НАБОКОВУ 120 ЛЕТ. МУЗЕЙ НАБОКОВА ЗАКРЫТ.
МУЗЕЮ НЕОБХОДИМ СТАТУС ГОРОДСКОГО ИЛИ ФЕДЕРАЛЬНОГО.
Совершенно очевидно, что Владимир Набоков – один из самых выдающихся русских писателей, более того, один из немногих хорошо известных за рубежом. И даже если бы Набоков написал только «Другие берега», только «Машеньку», или только «Защиту Лужина», он уже был бы великим. Набоков писал: «Моя голова разговаривает по-английски, мое сердце – по-русски, и мое ухо – по-французски», он называл себя «американским писателем, рожденным в России». Как известно, Набоков почти всю жизнь жил в гостиницах, его единственный дом, родовое гнездо, дом, в котором он родился, находится в Санкт-Петербурге, на Большой Морской, 47. Его единственный дом, описанный в «Других берегах».
Дом Набокова, по счастью, хорошо сохранился. Первый этаж остался почти в таком виде, как был при Набокове – необыкновенной красоты деревянные и расписные потолки, паркет. В этом доме в стиле модерн царит дореволюционная атмосфера, атмосфера начала века, это другой мир, попасть в который можно, перешагнув порог дома. Его культурно-историческая ценность очевидна для каждого образованного человека.
Этот музей, посещаемый туристами, любимый горожанами, мог бы стать неплохой статьей дохода для Петербурга. Но сегодня все не так…
Несколько лет назад директор негосударственного музея Набокова Татьяна Олеговна Пономарева пыталась «узаконить» музей. И декан Филологического факультета СПбГУ Сергей Игоревич Богданов, известный своей энергией, волей и ответственностью за собственные слова, предложил взять музей под крыло Филфака.
В глазах петербургской интеллигенции переход музея в ведение Филфака СПбГУ был событием безусловно оправданным. Филфак – место особенное, для всех филологов ценность музея очевидна. Ясно, что Богданов не подведет. На Филфаке при Богданове было не страшно, потому что данные им обещания выполнялись.
Для музея наступили времена, полные надежд, но это продолжалось недолго.
Сейчас происходит следующее:
- музей закрыт;
- на втором и третьем этаже здания идет разрушающий музей ремонт;
- опытные сотрудники-подвижники уволены, точнее выжиты из музея путем сокращения зарплат до 6000 рублей в месяц.
- Никаких мероприятий в связи с юбилеем Набокова не предвидится. В сложившихся обстоятельствах их просто невозможно организовать.
Что же произошло? Я 7 лет училась и работала в Санкт-Петербургском государственном университете и хорошо помню тот момент, когда поменялся ректор. Тут нужно сразу оговориться: имя нового ректора вслух лучше не произносить, потому что он юрист и все время подчеркивает, что все судьи и прокуроры города – его ученики. А еще ему покровительствует «Дима», Дмитрий Медведев. Об этом знают просто все и поэтому предпочитают не связываться…
Так вот что произошло со сменой ректора.
Богданов стал ректором Педагогического университета имени Герцена и на судьбу музея влиять больше не может. И теперь на судьбу музея влияют совсем не филологи, а люди, и к Набокову, и к его родовому гнезду относящиеся, судя по их действиям, наплевательски. Есть и еще одно обстоятельство: музей для университета – непрофильная деятельность, а значит, и финансирования на содержание музея у университета просто нет. Но найти выход из положения невозможно, потому что ректора все боятся, а отдавать музей городу он не хочет.
Cемье Набоковых принадлежали первый, второй и третий этажи дома, но музей был основан как негосударственный, взять в аренду у города второй и третий этажи не получилось. Одно время там жила газета «Невское время», мирно соседствуя с музеем. Газету тогда возглавляла нынешний зам. министра культуры А.Ю. Манилова. Но потом помещения передали детской музыкальной школе… И это стало новой страницей в истории музея.
Как известно, музыку Набоков не любил. Он писал в «Других берегах»: «Для меня музыка всегда была и будет лишь произвольным нагромождением варварских звучаний <…> концертное фортепиано с фалдами и решительно все духовые хоботы и анаконды в небольших дозах вызывают во мне скуку, а в больших - оголение всех нервов и даже понос».
