Настала пора потерянных рукавичек, простуд, катков и наряженных елок. И кого-то у метро уже встречают с санками. Очень завидно.
Выпал первый снег и так исхитрился, что напомнил детство и подарил-таки забытое ощущение обновления, обнуления, принятого решения. Конец метаниям, вступаем в зиму и будем в ней жить. Дышать паром, разглядывать снежинки на рукаве, носить с собой перчатки, бальзам для губ и Strepsils. Очки и коробки с тортами будут запотевать, когда входишь с мороза. Но потом, конечно, оттаивать.
Если мокрую пуховую варежку положить на батарею, то вскоре она покрывается испариной, пух становится белесым и встает дыбом. А как хорошо ее будет потом надеть, перед выходом - сухую, горячую! С полозьев санок натекает лужица, штаны тоже надо сушить, а прежде чем вбежать в подъезд, лучше хорошенько потопать - снег стряхнуть и рабочее напряжение сбросить. Оставить за порогом. Зима.
В детстве я больше всего любила такие зимние дни, когда с утра сходишь к участковому врачу, он тебе скажет: «Больше горячего питья и приходи через три дня за справкой». То есть, болеешь вполне официально, но не так уж мучительно.
И выходишь из поликлиники, там снежок сыпется. На улице мало народу, а во дворах вообще никого нет - все в школе, а у тебя впереди целый день, нет, целых три, а если горло останется красным, то и больше - дня свободы. Со сбитым режимом, поздними завтраками, сугробами на подоконниках, бело-белоснежным дневным светом в окна, сиреневыми сумерками и острым чувством свободы, когда можно задремать над книжкой и проснуться уже в темноте.
Только проснуться!
И дождаться маму с работы, и тянуть время, в котором нет никакой подготовки к чему бы то ни было - ни к следующему дню, ни к раннему подъему, ни к контрольной по математике, а есть только таинственное вещество зимнего вечера.
Пока я сидела одна, до последнего не включала свет, мне нравилась смотреть из темной комнаты на черный геометричный силуэт ветки в окне. На фиолетовом фоне неба она образовывала диагональную композицию, как осенью листья, летящие наискосок. И отбрасывала ломаные тени, которые кружились по комнате, если мимо ехала машина.
Потом небо гасло, я шла к выключателю, натыкаясь на угол дивана и остальные углы в комнате. Скоро приходили румяные одноклассники - проведать, рассказать новости и заставить меня записать в дневник "что задали". Последнее мне было глубоко неинтересно.
В ангину на горле я носила шерстяную косыночку, свернутую втрое, к ночи шея начинала чесаться, но косыночку я не снимала - она подтверждала мой болящий статус. Мама приносила молоко с медом, я пила его в постели и читала "Шерлока Холмса" - серия "Библиотека приключений", 54 года издания. И Ватсон там назывался Уотсоном. С тех пор я люблю вечера, когда на утро никуда не надо идти и все то в детективах, что не касается поимки преступника. А именно - атмосферу...
Зима, это не так уж страшно, ну что вы...
Автор Полина Санаевп
Фото: «Догулялся» 1960 год. © Николай Хорунжий
Выпал первый снег и так исхитрился, что напомнил детство и подарил-таки забытое ощущение обновления, обнуления, принятого решения. Конец метаниям, вступаем в зиму и будем в ней жить. Дышать паром, разглядывать снежинки на рукаве, носить с собой перчатки, бальзам для губ и Strepsils. Очки и коробки с тортами будут запотевать, когда входишь с мороза. Но потом, конечно, оттаивать.
Если мокрую пуховую варежку положить на батарею, то вскоре она покрывается испариной, пух становится белесым и встает дыбом. А как хорошо ее будет потом надеть, перед выходом - сухую, горячую! С полозьев санок натекает лужица, штаны тоже надо сушить, а прежде чем вбежать в подъезд, лучше хорошенько потопать - снег стряхнуть и рабочее напряжение сбросить. Оставить за порогом. Зима.
В детстве я больше всего любила такие зимние дни, когда с утра сходишь к участковому врачу, он тебе скажет: «Больше горячего питья и приходи через три дня за справкой». То есть, болеешь вполне официально, но не так уж мучительно.
И выходишь из поликлиники, там снежок сыпется. На улице мало народу, а во дворах вообще никого нет - все в школе, а у тебя впереди целый день, нет, целых три, а если горло останется красным, то и больше - дня свободы. Со сбитым режимом, поздними завтраками, сугробами на подоконниках, бело-белоснежным дневным светом в окна, сиреневыми сумерками и острым чувством свободы, когда можно задремать над книжкой и проснуться уже в темноте.
Только проснуться!
И дождаться маму с работы, и тянуть время, в котором нет никакой подготовки к чему бы то ни было - ни к следующему дню, ни к раннему подъему, ни к контрольной по математике, а есть только таинственное вещество зимнего вечера.
Пока я сидела одна, до последнего не включала свет, мне нравилась смотреть из темной комнаты на черный геометричный силуэт ветки в окне. На фиолетовом фоне неба она образовывала диагональную композицию, как осенью листья, летящие наискосок. И отбрасывала ломаные тени, которые кружились по комнате, если мимо ехала машина.
Потом небо гасло, я шла к выключателю, натыкаясь на угол дивана и остальные углы в комнате. Скоро приходили румяные одноклассники - проведать, рассказать новости и заставить меня записать в дневник "что задали". Последнее мне было глубоко неинтересно.
