В самом начале мая, когда на березе появятся новорожденные, умеющие еще только лепетать, а не шелестеть листья, когда по стволу осины поползет первая полусонная гусеница дубовой листовертки, чтобы залезть в почку и там окуклиться, когда она обнаруживает, что ошиблась деревом, бьется в отчаянии обеими головами о ствол, падает в траву и расползается на три, когда майские жуки от детского крика сходят с ума целыми стаями, когда дачник снимает ставни, раскрывает оконные рамы и, несмотря на просьбы дать поспать еще хоть пару дней, выметает еще дрыхнущих без задних и средних ног зимних мух на холодную землю, когда прошлогодняя трава и листья на огороде уже сожжены, а кот бегает между грядок с опаленными усами и орет, как резаный, когда отвалится поясница и грабли станут выпадать из ослабевших рук – вот тогда, ближе к вечеру, над лужайками в саду, над кустами жасмина, над яблонями, над крышами дачных домиков, над скворечниками поплывет первый в этом году, синеватый и почти прозрачный, но уже умеющий до изнеможения щекотать ноздри шашлычный дымок, а за ним и поверх него поднимется к небу васильково-колокольчиковый женский смех и там, в сумеречной зябкой вышине, остынет и станет понемногу затихать от крещендо до диминуэндо и в самом конце, когда последние его такты долетят до ледяной высоты, превратится в затейливые снежинки или в тонкие-претонкие алмазные иголки.
(Михаил бару)
(Михаил бару)
At the very beginning of May, when newborns appear on the birch and are able to just babble, not rustle the leaves, when the first half-asleep caterpillar of the oak leaflet crawls along the aspen trunk to climb into the kidney and pupate, when it finds that it was a tree, it beats in with despair with both heads on the trunk, it falls into the grass and spreads to three when the May bugs from a childhood cry go crazy in packs, when the summer clerk removes the shutters, opens the window frames and, despite requests for sleep for at least a couple of days, sweeps even those who have no sleep hind and middle legs of winter flies on cold ground, when last year’s grass and leaves in the garden were already burnt, and the cat runs between beds with a scorched mustache and screams like a cut one, when the loin falls off and the rake falls out of weakened hands - then, closer to in the evening, over the lawns in the garden, over jasmine bushes, over apple trees, over the roofs of country houses, over birdhouses, the first of this year will float, bluish and almost transparent, but already who knows how to exhaust the barbecue smoke to tickle his nostrils, and behind him and above him, a cornflower bluebell laugh rises to the sky and there, in the twilight chilly chill, cools down and begins to quiet down a little from crescendo to diminuendo and at the very end, when its last bars reach to ice height, will turn into intricate snowflakes or into thin-thin diamond needles.
(Michael Baru)
(Michael Baru)
У записи 3 лайков,
0 репостов,
587 просмотров.
0 репостов,
587 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Любовь Першина
