Из жизни рабби Менделя Футерфаса:
Случилось так, что рабби Мендель Футерфас, глава иешивы, увидел, как я бегу к двери и спросил, куда я направляюсь.
Рав Мендель был мужчина старше 60 лет, очень выразительной внешности. Незадолго до этого он освободился из заключения в Сталинских лагерях, где занимался изнурительным работам.
Когда я ответил, что собираюсь надевать тфиллины на солдат в поездах, он, без промедления, ответил: «Я тоже хочу поехать».
Я решил, что он это говорит из вежливости, поэтому сказал: «Ладно, Реб Мендель, если Б-гу будет угодно, мы как-нибудь поедем вместе, а сейчас я спешу».
«Хорошо»,- ответил он, «Поехали!»
Я всегда опаздывал, а до станции нужно было бежать десять минут, но он сказал (и продолжал выкрикивать эту фразу всю дорогу): «Ты беги и не оглядывайся, я добегу, ты только не оглядывайся!!» Я бежал изо всех сил и, как ни странно, успел вовремя. Но было ясно, что у Рава Менделя нет никаких шансов (у него также болели ноги, поэтому ему было трудно бежать).
Но следующее, что я увидел, это то, что он вслед за мной вскарабкался по ступенькам вагона, и поезд тронулся!
Как ему это удалось, я никак не могу понять. Не стоит и говорить о том, что он едва дышал, а когда поезд стал набирать ход, он знаком попросил меня дать ему несколько тфиллинов и начинать без него. Я дал ему одну из четырех имевшихся у меня пар, вошел в первый вагон и начал работу.
Обычно все происходило следующим образом: сначала несколько человек вежливо отказывались, затем кто-то делал первый шаг и соглашался, и тогда следовал поток желающих надеть тфиллин.
Но в этот раз я был удивлен.
Как и предполагалось, первый человек ответил нет, как и другой, сидевший рядом с ним.
А третий мужчина – невысокого роста, коренастый, средних лет, лысоватый, с потухшим взглядом и шеей, как у быка, в общем, неприятной наружности, разозлился… и очень сильно.
В Израиле много людей, ненавидящих иудаизм и религиозных евреев,…и он был одним из них.
Его лицо стало красным, как яблоко, на шее выступили вены. Он сузил глаза от ненависти, наклонился в мою сторону так, будто в любую минуту мог вскочить с места, и, шипя, обрушил на меня тираду традиционных израильских угроз, таких, как:
«Тауф микан о эшбор леха эт гапарцуф» - «Убирайся, или я разобью тебе морду!» Все это сопровождалось присущими израильтянам жестами и движениями.
Я понял намек, выдавил из себя улыбку и пошел дальше.
Затем кто-то в середине вагона захотел надеть тфиллин, затем еще, и незаметно я использовал все три пары.
Вдруг, я вспомнил о реб Менделе!
Я совсем забыл о нем. Наверняка к тому времени он уже перевел дыхание и мог войти в любую минуту. Я должен был спасать его от монстра с бычьей шеей! Кто знает, что он скажет (или сделает!!) Не успел я повернуться, как увидел, что (Гевальт!) самое худшее уже свершилось!
Первые два человека также ответили отказом, и он уже наклонился, чтобы заговорить с… Ним!
Я попытался привлечь внимание Реб Менделя, но безуспешно.
«Наш друг», читавший в тот момент газету, краем глаза увидел Рава Менделя и начал трястись от злости.
Затем один из солдат позади меня закричал: «Ну, Рабби, как мне снять тфиллин!» А затем - другой: «Эй! Теперь моя очередь, я хочу надеть!»
Я быстро повернулся к ним, снял тфиллин с одного, надел на другого, как вдруг высокий голос Реб Менделя, который невозможно было ни с кем перепутать, прорезал шум толпы:
«Я люблю тебя! Ты мой брат! Иди сюда, надень тфиллин! Я тебя люблю!»
Бросив взгляд через плечо, я увидел, как Реб Мендель наклоняется над первыми двумя мужчинами, берет за руку удивленного «зверя» и собирается надеть на него тфиллин.
И снова солдаты окликнули меня, и мне пришлось отвлечься и заняться следующей партией желающих.
Я сделал все как можно быстрее, а когда повернулся в сторону Реб Менделя, то стал свидетелем самого удивительного зрелища, которое я когда-либо видел в своей жизни:
Все тот же устрашающего вида «дикарь», что хотел уничтожить меня несколько минут назад, теперь раскачивался из стороны в сторону, читая Шма с маленького листа, с тфиллином на руке и на голове. Рав Мендель с любовью смотрел на него, с самым ангельским выражением лица, как курица, которая смотрит на одного из своих цыплят.
