Публикую старую статью из рок-альманаха "ИВАНОВ", обязательную к прочтению решительно всеми личностями, имеющими наглость, а иногда и право звать себя музыкантами.
***
Размышления
о несомненной приятности
и безусловной полезности
обосрать всех остальных музыкантов,
вызванные беседой с молодым журналистом
Дмитрием Сидоренковым
Ну, что я могу сказать, молодой человек? Можно выпить водки, можно выкурить косяк, можно поговорить о жизни с приятелем или полюбезничать, а то и переспать с приятной мадам. Можно почитать, посмотреть, покататься, много чего можно. Но, конечно же, среди невинных удовольствий, которые может позволить себе музыкант, едва ли не самым утончённым и желанным является одно. Невыразимо приятно обосрать другого музыканта, не забыв при этом в ненавязчивой форме дать понять, что сам ты, естественно, настолько отличаешься от своей жертвы (в лучшую сторону), что, собственно, и говорить-то об этом не стоит.
Это своеобразное и неповторимое удовольствие требует умения преподнести предмет и, конечно же, знания темы. Aprументированность и убедительность высказываний должны быть безукоризненны, в противном случае можно уподобиться человеку, поскользнувшемуся с полным тазом дерьма в руках, причем дерьма собственного. Что, кстати, доставит неожиданное удовольствие всем окружающим, а особенно предполагаемой жертве.
Говоря об убедительности, нельзя обойти вниманием такой немаловажный фактор, как манера подачи информации. Наиболее авторитетной выглядит солидная и компетентная, на уровне искусствоведческой статьи, речь с неожиданными вкраплениями грубых, а то и попросту площадных слов и оборотов. Это создает неповторимую атмосферу общения с настоящим интеллигентом, человеком, познавшим высоты и изящество духа и культуры, остающимся в то же время простым, своим, доступным.
Что касается аргументированности посылок, могу сказать лишь одно. Факты, факты и еще раз факты. Никаких сппетен и выдумок! Факт должен сверкать в центре смачной лепёхи, как бриллиант в оправе, изготовленной искусными руками ювелира.
Найдя благодарного слушателя, не стоит сразу извергать дерьмо фонтанами и водопадами, дабы не достичь обратного эффекта. Следует заговорить о высоком и чистом, чтобы слушатель, развесив уши, поднялся над обыденностью и неприглядностью жизни и ощутил себя причастным к пониманию простых, но не всем доступных вещей. Лишь после этого можно швырнуть вниз кусок дерьма и, уверяю, он (собеседник) с интересом проследит, как говёха, вертясь, будет уменьшаться в размерах, подобно сброшенному полярникам мешку с провиантом, и, наконец, накроет кого-то там внизу.
Иногда можно швырять говно совковой лопатой, не скрывая своих намерений. Например, войдя в Рок-клуб, где при большом скоплении народа происходит прослушивание чьей-то новой записи (и автор тут, и Вы знаете, кто он), Вы можете, ничем не рискуя, громко осведомиться: «Что это за хуйню вы слушаете?» Держу пари, что ответом будет лишь смех и реплика, типа «сам ты хуйня».
Назвать кого-либо из музыкантов жидовской мордой можно только в случае твёрдой уверенности в том, что никто из окружающих - и в том числе жертва - не может и допустить серьёзности подобного выпада с Вашей стороны.
Если гитарист хорошо играет на своём инструменте, ему не избежать воспроизведения фраз и интонаций, с любовью воспринятых им у мастеров этого дела в пору овладения инструментом. Тут-то Вам и карты в руки. Берём, например, Сашу Ляпина. Ну молодец, Сашка! Ну вливает! Правда, вот тут из Хендрикса, да ещё парочка фраз из Блэкмора, а вот там Пейдж так и прёт. А вообще круто. Таким образом, Вы сделали комплимент, потом, в зависимости от Вашей музлитературной осведомлённости, обмазали Александра говнецом аккуратненько так, а напоследок сдули пылинку с его лацкана. Всё корректно. Точно так же следует обходиться с басистами, клавишниками и барабанщиками. С певцами то же самое. Парень из ПАУТИНЫ шалит с Плантом. Отлично! Тут достаточно лишь оглянуться на соседа, снисходительно усмехнувшись, и дело сделано. Не нужно каждый раз стараться потопить жертву в дерьме. Настоящее искусство не допускает этого. Нужно быть художником и тонко чувствовать фактуру
момента.
