На пороге перемен
Всегда, когда грядут большие перемены, которые призваны существенно изменить твою жизнь, находишься в странном торжественном состоянии. Будто в целой смене эпох принимаешь участие. Это перемены, меняющие кардинально круг твоего общения, или влияющие на толщину кошелька.
Вот так вот – рррррАЗ – и все стало по-другому. А было вроде неплохо. А как сейчас стало – лучше или хуже - еще не успел осознать. Но точно, по-другому. Обычно состояние сопровождается стопкой бурных воспоминаний, будто от этого что-то поменяется. Я вот тут вспомнил, как мы, будучи двенадцатилетними сопляками, отправились на велосипедах на встречу прекрасному. Ну, то есть, в Удельный парк брать автографы у футболистов. Помню, как они выбежали на пробежку с базы, а Бышовец, на то время – главный тренер, как мы, был на велосипеде. Следовали за ними по всему парку до места разминки. Долго не решались подойти, наблюдали со стороны за кумирами. А потом понеслось. В страшном ажиотаже мы метались от футболиста к футболисту, получая заветную роспись. Яркое впечатление – Саша Куртиян схватив за руку, спасает меня от падения в канаву вместе с моим железным конем. До сих пор, натыкаясь на блокнотик с автографами всего состава Зенита образца 97-го, вспоминаю этот день с умилением. Много ли надо было в детстве для счастья?!
А вот более позднее воспоминание. Москва. Гимназия № 1529. Урок литературы. Класс «Б» построен на своих местах. Громко и хором читаем Пастернака – «ФЕВРААААЛЬ!!!! ДОСТАТЬ ЧЕРНИЛ И ПЛАААААКАТЬ!!!!!». Прекрасное зрелище. Невыносимое, как кладбище мамонтов. «Стоп!», кричит Ада Александровна. И поправляет интонацию – «ФеврАль! Достать чернил! И плакать!». Хотя какая там интонация, когда это хоровое чтение. Но мы не возражаем и начинаем с еще большим остервенением и пролетарской ненавистью – «ФЕВРАААЛЬ!!!! …». И так с каждым стихотворением.
С Пастернаком почему-то связаны самые яркие воспоминания. Хотя, думаю, что «Если звезды зажигаются, значит это кому-нибудь нужно» в хоровом исполнении 11 «Б» было сродни торжественному маршу. Не знаю, зачем это было нужно. Но может именно поэтому, я до сих пор помню эти произведения. Со стороны, должно быть, выглядит феерично. Но Аде Александровне нравилось, а мы опять не возражали. И на дай Бог, ты не выучил и стоишь мямлишь окончания, прикрывшись соседкой, у которой от зубов отскакивает. Неа. Бесполезно. Ада Александровна мгновенно вычисляла тебя и с ловкостью тигра, подскакивая к твоему месту, принималась отчитывать. И, опять же, не дай Бог, у тебя нет тетради. Удивительная женщина и педагог. Считала, что у меня большое будущее. Ада Александровна, простите, кажется, пока я не оправдываю Ваших надежд.
Так вот смена эпох. Когда совсем непонятно, бегу в парк. И ношусь там. В ушах плеер, а в голове карусель мыслей. Иногда так задумываюсь, что забываю правильно дышать. Опомнившись, останавливаюсь, выплевываю легкие, и дальше. Это оттягивает, знаете ли.
Вам не терпится знать, что за перемены. Ну вот, например, я ушел с работы, на которой 3 с лишним года пел СМИ хвалебные оды в адрес работодателя, отстаивал всеми руками и другими органами честь и достоинство организации на информационном поле.
Были свои нюансы. Многие даже удивлялись – «как это ты так долго». Может, когда-нибудь напишу книгу или открою тренинг с названием «Азы фрагментарного пофигизма». Но оловянный солдатик, конечно стойкий, но не резиновый. Я устал, я мухожук.
И вот как-то очень быстро настал последний день. Тонкое еле уловимое чувство грусти начало меня посещать в момент получения обходного листка. А все почему? Потому что, 3-х лет достаточно, чтобы привыкнуть. Коллектив в основной своей массе - прекрасные отзывчивые люди, с которым ты проводил большую часть жизни, стал твоей второй семьей. И в прощальном письме пишешь «Если я понадоблюсь вам, меня можно найти по следующим каналам связи … », хотя готов молить – «пожалуйста, звоните мне чаще, не забывайте».
Ты знаешь тут все. В какую сторону открываются двери и как надо нажать на ручку, чтоб она поддалась. Как включаются кофе-машины. Позывные охраны на приезд топ-менеджеров. По стуку каблуков можешь с точностью определить, кому из сотрудников он принадлежит. Уже не бесишься, когда тебе звонят не представившись, потому что узнаешь всех по голосу. ТЫкаешь зампреду.
И тут понимаешь, что все закончится сегодня. И уже не будет ничего этого. Будет по-другому. Берешь обходной и идешь за автографами. И все прощаются, удивляются, сожалеют, огорчаются, с грустной улыбкой радуются за тебя.
От многих даже и не ожидал такого искреннего расстройства, хотя, дай Бог, пересекался с ними раз в неделю. Но, наверное, им было просто приятно осознавать, что ты сидишь там, в 315 кабинете, и в любой момент можно прийти. А теперь нельзя.
