006, Julia Minutina-Lobanova. Julia is a teacher of Russian and literature, who managed to enter the Council on Cultural Heritage under the governor. She says that it’s necessary not only to fight for St. Petersburg’s houses, but also to educate people: “The more a person learns about his city, the more he understands its value”.
Elizabeth believes that it’s better for Julia to finish what she has begun, and this is the most important thing in any work. Istomina left only a site and social networks on herself - she says she can’t catch it anymore.
Her comrades also had new things to do. Today, the average age of the "city residents" has exceeded 30 years, and many are already raising children. At the same time, only a few continue to engage in social activities - such as Dmitry Litvinov and Antonina Eliseeva. By the way, they also met at a rally of city defenders. They already have two children.
Adherence to traditional values, such as family, children, is a feature of the “Living City” that distinguishes this movement from the “rebels” of the past. There is no marginality in its members. In everyday life, city defenders almost do not find their temperament. These are ordinary people, each, of course, with their own advantages and disadvantages.
Having matured, the top of the Living City simultaneously joined a more status organization - the All-Russian Society for the Protection of Monuments (although they did not abandon the Living City itself, preserving its independence).
Implementation in VOOPIiK was not easy for the “city residents”, because these structures are different in the way of thought and action. In addition, roles have long been distributed in the monument preservation society, and old-timers sometimes react painfully to the invasion of newcomers.
“The voice of VOOPIIK sounds much stronger than the voice of the Living City.” We are seen as their youth wing, the next generation, ”says Istomina. True, the other day, when the "city residents" were having an evening about their decade, 30 people came into the light right away, among whom were people new to this movement. They agreed to renew
The creator of Living City, Elizabeth Istomina, came to meet with me with seven-year-old Matthew. Despite his young age, he has already included in his vocabulary and is actively using the word "glass". “Matvey participated in our actions when he was still in me,” Elizabeth smiles.
This once-quiet and modest home-made girl was inspired to take up banners by the papal speeches of her father-architect (a member of the Leningrad Rescue group, who in the spring of 1987 tried to defend the Angleterre hotel from demolition) and her own memories.
Every morning, on her way to school, she passed an old house on the corner of Nevsky and Uprising Square. Although he was already quite dilapidated, her grandmother lived here in blockade. “Suddenly I realized that this house, so dear and dear to my heart, was about to be demolished. Then it was 2006. I could no longer just wait and look at it further, ”recalls Elizabeth.
At that time, parents just connected their 20-year-old daughter to the Internet, and Lisa discovered the LiveJournal. “I realized that here you can come up with something interesting. And she created a group called "Living City", she began to "post" in it, ”says Istomina.
Notes of a little-known girl immediately found their readers. The information was delivered surprisingly on time and to the place, so only a few days later several people gathered at the same table with Lisa, who had not known her before, but who immediately seemed like-minded.
They prepared actions, invented leaflets, wrote statements, sometimes being late until late. All new people came. Lisa was pleased to find among them interesting, intelligent comrades, like her, who love the history of her native city. “If it weren’t, what would I be? Probably just a girl who draws, ”Istomina laughs.
Elizabeth makes a living by trying to sell her own coloring books. They buy books, but without a husband-programmer, of course, it would be hard for a child.
The "Living City" began to experience a crisis after activists tried to formalize the movement - to introduce a charter and strict obligations. After that, the most valuable thing that was in the circle - the feeling of brotherhood and community, faded into the background. The first came out squabbles. Indeed, despite the external hierarchy, each retained his vision of the development of the movement, and no one wanted to give priority. As a result, Istomina had to give in.
“If we were not a swan, cancer and pike from Krylov’s fable, we could form a very good team. We, alas, did not succeed, ”our interlocutor regrets.
Elizabeth has long passed the leadership of the movement to her friend, a member of the Living City since 2006, Julia Minutina-Lobanova. Julia is a teacher of Russian and literature, who managed to enter the Council on Cultural Heritage under the governor. She says that it’s necessary not only to fight for St. Petersburg’s houses, but also to educate people: “The more a person learns about his city, the more he understands its value”.
Elizabeth believes that it’s better for Julia to finish what she has begun, and this is the most important thing in any work. Istomina left only a site and social networks on herself - she says she can’t catch it anymore.
Her comrades also had new things to do. Today, the average age of the "city residents" has exceeded 30 years, and many are already raising children. At the same time, only a few continue to engage in social activities - such as Dmitry Litvinov and Antonina Eliseeva. By the way, they also met at a rally of city defenders. They already have two children.
Adherence to traditional values, such as family, children, is a feature of the “Living City” that distinguishes this movement from the “rebels” of the past. There is no marginality in its members. In everyday life, city defenders almost do not find their temperament. These are ordinary people, each, of course, with their own advantages and disadvantages.
Having matured, the top of the Living City simultaneously joined a more status organization - the All-Russian Society for the Protection of Monuments (although they did not abandon the Living City itself, preserving its independence).
Implementation in VOOPIiK was not easy for the “city residents”, because these structures are different in the way of thought and action. In addition, roles have long been distributed in the monument preservation society, and old-timers sometimes react painfully to the invasion of newcomers.
“The voice of VOOPIIK sounds much stronger than the voice of the Living City.” We are seen as their youth wing, the next generation, ”says Istomina. True, the other day, when the "city residents" were having an evening about their decade, 30 people came into the light right away, among whom were people new to this movement. They agreed to renew
У записи 23 лайков,
4 репостов.
4 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Elizabeth Bam