Беспроигрышным является ещё один интересный ход. Вы говорите собеседнику, что Лёша Рахов играет на гитаре отвратительно. Лучше бы он её в руки не брал. Но он отличный парень. Если Ваш собеседник фан Рахова как гитариста, то бурю его негодования Вы мгновенно усмиряете несколькими бочками ворвани комплиментов в адрес Лёши как человека. И наоборот, заявив лучшему другу П. Трощенкова, что Пётр кретин, сволочь и вообще жертва пьяного зачатия, следует тут же признаться в том, что Вы редко слышали, чтобы кто-то так профессионально играл на барабанах. Недаром после Губермана Гребенщиков предпочитает играть с П. Трощенковым.
Кстати о Гребенщикове. Навалить на него кучу очень трудно. Это связано с тем, что приблизиться к этому объекту для говнометания практически невозможно из-за окружающих его Монбланов дерьма, наваленных Вашими предшественниками. А также и его собственного. (Вы оценили трюк, молодой человек?)
Есть люди, обосрать которых очень просто. Кинчев, например, сам дает Вам в руки всё, что нужно для этого. Он стоит спиной к кирпичной стене, держась за неё раскинутыми руками, пучит на Вас глазки и говорит: «Мы вместе!» Вы же в пятнадцати ярдах от него возложили руки на органы управления Большим Дерьмометательным Монитором. Оборвалась барабанная дробь, ПЛИ!!!
Есть масса талантливых людей и Костя в их числе. Он не меркантильный человек, как мне кажется, но этого мало для того, чтобы я его принял. Кинчеву важен завод. Завод приятен. Когда народ начинает вставать на уши — это круто. Это ништяк, в умат, обсад, улёт, пиздец и всё прочее. Ты летишь на волне всеобщего народного ликования и ангелы славы трубят серебряную песнь. Это высвобождение энергии. Но надо отдавать себе отчет в том, какую энергию ты высвобождаешь, имея власть над толпой, над их общей энергией. Если эти ублюдки после концерта АЛИСЫ ураганом проносятся по окрестностям, пугая детей и уничтожая муниципальную собственность, то это идет сам КИНЧЕВ, подобно ослеплённому циклопу, круша всё вокруг, вырывая с корнем столетние дубы, срывая крыши с домов и низвергая скалы в ущелья. Может быть, Кинчев страдает детской жестокостью непонимания? Не ведает, что творит? Смотри, как ебануло! А то, что у кого-то яйца на дереве повисли, так и хуй-то с ним, насрать! Не знаю, не знаю... Боюсь, что некоторые, а то и многие, примут мои слова за строки из печально памятной бывшей «Ленинградской правды». Ну и чёрт с ними, я же не просто о телефонных будках говорю. Если ты видишь, как после своего концерта начинается погром, подумай. Это ведь делаешь ты сам. Ты! Ты! Не оглядывайся! Только их руками. Каков поп, таков и приход. И наоборот. И демоны с диким визгом и хохотом вьются над СКК ("Юбилейным" и т. д.), как мухи над кучей тёплого, парящего дерьма. Отличная метафора, не правда ли?
(Впрочем, чего я так расстарался,— всё равно этот мой кусок, кусочек, про его друга Киичева, Степанов вычеркнет своей редакторской не дрожащей рукой. — Ю. И.).
(Как видишь, нет.— С. С).
...Захожу я как-то в Рок-клуб, а там то ли репетирует, то ли ещё что какая-то как бы группа. Ну, такие мальчики лет по 17. Смотрю я на гитариста ихнего. И перчатки-то на нём кожаные чёрные без пальцев, и жилеточка, и волосики, и всё такое клёпаное, расшитое, и фенечки разные имеются в ассортименте. Да, чуть не забыл - серьги. Ну, в общем, сразу видно — рок-музыкант. И стоит он, болезненный, весь согнутый от старания заглянуть на гриф, чтобы узнать, что это там его пальчики корявые делают. А пальчики, бедные, и сами не знают. Но рядом с ним уже сидят две соответствующие ему по возрасту девочки и ритмично двигают разными частями организма в такт звукам, которые этот мальчик издаёт. Постоял я, послушал и представил себе такую картину. Подхожу это я к нему и спрашиваю елейным голосом: "Что, рок играем?" — "Ага",— отвечает мальчик, побрякивая бижутерией. «Ну, тогда идем со мной", — говорю я ему ещё ласковее и веду его по коридорам разным тёмным и привожу на конюшню, и командую грозным голосом:
"Есаул Баранов!" Подбегает Баранов, отдаёт честь и говорит: "Чего изволите, вашество?" "А снять с этого фендрика все его побрякушки да всыпать плетей пятьдесят!" — "Слушаюсь!" — говорит Баранов и всыпает. "А теперь дать ему самоучитель игры на гитаре и "ЭЛЕМЕНТАРНУЮ ТЕОРИЮ МУЗЫКИ" г-на Вахромеева, да посадить под замок и держать на хлебе и воде до тех пор, пока не научится аккорды брать по-человечески и отличать фа от си-бемоль!" — "Есть!!!"