Известный хасид-хабадник реб Мендель Футерфас много лет провел в сталинских лагерях. Однажды, в Рош Ашана, отправляемый по этапу реб Мендель, пытаясь молиться по памяти, произносил слова известной молитвы этого дня: «Ве-коль мааминим...» - «И все верят, что Вс-вышний...» В этом отрывке говорится о могуществе Творца, о Его единстве, о том, что в Его руках нити наших судеб.
Случилось так, что рабби Мендель Футерфас, глава иешивы, увидел, как я бегу к двери и спросил, куда я направляюсь.
Рав Мендель был мужчина старше 60 лет, очень выразительной внешности. Незадолго до этого он освободился из заключения в Сталинских лагерях, где занимался изнурительным работам.
Когда я ответил, что собираюсь надевать тфиллины на солдат в поездах, он, без промедления, ответил: «Я тоже хочу поехать».
Я решил, что он это говорит из вежливости, поэтому сказал: «Ладно, Реб Мендель, если Б-гу будет угодно, мы как-нибудь поедем вместе, а сейчас я спешу».
«Хорошо»,- ответил он, «Поехали!»
Я всегда опаздывал, а до станции нужно было бежать десять минут, но он сказал (и продолжал выкрикивать эту фразу всю дорогу): «Ты беги и не оглядывайся, я добегу, ты только не оглядывайся!!» Я бежал изо всех сил и, как ни странно, успел вовремя. Но было ясно, что у Рава Менделя нет никаких шансов (у него также болели ноги, поэтому ему было трудно бежать).
Но следующее, что я увидел, это то, что он вслед за мной вскарабкался по ступенькам вагона, и поезд тронулся!
Как ему это удалось, я никак не могу понять. Не стоит и говорить о том, что он едва дышал, а когда поезд стал набирать ход, он знаком попросил меня дать ему несколько тфиллинов и начинать без него. Я дал ему одну из четырех имевшихся у меня пар, вошел в первый вагон и начал работу.
Обычно все происходило следующим образом: сначала несколько человек вежливо отказывались, затем кто-то делал первый шаг и соглашался, и тогда следовал поток желающих надеть тфиллин.
Но в этот раз я был удивлен.
Как и предполагалось, первый человек ответил нет, как и другой, сидевший рядом с ним.
А третий мужчина – невысокого роста, коренастый, средних лет, лысоватый, с потухшим взглядом и шеей, как у быка, в общем, неприятной наружности, разозлился… и очень сильно.
В Израиле много людей, ненавидящих иудаизм и религиозных евреев,…и он был одним из них.
Его лицо стало красным, как яблоко, на шее выступили вены. Он сузил глаза от ненависти, наклонился в мою сторону так, будто в любую минуту мог вскочить с места, и, шипя, обрушил на меня тираду традиционных израильских угроз, таких, как:
«Тауф микан о эшбор леха эт гапарцуф» - «Убирайся, или я разобью тебе морду!» Все это сопровождалось присущими израильтянам жестами и движениями.
Я понял намек, выдавил из себя улыбку и пошел дальше.
Затем кто-то в середине вагона захотел надеть тфиллин, затем еще, и незаметно я использовал все три пары.
Вдруг, я вспомнил о реб Менделе!
Я совсем забыл о нем. Наверняка к тому времени он уже перевел дыхание и мог войти в любую минуту. Я должен был спасать его от монстра с бычьей шеей! Кто знает, что он скажет (или сделает!!) Не успел я повернуться, как увидел, что (Гевальт!) самое худшее уже свершилось!
Первые два человека также ответили отказом, и он уже наклонился, чтобы заговорить с… Ним!
Я попытался привлечь внимание Реб Менделя, но безуспешно.
«Наш друг», читавший в тот момент газету, краем глаза увидел Рава Менделя и начал трястись от злости.
Затем один из солдат позади меня закричал: «Ну, Рабби, как мне снять тфиллин!» А затем - другой: «Эй! Теперь моя очередь, я хочу надеть!»
Я быстро повернулся к ним, снял тфиллин с одного, надел на другого, как вдруг высокий голос Реб Менделя, который невозможно было ни с кем перепутать, прорезал шум толпы:
«Я люблю тебя! Ты мой брат! Иди сюда, надень тфиллин! Я тебя люблю!»
Бросив взгляд через плечо, я увидел, как Реб Мендель наклоняется над первыми двумя мужчинами, берет за руку удивленного «зверя» и собирается надеть на него тфиллин.
И снова солдаты окликнули меня, и мне пришлось отвлечься и заняться следующей партией желающих.
