Одна из самых трогательных историй жизни Маяковского произошла с ним в Париже, когда он влюбился в Татьяну Яковлеву.
Между ними не могло быть ничего общего. Русская эмигрантка, точеная и утонченная, воспитанная на Пушкине и Тютчеве, не воспринимала ни слова из рубленых, жестких, рваных стихов модного советского поэта, «ледокола» из Страны Советов.
Она вообще не воспринимала ни одного его слова, — даже в реальной жизни. Яростный, неистовый, идущий напролом, живущий на последнем дыхании, он пугал ее своей безудержной страстью. Ее не трогала его собачья преданность, ее не подкупила его слава. Ее сердце осталось равнодушным. И Маяковский уехал в Москву один.
От этой мгновенно вспыхнувшей и не состоявшейся любви ему осталась тайная печаль, а нам — волшебное стихотворение «Письмо Татьяне Яковлевой» со словами: «Я все равно тебя когда-нибудь возьму - Одну или вдвоем с Парижем!»
Ей остались цветы. Или вернее — Цветы. Весь свой гонорар за парижские выступления Владимир Маяковский положил в банк на счет известной парижской цветочной фирмы с единственным условием, чтобы несколько раз в неделю Татьяне Яковлевой приносили букет самых красивых и необычных цветов — гортензий, пармских фиалок, черных тюльпанов, чайных роз орхидей, астр или хризантем. Парижская фирма с солидным именем четко выполняла указания сумасбродного клиента — и с тех пор, невзирая на погоду и время года, из года в год в двери Татьяны Яковлевой стучались посыльные с букетами фантастической красоты и единственной фразой: «От Маяковского». Его не стало в тридцатом году — это известие ошеломило ее, как удар неожиданной силы. Она уже привыкла к тому, что он регулярно вторгается в ее жизнь, она уже привыкла знать, что он где-то есть и шлет ей цветы. Они не виделись, но факт существования человека, который так ее любит, влиял на все происходящее с ней: так Луна в той или иной степени влияет на все, живущее на Земле только потому, что постоянно вращается рядом.
Она уже не понимала, как будет жить дальше — без этой безумной любви, растворенной в цветах. Но в распоряжении, оставленном цветочной фирме влюбленным поэтом, не было ни слова о его смерти. И на следующий день на ее пороге возник рассыльный с неизменным букетом и неизменными словами: «От Маяковского».
Говорят, что великая любовь сильнее смерти, но не всякому удается воплотить это утверждение в реальной жизни. Владимиру Маяковскому удалось. Цветы приносили в тридцатом, когда он умер, и в сороковом, когда о нем уже забыли. В годы Второй Мировой, в оккупировавшем немцами Париже она выжила только потому, что продавала на бульваре эти роскошные букеты. Если каждый цветок был словом «люблю», то в течение нескольких лет слова его любви спасали ее от голодной смерти. Потом союзные войска освободили Париж, потом, она вместе со всеми плакала от счастья, когда русские вошли в Берлин — а букеты все несли. Посыльные взрослели на ее глазах, на смену прежним приходили новые, и эти новые уже знали, что становятся частью великой легенды — маленькой, но неотъемлемой. И уже как пароль, который дает им пропуск в вечность, говорили, улыбаясь улыбкой заговорщиков: «От Маяковского». Цветы от Маяковского стали теперь и парижской историей. Правда это или красивый вымысел, однажды, в конце семидесятых, советский инженер Аркадий Рывлин услышал эту историю в юности, от своей матери, и всегда мечтал попасть в Париж.
Татьяна Яковлева была еще жива, и охотно приняла своего соотечественника. Они долго беседовали обо всем на свете за чаем с пирожными.
В этом уютном доме цветы были повсюду — как дань легенде, и ему было неудобно расспрашивать седую царственную даму о романе ее молодости: он полагал это неприличным. Но в какой-то момент все-таки не выдержал, спросил, правду ли говорят, что цветы от Маяковского спасли ее во время войны? Разве это не красивая сказка? Возможно ли, чтобы столько лет подряд… — Пейте чай, — ответила Татьяна — пейте чай. Вы ведь никуда не торопитесь?
