Это только теперь, милый мой мальчик, у скоттиш-фолдов сложенные ушки. А прежде, давным-давно, ушки были обычные, да и самих скоттишей вообще не было. На большом английском паруснике жила обычная серая кошка, ушки на макушке, каких полно в любом британском порту. И был на этом корабле Старый Боцман, который души в ней не чаял. Что нашел он, настоящий одноногий морской волк, в обычной кошке из темного трюма, но только с его появлением Кошка разгуливала по палубе, забиралась на верхнюю рею, и ее серая шерсть отливала то голубым небом, то лиловым морским закатом. А когда наступал штиль, и корабль стоял посреди океана, Кошка точила когти о деревянную ногу Старого Боцмана, и в это время Старый Боцман не говорил своих обычных слов.
Так и бороздили они моря-океаны, пока однажды парусник не бросил якорь в шотландском городе Эдинбурге. Едва заслышав, как где-то вдали, в голубых горах заиграла волынка, наша Кошка спрыгнула с корабля – и исчезла. Волынка беспрестанно играла день, другой, третий, Кошка не возвращалась.
Кораблю давно пора было отплывать, но Старый Боцман отказывался свистеть в свою дудку. Наконец волынка умолкла, вскоре появилась Кошка. Она хотела прошмыгнуть на корабль по трапу, но корабля уже не было, а на причале одиноко стоял только Старый Боцман. Что говорил он Кошке, никто не слышал, но только с той поры у всех скоттиш-фолдов, которых ты когда-нибудь увидишь, да и у тех, которых ты никогда не увидишь, круглые удивленные глаза и сложенные, как будто завяли, уши. И не отходят они от хозяина ни на шаг.
А если вдруг ты заметишь, что ушки у твоего любимца недостаточно плотно прилегают к голове, это легко исправить. Когда все в доме стихнет, возьми настоящую шотландскую волынку, мой мальчик, и играй на ней беспрестанно день и другой. А на третий ты узнаешь от соседей те волшебные слова, которые произнес когда-то Старый Боцман.
Ирина Виноградова
Так и бороздили они моря-океаны, пока однажды парусник не бросил якорь в шотландском городе Эдинбурге. Едва заслышав, как где-то вдали, в голубых горах заиграла волынка, наша Кошка спрыгнула с корабля – и исчезла. Волынка беспрестанно играла день, другой, третий, Кошка не возвращалась.
Кораблю давно пора было отплывать, но Старый Боцман отказывался свистеть в свою дудку. Наконец волынка умолкла, вскоре появилась Кошка. Она хотела прошмыгнуть на корабль по трапу, но корабля уже не было, а на причале одиноко стоял только Старый Боцман. Что говорил он Кошке, никто не слышал, но только с той поры у всех скоттиш-фолдов, которых ты когда-нибудь увидишь, да и у тех, которых ты никогда не увидишь, круглые удивленные глаза и сложенные, как будто завяли, уши. И не отходят они от хозяина ни на шаг.
А если вдруг ты заметишь, что ушки у твоего любимца недостаточно плотно прилегают к голове, это легко исправить. Когда все в доме стихнет, возьми настоящую шотландскую волынку, мой мальчик, и играй на ней беспрестанно день и другой. А на третий ты узнаешь от соседей те волшебные слова, которые произнес когда-то Старый Боцман.
Ирина Виноградова
It's only now, my dear boy, the Scottish folds have folded ears. And before, a long time ago, the ears were ordinary, and the Scottish women themselves did not exist. On a large English sailing vessel there lived an ordinary gray cat, ears on the top of its head, which are full in any British port. And there was Old Boatswain on this ship, who did not look for souls in it. What he found was a real one-legged sea wolf, in an ordinary cat from a dark hold, but only with his appearance the Cat wandered around the deck, climbed to the upper river, and its gray wool was cast either in the blue sky or in the purple sea sunset. And when the calm came, and the ship stood in the middle of the ocean, the Cat sharpened its claws on the wooden foot of the Old Boatswain, and at that time the Old Boatswain did not say his usual words.
So they plowed the sea-oceans, until one day the sailboat anchored in the Scottish city of Edinburgh. Having barely heard how somewhere in the distance, a bagpipe played in the blue mountains, our Cat jumped from the ship and disappeared. Bagpipes constantly played the day, another, third, the Cat did not return.
It was high time for the ship to sail, but the Old Boatswain refused to whistle in his pipe. Finally the bagpipe fell silent, and soon the Cat appeared. She wanted to sneak onto the ship along the gangway, but the ship was gone, and only the Old Boatswain stood alone on the pier. Nobody heard what he said to Cat, but only from that time on all Scottish folds that you will ever see, and those that you will never see, have round surprised eyes and ears folded, as if wilted. And they do not leave the host for a single step.
And if you suddenly notice that your pet’s ears are not tight enough to the head, it’s easy to fix. When everything in the house subsides, take a real Scottish bagpipe, my boy, and play it forever and ever. And on the third you will learn from the neighbors the magic words that Old Boatswain once uttered.
Irina Vinogradova
So they plowed the sea-oceans, until one day the sailboat anchored in the Scottish city of Edinburgh. Having barely heard how somewhere in the distance, a bagpipe played in the blue mountains, our Cat jumped from the ship and disappeared. Bagpipes constantly played the day, another, third, the Cat did not return.
It was high time for the ship to sail, but the Old Boatswain refused to whistle in his pipe. Finally the bagpipe fell silent, and soon the Cat appeared. She wanted to sneak onto the ship along the gangway, but the ship was gone, and only the Old Boatswain stood alone on the pier. Nobody heard what he said to Cat, but only from that time on all Scottish folds that you will ever see, and those that you will never see, have round surprised eyes and ears folded, as if wilted. And they do not leave the host for a single step.
And if you suddenly notice that your pet’s ears are not tight enough to the head, it’s easy to fix. When everything in the house subsides, take a real Scottish bagpipe, my boy, and play it forever and ever. And on the third you will learn from the neighbors the magic words that Old Boatswain once uttered.
Irina Vinogradova
У записи 2 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Оксана Осипова
