Мольба
Уходи, оппозиция, с улиц, свой повисший флажок теребя. Все мы слили, к чему прикоснулись. Вся надежда теперь на тебя
Обращаюсь к тебе, наблюдатель, обживающий свой закуток; неземной правоты обладатель, сетератор и викизнаток, поглотитель жежешного фарша, воспитатель кавайных детей, обличитель протестного марша и других безнадежных затей! С выраженьем брезгливо-покорным утомленных компьютером глаз ты уселся, запасшись попкорном, и внимательно смотришь на нас. Словно юноша в обществе женском, я теряюсь, смущеньем томясь. По сравненью с твоим совершенством мы действительно фрики и мразь. Нас, ничтожных, ты ставишь на место: мы зарвались в пустом кураже, и от нашего, в общем, протеста толку нет и не будет уже. Если вдуматься, мы унтерменши. Мы увязли в протестной тщете, нас выходит все меньше и меньше, и выходят, конечно, не те. Ты и сам либерален отчасти (обыватель таков искони); ты не любишь российские власти, но не нас же любить, извини! Взять хотя бы меня, для примера, вообще оборзевшего, нах: журналюга, фанат эсесера, жирный юде в коротких штанах! А Немцов, неизменно настырный обладатель ужасных манер, тоже юде, хотя и не жирный, черномырдинский вице-премьер? А Собчачка, гламурная дива во главе недовольных колонн, что на Яшина смотрит блудливо и в квартире хранит миллион? А Навальный, не прячущий шашней с людоедом по кличке Госдеп? А Гудков, кегебешник вчерашний, что на площади, руки воздев, вопрошает: «Госдума, куда ты?!» — вместе с сыном годков тридцати... Им бы бросить Госдуме «Мандаты!» — и красиво, достойно уйти, выбирая иную дорогу от эсеровской жалкой гнильцы... Но они не борцы же, ей-Богу! По лицу же видать, не борцы! А нацисты, что с геями рядом, распевая простуженный гимн, по бульварам шагают парадом, так что страшно и стыдно другим? (Ты и сам уважаешь меньшинства, как и требует офисный труд, — но ведь это же правда бесчинство! Плюс еще и про пусей орут). А Каспаров с оскалом нечистым? Ненавидит Каспарова всяк: он ведь был недурным шахматистом, но талант его явно иссяк! Как смешно, и позорно, и жалко наблюдать этот наш миллион! Всем нужна бы хорошая палка, но жалеет гуманный ОМОН. Безобразно. Смешно. Неуместно. Жажда власти. Стремленье к деньгам. И стишки-то мои, если честно, тоже выдохлись: чистый Демьян. Уходи, оппозиция, с улиц, свой повисший флажок теребя. Все мы слили, к чему прикоснулись. Вся надежда теперь на тебя.
На тебя, презирающий путчи, не желающий взрывов и драк; на тебя, понимающий лучше, что нам следует делать и как! О твоем сногсшибательном виде все напишут, айпады схватив. Встань, любимый, на улицу выйди! Покажи нам крутой креатив! Ты ж не хочешь, чтоб пошлые дуры нам в Европу рубили окно?! Чтобы стала министром культуры оскорбившая всех Толокно? Чтоб мы заняли теплое место, оттеснивши гебешных бойцов, чтобы символом стали протеста жирный я и кудрявый Немцов! Чтобы против законов и правил мы расселись по лучшим местам, чтоб Гудков министерство возглавил, а Навальный диктатором стал? Чтобы правили Кашин и Яшин — наши новые Пат-Паташон; чтобы имидж, что сделался страшен, стал окрестному миру смешон?! Если сам ты не выйдешь на площадь, вместо гея, на смену скину, — нам ведь так и придется наощупь возрождать из развалин страну. Выходи, дорогой, без опаски, а не то мы займем кабинет: эти рухнут при первой же встряске, а других, к сожалению, нет! Выходи, наш герой идеальный. Ты решишь наболевший вопрос.
А иначе — Собчак и Навальный.
Плюс и сам я возглавлю Минпрос.