От такой картинки аж на душе сладко стало. Но тут мальчик издал очередной специальный звук, и я очнулся. Подхожу к нему и говорю ему душевно, что-то типа: "Сынок, вот ты берёшь аккорды, они ведь что-то значат, наверное. Так брать их надо аккуратно, старательно, тогда, глядишь, и выйдет что-нибудь толковое". Чуть было не завёлся на длинный разговор, да осёкся вовремя. Чувихи его рядом, зачем парня лажать. Да и очень уж явно чувствовался от них ото всех импульс: "Ну чего, козёл старый, привязался!" Да ещё и не очень трезв я был. Так что пошёл себе к Мамонтову денег подзанять.
Жаль, что сейчас, как мне видится, практически все молодые команды ощущают то дело, которое они делают, не как дело служения музыке, а как нечто иное. Достаточно залудить флакон, выскочить на сцену, брякать что-либо, орать и делать так называемое шоу — как ты уже рок-музыкант. Не надо знать нот. Не надо стараться играть всё лучше и лучше. Не надо много знать. Не надо отдавать себе отчёт в том, что ты делаешь.
Д Е Р Ь М О ! ! !
Как же им, уродам несчастным, объяснить, что музыка — это тончайшая из материй происходящего вокруг и внутри нас? Как сделать, чтобы они поняли, что занятия музыкой подобны служению Богу, и в этом деле есть свои молитвы, ритуалы и культура. Свой язык. А язык не терпит косноязычия. Ей-Богу, непроходимо глуп тот, кто говорит, что он слухач и всякие там значки и ноты ему без надобностев. Дурак, это же просто удобно! Приходя на
***
Размышления
о несомненной приятности
и безусловной полезности
обосрать всех остальных музыкантов,
вызванные беседой с молодым журналистом
Дмитрием Сидоренковым
Ну, что я могу сказать, молодой человек? Можно выпить водки, можно выкурить косяк, можно поговорить о жизни с приятелем или полюбезничать, а то и переспать с приятной мадам. Можно почитать, посмотреть, покататься, много чего можно. Но, конечно же, среди невинных удовольствий, которые может позволить себе музыкант, едва ли не самым утончённым и желанным является одно. Невыразимо приятно обосрать другого музыканта, не забыв при этом в ненавязчивой форме дать понять, что сам ты, естественно, настолько отличаешься от своей жертвы (в лучшую сторону), что, собственно, и говорить-то об этом не стоит.
Это своеобразное и неповторимое удовольствие требует умения преподнести предмет и, конечно же, знания темы. Aprументированность и убедительность высказываний должны быть безукоризненны, в противном случае можно уподобиться человеку, поскользнувшемуся с полным тазом дерьма в руках, причем дерьма собственного. Что, кстати, доставит неожиданное удовольствие всем окружающим, а особенно предполагаемой жертве.
Говоря об убедительности, нельзя обойти вниманием такой немаловажный фактор, как манера подачи информации. Наиболее авторитетной выглядит солидная и компетентная, на уровне искусствоведческой статьи, речь с неожиданными вкраплениями грубых, а то и попросту площадных слов и оборотов. Это создает неповторимую атмосферу общения с настоящим интеллигентом, человеком, познавшим высоты и изящество духа и культуры, остающимся в то же время простым, своим, доступным.
Что касается аргументированности посылок, могу сказать лишь одно. Факты, факты и еще раз факты. Никаких сппетен и выдумок! Факт должен сверкать в центре смачной лепёхи, как бриллиант в оправе, изготовленной искусными руками ювелира.