Поэтому сама по себе идея открывать в доме Набокова музыкальную школу кажется какой-то насмешкой над памятью писателя. Ну еще кружок по изучению бабочек – куда ни шло.
А вот теперь внимание: на ремонт помещений для музыкальной школы было выделено 82 миллиона рублей! Ремонт на втором и третьем этажах велся силами неквалифицированных рабочих, которые сбивали набоковскую лепнину, выносили на помойку набоковский паркет и продавали на avito артефакты, найденные в перекрытиях. Они же засыпали музей пылью и заливали кипятком, потому что периодически во время ремонта прорывало трубы.
Мне удалось под крики и протесты вахтеров проникнуть в эти вот уже три года ремонтируемые помещения. 82 миллионами там не пахнет, а пахнет там распилом бюджетных средств. Потому что гипрок и краска на все это пространство могут стоить 2-3 и даже 5 миллионов. А 82 не могут никак. Вот бы найти способ проанализировать траты на этот разрушительный для набоковского дома ремонт.
На первом этаже ремонтные работы не ведутся, но администрация Университета музей закрыла, дабы не мешать ремонту в помещениях музыкальной школы. То есть администрация Университета не только не ведет переговоров об остановке ремонта, не требует ни присмотра, наблюдения за ним, ни щадящего для музея режима ремонтных работ, а просто закрывает музей, чтобы ремонт и дальше продолжался бесконтрольно.
Несколько лет назад умер сын Набокова Дмитрий. Умер, завещав 300 коробок личных вещей Набокова, книг и документов петербургскому музею. Но… распорядитель наследства – американский фонд Набокова. И этот фонд перед тем, как отдавать вещи, стал выяснять, как идут дела в музее, и понял, что музей в агонии. Представители фонда написали письмо в Министерство культуры. И надо отдать должное министру Мединскому – он взял письмо в работу.
Но… Минкульт ничего не может сделать, пока музей находится в подчинении Университета…
К юбилею Набокова Университет не подготовил ничего.
К юбилею Набокова университет уволил всех опытных работников, кроме директора, которого, судя по всему, тоже хочет уволить, свалив на нее вину за собственные действия, приведшие к настоящему положению музея.
К юбилею Набокова музей закрыт на неопределенное время.
Известно, что со временем все забывается, со временем энтузиазм протестующих сходит на нет. Выиграть время – важно. И вот 3 года идет ремонт. 82 миллиона! А университет вцепился мертвой хваткой в музей, на самом деле не имея ни средств, ни желания его содержать. Быть может, кто-то ждет, когда все наконец забудут про Набокова, про этот дом, и можно будет открыть в этом доме, например, гостиницу? Или въехать туда жить? Центр города, Исаакиевская площадь, это здание стоит шальных денег…
Для тех, у кого есть планы на здание, важно, чтобы не было шумихи, чтобы СМИ ничего не замечали, а еще важно убрать всех тех, кто знает ситуацию изнутри и борется за музей, а не за здание.
Поэтому я и пишу. Я могу в чем-то ошибаться. И беду на свою голову я тоже могу навлечь. Но мне, лично мне как петербурженке, как россиянке, как филологу, как читательнице Набокова важно, чтобы этот музей жил. Я за сохранение и против разрушения. Не так уж и много у нас великих, известных всему миру, чтобы ими разбрасываться.
А для детской музыкальной школы можно и другое место поискать. Читатели «Ани в стране чудес» - тоже дети, имеющие право гордиться тем, что родились в одном городе со всемирно известным писателем Владимиром Набоковым.
#МнеНуженМузейНабокова
МУЗЕЮ НЕОБХОДИМ СТАТУС ГОРОДСКОГО ИЛИ ФЕДЕРАЛЬНОГО.