(с) Д.Быков
Уходи, оппозиция, с улиц, свой повисший флажок теребя. Все мы слили, к чему прикоснулись. Вся надежда теперь на тебя
Обращаюсь к тебе, наблюдатель, обживающий свой закуток; неземной правоты обладатель, сетератор и викизнаток, поглотитель жежешного фарша, воспитатель кавайных детей, обличитель протестного марша и других безнадежных затей! С выраженьем брезгливо-покорным утомленных компьютером глаз ты уселся, запасшись попкорном, и внимательно смотришь на нас. Словно юноша в обществе женском, я теряюсь, смущеньем томясь. По сравненью с твоим совершенством мы действительно фрики и мразь. Нас, ничтожных, ты ставишь на место: мы зарвались в пустом кураже, и от нашего, в общем, протеста толку нет и не будет уже. Если вдуматься, мы унтерменши. Мы увязли в протестной тщете, нас выходит все меньше и меньше, и выходят, конечно, не те. Ты и сам либерален отчасти (обыватель таков искони); ты не любишь российские власти, но не нас же любить, извини! Взять хотя бы меня, для примера, вообще оборзевшего, нах: журналюга, фанат эсесера, жирный юде в коротких штанах! А Немцов, неизменно настырный обладатель ужасных манер, тоже юде, хотя и не жирный, черномырдинский вице-премьер? А Собчачка, гламурная дива во главе недовольных колонн, что на Яшина смотрит блудливо и в квартире хранит миллион? А Навальный, не прячущий шашней с людоедом по кличке Госдеп? А Гудков, кегебешник вчерашний, что на площади, руки воздев, вопрошает: «Госдума, куда ты?!» — вместе с сыном годков тридцати... Им бы бросить Госдуме «Мандаты!» — и красиво, достойно уйти, выбирая иную дорогу от эсеровской жалкой гнильцы... Но они не борцы же, ей-Богу! По лицу же видать, не борцы! А нацисты, что с геями рядом, распевая простуженный гимн, по бульварам шагают парадом, так что страшно и стыдно другим? (Ты и сам уважаешь меньшинства, как и требует офисный труд, — но ведь это же правда бесчинство! Плюс еще и про пусей орут). А Каспаров с оскалом нечистым? Ненавидит Каспарова всяк: он ведь был недурным шахматистом, но талант его явно иссяк! Как смешно, и позорно, и жалко наблюдать этот наш миллион! Всем нужна бы хорошая палка, но жалеет гуманный ОМОН. Безобразно. Смешно. Неуместно. Жажда власти. Стремленье к деньгам. И стишки-то мои, если честно, тоже выдохлись: чистый Демьян. Уходи, оппозиция, с улиц, свой повисший флажок теребя. Все мы слили, к чему прикоснулись. Вся надежда теперь на тебя.
На тебя, презирающий путчи, не желающий взрывов и драк; на тебя, понимающий лучше, что нам следует делать и как! О твоем сногсшибательном виде все напишут, айпады схватив. Встань, любимый, на улицу выйди! Покажи нам крутой креатив! Ты ж не хочешь, чтоб пошлые дуры нам в Европу рубили окно?! Чтобы стала министром культуры оскорбившая всех Толокно? Чтоб мы заняли теплое место, оттеснивши гебешных бойцов, чтобы символом стали протеста жирный я и кудрявый Немцов! Чтобы против законов и правил мы расселись по лучшим местам, чтоб Гудков министерство возглавил, а Навальный диктатором стал? Чтобы правили Кашин и Яшин — наши новые Пат-Паташон; чтобы имидж, что сделался страшен, стал окрестному миру смешон?! Если сам ты не выйдешь на площадь, вместо гея, на смену скину, — нам ведь так и придется наощупь возрождать из развалин страну. Выходи, дорогой, без опаски, а не то мы займем кабинет: эти рухнут при первой же встряске, а других, к сожалению, нет! Выходи, наш герой идеальный. Ты решишь наболевший вопрос.
А иначе — Собчак и Навальный.
Плюс и сам я возглавлю Минпрос.
(с) Д.Быков
Plea
Go away, the opposition, from the streets, your dangling flag fumbling. We all leaked what we touched. All hope is now on you
I am addressing you, observer, living his nook; unearthly righteousness is the owner, the setter and the wikidate, the absorber of ground beef, the teacher of kawaii children, the denouncer of the protest march and other hopeless undertakings! With an expression of squeamishly submissive computer-tired eyes, you sat down, stocking up with popcorn, and carefully look at us. Like a young man in a female society, I am lost, languishing with embarrassment. Compared to your perfection, we are really freaks and scum. You put us insignificant in our place: we are buried in an empty courage, and our, in general, protest is no use and will not be anymore. If you think about it, we are untrue. We are bogged down in protest vanity, we are getting fewer and fewer, and, of course, the wrong ones are coming out. You yourself are partly liberal (the layman is primordially such); you don’t love the Russian authorities, but don’t love us, sorry! Take at least me, for an example, generally spoiled, tries: a journalist, a Socialist-Revolutionary fan, a fat yude in short pants! But Nemtsov, the invariably persistent owner of terrible manners, is also too young, although not fat, to be the deputy prime minister of Chernomyrdin? And Sobchachka, the glamorous diva at the head of the dissatisfied columns, that looks at Yashin lasciviously and keeps a million in the apartment? And Bulk, not hiding a trick with an ogre nicknamed the State Department? And Gudkov, yesterday’s kegebeshnik, who raised his hands in the square, asks: “State Duma, where are you ?!” - together with the son of thirty years old ... They would throw to the State Duma “Mandates!” - and it’s beautiful, worthy to leave, choosing a different path from the Socialist Revolutionary miserable rotten ... But they are not fighters, by God! On the face to see, not fighters! And the Nazis, who are next to gays, singing a cold hymn, parade along the boulevards, so scary and embarrassing to others? (You yourself respect the minorities, as office work requires, but it’s true outrage! Plus, they scream about the dogs). And Kasparov with a grin unclean? Everyone hates Kasparov: he was a good chess player, but his talent was clearly exhausted! How funny, and shameful, and sorry to watch this one of our million! Everyone would need a good stick, but the humane riot police spared. Ugly. It’s funny. Inappropriate. Thirst for power. The pursuit of money. And my poems, to be honest, also ran out of steam: pure Demyan. Go away, the opposition, from the streets, your dangling flag fumbling. We all leaked what we touched. All hope is now on you.
