В России нужно жить долго: лет сто пятьдесят, лучше шестьсот, но хотя бы до августа. Кажется, рявкните раз, закашлявшись вымученно, и произведёте немедленно вклад в устоявшийся миропорядок. И так раз десяток в крутую годину кажется, а потом уже вроде и не отвяжется.
В действительности любой всхлип, пук, кашель или лай даже — не более, чем мгновенный беспорядок, что тут же уляжется. Вселенная не поймает панч; а для себя самого уж лучше променять бранч на пространство спортплощадок и физзарядок духоободрищенских.
Чем рассчитывать всерьёз на эффект словоизлияний мыслеформами испепелищинский.
Унывать не стоит: даже в сложившихся данных обстоятельствах вокруг умудряются надеяться, вдруг любить, вырезать разнообразные снежинки и снимать в инстаграм жёлтые листья, собирать лайки, ломать и строить заборы и агитировать за бумажные стаканчики в кафетерий явившиеся. Только нужно жить долго: лет сто пятьдесят, лучше шестьсот, но хотя бы до августа. Да, блять!
(Всё сбудется. Маленький мальчик станет пилотом, сосед Исаак найдёт потерянную Сару, наука победит кашель и ещё семьдесят три симптома любоговируса. Втиснется в школьное платье Мари, и на твою годовщину, где скажут много ненужных добрых эпитетов, практически все скинутся; целый ряд сможет даже прийти.)
В действительности любой всхлип, пук, кашель или лай даже — не более, чем мгновенный беспорядок, что тут же уляжется. Вселенная не поймает панч; а для себя самого уж лучше променять бранч на пространство спортплощадок и физзарядок духоободрищенских.
Чем рассчитывать всерьёз на эффект словоизлияний мыслеформами испепелищинский.
Унывать не стоит: даже в сложившихся данных обстоятельствах вокруг умудряются надеяться, вдруг любить, вырезать разнообразные снежинки и снимать в инстаграм жёлтые листья, собирать лайки, ломать и строить заборы и агитировать за бумажные стаканчики в кафетерий явившиеся. Только нужно жить долго: лет сто пятьдесят, лучше шестьсот, но хотя бы до августа. Да, блять!
(Всё сбудется. Маленький мальчик станет пилотом, сосед Исаак найдёт потерянную Сару, наука победит кашель и ещё семьдесят три симптома любоговируса. Втиснется в школьное платье Мари, и на твою годовщину, где скажут много ненужных добрых эпитетов, практически все скинутся; целый ряд сможет даже прийти.)
You need to live in Russia for a long time: a hundred and fifty years, preferably six hundred, but at least until August. It seems to bark once, coughing torturedly, and immediately make a contribution to the established world order. And so, a dozen times in a cool year seems, and then it seems that it will not untie itself.
In fact, any sob, a bunch, a cough, or barking is nothing more than an instant mess that settles right there. The universe will not catch punch; but for yourself it’s better to exchange brunch for the space of sports grounds and physical exercises of spiritual good.
Than to seriously count on the effect of inflections with thought forms of sizzling.
Cheer up is not worth it: even in these circumstances, people around hope to suddenly love, cut out various snowflakes and take yellow leaves on instagram, collect huskies, break and build fences and agitate for paper cups in the cafeteria. You only need to live a long time: a hundred and fifty years, preferably six hundred, but at least until August. Yes, fuck!
(Everything will come true. A little boy will become a pilot, Isaac’s neighbor will find the lost Sarah, science will defeat cough and seventy-three more symptoms of lyubovirus. She will squeeze herself into Marie’s school dress, and on your anniversary, where they say a lot of unnecessary good epithets, almost all will be thrown off; a whole series can even come.)
In fact, any sob, a bunch, a cough, or barking is nothing more than an instant mess that settles right there. The universe will not catch punch; but for yourself it’s better to exchange brunch for the space of sports grounds and physical exercises of spiritual good.
Than to seriously count on the effect of inflections with thought forms of sizzling.
Cheer up is not worth it: even in these circumstances, people around hope to suddenly love, cut out various snowflakes and take yellow leaves on instagram, collect huskies, break and build fences and agitate for paper cups in the cafeteria. You only need to live a long time: a hundred and fifty years, preferably six hundred, but at least until August. Yes, fuck!
(Everything will come true. A little boy will become a pilot, Isaac’s neighbor will find the lost Sarah, science will defeat cough and seventy-three more symptoms of lyubovirus. She will squeeze herself into Marie’s school dress, and on your anniversary, where they say a lot of unnecessary good epithets, almost all will be thrown off; a whole series can even come.)
У записи 19 лайков,
0 репостов,
1323 просмотров.
0 репостов,
1323 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Даниил Запятой