Я сделал все как можно быстрее, а когда повернулся в сторону Реб Менделя, то стал свидетелем самого удивительного зрелища, которое я когда-либо видел в своей жизни:
Все тот же устрашающего вида «дикарь», что хотел уничтожить меня несколько минут назад, теперь раскачивался из стороны в сторону, читая Шма с маленького листа, с тфиллином на руке и на голове. Рав Мендель с любовью смотрел на него, с самым ангельским выражением лица, как курица, которая смотрит на одного из своих цыплят.
Известный хасид-хабадник реб Мендель Футерфас много лет провел в сталинских лагерях. Однажды, в Рош Ашана, отправляемый по этапу реб Мендель, пытаясь молиться по памяти, произносил слова известной молитвы этого дня: «Ве-коль мааминим...» - «И все верят, что Вс-вышний...» В этом отрывке говорится о могуществе Творца, о Его единстве, о том, что в Его руках нити наших судеб.
From the life of Rabbi Mendel Futerfas:
It so happened that Rabbi Mendel Futerfas, the head of the yeshiva, saw me running to the door and asked where I was going.
Rav Mendel was a man over 60 years old, very expressive in appearance. Shortly before that, he was released from prison in Stalin's camps, where he was engaged in grueling work.
When I replied that I was going to put on tefillins on the soldiers on the trains, he, without delay, replied: "I also want to go."
I decided that he said this out of politeness, so I said: “Okay, Reb Mendel, if Gd will be pleased, we will somehow go together, and now I'm in a hurry.”
“Good,” he replied, “Let's go!”
I was always late, and it was necessary to run to the station for ten minutes, but he said (and continued to shout this phrase all the way): “You run and do not look back, I will run, you just do not look back !!” I fled with all my might and, oddly enough, I managed in time. But it was clear that Rav Mendel had no chance (his legs also hurt, so it was difficult for him to run).
But the next thing I saw was that he climbed the steps of the car after me, and the train started off!
How he succeeded, I just can not understand. Needless to say, he was barely breathing, and when the train began to pick up speed, he asked me to give him a few tefillins and start without him. I gave him one of the four pairs I had, entered the first carriage and started work.
Usually, everything happened as follows: at first, several people politely refused, then someone took the first step and agreed, and then a stream of people wishing to put on tefillin followed.
But this time I was surprised.
As expected, the first person answered no, like the other who was sitting next to him.
And the third man - not tall, stocky, middle-aged, bald, with an extinct look and neck, like a bull, in general, of an unpleasant appearance, got angry ... and very much.
There are many people in Israel who hate Judaism and religious Jews, ... and he was one of them.
His face turned red like an apple, veins protruded around his neck. He narrowed his eyes with hatred, leaned in my direction as if he could jump up at any moment, and, hissing, unleashed a tirade on me of traditional Israeli threats, such as:
“Tauf Mikan on eshbor Leh et Gapartsuf” - “Get out, or I'll smash your face!” All this was accompanied by Israeli gestures and movements.
I understood the hint, forced a smile and went on.
Then someone in the middle of the car wanted to put on a tefillin, then another, and quietly I used all three pairs.
Suddenly, I thought of reb Mendel!
I completely forgot about him. Surely by that time he had already taken a breath and could have entered at any moment. I had to save him from a bull-necked monster! Who knows what he will say (or do !!) Before I could turn around, I saw that (Gevalt!) The worst had already happened!
The first two people also refused, and he was already bending over to speak with ... Him!
I tried to get Reb Mendel's attention, but to no avail.
“Our friend”, who was reading the newspaper at that moment, saw Rav Mendel from the corner of his eye and began to shake with anger.
Then one of the soldiers behind me shouted: “Well, Rabbi, how can I remove tefillin!” And then another: “Hey! Now it's my turn, I want to put on! ”
I quickly turned to them, removed the tefillin from one, put it on the other, when suddenly the high voice of Reb Mendel, which was impossible to confuse with anyone, cut through the noise of the crowd:
"I love you! You are my brother! Come here, put on your tefillin! I love you!"
Glancing over my shoulder, I saw Reb Mendel leaning over the first two men, grabbing the surprised "beast" by the hand and about to put tefillin on him.
And again the soldiers called to me, and I had to distract myself and take up the next batch of people who wanted to.
I did everything as quickly as possible, and when I turned in the direction of Reb Mendel, I witnessed the most amazing sight that I have ever seen in my life:
All the same frightening-looking “savage” that wanted to destroy me a few minutes ago, now swayed from side to side, reading Shema from a small sheet, with tefillin on his hand and on his head. Rav Mendel looked at him with love, with the most angelic expression on his face, like a chicken who looks at one of her chickens.