Совершенно очевидно, что Владимир Набоков – один из самых выдающихся русских писателей, более того, один из немногих хорошо известных за рубежом. И даже если бы Набоков написал только «Другие берега», только «Машеньку», или только «Защиту Лужина», он уже был бы великим. Набоков писал: «Моя голова разговаривает по-английски, мое сердце – по-русски, и мое ухо – по-французски», он называл себя «американским писателем, рожденным в России». Как известно, Набоков почти всю жизнь жил в гостиницах, его единственный дом, родовое гнездо, дом, в котором он родился, находится в Санкт-Петербурге, на Большой Морской, 47. Его единственный дом, описанный в «Других берегах».
Дом Набокова, по счастью, хорошо сохранился. Первый этаж остался почти в таком виде, как был при Набокове – необыкновенной красоты деревянные и расписные потолки, паркет. В этом доме в стиле модерн царит дореволюционная атмосфера, атмосфера начала века, это другой мир, попасть в который можно, перешагнув порог дома. Его культурно-историческая ценность очевидна для каждого образованного человека.
Этот музей, посещаемый туристами, любимый горожанами, мог бы стать неплохой статьей дохода для Петербурга. Но сегодня все не так…
Несколько лет назад директор негосударственного музея Набокова Татьяна Олеговна Пономарева пыталась «узаконить» музей. И декан Филологического факультета СПбГУ Сергей Игоревич Богданов, известный своей энергией, волей и ответственностью за собственные слова, предложил взять музей под крыло Филфака.
В глазах петербургской интеллигенции переход музея в ведение Филфака СПбГУ был событием безусловно оправданным. Филфак – место особенное, для всех филологов ценность музея очевидна. Ясно, что Богданов не подведет. На Филфаке при Богданове было не страшно, потому что данные им обещания выполнялись.
Для музея наступили времена, полные надежд, но это продолжалось недолго.
Сейчас происходит следующее:
- музей закрыт;
- на втором и третьем этаже здания идет разрушающий музей ремонт;
- опытные сотрудники-подвижники уволены, точнее выжиты из музея путем сокращения зарплат до 6000 рублей в месяц.
- Никаких мероприятий в связи с юбилеем Набокова не предвидится. В сложившихся обстоятельствах их просто невозможно организовать.
Что же произошло? Я 7 лет училась и работала в Санкт-Петербургском государственном университете и хорошо помню тот момент, когда поменялся ректор. Тут нужно сразу оговориться: имя нового ректора вслух лучше не произносить, потому что он юрист и все время подчеркивает, что все судьи и прокуроры города – его ученики. А еще ему покровительствует «Дима», Дмитрий Медведев. Об этом знают просто все и поэтому предпочитают не связываться…
Так вот что произошло со сменой ректора.
Богданов стал ректором Педагогического университета имени Герцена и на судьбу музея влиять больше не может. И теперь на судьбу музея влияют совсем не филологи, а люди, и к Набокову, и к его родовому гнезду относящиеся, судя по их действиям, наплевательски. Есть и еще одно обстоятельство: музей для университета – непрофильная деятельность, а значит, и финансирования на содержание музея у университета просто нет. Но найти выход из положения невозможно, потому что ректора все боятся, а отдавать музей городу он не хочет.
Cемье Набоковых принадлежали первый, второй и третий этажи дома, но музей был основан как негосударственный, взять в аренду у города второй и третий этажи не получилось. Одно время там жила газета «Невское время», мирно соседствуя с музеем. Газету тогда возглавляла нынешний зам. министра культуры А.Ю. Манилова. Но потом помещения передали детской музыкальной школе… И это стало новой страницей в истории музея.
Как известно, музыку Набоков не любил. Он писал в «Других берегах»: «Для меня музыка всегда была и будет лишь произвольным нагромождением варварских звучаний <…> концертное фортепиано с фалдами и решительно все духовые хоботы и анаконды в небольших дозах вызывают во мне скуку, а в больших - оголение всех нервов и даже понос».
Поэтому сама по себе идея открывать в доме Набокова музыкальную школу кажется какой-то насмешкой над памятью писателя. Ну еще кружок по изучению бабочек – куда ни шло.
