Вспомнилась цитата из "Трудно быть богом" Стругацких:
Но что же вы все-таки посоветовали бы всемогущему? Что, по-вашему, следовало бы сделать всемогущему, чтобы вы сказали: вот теперь мир добр и хорош?..
Будах, одобрительно улыбаясь, откинулся на спинку кресла и сложил руки на животе. Кира жадно смотрела на него.
- Что ж, - сказал он, - извольте. Я сказал бы всемогущему: "Создатель, я не знаю твоих планов, может быть, ты и не собираешься делать людей добрыми и счастливыми. Захоти этого! Так просто этого достигнуть! Дай людям вволю хлеба, мяса и вина, дай им кров и одежду. Пусть исчезнут голод и нужда, а вместе с тем и все, что разделяет людей".
- И это все? - спросил Румата.
- Вам кажется, что этого мало?
Румата покачал головой.
- Бог ответил бы вам: "Не пойдет это на пользу людям. Ибо сильные вашего мира отберут у слабых то, что я дал им, и слабые по-прежнему останутся нищими".
- Я бы попросил бога оградить слабых, "Вразуми жестоких правителей", сказал бы я.
- Жестокость есть сила. Утратив жестокость, правители потеряют силу, и другие жестокие заменят их.
Будах перестал улыбаться.
- Накажи жестоких, - твердо сказал он, - чтобы неповадно было сильным проявлять жестокость к слабым.
- Человек рождается слабым. Сильным он становится, когда нет вокруг никого сильнее его. Когда будут наказаны жестокие из сильных, их место займут сильные из слабых. Тоже жестокие. Так придется карать всех, а я не хочу этого.
- Тебе виднее, всемогущий. Сделай тогда просто так, чтобы люди получили все и не отбирали друг у друга то, что ты дал им.
- И это не пойдет людям на пользу, - вздохнул Румата, - ибо когда получат они все даром, без трудов, из рук моих, то забудут труд, потеряют вкус к жизни и обратятся в моих домашних животных, которых я вынужден буду впредь кормить и одевать вечно.
Не давай им всего сразу! - горячо сказал Будах. - Давай понемногу, постепенно!
- Постепенно люди и сами возьмут все, что им понадобится.
Будах неловко засмеялся.
- Да, я вижу, это не так просто, - сказал он. - Я как-то не думал раньше о таких вещах... Кажется, мы с вами перебрали все. Впрочем, - он подался вперед, - есть еще одна возможность. Сделай так, чтобы больше всего люди любили труд и знание, чтобы труд и знание стали единственным смыслом их жизни!
Да, это мы тоже намеревались попробовать, подумал Румата. Массовая гипноиндукция, позитивная реморализация. Гипноизлучатели на трех экваториальных спутниках...
- Я мог бы сделать и это, - сказал он. - Но стоит ли лишать человечество его истории? Стоит ли подменять одно человечество другим? Не будет ли это то же самое, что стереть это человечество с лица земли и создать на его месте новое?
Будах, сморщив лоб, молчал обдумывая. Румата ждал. За окном снова тоскливо заскрипели подводы. Будах тихо проговорил:
- Тогда, господи, сотри нас с лица земли и создай заново более совершенными... или еще лучше, оставь нас и дай нам идти своей дорогой.
- Сердце мое полно жалости, - медленно сказал Румата. - Я не могу этого сделать.
Но что же вы все-таки посоветовали бы всемогущему? Что, по-вашему, следовало бы сделать всемогущему, чтобы вы сказали: вот теперь мир добр и хорош?..
Будах, одобрительно улыбаясь, откинулся на спинку кресла и сложил руки на животе. Кира жадно смотрела на него.
- Что ж, - сказал он, - извольте. Я сказал бы всемогущему: "Создатель, я не знаю твоих планов, может быть, ты и не собираешься делать людей добрыми и счастливыми. Захоти этого! Так просто этого достигнуть! Дай людям вволю хлеба, мяса и вина, дай им кров и одежду. Пусть исчезнут голод и нужда, а вместе с тем и все, что разделяет людей".