Найдя благодарного слушателя, не стоит сразу извергать дерьмо фонтанами и водопадами, дабы не достичь обратного эффекта. Следует заговорить о высоком и чистом, чтобы слушатель, развесив уши, поднялся над обыденностью и неприглядностью жизни и ощутил себя причастным к пониманию простых, но не всем доступных вещей. Лишь после этого можно швырнуть вниз кусок дерьма и, уверяю, он (собеседник) с интересом проследит, как говёха, вертясь, будет уменьшаться в размерах, подобно сброшенному полярникам мешку с провиантом, и, наконец, накроет кого-то там внизу.
Иногда можно швырять говно совковой лопатой, не скрывая своих намерений. Например, войдя в Рок-клуб, где при большом скоплении народа происходит прослушивание чьей-то новой записи (и автор тут, и Вы знаете, кто он), Вы можете, ничем не рискуя, громко осведомиться: «Что это за хуйню вы слушаете?» Держу пари, что ответом будет лишь смех и реплика, типа «сам ты хуйня».
Назвать кого-либо из музыкантов жидовской мордой можно только в случае твёрдой уверенности в том, что никто из окружающих - и в том числе жертва - не может и допустить серьёзности подобного выпада с Вашей стороны.
Если гитарист хорошо играет на своём инструменте, ему не избежать воспроизведения фраз и интонаций, с любовью воспринятых им у мастеров этого дела в пору овладения инструментом. Тут-то Вам и карты в руки. Берём, например, Сашу Ляпина. Ну молодец, Сашка! Ну вливает! Правда, вот тут из Хендрикса, да ещё парочка фраз из Блэкмора, а вот там Пейдж так и прёт. А вообще круто. Таким образом, Вы сделали комплимент, потом, в зависимости от Вашей музлитературной осведомлённости, обмазали Александра говнецом аккуратненько так, а напоследок сдули пылинку с его лацкана. Всё корректно. Точно так же следует обходиться с басистами, клавишниками и барабанщиками. С певцами то же самое. Парень из ПАУТИНЫ шалит с Плантом. Отлично! Тут достаточно лишь оглянуться на соседа, снисходительно усмехнувшись, и дело сделано. Не нужно каждый раз стараться потопить жертву в дерьме. Настоящее искусство не допускает этого. Нужно быть художником и тонко чувствовать фактуру
момента.
Беспроигрышным является ещё один интересный ход. Вы говорите собеседнику, что Лёша Рахов играет на гитаре отвратительно. Лучше бы он её в руки не брал. Но он отличный парень. Если Ваш собеседник фан Рахова как гитариста, то бурю его негодования Вы мгновенно усмиряете несколькими бочками ворвани комплиментов в адрес Лёши как человека. И наоборот, заявив лучшему другу П. Трощенкова, что Пётр кретин, сволочь и вообще жертва пьяного зачатия, следует тут же признаться в том, что Вы редко слышали, чтобы кто-то так профессионально играл на барабанах. Недаром после Губермана Гребенщиков предпочитает играть с П. Трощенковым.
Кстати о Гребенщикове. Навалить на него кучу очень трудно. Это связано с тем, что приблизиться к этому объекту для говнометания практически невозможно из-за окружающих его Монбланов дерьма, наваленных Вашими предшественниками. А также и его собственного. (Вы оценили трюк, молодой человек?)
Есть люди, обосрать которых очень просто. Кинчев, например, сам дает Вам в руки всё, что нужно для этого. Он стоит спиной к кирпичной стене, держась за неё раскинутыми руками, пучит на Вас глазки и говорит: «Мы вместе!» Вы же в пятнадцати ярдах от него возложили руки на органы управления Большим Дерьмометательным Монитором. Оборвалась барабанная дробь, ПЛИ!!!