А вот теперь внимание: на ремонт помещений для музыкальной школы было выделено 82 миллиона рублей! Ремонт на втором и третьем этажах велся силами неквалифицированных рабочих, которые сбивали набоковскую лепнину, выносили на помойку набоковский паркет и продавали на avito артефакты, найденные в перекрытиях. Они же засыпали музей пылью и заливали кипятком, потому что периодически во время ремонта прорывало трубы.
Мне удалось под крики и протесты вахтеров проникнуть в эти вот уже три года ремонтируемые помещения. 82 миллионами там не пахнет, а пахнет там распилом бюджетных средств. Потому что гипрок и краска на все это пространство могут стоить 2-3 и даже 5 миллионов. А 82 не могут никак. Вот бы найти способ проанализировать траты на этот разрушительный для набоковского дома ремонт.
На первом этаже ремонтные работы не ведутся, но администрация Университета музей закрыла, дабы не мешать ремонту в помещениях музыкальной школы. То есть администрация Университета не только не ведет переговоров об остановке ремонта, не требует ни присмотра, наблюдения за ним, ни щадящего для музея режима ремонтных работ, а просто закрывает музей, чтобы ремонт и дальше продолжался бесконтрольно.
Несколько лет назад умер сын Набокова Дмитрий. Умер, завещав 300 коробок личных вещей Набокова, книг и документов петербургскому музею. Но… распорядитель наследства – американский фонд Набокова. И этот фонд перед тем, как отдавать вещи, стал выяснять, как идут дела в музее, и понял, что музей в агонии. Представители фонда написали письмо в Министерство культуры. И надо отдать должное министру Мединскому – он взял письмо в работу.
Но… Минкульт ничего не может сделать, пока музей находится в подчинении Университета…
К юбилею Набокова Университет не подготовил ничего.
К юбилею Набокова университет уволил всех опытных работников, кроме директора, которого, судя по всему, тоже хочет уволить, свалив на нее вину за собственные действия, приведшие к настоящему положению музея.
К юбилею Набокова музей закрыт на неопределенное время.
Известно, что со временем все забывается, со временем энтузиазм протестующих сходит на нет. Выиграть время – важно. И вот 3 года идет ремонт. 82 миллиона! А университет вцепился мертвой хваткой в музей, на самом деле не имея ни средств, ни желания его содержать. Быть может, кто-то ждет, когда все наконец забудут про Набокова, про этот дом, и можно будет открыть в этом доме, например, гостиницу? Или въехать туда жить? Центр города, Исаакиевская площадь, это здание стоит шальных денег…
Для тех, у кого есть планы на здание, важно, чтобы не было шумихи, чтобы СМИ ничего не замечали, а еще важно убрать всех тех, кто знает ситуацию изнутри и борется за музей, а не за здание.
Поэтому я и пишу. Я могу в чем-то ошибаться. И беду на свою голову я тоже могу навлечь. Но мне, лично мне как петербурженке, как россиянке, как филологу, как читательнице Набокова важно, чтобы этот музей жил. Я за сохранение и против разрушения. Не так уж и много у нас великих, известных всему миру, чтобы ими разбрасываться.
А для детской музыкальной школы можно и другое место поискать. Читатели «Ани в стране чудес» - тоже дети, имеющие право гордиться тем, что родились в одном городе со всемирно известным писателем Владимиром Набоковым.
#МнеНуженМузейНабокова
LIKE 120 YEARS. MUSEUM OF NABOKOV IS CLOSED.
MUSEUM NEEDS STATUS OF CITY OR FEDERAL.
It is quite obvious that Vladimir Nabokov is one of the most prominent Russian writers, moreover, one of the few well-known abroad. And even if Nabokov wrote only “Other Shores”, only “Mashenka”, or only “Luzhin’s Defense”, he would already be great. Nabokov wrote: “My head speaks English, my heart speaks Russian, and my ear speaks French,” he called himself “an American writer born in Russia.” As you know, Nabokov lived almost all his life in hotels, his only house, a family nest, the house in which he was born, is located in St. Petersburg, on Bolshaya Morskaya, 47. His only house is described in The Other Shores.
