Я бы, наверное, закричал, если б мог, я, наверное, рассказал бы, если б умел, что я бы змейкой вился у ваших ног, лаял заливисто, как молодой щенок, превратился бы в дождь, в гарь, в пыль, в жар, в смог, я тонул, если б вы попросили, или летел. Я, клянусь, никого бы больше не захотел, я остался бы верен вам, представьте себе, я б смог, я стал бы легким и святым, словно бы бог, я за вами ушел бы вот так как есть, налегке, если бы вы прикоснулись к моей руке, а хотите - все пороки мира у ваших ног, христиане сказали бы, что утонул во тьме, а буддисты - что кармы на новый срок, мне плевать, я смотрю на тоненький завиток волос на прохладной персиковой щеке, я бы... бы.. Но в горле тугой комок, и все, что хотел словно бы не у дел, и все слова - просто сухой песок, хуже - ветошь, хворост, горит и чадит во тьме, нефтяными жилками распластываются в воде все ночи, когда свет фар мчится наискосок на или дремлет, кошкой свернувшись, на потолке, когда все звуки “вне" - один и ненужный звук, а все звуки "в" - самые важные на земле, самые говорящие языки, самые лучшие песни или стихи, самые сильные заклинания, и легки любые прикосновения тонких рук. Но тсс - об этом молчать, это ведь не мы. Я бы, наверное, объяснил, но стали губы немы, и слова чудовищами смотрят из глубины, я бы, наверное, нарисовал, но краски высохли, и пусты стали все альбомы, лишь скомканные листы разбросаны там, где целый мир оказался мал, я другой бы создал - но богом так и не стал, а вы... вы все так же прекрасны и глухонемы, ваше дыхание также лишилось слов, а от моих признаний один остов - арматура торчащая из болотистой глубины. И в чем признаваться? Слова бескрылы и тяжелы. Ночи стали преданием, дни - превратились в пыль, и на месте воспоминаний - сухой ковыль, и все пороки и добродетели прощены...
I would probably scream if I could, I would probably tell if I knew that I would snake at your feet, bark like a young puppy, turn into rain, into cinder, into dust, into fever, I could, I was drowning if you asked, or flew. I swear I wouldn’t want anyone else, I would have remained faithful to you, imagine, I could have, I would have become light and holy, like God, I would have gone after you as it is, light if you touched to my hand, if you want all the vices of the world at your feet, Christians would say that they drowned in darkness, and Buddhists would say that karma is for a new term, I don’t give a damn, I look at a thin curl of hair on a cool peach cheek, I would .. .but .. But in the throat there is a tight lump, and all that I wanted would be out of place, and all the words are just dry sand, worse - rags, brushwood, burns and fumes in the darkness, oil veins are flattened in water all nights when the headlights rush obliquely at or dozing, the cat curled up on the ceiling when all the sounds “out” are the same and unnecessary sound, and all the sounds “in” are the most important on earth, the most spoken languages, the best songs or poems, the most powerful spells, and any touch of thin hands is light. But shh - keep quiet about it, it's not us. I would probably explain, but my lips became dumb, and with fishing monsters look from the depths, I probably would have painted, but the colors dried up and all the albums became empty, only the crumpled sheets are scattered where the whole world was small, I would have created another - but you never became a god, and you didn’t. .. you are still beautiful and deaf-mute, your breath has also lost words, and from my confessions one skeleton - armature sticking out from the marshy depths. And what to admit? Words are wingless and heavy. Nights became a tradition, days turned to dust, and in place of memories - a dry feather grass, and all vices and virtues are forgiven ...
У записи 2 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Ирина Косторева
