Настоящий грибник в сентябре даже спать ложится с лукошком и снится ему, что он идет и косит белые с подберезовиками косой. Может, конечно, присниться и наоборот – пришел он в лес, свистнул особенным, созывающим грибы, свистом, и они прибежали все до единого, и встали пред ним, как лист перед травой, но шляпки в спешке забыли надеть.
.
Ночью шарит он под подушкой в поисках особенно мелких опят или рыжиков и до самого утра не успокаивается, пока жена не толкнет его в бок. Это – если злая, а добрая вложит ему в руку припасенный с вечера кусочек сушеного подосиновика или даст его же понюхать – муж и затихнет.
.
У обычных людей сны осенью просто удлиняются и становятся цвета сепии, а к зиме и вовсе - бесконечными и черно-белыми. У прудов и даже луж с началом осени появляется задумчивое выражение лица.
.
Дожди мельчают и становятся вдоль себя длиннее. Осенние письма длиннее летних, в среднем, на три, а то и на четыре прощальных предложения*. Начиная с первого дня бабьего лета, дольше смотрят вслед при расставании, а когда бабье лето кончается, то к взгляду присоединяют тяжелый вздох, а то и слезу. Удлиняется и обед. К нему прибавляются разные закуски вроде грибной или баклажанной икры, к чаю прибавляются пончики с повидлом, шарлотки с яблоками, вишневые наливки, смородиновые настойки, тайком расстегнутые пуговицы и долгие разговоры о таком количестве мешков выкопанной картошки и запасенных на зиму трехлитровых банок с солеными огурцами, маринованными помидорами и связок с сушеными грибами, которого, кажется, хватило бы не только на зиму, но даже и на небольшой ледниковый период.
.
Если летом не читают ничего, кроме туристических путевок и авиабилетов, то уже в начале сентября начинают просматривать, пусть и невнимательно, газеты и не очень толстые журналы – обычно те, которые можно легко свернуть в трубочку, чтобы бить ими сонных осенних мух.
.
К Покрову, когда мухи уже спят, понемногу переходят на небольшие книжки рассказов в мягких обложках, с таким, однако, расчетом, чтобы в конце ноября быть готовым к толстым романам и даже двухтомникам**. Впрочем, до зимы еще далеко и пока можно ограничиться употреблением в повседневных разговорах оборотов вроде «не май месяц на дворе» или «пора, наконец, пересчитать цыплят» или универсальным «что-то стало холодать – не пойти ли нам…»
* Кстати о письмах. Софья Андреевна жаловалась как-то в письме Черткову на Льва Николаевича, что косить-то он горазд, а вот помочь осенью выкопать картошку его не допросишься.
** Ученые подсчитали, что над толстым романом можно проспать самым глубоким сном не менее часа-двух, в то время как над газетой только дремать, да и то не более пяти или десяти минут.
(Михаил бару)
.
Ночью шарит он под подушкой в поисках особенно мелких опят или рыжиков и до самого утра не успокаивается, пока жена не толкнет его в бок. Это – если злая, а добрая вложит ему в руку припасенный с вечера кусочек сушеного подосиновика или даст его же понюхать – муж и затихнет.
.
У обычных людей сны осенью просто удлиняются и становятся цвета сепии, а к зиме и вовсе - бесконечными и черно-белыми. У прудов и даже луж с началом осени появляется задумчивое выражение лица.
.
Дожди мельчают и становятся вдоль себя длиннее. Осенние письма длиннее летних, в среднем, на три, а то и на четыре прощальных предложения*. Начиная с первого дня бабьего лета, дольше смотрят вслед при расставании, а когда бабье лето кончается, то к взгляду присоединяют тяжелый вздох, а то и слезу. Удлиняется и обед. К нему прибавляются разные закуски вроде грибной или баклажанной икры, к чаю прибавляются пончики с повидлом, шарлотки с яблоками, вишневые наливки, смородиновые настойки, тайком расстегнутые пуговицы и долгие разговоры о таком количестве мешков выкопанной картошки и запасенных на зиму трехлитровых банок с солеными огурцами, маринованными помидорами и связок с сушеными грибами, которого, кажется, хватило бы не только на зиму, но даже и на небольшой ледниковый период.
.
Если летом не читают ничего, кроме туристических путевок и авиабилетов, то уже в начале сентября начинают просматривать, пусть и невнимательно, газеты и не очень толстые журналы – обычно те, которые можно легко свернуть в трубочку, чтобы бить ими сонных осенних мух.
.
К Покрову, когда мухи уже спят, понемногу переходят на небольшие книжки рассказов в мягких обложках, с таким, однако, расчетом, чтобы в конце ноября быть готовым к толстым романам и даже двухтомникам**. Впрочем, до зимы еще далеко и пока можно ограничиться употреблением в повседневных разговорах оборотов вроде «не май месяц на дворе» или «пора, наконец, пересчитать цыплят» или универсальным «что-то стало холодать – не пойти ли нам…»
* Кстати о письмах. Софья Андреевна жаловалась как-то в письме Черткову на Льва Николаевича, что косить-то он горазд, а вот помочь осенью выкопать картошку его не допросишься.
