Булат Окуджава
Моцарт на старенькой скрипке играет, Моцарт играет, а скрипка поет. Моцарт отечества не выбирает — просто играет всю жизнь напролет. Ах, ничего, что всегда, как известно, наша судьба — то гульба, то пальба... Не оставляйте стараний, маэстро, не убирайте ладони со лба. Где-нибудь на остановке конечной скажем спасибо и этой судьбе, но из грехов своей родины вечной не сотворить бы кумира себе. Ах, ничего, что всегда, как известно, наша судьба — то гульба, то пальба... Не расставайтесь с надеждой, маэстро, не убирайте ладони со лба. Коротки наши лета молодые: миг — и развеются, как на кострах, красный камзол, башмаки золотые, белый парик, рукава в кружевах. Ах, ничего, что всегда, как известно, наша судьба — то гульба, то пальба... Не обращайте вниманья, маэстро, не убирайте ладони со лба.
Моцарт на старенькой скрипке играет, Моцарт играет, а скрипка поет. Моцарт отечества не выбирает — просто играет всю жизнь напролет. Ах, ничего, что всегда, как известно, наша судьба — то гульба, то пальба... Не оставляйте стараний, маэстро, не убирайте ладони со лба. Где-нибудь на остановке конечной скажем спасибо и этой судьбе, но из грехов своей родины вечной не сотворить бы кумира себе. Ах, ничего, что всегда, как известно, наша судьба — то гульба, то пальба... Не расставайтесь с надеждой, маэстро, не убирайте ладони со лба. Коротки наши лета молодые: миг — и развеются, как на кострах, красный камзол, башмаки золотые, белый парик, рукава в кружевах. Ах, ничего, что всегда, как известно, наша судьба — то гульба, то пальба... Не обращайте вниманья, маэстро, не убирайте ладони со лба.
Bulat Okudzhava
Mozart plays an old violin, Mozart plays, and the violin sings. Mozart does not choose the fatherland - he just plays all his life. Ah, nothing, that always, as you know, our destiny is either a gulba or a firing ... Do not leave efforts, maestro, do not remove your palms from your forehead. Somewhere at the final stop, let’s say thank you to this fate, but from the sins of our eternal homeland I would not create an idol for myself. Ah, nothing that is always known that our destiny is either a gulba or a firing ... Do not part with hope, maestro, do not remove your palms from your forehead. Our summers are short, young: a moment — and they will be scattered like on bonfires, a red camisole, golden shoes, a white wig, sleeves in lace. Ah, nothing that is always known that our destiny is either a gulba or a firing ... Do not pay attention, maestro, do not remove your palms from your forehead.
Mozart plays an old violin, Mozart plays, and the violin sings. Mozart does not choose the fatherland - he just plays all his life. Ah, nothing, that always, as you know, our destiny is either a gulba or a firing ... Do not leave efforts, maestro, do not remove your palms from your forehead. Somewhere at the final stop, let’s say thank you to this fate, but from the sins of our eternal homeland I would not create an idol for myself. Ah, nothing that is always known that our destiny is either a gulba or a firing ... Do not part with hope, maestro, do not remove your palms from your forehead. Our summers are short, young: a moment — and they will be scattered like on bonfires, a red camisole, golden shoes, a white wig, sleeves in lace. Ah, nothing that is always known that our destiny is either a gulba or a firing ... Do not pay attention, maestro, do not remove your palms from your forehead.
У записи 22 лайков,
2 репостов,
283 просмотров.
2 репостов,
283 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Наташа Соснина