Есть масса талантливых людей и Костя в их числе. Он не меркантильный человек, как мне кажется, но этого мало для того, чтобы я его принял. Кинчеву важен завод. Завод приятен. Когда народ начинает вставать на уши — это круто. Это ништяк, в умат, обсад, улёт, пиздец и всё прочее. Ты летишь на волне всеобщего народного ликования и ангелы славы трубят серебряную песнь. Это высвобождение энергии. Но надо отдавать себе отчет в том, какую энергию ты высвобождаешь, имея власть над толпой, над их общей энергией. Если эти ублюдки после концерта АЛИСЫ ураганом проносятся по окрестностям, пугая детей и уничтожая муниципальную собственность, то это идет сам КИНЧЕВ, подобно ослеплённому циклопу, круша всё вокруг, вырывая с корнем столетние дубы, срывая крыши с домов и низвергая скалы в ущелья. Может быть, Кинчев страдает детской жестокостью непонимания? Не ведает, что творит? Смотри, как ебануло! А то, что у кого-то яйца на дереве повисли, так и хуй-то с ним, насрать! Не знаю, не знаю... Боюсь, что некоторые, а то и многие, примут мои слова за строки из печально памятной бывшей «Ленинградской правды». Ну и чёрт с ними, я же не просто о телефонных будках говорю. Если ты видишь, как после своего концерта начинается погром, подумай. Это ведь делаешь ты сам. Ты! Ты! Не оглядывайся! Только их руками. Каков поп, таков и приход. И наоборот. И демоны с диким визгом и хохотом вьются над СКК ("Юбилейным" и т. д.), как мухи над кучей тёплого, парящего дерьма. Отличная метафора, не правда ли?
(Впрочем, чего я так расстарался,— всё равно этот мой кусок, кусочек, про его друга Киичева, Степанов вычеркнет своей редакторской не дрожащей рукой. — Ю. И.).
(Как видишь, нет.— С. С).
...Захожу я как-то в Рок-клуб, а там то ли репетирует, то ли ещё что какая-то как бы группа. Ну, такие мальчики лет по 17. Смотрю я на гитариста ихнего. И перчатки-то на нём кожаные чёрные без пальцев, и жилеточка, и волосики, и всё такое клёпаное, расшитое, и фенечки разные имеются в ассортименте. Да, чуть не забыл - серьги. Ну, в общем, сразу видно — рок-музыкант. И стоит он, болезненный, весь согнутый от старания заглянуть на гриф, чтобы узнать, что это там его пальчики корявые делают. А пальчики, бедные, и сами не знают. Но рядом с ним уже сидят две соответствующие ему по возрасту девочки и ритмично двигают разными частями организма в такт звукам, которые этот мальчик издаёт. Постоял я, послушал и представил себе такую картину. Подхожу это я к нему и спрашиваю елейным голосом: "Что, рок играем?" — "Ага",— отвечает мальчик, побрякивая бижутерией. «Ну, тогда идем со мной", — говорю я ему ещё ласковее и веду его по коридорам разным тёмным и привожу на конюшню, и командую грозным голосом:
"Есаул Баранов!" Подбегает Баранов, отдаёт честь и говорит: "Чего изволите, вашество?" "А снять с этого фендрика все его побрякушки да всыпать плетей пятьдесят!" — "Слушаюсь!" — говорит Баранов и всыпает. "А теперь дать ему самоучитель игры на гитаре и "ЭЛЕМЕНТАРНУЮ ТЕОРИЮ МУЗЫКИ" г-на Вахромеева, да посадить под замок и держать на хлебе и воде до тех пор, пока не научится аккорды брать по-человечески и отличать фа от си-бемоль!" — "Есть!!!"
От такой картинки аж на душе сладко стало. Но тут мальчик издал очередной специальный звук, и я очнулся. Подхожу к нему и говорю ему душевно, что-то типа: "Сынок, вот ты берёшь аккорды, они ведь что-то значат, наверное. Так брать их надо аккуратно, старательно, тогда, глядишь, и выйдет что-нибудь толковое". Чуть было не завёлся на длинный разговор, да осёкся вовремя. Чувихи его рядом, зачем парня лажать. Да и очень уж явно чувствовался от них ото всех импульс: "Ну чего, козёл старый, привязался!" Да ещё и не очень трезв я был. Так что пошёл себе к Мамонтову денег подзанять.
Жаль, что сейчас, как мне видится, практически все молодые команды ощущают то дело, которое они делают, не как дело служения музыке, а как нечто иное. Достаточно залудить флакон, выскочить на сцену, брякать что-либо, орать и делать так называемое шоу — как ты уже рок-музыкант. Не надо знать нот. Не надо стараться играть всё лучше и лучше. Не надо много знать. Не надо отдавать себе отчёт в том, что ты делаешь.
Д Е Р Ь М О ! ! !
