Татьяна Джурова про последний ветер дикого запада
«Последний ветер Дикого Запада» — некое подобие Завета, писанного отборной ковбойской бранью.
"Собственно в истории, да и в спектакле нет действия, только эпическое сказание, только четыре «жития», только четыре «мытарства» и четыре олицетворения смертных грехов. Обуреваемый похотью Джесси проводит 20 лет парализованным в притоне, но исцеляется чудесным образом в тот самый момент, когда поднимается «последний ветер», сдирающий крышу борделя и уносящий в окно всех тощих шлюх. Фрэнк проводит все 20 лет в аду, даже в адском огне посылая проклятия «хер вам, черти, хер вам, хер вам», пока не получает пинок под зад от самого Сатаны и не вылетает из преисподней. Жестокий Билл, внезапно ставший «добряком», идет в услужение к бывшей жертве. А чревоугодник Сэм 20 лет все пожирает и пожирает, и все выблевывает и выблевывает жареный бычий член, которым его угощает старая негритянка Салли, «чьи ляжки по восемьдесят фунтов каждая лоснились от жира и возбуждали во мне еще большее желание», пока, наконец, едва ли не утопает в собственной блевотине. И вот бандиты, наконец, опять собираются в таверне спящего Джо под свист и вой Последнего Ветра.
Конечно, этот эсхатологический ветер звучит рифмой к вихрю, сметающему мир «Ста лет одиночества». Спящий «великан» (он же часто дракон, как в скандинавской мифологии) является гарантом устойчивости мира. Великан разбуженный знаменует собой конец света. А сам текст Артемова и Хрущевой — занимательная эсхатология, в которой иронически стилизован дискурс не только вестерна, но и Священного писания, а ритмизованная грязная лексика, в сущности, воспроизводит поэтические тропы разнообразных библейских «пророчеств».
«Последний ветер Дикого Запада» — некое подобие Завета, писанного отборной ковбойской бранью.
"Собственно в истории, да и в спектакле нет действия, только эпическое сказание, только четыре «жития», только четыре «мытарства» и четыре олицетворения смертных грехов. Обуреваемый похотью Джесси проводит 20 лет парализованным в притоне, но исцеляется чудесным образом в тот самый момент, когда поднимается «последний ветер», сдирающий крышу борделя и уносящий в окно всех тощих шлюх. Фрэнк проводит все 20 лет в аду, даже в адском огне посылая проклятия «хер вам, черти, хер вам, хер вам», пока не получает пинок под зад от самого Сатаны и не вылетает из преисподней. Жестокий Билл, внезапно ставший «добряком», идет в услужение к бывшей жертве. А чревоугодник Сэм 20 лет все пожирает и пожирает, и все выблевывает и выблевывает жареный бычий член, которым его угощает старая негритянка Салли, «чьи ляжки по восемьдесят фунтов каждая лоснились от жира и возбуждали во мне еще большее желание», пока, наконец, едва ли не утопает в собственной блевотине. И вот бандиты, наконец, опять собираются в таверне спящего Джо под свист и вой Последнего Ветра.
Конечно, этот эсхатологический ветер звучит рифмой к вихрю, сметающему мир «Ста лет одиночества». Спящий «великан» (он же часто дракон, как в скандинавской мифологии) является гарантом устойчивости мира. Великан разбуженный знаменует собой конец света. А сам текст Артемова и Хрущевой — занимательная эсхатология, в которой иронически стилизован дискурс не только вестерна, но и Священного писания, а ритмизованная грязная лексика, в сущности, воспроизводит поэтические тропы разнообразных библейских «пророчеств».
Tatyana Dzhurova about the last wind of the wild west
“The Last Wind of the Wild West” is a kind of Testament written by selected cowboy abuse.
“Actually in history, and in the performance there is no action, only an epic legend, only four“ lives ”, only four“ ordeals ”and four personifications of mortal sins. Overwhelmed by lust, Jesse spends 20 years paralyzed in a brothel, but miraculously heals in that very the moment the “last wind" rises, stripping off the roof of the brothel and taking all the skinny whores out of the window. Frank spends all 20 years in hell, even in hellfire sending curses “fuck you, damn you, fuck you” until he gets a kick in the ass from Satan himself and does not fly out of the underworld. Cruel Bill, who has suddenly become a “good man,” goes into the service of his former victim. And the glutton Sam devours and devours everything for 20 years, and spits up and vomits the roasted bull member that treats him old black woman Sally, “whose eighty-pound thighs each shone with fat and aroused even greater desire in me”, until, at last, she was almost drowning in her own vomit. And then the bandits finally gathered again in that faithful sleeping Joe under the whistle and howling of the Last Wind.
Of course, this eschatological wind sounds like a rhyme to a whirlwind sweeping away the world of “A Hundred Years of Solitude”. The sleeping "giant" (he is often a dragon, as in Scandinavian mythology) is the guarantor of the stability of the world. The giant awakened marks the end of the world. And the text of Artemov and Khrushchev is an entertaining eschatology, in which the discourse of not only Western but also of scripture is ironically stylized, and the rhythmic dirty vocabulary, in essence, reproduces the poetic paths of various biblical “prophecies”.
“The Last Wind of the Wild West” is a kind of Testament written by selected cowboy abuse.
“Actually in history, and in the performance there is no action, only an epic legend, only four“ lives ”, only four“ ordeals ”and four personifications of mortal sins. Overwhelmed by lust, Jesse spends 20 years paralyzed in a brothel, but miraculously heals in that very the moment the “last wind" rises, stripping off the roof of the brothel and taking all the skinny whores out of the window. Frank spends all 20 years in hell, even in hellfire sending curses “fuck you, damn you, fuck you” until he gets a kick in the ass from Satan himself and does not fly out of the underworld. Cruel Bill, who has suddenly become a “good man,” goes into the service of his former victim. And the glutton Sam devours and devours everything for 20 years, and spits up and vomits the roasted bull member that treats him old black woman Sally, “whose eighty-pound thighs each shone with fat and aroused even greater desire in me”, until, at last, she was almost drowning in her own vomit. And then the bandits finally gathered again in that faithful sleeping Joe under the whistle and howling of the Last Wind.
Of course, this eschatological wind sounds like a rhyme to a whirlwind sweeping away the world of “A Hundred Years of Solitude”. The sleeping "giant" (he is often a dragon, as in Scandinavian mythology) is the guarantor of the stability of the world. The giant awakened marks the end of the world. And the text of Artemov and Khrushchev is an entertaining eschatology, in which the discourse of not only Western but also of scripture is ironically stylized, and the rhythmic dirty vocabulary, in essence, reproduces the poetic paths of various biblical “prophecies”.
У записи 23 лайков,
8 репостов,
2648 просмотров.
8 репостов,
2648 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Настасья Хрущева