** Ученые подсчитали, что над толстым романом можно проспать самым глубоким сном не менее часа-двух, в то время как над газетой только дремать, да и то не более пяти или десяти минут.
(Михаил бару)
In September, a real mushroom picker even goes to bed with a basket and dreams of him walking and mowing a scythe with a white boletus. Maybe, of course, I could dream about it, and vice versa - he came into the forest, whistled with a special, mushroom-picking whistle, and they ran all in one, and stood before him like a leaf in front of grass, but they forgot to put on their hats in a hurry.
.
At night, he fumbles under the pillow in search of especially small mushrooms or mushrooms and until the morning does not calm down until his wife pushes him in the side. This is - if it’s evil, and a good one puts in his hand a piece of dried boletus boiled up in the evening or gives it to smell it - the husband will calm down.
.
For ordinary people, dreams in the fall simply lengthen and become sepia-colored, and by winter they become infinite and black and white. Ponds and even puddles with a beginning of autumn appear pensive facial expression.
.
The rains are smaller and longer along them. Autumn letters are longer than summer letters, on average, by three, or even four farewell sentences *. Starting from the first day of the Indian summer, they look after the parting longer, and when the Indian summer ends, a heavy sigh, or even a tear, is attached to the look. Lunch is also lengthening. Various snacks like mushroom or eggplant caviar are added to it, donuts with jam, charlotte with apples, cherry liqueurs, currant tinctures, secretly unbuttoned buttons and long talk about so many bags of dug potatoes and three-liter cans of pickles stored for the winter, are added to tea. pickled tomatoes and bundles with dried mushrooms, which, it seems, would be enough not only for the winter, but even for a small ice age.
.
If in the summer they don’t read anything other than travel packages and airline tickets, then in early September they begin to look, albeit inattentively, at newspapers and not very thick magazines - usually those that can easily be rolled up to beat sleepy autumn flies with them.
.
To Pokrov, when the flies are already sleeping, they gradually switch to small books of paperback stories, with the expectation, however, that in late November they should be ready for thick novels and even two volumes **. However, the winter is still far away and for now it is possible to limit ourselves to using turns in everyday conversations such as “May is not the month in the yard” or “it's time to finally count the chickens” or universal “something has become colder - shouldn't we go ...”
* Speaking of letters. Sofya Andreyevna once complained in a letter to Chertkov about Lev Nikolaevich that he was much more mowing, but you won’t interrogate him to help him dig up potatoes in the fall.
** Scientists have calculated that a thick novel can be slept through with the deepest sleep for at least an hour or two, while a newspaper can only be napped, and even then no more than five or ten minutes.
(Michael Baru)
.
At night, he fumbles under the pillow in search of especially small mushrooms or mushrooms and until the morning does not calm down until his wife pushes him in the side. This is - if it’s evil, and a good one puts in his hand a piece of dried boletus boiled up in the evening or gives it to smell it - the husband will calm down.
.
For ordinary people, dreams in the fall simply lengthen and become sepia-colored, and by winter they become infinite and black and white. Ponds and even puddles with a beginning of autumn appear pensive facial expression.
.
The rains are smaller and longer along them. Autumn letters are longer than summer letters, on average, by three, or even four farewell sentences *. Starting from the first day of the Indian summer, they look after the parting longer, and when the Indian summer ends, a heavy sigh, or even a tear, is attached to the look. Lunch is also lengthening. Various snacks like mushroom or eggplant caviar are added to it, donuts with jam, charlotte with apples, cherry liqueurs, currant tinctures, secretly unbuttoned buttons and long talk about so many bags of dug potatoes and three-liter cans of pickles stored for the winter, are added to tea. pickled tomatoes and bundles with dried mushrooms, which, it seems, would be enough not only for the winter, but even for a small ice age.
.
If in the summer they don’t read anything other than travel packages and airline tickets, then in early September they begin to look, albeit inattentively, at newspapers and not very thick magazines - usually those that can easily be rolled up to beat sleepy autumn flies with them.
.
To Pokrov, when the flies are already sleeping, they gradually switch to small books of paperback stories, with the expectation, however, that in late November they should be ready for thick novels and even two volumes **. However, the winter is still far away and for now it is possible to limit ourselves to using turns in everyday conversations such as “May is not the month in the yard” or “it's time to finally count the chickens” or universal “something has become colder - shouldn't we go ...”
* Speaking of letters. Sofya Andreyevna once complained in a letter to Chertkov about Lev Nikolaevich that he was much more mowing, but you won’t interrogate him to help him dig up potatoes in the fall.
** Scientists have calculated that a thick novel can be slept through with the deepest sleep for at least an hour or two, while a newspaper can only be napped, and even then no more than five or ten minutes.
(Michael Baru)
У записи 13 лайков,
0 репостов,
680 просмотров.
0 репостов,
680 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Любовь Першина