Fortunately, Nabokov’s house is well preserved. The first floor remained almost as it was under Nabokov — wooden and painted ceilings and parquet of extraordinary beauty. In this Art Nouveau house, a pre-revolutionary atmosphere reigns, the atmosphere of the beginning of the century is a different world, which can be reached by stepping over the threshold of the house. Its cultural and historical value is obvious to every educated person.
This museum, visited by tourists, beloved by the townspeople, could be a good income item for St. Petersburg. But today is not so ...
Several years ago, the director of the private museum of Nabokova Tatyana Ponomareva tried to “legitimize” the museum. And the dean of the Faculty of Philology of St. Petersburg State University Sergei Igorevich Bogdanov, known for his energy, will and responsibility for his own words, suggested taking the museum under the wing of Filfak.
In the eyes of the Petersburg intelligentsia, the transition of the museum to the jurisdiction of Filfak of St. Petersburg State University was certainly an event justified. Filfak is a special place, for all philologists the value of the museum is obvious. It is clear that Bogdanov will not fail. It wasn’t scary at Filfak under Bogdanov, because the promises he made were fulfilled.
For the museum, there came a time full of hope, but this did not last long.
Now the following happens:
- the museum is closed;
- on the second and third floor of the building is undergoing museum repair;
- Experienced ascetic workers were fired, or rather survived from the museum by reducing salaries to 6,000 rubles per month.
- No events are planned in connection with the anniversary of Nabokov. Under the circumstances, they simply cannot be organized.
What happened? I studied and worked for 7 years at St. Petersburg State University and I remember well the moment when the rector changed. Here it is necessary to make a reservation right away: it is better not to pronounce the name of the new rector, because he is a lawyer and emphasizes all the time that all the judges and prosecutors of the city are his students. And he is patronized by Dima, Dmitry Medvedev. Just everyone knows about it and therefore prefer not to mess ...
So that's what happened with the change of rector.
Bogdanov became the rector of the Herzen Pedagogical University and can no longer influence the fate of the museum. And now the fate of the museum is not influenced by philologists at all, but by people, and, judging by their actions, they do not care about Nabokov and his clan nest. There is one more circumstance: a museum for a university is a non-core activity, which means that the university simply does not have funding for the maintenance of the museum. But it is impossible to find a way out, because everyone is afraid of the rectors, and he does not want to give the museum to the city.
The family of the Nabokovs belonged to the first, second and third floors of the house, but the museum was founded as a non-state, it did not work to rent the second and third floors from the city. At one time, the Nevskoye Vremya newspaper lived there, peacefully adjacent to the museum. The newspaper was then headed by the current deputy. Minister of Culture A.Yu. Manilova. But then the premises were transferred to the children's music school ... And this became a new page in the history of the museum.
As you know, Nabokov did not like music. He wrote in “Other Shores”: “For me, music has always been and will only be an arbitrary pile of barbaric sounds <...> a concert piano with tails and resolutely all wind trunks and anacondas in small doses cause me boredom, and in large ones - expose all nerves and even diarrhea. "
Therefore, the very idea of opening a music school in Nabokov’s house seems to be some kind of mockery of the writer’s memory. Well, another circle for the study of butterflies - wherever it went.
And now attention: 82 million rubles were allocated for the repair of premises for a music school! Repair on the second and third floors was carried out by unskilled workers who shot down the Nabokov stucco, took out Nabokov parquet in the trash and sold artifacts found in the floors to avito. They covered the museum with dust and poured boiling water, because periodically during the repair pipes burst.
I managed to cry and protest the guardsmen to get into these repaired premises for three years now. It doesn't smell like 82 million, but it smells like a cut in budget funds. Because giprok and paint on all this space can cost 2-3 and even 5 million. And 82 can’t do anything. I wish I could find a way to analyze spending on this destructive
MUSEUM NEEDS STATUS OF CITY OR FEDERAL.
It is quite obvious that Vladimir Nabokov is one of the most prominent Russian writers, moreover, one of the few well-known abroad. And even if Nabokov wrote only “Other Shores”, only “Mashenka”, or only “Luzhin’s Defense”, he would already be great. Nabokov wrote: “My head speaks English, my heart speaks Russian, and my ear speaks French,” he called himself “an American writer born in Russia.” As you know, Nabokov lived almost all his life in hotels, his only house, a family nest, the house in which he was born, is located in St. Petersburg, on Bolshaya Morskaya, 47. His only house is described in The Other Shores.