On you, despising the putsch, not wanting explosions and fights; on you, understanding better what we should do and how! Everyone will write about your stunning look, grabbing the ipads. Get up, darling, go out into the street! Show us cool creative! You don’t want vulgar fools to cut a window for us in Europe ?! To become the Minister of Culture that offended Toloko? So that we take a warm place, pushing the gebesky fighters, so that the fat me and the curly Nemtsov become a symbol of protest! So that we sit in better places against laws and rules, so that Gudkov heads the ministry, and Navalny becomes a dictator? To rule Kashin and Yashin - our new Pat-Patashon; so that the image that has become scary, has become ridiculous to the surrounding world ?! If you yourself do not go to the square, instead of a gay, I will take off to replace it, - after all, we will have to touch to revive the country from the ruins. Come out, dear, without fear, otherwise we’ll occupy the office: these will collapse at the first shake, but unfortunately there are no others! Come out, our hero is perfect. You will solve a sore point.
Otherwise, Sobchak and Navalny.
Plus, I myself will head the Ministry of Food.
(c) D. Bykov
Go away, the opposition, from the streets, your dangling flag fumbling. We all leaked what we touched. All hope is now on you
I am addressing you, observer, living his nook; unearthly righteousness is the owner, the setter and the wikidate, the absorber of ground beef, the teacher of kawaii children, the denouncer of the protest march and other hopeless undertakings! With an expression of squeamishly submissive computer-tired eyes, you sat down, stocking up with popcorn, and carefully look at us. Like a young man in a female society, I am lost, languishing with embarrassment. Compared to your perfection, we are really freaks and scum. You put us insignificant in our place: we are buried in an empty courage, and our, in general, protest is no use and will not be anymore. If you think about it, we are untrue. We are bogged down in protest vanity, we are getting fewer and fewer, and, of course, the wrong ones are coming out. You yourself are partly liberal (the layman is primordially such); you don’t love the Russian authorities, but don’t love us, sorry! Take at least me, for an example, generally spoiled, tries: a journalist, a Socialist-Revolutionary fan, a fat yude in short pants! But Nemtsov, the invariably persistent owner of terrible manners, is also too young, although not fat, to be the deputy prime minister of Chernomyrdin? And Sobchachka, the glamorous diva at the head of the dissatisfied columns, that looks at Yashin lasciviously and keeps a million in the apartment? And Bulk, not hiding a trick with an ogre nicknamed the State Department? And Gudkov, yesterday’s kegebeshnik, who raised his hands in the square, asks: “State Duma, where are you ?!” - together with the son of thirty years old ... They would throw to the State Duma “Mandates!” - and it’s beautiful, worthy to leave, choosing a different path from the Socialist Revolutionary miserable rotten ... But they are not fighters, by God! On the face to see, not fighters! And the Nazis, who are next to gays, singing a cold hymn, parade along the boulevards, so scary and embarrassing to others? (You yourself respect the minorities, as office work requires, but it’s true outrage! Plus, they scream about the dogs). And Kasparov with a grin unclean? Everyone hates Kasparov: he was a good chess player, but his talent was clearly exhausted! How funny, and shameful, and sorry to watch this one of our million! Everyone would need a good stick, but the humane riot police spared. Ugly. It’s funny. Inappropriate. Thirst for power. The pursuit of money. And my poems, to be honest, also ran out of steam: pure Demyan. Go away, the opposition, from the streets, your dangling flag fumbling. We all leaked what we touched. All hope is now on you.
On you, despising the putsch, not wanting explosions and fights; on you, understanding better what we should do and how! Everyone will write about your stunning look, grabbing the ipads. Get up, darling, go out into the street! Show us cool creative! You don’t want vulgar fools to cut a window for us in Europe ?! To become the Minister of Culture that offended Toloko? So that we take a warm place, pushing the gebesky fighters, so that the fat me and the curly Nemtsov become a symbol of protest! So that we sit in better places against laws and rules, so that Gudkov heads the ministry, and Navalny becomes a dictator? To rule Kashin and Yashin - our new Pat-Patashon; so that the image that has become scary, has become ridiculous to the surrounding world ?! If you yourself do not go to the square, instead of a gay, I will take off to replace it, - after all, we will have to touch to revive the country from the ruins. Come out, dear, without fear, otherwise we’ll occupy the office: these will collapse at the first shake, but unfortunately there are no others! Come out, our hero is perfect. You will solve a sore point.
Otherwise, Sobchak and Navalny.
Plus, I myself will head the Ministry of Food.
(c) D. Bykov
У записи 10 лайков,
3 репостов.
3 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Наталья Наумова
