121 год исполнилось бы Владимиру Владимировичу.
Эй!
Мокрая, будто ее облизали,
толпа.
Прокисший воздух плесенью веет.
Эй!
Россия,
нельзя ли
чего поновее?
Блажен, кто хоть раз смог,
хотя бы закрыв глаза,
забыть вас,
ненужных, как насморк,
и трезвых,
как нарзан.
Вы все такие скучные, точно
во всей вселенной нету Капри.
А Капри есть.
От сияний цветочных
весь остров, как женщина в розовом капоре.
Помчим поезда к берегам, а берег
забудем, качая тела в пароходах.
Наоткрываем десятки Америк.
В неведомых полюсах вынежим отдых.
Смотри, какой ты ловкий,
а я -
вон у меня рука груба как.
Быть может, в турнирах,
быть может, в боях
я был бы самый искусный рубака.
Как весело, сделав удачный удар,
смотреть, растопырил ноги как.
И вот врага, где предки,
туда
отправила шпаги логика.
А после в огне раззолоченных зал,
забыв привычку спанья,
всю ночь напролет провести,
глаза
уткнув в желтоглазый коньяк.
И, наконец, ощетинясь, как еж,
с похмелья придя поутру,
неверной любимой грозить, что убьешь
и в море выбросишь труп.
Сорвем ерунду пиджаков и манжет,
крахмальные груди раскрасим под панцирь,
загнем рукоять на столовом ноже,
и будем все хоть на день, да испанцы.
Чтоб все, забыв свой северный ум,
любились, дрались, волновались.
Эй!
Человек,
землю саму
зови на вальс!
Возьми и небо заново вышей,
новые звезды придумай и выставь,
чтоб, исступленно царапая крыши,
в небо карабкались души артистов.
Эй!
Мокрая, будто ее облизали,
толпа.
Прокисший воздух плесенью веет.
Эй!
Россия,
нельзя ли
чего поновее?
Блажен, кто хоть раз смог,
хотя бы закрыв глаза,
забыть вас,
ненужных, как насморк,
и трезвых,
как нарзан.
Вы все такие скучные, точно
во всей вселенной нету Капри.
А Капри есть.
От сияний цветочных
весь остров, как женщина в розовом капоре.
Помчим поезда к берегам, а берег
забудем, качая тела в пароходах.
Наоткрываем десятки Америк.
В неведомых полюсах вынежим отдых.
Смотри, какой ты ловкий,
а я -
вон у меня рука груба как.
Быть может, в турнирах,
быть может, в боях
я был бы самый искусный рубака.
Как весело, сделав удачный удар,
смотреть, растопырил ноги как.
И вот врага, где предки,
туда
отправила шпаги логика.
А после в огне раззолоченных зал,
забыв привычку спанья,
всю ночь напролет провести,
глаза
уткнув в желтоглазый коньяк.
И, наконец, ощетинясь, как еж,
с похмелья придя поутру,
неверной любимой грозить, что убьешь
и в море выбросишь труп.
Сорвем ерунду пиджаков и манжет,
крахмальные груди раскрасим под панцирь,
загнем рукоять на столовом ноже,
и будем все хоть на день, да испанцы.
Чтоб все, забыв свой северный ум,
любились, дрались, волновались.
Эй!
Человек,
землю саму
зови на вальс!
Возьми и небо заново вышей,
новые звезды придумай и выставь,
чтоб, исступленно царапая крыши,
в небо карабкались души артистов.
121 years old would have been Vladimir Vladimirovich.
Hey!
Wet as if licked
crowd.
Sour air molds.
Hey!
Russia,
is it possible
what newer?
Blessed is he who ever succeeded
at least closing my eyes
forget you
unnecessary, like a runny nose,
and sober
like a narzan.
You are all so boring, for sure
there is no Capri in the whole universe.
But Capri is.
From the flower shines
the whole island, like a woman in a pink hood.
We rush trains to the shores, and the shore
forget shaking the bodies in the steamers.
Discovering dozens of Americas.
In the unknown poles we can rest.
Look how clever you are
and I -
I have a rude hand.
Maybe in tournaments,
maybe in battles
I would be the most skilled grunt.
How fun having a lucky hit
look, spread his legs like.
And here is the enemy where the ancestors
there
sent swords logic.
And then in the fire gilded hall,
forgetting the habit of sleeping
to spend all night
eyes
buried in a yellow-eyed cognac.
And finally, bristling like a hedgehog,
coming from a hangover in the morning
the wrong beloved threaten to kill
and throw a corpse into the sea.
Tear off the nonsense of jackets and cuffs,
paint the starchy breasts under the shell
bend the handle on the table knife
and we’ll all be even for a day, but the Spaniards.
So that everyone forgetting their northern mind
loved, fought, worried.
Hey!
Person,
land itself
call for a waltz!
Take the sky again and embroider
come up with new stars
so frantically scratching the roofs
the souls of artists climbed into the sky.
Hey!
Wet as if licked
crowd.
Sour air molds.
Hey!
Russia,
is it possible
what newer?
Blessed is he who ever succeeded
at least closing my eyes
forget you
unnecessary, like a runny nose,
and sober
like a narzan.
You are all so boring, for sure
there is no Capri in the whole universe.
But Capri is.
From the flower shines
the whole island, like a woman in a pink hood.
We rush trains to the shores, and the shore
forget shaking the bodies in the steamers.
Discovering dozens of Americas.
In the unknown poles we can rest.
Look how clever you are
and I -
I have a rude hand.
Maybe in tournaments,
maybe in battles
I would be the most skilled grunt.
How fun having a lucky hit
look, spread his legs like.
And here is the enemy where the ancestors
there
sent swords logic.
And then in the fire gilded hall,
forgetting the habit of sleeping
to spend all night
eyes
buried in a yellow-eyed cognac.
And finally, bristling like a hedgehog,
coming from a hangover in the morning
the wrong beloved threaten to kill
and throw a corpse into the sea.
Tear off the nonsense of jackets and cuffs,
paint the starchy breasts under the shell
bend the handle on the table knife
and we’ll all be even for a day, but the Spaniards.
So that everyone forgetting their northern mind
loved, fought, worried.
Hey!
Person,
land itself
call for a waltz!
Take the sky again and embroider
come up with new stars
so frantically scratching the roofs
the souls of artists climbed into the sky.
У записи 13 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Даниил Запятой