- И это все? - спросил Румата.
- Вам кажется, что этого мало?
Румата покачал головой.
- Бог ответил бы вам: "Не пойдет это на пользу людям. Ибо сильные вашего мира отберут у слабых то, что я дал им, и слабые по-прежнему останутся нищими".
- Я бы попросил бога оградить слабых, "Вразуми жестоких правителей", сказал бы я.
- Жестокость есть сила. Утратив жестокость, правители потеряют силу, и другие жестокие заменят их.
Будах перестал улыбаться.
- Накажи жестоких, - твердо сказал он, - чтобы неповадно было сильным проявлять жестокость к слабым.
- Человек рождается слабым. Сильным он становится, когда нет вокруг никого сильнее его. Когда будут наказаны жестокие из сильных, их место займут сильные из слабых. Тоже жестокие. Так придется карать всех, а я не хочу этого.
- Тебе виднее, всемогущий. Сделай тогда просто так, чтобы люди получили все и не отбирали друг у друга то, что ты дал им.
- И это не пойдет людям на пользу, - вздохнул Румата, - ибо когда получат они все даром, без трудов, из рук моих, то забудут труд, потеряют вкус к жизни и обратятся в моих домашних животных, которых я вынужден буду впредь кормить и одевать вечно.
Не давай им всего сразу! - горячо сказал Будах. - Давай понемногу, постепенно!
- Постепенно люди и сами возьмут все, что им понадобится.
Будах неловко засмеялся.
- Да, я вижу, это не так просто, - сказал он. - Я как-то не думал раньше о таких вещах... Кажется, мы с вами перебрали все. Впрочем, - он подался вперед, - есть еще одна возможность. Сделай так, чтобы больше всего люди любили труд и знание, чтобы труд и знание стали единственным смыслом их жизни!
Да, это мы тоже намеревались попробовать, подумал Румата. Массовая гипноиндукция, позитивная реморализация. Гипноизлучатели на трех экваториальных спутниках...
- Я мог бы сделать и это, - сказал он. - Но стоит ли лишать человечество его истории? Стоит ли подменять одно человечество другим? Не будет ли это то же самое, что стереть это человечество с лица земли и создать на его месте новое?
Будах, сморщив лоб, молчал обдумывая. Румата ждал. За окном снова тоскливо заскрипели подводы. Будах тихо проговорил:
- Тогда, господи, сотри нас с лица земли и создай заново более совершенными... или еще лучше, оставь нас и дай нам идти своей дорогой.
- Сердце мое полно жалости, - медленно сказал Румата. - Я не могу этого сделать.
I recalled a quote from the Strugatsky’s Hard to Be a God:
But what would you still advise the almighty? What, in your opinion, should be done to the almighty, so that you say: now is the world kind and good? ..
Budakh, smiling approvingly, leaned back in his chair and folded his hands on his stomach. Kira eagerly looked at him.
“Well,” he said, “if you please.” I would say to the almighty: “Creator, I don’t know your plans, maybe you’re not going to make people kind and happy. Want this! It’s easy to achieve this! Give people plenty of bread, meat and wine, give them shelter and clothes. May hunger and want disappear, and at the same time everything that separates people. "
- And it's all? asked Rumata.
- It seems to you that this is not enough?
Rumata shook his head.
- God would answer you: "It will not benefit people. For the strengths of your world will take away from the weak what I gave them, and the weak will still be poor."
- I would ask God to protect the weak, “Reason the cruel rulers,” I would say.
- Cruelty is power. Having lost cruelty, the rulers will lose power, and other cruel ones will replace them.
Budah stopped smiling.
“Punish the cruel,” he said firmly, “so that it would be inconsequential for the strong to be cruel to the weak.”
- A man is born weak. He becomes strong when there is no one around him stronger than him. When the cruel of the strong are punished, the strong of the weak will take their place. Also cruel. So you have to punish everyone, but I do not want this.