The famous Hasid Habadnik reb Mendel Futerfas spent many years in the Stalinist camps. Once, in Rosh Hashanah, who was sent to the stage by reb Mendel, trying to pray from memory, he uttered the words of the famous prayer of that day: “Be-maamimim ...” - “And everyone believes that the Almighty ...” In this passage it speaks of the power of the Creator, of His unity, that in His hands are the threads of our destinies.
It so happened that Rabbi Mendel Futerfas, the head of the yeshiva, saw me running to the door and asked where I was going.
Rav Mendel was a man over 60 years old, very expressive in appearance. Shortly before that, he was released from prison in Stalin's camps, where he was engaged in grueling work.
When I replied that I was going to put on tefillins on the soldiers on the trains, he, without delay, replied: "I also want to go."
I decided that he said this out of politeness, so I said: “Okay, Reb Mendel, if Gd will be pleased, we will somehow go together, and now I'm in a hurry.”
“Good,” he replied, “Let's go!”
I was always late, and it was necessary to run to the station for ten minutes, but he said (and continued to shout this phrase all the way): “You run and do not look back, I will run, you just do not look back !!” I fled with all my might and, oddly enough, I managed in time. But it was clear that Rav Mendel had no chance (his legs also hurt, so it was difficult for him to run).
But the next thing I saw was that he climbed the steps of the car after me, and the train started off!
How he succeeded, I just can not understand. Needless to say, he was barely breathing, and when the train began to pick up speed, he asked me to give him a few tefillins and start without him. I gave him one of the four pairs I had, entered the first carriage and started work.
Usually, everything happened as follows: at first, several people politely refused, then someone took the first step and agreed, and then a stream of people wishing to put on tefillin followed.
But this time I was surprised.
As expected, the first person answered no, like the other who was sitting next to him.
And the third man - not tall, stocky, middle-aged, bald, with an extinct look and neck, like a bull, in general, of an unpleasant appearance, got angry ... and very much.
There are many people in Israel who hate Judaism and religious Jews, ... and he was one of them.
His face turned red like an apple, veins protruded around his neck. He narrowed his eyes with hatred, leaned in my direction as if he could jump up at any moment, and, hissing, unleashed a tirade on me of traditional Israeli threats, such as:
“Tauf Mikan on eshbor Leh et Gapartsuf” - “Get out, or I'll smash your face!” All this was accompanied by Israeli gestures and movements.
I understood the hint, forced a smile and went on.
Then someone in the middle of the car wanted to put on a tefillin, then another, and quietly I used all three pairs.
Suddenly, I thought of reb Mendel!
I completely forgot about him. Surely by that time he had already taken a breath and could have entered at any moment. I had to save him from a bull-necked monster! Who knows what he will say (or do !!) Before I could turn around, I saw that (Gevalt!) The worst had already happened!
The first two people also refused, and he was already bending over to speak with ... Him!
I tried to get Reb Mendel's attention, but to no avail.
“Our friend”, who was reading the newspaper at that moment, saw Rav Mendel from the corner of his eye and began to shake with anger.
Then one of the soldiers behind me shouted: “Well, Rabbi, how can I remove tefillin!” And then another: “Hey! Now it's my turn, I want to put on! ”
I quickly turned to them, removed the tefillin from one, put it on the other, when suddenly the high voice of Reb Mendel, which was impossible to confuse with anyone, cut through the noise of the crowd:
"I love you! You are my brother! Come here, put on your tefillin! I love you!"
Glancing over my shoulder, I saw Reb Mendel leaning over the first two men, grabbing the surprised "beast" by the hand and about to put tefillin on him.
And again the soldiers called to me, and I had to distract myself and take up the next batch of people who wanted to.
I did everything as quickly as possible, and when I turned in the direction of Reb Mendel, I witnessed the most amazing sight that I have ever seen in my life:
All the same frightening-looking “savage” that wanted to destroy me a few minutes ago, now swayed from side to side, reading Shema from a small sheet, with tefillin on his hand and on his head. Rav Mendel looked at him with love, with the most angelic expression on his face, like a chicken who looks at one of her chickens.
The famous Hasid Habadnik reb Mendel Futerfas spent many years in the Stalinist camps. Once, in Rosh Hashanah, who was sent to the stage by reb Mendel, trying to pray from memory, he uttered the words of the famous prayer of that day: “Be-maamimim ...” - “And everyone believes that the Almighty ...” In this passage it speaks of the power of the Creator, of His unity, that in His hands are the threads of our destinies.
У записи 19 лайков,
2 репостов,
342 просмотров.
2 репостов,
342 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Хаим Толочинский