Fortunately, Nabokov’s house is well preserved. The first floor remained almost as it was under Nabokov — wooden and painted ceilings and parquet of extraordinary beauty. In this Art Nouveau house, a pre-revolutionary atmosphere reigns, the atmosphere of the beginning of the century is a different world, which can be reached by stepping over the threshold of the house. Its cultural and historical value is obvious to every educated person.
This museum, visited by tourists, beloved by the townspeople, could be a good income item for St. Petersburg. But today is not so ...
Several years ago, the director of the private museum of Nabokova Tatyana Ponomareva tried to “legitimize” the museum. And the dean of the Faculty of Philology of St. Petersburg State University Sergei Igorevich Bogdanov, known for his energy, will and responsibility for his own words, suggested taking the museum under the wing of Filfak.
In the eyes of the Petersburg intelligentsia, the transition of the museum to the jurisdiction of Filfak of St. Petersburg State University was certainly an event justified. Filfak is a special place, for all philologists the value of the museum is obvious. It is clear that Bogdanov will not fail. It wasn’t scary at Filfak under Bogdanov, because the promises he made were fulfilled.
For the museum, there came a time full of hope, but this did not last long.
Now the following happens:
- the museum is closed;
- on the second and third floor of the building is undergoing museum repair;
- Experienced ascetic workers were fired, or rather survived from the museum by reducing salaries to 6,000 rubles per month.
- No events are planned in connection with the anniversary of Nabokov. Under the circumstances, they simply cannot be organized.
What happened? I studied and worked for 7 years at St. Petersburg State University and I remember well the moment when the rector changed. Here it is necessary to make a reservation right away: it is better not to pronounce the name of the new rector, because he is a lawyer and emphasizes all the time that all the judges and prosecutors of the city are his students. And he is patronized by Dima, Dmitry Medvedev. Just everyone knows about it and therefore prefer not to mess ...
So that's what happened with the change of rector.
Bogdanov became the rector of the Herzen Pedagogical University and can no longer influence the fate of the museum. And now the fate of the museum is not influenced by philologists at all, but by people, and, judging by their actions, they do not care about Nabokov and his clan nest. There is one more circumstance: a museum for a university is a non-core activity, which means that the university simply does not have funding for the maintenance of the museum. But it is impossible to find a way out, because everyone is afraid of the rectors, and he does not want to give the museum to the city.
The family of the Nabokovs belonged to the first, second and third floors of the house, but the museum was founded as a non-state, it did not work to rent the second and third floors from the city. At one time, the Nevskoye Vremya newspaper lived there, peacefully adjacent to the museum. The newspaper was then headed by the current deputy. Minister of Culture A.Yu. Manilova. But then the premises were transferred to the children's music school ... And this became a new page in the history of the museum.
As you know, Nabokov did not like music. He wrote in “Other Shores”: “For me, music has always been and will only be an arbitrary pile of barbaric sounds <...> a concert piano with tails and resolutely all wind trunks and anacondas in small doses cause me boredom, and in large ones - expose all nerves and even diarrhea. "
Therefore, the very idea of opening a music school in Nabokov’s house seems to be some kind of mockery of the writer’s memory. Well, another circle for the study of butterflies - wherever it went.
And now attention: 82 million rubles were allocated for the repair of premises for a music school! Repair on the second and third floors was carried out by unskilled workers who shot down the Nabokov stucco, took out Nabokov parquet in the trash and sold artifacts found in the floors to avito. They covered the museum with dust and poured boiling water, because periodically during the repair pipes burst.
I managed to cry and protest the guardsmen to get into these repaired premises for three years now. It doesn't smell like 82 million, but it smells like a cut in budget funds. Because giprok and paint on all this space can cost 2-3 and even 5 million. And 82 can’t do anything. I wish I could find a way to analyze spending on this destructive
У записи 101 лайков,
22 репостов,
5501 просмотров.
22 репостов,
5501 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Марина Смирнова