В ангину на горле я носила шерстяную косыночку, свернутую втрое, к ночи шея начинала чесаться, но косыночку я не снимала - она подтверждала мой болящий статус. Мама приносила молоко с медом, я пила его в постели и читала "Шерлока Холмса" - серия "Библиотека приключений", 54 года издания. И Ватсон там назывался Уотсоном. С тех пор я люблю вечера, когда на утро никуда не надо идти и все то в детективах, что не касается поимки преступника. А именно - атмосферу...
Зима, это не так уж страшно, ну что вы...
Автор Полина Санаевп
Фото: «Догулялся» 1960 год. © Николай Хорунжий
The time has come for lost mitts, colds, skating rinks and decorated Christmas trees. And someone at the metro is already greeted with a sled. Very enviable.
The first snow fell and was so contrived that it recalled childhood and gave the forgotten sensation of renewal, zeroing, the decision made. The end of the throwing, we enter the winter and we will live in it. Breathe the steam, look at the snowflakes on the sleeve, wear gloves, lip balm and Strepsils. Glasses and boxes of cakes will fog up when you enter from the cold. But then, of course, thaw.
If you put a wet downy mitten on the battery, then it will soon become sweaty, the fluff becomes whitish and stands on end. And how good it will be to put on then, before going out - dry, hot! A puddle flows from the sledges, the pants must also be dried, and before you run into the porch, it is better to drown properly - shake off the snow and relieve the operating voltage. Leave behind the threshold. Winter.
As a child, I loved these winter days most of all, when in the morning you go to the local doctor, he will tell you: “Have more hot drinks and come back in three days for help.” That is, you are sick officially, but not so painfully.
And you leave the clinic, there is snow falling. There are few people on the street, and in the courtyards there is no one at all - everything is at school, and you have a whole day ahead, no, three whole, and if the throat remains red, then more - a day of freedom. With a downed regime, brunch, snowdrifts on the windowsills, white-and-white daylight through the windows, lilac twilight and a keen sense of freedom, when you can doze off a book and wake up in the dark.
Just wake up!
And to wait for mom from work, and to spend time in which there is no preparation for anything — neither the next day, nor the early rise, nor the math control, but there is only the mysterious substance of a winter evening.
While I was sitting alone, until the last I turned on the light, I liked to look from the dark room at the black geometric silhouette of a branch in the window. Against a violet sky background, she formed a diagonal composition, like autumn leaves flying obliquely. And casting broken shadows that circled the room if a car was driving by.
Then the sky went blank, I went to the switch, bumping into the corner of the sofa and the other corners in the room. Rosy classmates soon came to visit, tell the news and make me write in the diary "what they asked." The latter was deeply uninteresting to me.
In a sore throat, I wore a woolen scarf, folded three times, by the night my neck began to itch, but I did not remove my scarf — it confirmed my painful status. Mom brought milk with honey, I drank it in bed and read Sherlock Holmes - the Adventure Library series, 54 years of publication. And Watson was called Watson there. Since then, I love evenings, when in the morning you don’t have to go anywhere and everything is in detective stories that does not concern the capture of a criminal. Namely, the atmosphere ...
Winter, it’s not so scary, what are you ...
Author Polina Sanaevp
Photo: “Guessed” 1960. © Nikolai Khorunzhiy
The first snow fell and was so contrived that it recalled childhood and gave the forgotten sensation of renewal, zeroing, the decision made. The end of the throwing, we enter the winter and we will live in it. Breathe the steam, look at the snowflakes on the sleeve, wear gloves, lip balm and Strepsils. Glasses and boxes of cakes will fog up when you enter from the cold. But then, of course, thaw.
If you put a wet downy mitten on the battery, then it will soon become sweaty, the fluff becomes whitish and stands on end. And how good it will be to put on then, before going out - dry, hot! A puddle flows from the sledges, the pants must also be dried, and before you run into the porch, it is better to drown properly - shake off the snow and relieve the operating voltage. Leave behind the threshold. Winter.
As a child, I loved these winter days most of all, when in the morning you go to the local doctor, he will tell you: “Have more hot drinks and come back in three days for help.” That is, you are sick officially, but not so painfully.
And you leave the clinic, there is snow falling. There are few people on the street, and in the courtyards there is no one at all - everything is at school, and you have a whole day ahead, no, three whole, and if the throat remains red, then more - a day of freedom. With a downed regime, brunch, snowdrifts on the windowsills, white-and-white daylight through the windows, lilac twilight and a keen sense of freedom, when you can doze off a book and wake up in the dark.
Just wake up!
And to wait for mom from work, and to spend time in which there is no preparation for anything — neither the next day, nor the early rise, nor the math control, but there is only the mysterious substance of a winter evening.
While I was sitting alone, until the last I turned on the light, I liked to look from the dark room at the black geometric silhouette of a branch in the window. Against a violet sky background, she formed a diagonal composition, like autumn leaves flying obliquely. And casting broken shadows that circled the room if a car was driving by.
Then the sky went blank, I went to the switch, bumping into the corner of the sofa and the other corners in the room. Rosy classmates soon came to visit, tell the news and make me write in the diary "what they asked." The latter was deeply uninteresting to me.
In a sore throat, I wore a woolen scarf, folded three times, by the night my neck began to itch, but I did not remove my scarf — it confirmed my painful status. Mom brought milk with honey, I drank it in bed and read Sherlock Holmes - the Adventure Library series, 54 years of publication. And Watson was called Watson there. Since then, I love evenings, when in the morning you don’t have to go anywhere and everything is in detective stories that does not concern the capture of a criminal. Namely, the atmosphere ...
Winter, it’s not so scary, what are you ...
Author Polina Sanaevp
Photo: “Guessed” 1960. © Nikolai Khorunzhiy
У записи 16 лайков,
2 репостов,
783 просмотров.
2 репостов,
783 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Любовь Першина