И в этот момент в двери позвонили… Он никогда в жизни больше не видел такого роскошного букета, за которым почти не было видно посыльного, букета золотых японских хризантем, похожих на сгустки солнца. И из-за охапки этого сверкающего на солнце великолепия голос посыльного произнес: «От Маяковского».
Между ними не могло быть ничего общего. Русская эмигрантка, точеная и утонченная, воспитанная на Пушкине и Тютчеве, не воспринимала ни слова из рубленых, жестких, рваных стихов модного советского поэта, «ледокола» из Страны Советов.
Она вообще не воспринимала ни одного его слова, — даже в реальной жизни. Яростный, неистовый, идущий напролом, живущий на последнем дыхании, он пугал ее своей безудержной страстью. Ее не трогала его собачья преданность, ее не подкупила его слава. Ее сердце осталось равнодушным. И Маяковский уехал в Москву один.
От этой мгновенно вспыхнувшей и не состоявшейся любви ему осталась тайная печаль, а нам — волшебное стихотворение «Письмо Татьяне Яковлевой» со словами: «Я все равно тебя когда-нибудь возьму - Одну или вдвоем с Парижем!»
Ей остались цветы. Или вернее — Цветы. Весь свой гонорар за парижские выступления Владимир Маяковский положил в банк на счет известной парижской цветочной фирмы с единственным условием, чтобы несколько раз в неделю Татьяне Яковлевой приносили букет самых красивых и необычных цветов — гортензий, пармских фиалок, черных тюльпанов, чайных роз орхидей, астр или хризантем. Парижская фирма с солидным именем четко выполняла указания сумасбродного клиента — и с тех пор, невзирая на погоду и время года, из года в год в двери Татьяны Яковлевой стучались посыльные с букетами фантастической красоты и единственной фразой: «От Маяковского». Его не стало в тридцатом году — это известие ошеломило ее, как удар неожиданной силы. Она уже привыкла к тому, что он регулярно вторгается в ее жизнь, она уже привыкла знать, что он где-то есть и шлет ей цветы. Они не виделись, но факт существования человека, который так ее любит, влиял на все происходящее с ней: так Луна в той или иной степени влияет на все, живущее на Земле только потому, что постоянно вращается рядом.
Она уже не понимала, как будет жить дальше — без этой безумной любви, растворенной в цветах. Но в распоряжении, оставленном цветочной фирме влюбленным поэтом, не было ни слова о его смерти. И на следующий день на ее пороге возник рассыльный с неизменным букетом и неизменными словами: «От Маяковского».
Говорят, что великая любовь сильнее смерти, но не всякому удается воплотить это утверждение в реальной жизни. Владимиру Маяковскому удалось. Цветы приносили в тридцатом, когда он умер, и в сороковом, когда о нем уже забыли. В годы Второй Мировой, в оккупировавшем немцами Париже она выжила только потому, что продавала на бульваре эти роскошные букеты. Если каждый цветок был словом «люблю», то в течение нескольких лет слова его любви спасали ее от голодной смерти. Потом союзные войска освободили Париж, потом, она вместе со всеми плакала от счастья, когда русские вошли в Берлин — а букеты все несли. Посыльные взрослели на ее глазах, на смену прежним приходили новые, и эти новые уже знали, что становятся частью великой легенды — маленькой, но неотъемлемой. И уже как пароль, который дает им пропуск в вечность, говорили, улыбаясь улыбкой заговорщиков: «От Маяковского». Цветы от Маяковского стали теперь и парижской историей. Правда это или красивый вымысел, однажды, в конце семидесятых, советский инженер Аркадий Рывлин услышал эту историю в юности, от своей матери, и всегда мечтал попасть в Париж.
Татьяна Яковлева была еще жива, и охотно приняла своего соотечественника. Они долго беседовали обо всем на свете за чаем с пирожными.
