Однажды в комментарии к одной фотографии из Ангкора я написал: "Говорят, что с наступлением ночи барельефы оживают, сходят со стен на землю. Говорят, тот, кто увидит танец оживших апсар, уже никогда не вернётся в реальный мир".
И, видно, есть что-то в этих словах, ведь уже пять с лишним лет я не могу уехать отсюда: красная земля страны кхмеров стала мне родной и близкой, а горячий и шершавый песчаник, из которого сложены древние храмы, - одной из немногих реальных опор в этом зыбком и неверном мире.
Моя Камбоджа...
И, видно, есть что-то в этих словах, ведь уже пять с лишним лет я не могу уехать отсюда: красная земля страны кхмеров стала мне родной и близкой, а горячий и шершавый песчаник, из которого сложены древние храмы, - одной из немногих реальных опор в этом зыбком и неверном мире.
Моя Камбоджа...
Once, in a commentary on a photograph from Angkor, I wrote: “They say that with the onset of night the bas-reliefs come to life, go down from the walls to the ground. They say that one who sees the dance of the revived Apsaras will never return to the real world.”
And, apparently, there is something in these words, because for more than five years I have not been able to leave here: the red land of the Khmer country has become dear and close to me, and the hot and rough sandstone from which the ancient temples are made is one of the few real supports in this shaky and unfaithful world.
My Cambodia ...
And, apparently, there is something in these words, because for more than five years I have not been able to leave here: the red land of the Khmer country has become dear and close to me, and the hot and rough sandstone from which the ancient temples are made is one of the few real supports in this shaky and unfaithful world.
My Cambodia ...
У записи 13 лайков,
2 репостов,
272 просмотров.
2 репостов,
272 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Владимир Жуков