Как же им, уродам несчастным, объяснить, что музыка — это тончайшая из материй происходящего вокруг и внутри нас? Как сделать, чтобы они поняли, что занятия музыкой подобны служению Богу, и в этом деле есть свои молитвы, ритуалы и культура. Свой язык. А язык не терпит косноязычия. Ей-Богу, непроходимо глуп тот, кто говорит, что он слухач и всякие там значки и ноты ему без надобностев. Дурак, это же просто удобно! Приходя на
I publish an old article from the rock almanac "IVANOV", obligatory for reading resolutely by all personalities who have the audacity, and sometimes the right to call themselves musicians.
***
Reflections
about undoubted pleasantness
unconditional utility
crap all the other musicians
caused by a conversation with a young journalist
Dmitry Sidorenkov
Well, what can I say, young man? You can drink vodka, you can smoke a joint, you can talk about life with a friend or fall in love, or even sleep with a nice madam. You can read, watch, ride, a lot of things you can. But, of course, among the innocent pleasures that a musician can afford, one thing is perhaps the most subtle and desirable. Inexpressibly pleasant to crap another musician, while not forgetting in an unobtrusive manner, make it clear that you yourself, naturally, are so different from your victim (for the better) that you don’t even have to say anything about it.
This unique and unique pleasure requires the ability to present the subject and, of course, knowledge of the topic. The articulated and convincing statements must be immaculate, otherwise you can be like a man who slipped with a full basin of shit in his hands, and his own shit. Which, by the way, will bring unexpected pleasure to everyone around, and especially to the alleged victim.
Speaking of persuasiveness, it is impossible to ignore such an important factor as the manner of presenting information. The most authoritative looks is a solid and competent, at the level of an article of art criticism, a speech with unexpected impregnations of coarse, or even simply arealic words and turns. This creates a unique atmosphere of communication with a real intellectual, a person who has known the heights and elegance of spirit and culture, while remaining at the same time simple, his own, accessible.
As for the argumentation of the packages, I can say only one thing. Facts, facts and facts again. No rush and fiction! The fact should sparkle in the center of the delicious molded glass, like a diamond in a frame made by the skilled hands of a jeweler.
Having found a grateful listener, you should not immediately expel shit by fountains and waterfalls in order not to achieve the opposite effect. One should speak of the high and the pure, so that the listener, having hung his ears, rises above the mundane and ugliness of life and feels involved in understanding simple things, but not everything. Only after that you can throw a piece of shit down and, I assure you, he (the interlocutor) will track with interest how govёk, turning, will decrease in size, like a bag of supplies dropped by the polar, and, finally, will cover someone down there.
Sometimes you can throw shit with a shovel without hiding your intentions. For example, logging into the Rock Club, where a large gathering of people is listening to someone's new record (and the author is here, and you know who he is), you can, without risking anything, loudly inquire: “What the hell are you listening to? ? I bet that the answer will be just a laugh and a replica, like "you are fucking."
You can call any of the musicians a Yid muzzle only if you are firmly convinced that none of the people around you, including the victim, can admit the seriousness of such a lunge on your part.
If a guitarist plays his instrument well, he cannot avoid reproducing phrases and intonations, which he perceived with love from the masters of this business at the time of mastering the instrument. This is where you get the cards. Take, for example, Sasha Lyapina. Well done, Sasha! Well pours in! True, here from Hendrix, and even a couple of phrases from Blackmore, but there Paige is rushing. In general, cool. Thus, you made a compliment, then, depending on your knowledge of the music, you smeared Alexander neatly with Alexander, and finally blew a speck of dust from his lapel. Everything is correct. Likewise, bassists, keyboard players and drummers should be treated. The same thing with the singers. The guy from the WEB is playing tricks with Plante. Fine! It is enough just to look back at the neighbor, grinning condescendingly, and it's done. No need to try every time to sink the victim in the shit. Real art does not allow this. You need to be an artist and have a delicate feel for the texture.
of the moment.
Win-win is another interesting move. You tell your interlocutor that Lesha Rahov plays the guitar disgustingly. It would be better if he did not take it into his hands. But he is a great guy. If your interlocutor fan Rakhova as a guitarist, then you instantly pacify a storm of his indignation with several barrels of blubbering compliments to Lyosha as a person. And on the contrary, having declared to the best friend of P. Troshchenkov that Peter is a cretin, a bastard and a victim of drunken conception in general, you should immediately admit that you rarely heard that someone played drums so professionally. Not without reason after Guberman Grebenshchikov prefers to play with P. Troshchenkov.