В этом уютном доме цветы были повсюду — как дань легенде, и ему было неудобно расспрашивать седую царственную даму о романе ее молодости: он полагал это неприличным. Но в какой-то момент все-таки не выдержал, спросил, правду ли говорят, что цветы от Маяковского спасли ее во время войны? Разве это не красивая сказка? Возможно ли, чтобы столько лет подряд… — Пейте чай, — ответила Татьяна — пейте чай. Вы ведь никуда не торопитесь?
И в этот момент в двери позвонили… Он никогда в жизни больше не видел такого роскошного букета, за которым почти не было видно посыльного, букета золотых японских хризантем, похожих на сгустки солнца. И из-за охапки этого сверкающего на солнце великолепия голос посыльного произнес: «От Маяковского».
One of the most touching life stories of Mayakovsky happened to him in Paris, when he fell in love with Tatiana Yakovlev.
There could be nothing in common between them. The Russian émigré, chiseled and sophisticated, brought up on Pushkin and Tyutchev, did not take a word from the chopped, tough, torn poems of the fashionable Soviet poet, the “icebreaker” from the Land of the Soviets.
She did not perceive a single word of him, even in real life. Furious, furious, going ahead, living on the last breath, he scared her with his unrestrained passion. She was not touched by his dog loyalty, she was not bribed by his fame. Her heart remained indifferent. And Mayakovsky went to Moscow alone.
From this instantly erupting and unfulfilled love, he remained secret sorrow, and to us - the magical poem “Letter to Tatyana Yakovleva” with the words: “I will take you anyway - One or two with Paris!”
She left flowers. Or rather - Flowers. Vladimir Mayakovsky put his entire fee for Paris performances into the bank at the expense of a famous Parisian floral company with the only condition that Tatiana Yakovleva brought a bouquet of the most beautiful and unusual flowers - hydrangeas, Parma violets, black tulips, tea roses, orchids, asters or chrysanthemums A Parisian firm with a solid name clearly followed the instructions of an extravagant client - and since then, in spite of the weather and season, year after year, messengers knocked on Tatyana Yakovleva’s doors with bouquets of fantastic beauty and the only phrase: “From Mayakovsky.” He was gone in the thirtieth year - this news stunned her as a blow of unexpected strength. She was already used to the fact that he regularly intrudes into her life, she was already used to knowing that he is somewhere and sending flowers to her. They did not see each other, but the fact of the existence of a person who loves her so much influenced everything that happens to her: this way the Moon affects, to one degree or another, everything that lives on Earth only because it constantly rotates nearby.
She no longer understood how she would continue to live - without this crazy love dissolved in flowers. But there was not a word about his death at the disposal of the flower company by a poet in love. And the next day, a delivery man appeared on her doorstep with a constant bouquet and the same words: "From Mayakovsky."
They say that great love is stronger than death, but not everyone manages to embody this statement in real life. Vladimir Mayakovsky succeeded. Flowers were brought in the thirtieth, when he died, and in the fortieth, when he was already forgotten. During the Second World War, in the German-occupied Paris, she survived only because she was selling these luxurious bouquets on the boulevard. If each flower was the word "love", then for several years the words of his love saved her from starvation. Then the Allied forces liberated Paris, then, she and everyone were crying with happiness when the Russians entered Berlin - and the flowers were all carried. The messengers were growing up before her eyes, new ones replaced the old ones, and these new ones already knew that they were becoming part of a great legend — a small but integral part. And already as a password that gives them a pass to eternity, they said, smiling at the conspirators' smile: “From Mayakovsky.” Flowers from Mayakovsky have now become Parisian history. True or beautiful fiction, once, in the late seventies, Soviet engineer Arkady Ryvlin heard this story in his youth, from his mother, and always dreamed of getting to Paris.
Tatyana Yakovleva was still alive and willingly accepted her compatriot. They had a long conversation about everything over tea and cakes.
In this cozy house, flowers were everywhere - as a tribute to the legend, and he was uncomfortable asking the gray-haired royal lady about the novel of her youth: he considered it indecent. But at some point I still could not stand it, asked whether it was true that flowers from Mayakovsky saved her during the war? Isn't it a beautiful fairy tale? Is it possible that for so many years in a row ... - Drink tea, - Tatyana replied - drink tea. You're not in a hurry, are you?
