И вдруг я понял, что Бог — это единственная душа в мире, а все прочие создания есть лишь танцующие в ней механизмы, и Он лично наполняет Собой каждый из этих механизмов, и в каждый из них Он входит весь, ибо Ему ничто не мелко.
Я понял, что Бог принял форму тысячи разных сил, которые столкнулись друг с другом и сотворили меня — и я, весь создан из Бога, и кроме Бога во мне ничего нет, и если это не высшая любовь, какая только может быть, то что же тогда любовь? И как я могу на нее ответить? Чем? Ибо, понял я, нет никакого меня, а только неизмеримое, и в нем самая моя суть и стержень — то, на что наматывается весь остальной скучный мир. И вся эта дикая кутерьма, на которую мы всю жизнь жалуемся себе и друг другу, существует только для того, чтобы могла воплотиться непостижимая, прекрасная, удивительная, ни на что не похожая любовь — про которую нельзя даже сказать, кто ее субъект и объект, потому что, если попытаешься проследить ее конец и начало, поймешь, что ничего, кроме нее, на самом деле нет, и сам ты и она — одно и то же. И вот это, неописуемое, превосходящее любую попытку даже связно думать — и есть Бог, и когда Он хочет, Он берет тебя на эту высоту из заколдованного мира, и ты видишь все ясно и без сомнений, и ты и Он — одно.
Виктор Пелевин.
Я понял, что Бог принял форму тысячи разных сил, которые столкнулись друг с другом и сотворили меня — и я, весь создан из Бога, и кроме Бога во мне ничего нет, и если это не высшая любовь, какая только может быть, то что же тогда любовь? И как я могу на нее ответить? Чем? Ибо, понял я, нет никакого меня, а только неизмеримое, и в нем самая моя суть и стержень — то, на что наматывается весь остальной скучный мир. И вся эта дикая кутерьма, на которую мы всю жизнь жалуемся себе и друг другу, существует только для того, чтобы могла воплотиться непостижимая, прекрасная, удивительная, ни на что не похожая любовь — про которую нельзя даже сказать, кто ее субъект и объект, потому что, если попытаешься проследить ее конец и начало, поймешь, что ничего, кроме нее, на самом деле нет, и сам ты и она — одно и то же. И вот это, неописуемое, превосходящее любую попытку даже связно думать — и есть Бог, и когда Он хочет, Он берет тебя на эту высоту из заколдованного мира, и ты видишь все ясно и без сомнений, и ты и Он — одно.
Виктор Пелевин.
And suddenly I realized that God is the only soul in the world, and all other creatures are only mechanisms dancing in it, and He personally fills each of these mechanisms with Him, and He enters all of them, for nothing is small to Him.
I realized that God took the form of thousands of different forces that clashed with each other and created me - and I, all made of God, and besides God, there is nothing in me, and if it’s not the highest love that can be, then what then love? And how can I answer her? Than? For, I realized, there is no me, but only the immeasurable, and in it my very essence and core is what the rest of the boring world is wound on. And all this wild mess, which we have been complaining to ourselves and each other all our lives, exists only in order to embody an incomprehensible, beautiful, amazing, unlike love - about which you can’t even say who its subject and object are, because if you try to trace its end and beginning, you will understand that there is really nothing but her, and you and she are one and the same. And this, indescribable, surpassing any attempt to even think coherently, is God, and when He wants, He takes you to this height from the enchanted world, and you see everything clearly and without a doubt, and you and He are one.
Victor Pelevin.
I realized that God took the form of thousands of different forces that clashed with each other and created me - and I, all made of God, and besides God, there is nothing in me, and if it’s not the highest love that can be, then what then love? And how can I answer her? Than? For, I realized, there is no me, but only the immeasurable, and in it my very essence and core is what the rest of the boring world is wound on. And all this wild mess, which we have been complaining to ourselves and each other all our lives, exists only in order to embody an incomprehensible, beautiful, amazing, unlike love - about which you can’t even say who its subject and object are, because if you try to trace its end and beginning, you will understand that there is really nothing but her, and you and she are one and the same. And this, indescribable, surpassing any attempt to even think coherently, is God, and when He wants, He takes you to this height from the enchanted world, and you see everything clearly and without a doubt, and you and He are one.
Victor Pelevin.
У записи 98 лайков,
17 репостов.
17 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Владлен Соколов