“You know better, omnipotent.” Then just do it so that people get everything and do not take away from each other what you gave them.
“And this will not benefit people,” sighed Rumata, “because when they receive everything for nothing, without labor, from my hands, they forget labor, lose their taste for life and turn into my pets, whom I will continue to feed and to wear forever.
Do not give them all at once! - said Budakh warmly. - Come on, little by little, gradually!
- Gradually, people themselves will take everything that they need.
Budah laughed awkwardly.
“Yes, I see it is not so simple,” he said. - I somehow did not think before about such things ... It seems that you and I went over everything. However, - he leaned forward, - there is one more possibility. Make it so that people love work and knowledge the most, so that work and knowledge become the only meaning of their life!
Yes, we also intended to try this, Rumata thought. Massive hypno-induction, positive remoralization. Hypo-emitters on three equatorial satellites ...
“I could do that, too,” he said. “But is it worth depriving humanity of its history?” Is it worth replacing one humanity with another? Would it not be the same as wiping this humanity from the face of the earth and creating a new one in its place?
Budakh, wrinkling his forehead, was silent pondering. Rumata was waiting. Outside the window again creaked wistfully. Budakh said quietly:
“Then, Lord, wipe us off the face of the earth and create anew more perfect ... or better yet, leave us and let us go our way.”
“My heart is full of pity,” Rumata said slowly. - I can not do it.
But what would you still advise the almighty? What, in your opinion, should be done to the almighty, so that you say: now is the world kind and good? ..
Budakh, smiling approvingly, leaned back in his chair and folded his hands on his stomach. Kira eagerly looked at him.
“Well,” he said, “if you please.” I would say to the almighty: “Creator, I don’t know your plans, maybe you’re not going to make people kind and happy. Want this! It’s easy to achieve this! Give people plenty of bread, meat and wine, give them shelter and clothes. May hunger and want disappear, and at the same time everything that separates people. "
- And it's all? asked Rumata.
- It seems to you that this is not enough?
Rumata shook his head.
- God would answer you: "It will not benefit people. For the strengths of your world will take away from the weak what I gave them, and the weak will still be poor."
- I would ask God to protect the weak, “Reason the cruel rulers,” I would say.
- Cruelty is power. Having lost cruelty, the rulers will lose power, and other cruel ones will replace them.
Budah stopped smiling.
“Punish the cruel,” he said firmly, “so that it would be inconsequential for the strong to be cruel to the weak.”
- A man is born weak. He becomes strong when there is no one around him stronger than him. When the cruel of the strong are punished, the strong of the weak will take their place. Also cruel. So you have to punish everyone, but I do not want this.
“You know better, omnipotent.” Then just do it so that people get everything and do not take away from each other what you gave them.
“And this will not benefit people,” sighed Rumata, “because when they receive everything for nothing, without labor, from my hands, they forget labor, lose their taste for life and turn into my pets, whom I will continue to feed and to wear forever.
Do not give them all at once! - said Budakh warmly. - Come on, little by little, gradually!
- Gradually, people themselves will take everything that they need.
Budah laughed awkwardly.
“Yes, I see it is not so simple,” he said. - I somehow did not think before about such things ... It seems that you and I went over everything. However, - he leaned forward, - there is one more possibility. Make it so that people love work and knowledge the most, so that work and knowledge become the only meaning of their life!
Yes, we also intended to try this, Rumata thought. Massive hypno-induction, positive remoralization. Hypo-emitters on three equatorial satellites ...
“I could do that, too,” he said. “But is it worth depriving humanity of its history?” Is it worth replacing one humanity with another? Would it not be the same as wiping this humanity from the face of the earth and creating a new one in its place?
Budakh, wrinkling his forehead, was silent pondering. Rumata was waiting. Outside the window again creaked wistfully. Budakh said quietly:
“Then, Lord, wipe us off the face of the earth and create anew more perfect ... or better yet, leave us and let us go our way.”
“My heart is full of pity,” Rumata said slowly. - I can not do it.
У записи 3 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Михаил Жирнов