And at that moment the doorbell rang ... He never in his life saw such a luxurious bouquet, behind which there was almost no visible messenger, a bouquet of golden Japanese chrysanthemums, similar to the clots of the sun. And because of an armful of this magnificence shining on the sun, the voice of the messenger said: "From Mayakovsky."
There could be nothing in common between them. The Russian émigré, chiseled and sophisticated, brought up on Pushkin and Tyutchev, did not take a word from the chopped, tough, torn poems of the fashionable Soviet poet, the “icebreaker” from the Land of the Soviets.
She did not perceive a single word of him, even in real life. Furious, furious, going ahead, living on the last breath, he scared her with his unrestrained passion. She was not touched by his dog loyalty, she was not bribed by his fame. Her heart remained indifferent. And Mayakovsky went to Moscow alone.
From this instantly erupting and unfulfilled love, he remained secret sorrow, and to us - the magical poem “Letter to Tatyana Yakovleva” with the words: “I will take you anyway - One or two with Paris!”
She left flowers. Or rather - Flowers. Vladimir Mayakovsky put his entire fee for Paris performances into the bank at the expense of a famous Parisian floral company with the only condition that Tatiana Yakovleva brought a bouquet of the most beautiful and unusual flowers - hydrangeas, Parma violets, black tulips, tea roses, orchids, asters or chrysanthemums A Parisian firm with a solid name clearly followed the instructions of an extravagant client - and since then, in spite of the weather and season, year after year, messengers knocked on Tatyana Yakovleva’s doors with bouquets of fantastic beauty and the only phrase: “From Mayakovsky.” He was gone in the thirtieth year - this news stunned her as a blow of unexpected strength. She was already used to the fact that he regularly intrudes into her life, she was already used to knowing that he is somewhere and sending flowers to her. They did not see each other, but the fact of the existence of a person who loves her so much influenced everything that happens to her: this way the Moon affects, to one degree or another, everything that lives on Earth only because it constantly rotates nearby.
She no longer understood how she would continue to live - without this crazy love dissolved in flowers. But there was not a word about his death at the disposal of the flower company by a poet in love. And the next day, a delivery man appeared on her doorstep with a constant bouquet and the same words: "From Mayakovsky."
They say that great love is stronger than death, but not everyone manages to embody this statement in real life. Vladimir Mayakovsky succeeded. Flowers were brought in the thirtieth, when he died, and in the fortieth, when he was already forgotten. During the Second World War, in the German-occupied Paris, she survived only because she was selling these luxurious bouquets on the boulevard. If each flower was the word "love", then for several years the words of his love saved her from starvation. Then the Allied forces liberated Paris, then, she and everyone were crying with happiness when the Russians entered Berlin - and the flowers were all carried. The messengers were growing up before her eyes, new ones replaced the old ones, and these new ones already knew that they were becoming part of a great legend — a small but integral part. And already as a password that gives them a pass to eternity, they said, smiling at the conspirators' smile: “From Mayakovsky.” Flowers from Mayakovsky have now become Parisian history. True or beautiful fiction, once, in the late seventies, Soviet engineer Arkady Ryvlin heard this story in his youth, from his mother, and always dreamed of getting to Paris.
Tatyana Yakovleva was still alive and willingly accepted her compatriot. They had a long conversation about everything over tea and cakes.
In this cozy house, flowers were everywhere - as a tribute to the legend, and he was uncomfortable asking the gray-haired royal lady about the novel of her youth: he considered it indecent. But at some point I still could not stand it, asked whether it was true that flowers from Mayakovsky saved her during the war? Isn't it a beautiful fairy tale? Is it possible that for so many years in a row ... - Drink tea, - Tatyana replied - drink tea. You're not in a hurry, are you?
And at that moment the doorbell rang ... He never in his life saw such a luxurious bouquet, behind which there was almost no visible messenger, a bouquet of golden Japanese chrysanthemums, similar to the clots of the sun. And because of an armful of this magnificence shining on the sun, the voice of the messenger said: "From Mayakovsky."
У записи 10 лайков,
2 репостов.
2 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Татьяна Ефремова