Speaking of Grebenshchikov. Piling a bunch on him is very difficult. This is due to the fact that it is almost impossible to get closer to this object for govnomehaniya because of the surrounding crap Mont Blanc piled by your predecessors. BUT
***
Reflections
about undoubted pleasantness
unconditional utility
crap all the other musicians
caused by a conversation with a young journalist
Dmitry Sidorenkov
Well, what can I say, young man? You can drink vodka, you can smoke a joint, you can talk about life with a friend or fall in love, or even sleep with a nice madam. You can read, watch, ride, a lot of things you can. But, of course, among the innocent pleasures that a musician can afford, one thing is perhaps the most subtle and desirable. Inexpressibly pleasant to crap another musician, while not forgetting in an unobtrusive manner, make it clear that you yourself, naturally, are so different from your victim (for the better) that you don’t even have to say anything about it.
This unique and unique pleasure requires the ability to present the subject and, of course, knowledge of the topic. The articulated and convincing statements must be immaculate, otherwise you can be like a man who slipped with a full basin of shit in his hands, and his own shit. Which, by the way, will bring unexpected pleasure to everyone around, and especially to the alleged victim.
Speaking of persuasiveness, it is impossible to ignore such an important factor as the manner of presenting information. The most authoritative looks is a solid and competent, at the level of an article of art criticism, a speech with unexpected impregnations of coarse, or even simply arealic words and turns. This creates a unique atmosphere of communication with a real intellectual, a person who has known the heights and elegance of spirit and culture, while remaining at the same time simple, his own, accessible.
As for the argumentation of the packages, I can say only one thing. Facts, facts and facts again. No rush and fiction! The fact should sparkle in the center of the delicious molded glass, like a diamond in a frame made by the skilled hands of a jeweler.
Having found a grateful listener, you should not immediately expel shit by fountains and waterfalls in order not to achieve the opposite effect. One should speak of the high and the pure, so that the listener, having hung his ears, rises above the mundane and ugliness of life and feels involved in understanding simple things, but not everything. Only after that you can throw a piece of shit down and, I assure you, he (the interlocutor) will track with interest how govёk, turning, will decrease in size, like a bag of supplies dropped by the polar, and, finally, will cover someone down there.
Sometimes you can throw shit with a shovel without hiding your intentions. For example, logging into the Rock Club, where a large gathering of people is listening to someone's new record (and the author is here, and you know who he is), you can, without risking anything, loudly inquire: “What the hell are you listening to? ? I bet that the answer will be just a laugh and a replica, like "you are fucking."
You can call any of the musicians a Yid muzzle only if you are firmly convinced that none of the people around you, including the victim, can admit the seriousness of such a lunge on your part.
If a guitarist plays his instrument well, he cannot avoid reproducing phrases and intonations, which he perceived with love from the masters of this business at the time of mastering the instrument. This is where you get the cards. Take, for example, Sasha Lyapina. Well done, Sasha! Well pours in! True, here from Hendrix, and even a couple of phrases from Blackmore, but there Paige is rushing. In general, cool. Thus, you made a compliment, then, depending on your knowledge of the music, you smeared Alexander neatly with Alexander, and finally blew a speck of dust from his lapel. Everything is correct. Likewise, bassists, keyboard players and drummers should be treated. The same thing with the singers. The guy from the WEB is playing tricks with Plante. Fine! It is enough just to look back at the neighbor, grinning condescendingly, and it's done. No need to try every time to sink the victim in the shit. Real art does not allow this. You need to be an artist and have a delicate feel for the texture.
of the moment.
Win-win is another interesting move. You tell your interlocutor that Lesha Rahov plays the guitar disgustingly. It would be better if he did not take it into his hands. But he is a great guy. If your interlocutor fan Rakhova as a guitarist, then you instantly pacify a storm of his indignation with several barrels of blubbering compliments to Lyosha as a person. And on the contrary, having declared to the best friend of P. Troshchenkov that Peter is a cretin, a bastard and a victim of drunken conception in general, you should immediately admit that you rarely heard that someone played drums so professionally. Not without reason after Guberman Grebenshchikov prefers to play with P. Troshchenkov.
Speaking of Grebenshchikov. Piling a bunch on him is very difficult. This is due to the fact that it is almost impossible to get closer to this object for govnomehaniya because of the surrounding crap Mont Blanc piled by your predecessors. BUT
У записи 7 лайков,
1 репостов.
1 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Иван Пожарский