Суровый и строгий заместитель начальника департамента безопасности, который всегда шпынял тебя и возил подбородком по каждому договору с новым подрядчиком, хотя зачастую гнев его был наигран, вдруг предстает добродушным дядечкой, говорит теплые слова, трясет руку. А на следующий день звонит и еще раз благодарит за совместную работу.
И таешь как снежная баба по весне. Борясь с комом в горле прощаешься с каждым - «Да … да … спасибо … и Вам … и тебе … было приятно … извини, коли, что не так … ну, звоните-пишите, буду рад … ». И следа не осталось от «Да пошли вы все! Уволюсь, бл …».
Но все к лучшему, я считаю. Жизнь в движении. Может, когда-нибудь я напишу книгу о работе в этом месте, уж больно хороши там тараканы.
Как говорит одна моя знакомая - «Ну все, пока, щисливенько!»
Всегда, когда грядут большие перемены, которые призваны существенно изменить твою жизнь, находишься в странном торжественном состоянии. Будто в целой смене эпох принимаешь участие. Это перемены, меняющие кардинально круг твоего общения, или влияющие на толщину кошелька.
Вот так вот – рррррАЗ – и все стало по-другому. А было вроде неплохо. А как сейчас стало – лучше или хуже - еще не успел осознать. Но точно, по-другому. Обычно состояние сопровождается стопкой бурных воспоминаний, будто от этого что-то поменяется. Я вот тут вспомнил, как мы, будучи двенадцатилетними сопляками, отправились на велосипедах на встречу прекрасному. Ну, то есть, в Удельный парк брать автографы у футболистов. Помню, как они выбежали на пробежку с базы, а Бышовец, на то время – главный тренер, как мы, был на велосипеде. Следовали за ними по всему парку до места разминки. Долго не решались подойти, наблюдали со стороны за кумирами. А потом понеслось. В страшном ажиотаже мы метались от футболиста к футболисту, получая заветную роспись. Яркое впечатление – Саша Куртиян схватив за руку, спасает меня от падения в канаву вместе с моим железным конем. До сих пор, натыкаясь на блокнотик с автографами всего состава Зенита образца 97-го, вспоминаю этот день с умилением. Много ли надо было в детстве для счастья?!
А вот более позднее воспоминание. Москва. Гимназия № 1529. Урок литературы. Класс «Б» построен на своих местах. Громко и хором читаем Пастернака – «ФЕВРААААЛЬ!!!! ДОСТАТЬ ЧЕРНИЛ И ПЛАААААКАТЬ!!!!!». Прекрасное зрелище. Невыносимое, как кладбище мамонтов. «Стоп!», кричит Ада Александровна. И поправляет интонацию – «ФеврАль! Достать чернил! И плакать!». Хотя какая там интонация, когда это хоровое чтение. Но мы не возражаем и начинаем с еще большим остервенением и пролетарской ненавистью – «ФЕВРАААЛЬ!!!! …». И так с каждым стихотворением.
С Пастернаком почему-то связаны самые яркие воспоминания. Хотя, думаю, что «Если звезды зажигаются, значит это кому-нибудь нужно» в хоровом исполнении 11 «Б» было сродни торжественному маршу. Не знаю, зачем это было нужно. Но может именно поэтому, я до сих пор помню эти произведения. Со стороны, должно быть, выглядит феерично. Но Аде Александровне нравилось, а мы опять не возражали. И на дай Бог, ты не выучил и стоишь мямлишь окончания, прикрывшись соседкой, у которой от зубов отскакивает. Неа. Бесполезно. Ада Александровна мгновенно вычисляла тебя и с ловкостью тигра, подскакивая к твоему месту, принималась отчитывать. И, опять же, не дай Бог, у тебя нет тетради. Удивительная женщина и педагог. Считала, что у меня большое будущее. Ада Александровна, простите, кажется, пока я не оправдываю Ваших надежд.
Так вот смена эпох. Когда совсем непонятно, бегу в парк. И ношусь там. В ушах плеер, а в голове карусель мыслей. Иногда так задумываюсь, что забываю правильно дышать. Опомнившись, останавливаюсь, выплевываю легкие, и дальше. Это оттягивает, знаете ли.
Вам не терпится знать, что за перемены. Ну вот, например, я ушел с работы, на которой 3 с лишним года пел СМИ хвалебные оды в адрес работодателя, отстаивал всеми руками и другими органами честь и достоинство организации на информационном поле.
Были свои нюансы. Многие даже удивлялись – «как это ты так долго». Может, когда-нибудь напишу книгу или открою тренинг с названием «Азы фрагментарного пофигизма». Но оловянный солдатик, конечно стойкий, но не резиновый. Я устал, я мухожук.
И вот как-то очень быстро настал последний день. Тонкое еле уловимое чувство грусти начало меня посещать в момент получения обходного листка. А все почему? Потому что, 3-х лет достаточно, чтобы привыкнуть. Коллектив в основной своей массе - прекрасные отзывчивые люди, с которым ты проводил большую часть жизни, стал твоей второй семьей. И в прощальном письме пишешь «Если я понадоблюсь вам, меня можно найти по следующим каналам связи … », хотя готов молить – «пожалуйста, звоните мне чаще, не забывайте».
Ты знаешь тут все. В какую сторону открываются двери и как надо нажать на ручку, чтоб она поддалась. Как включаются кофе-машины. Позывные охраны на приезд топ-менеджеров. По стуку каблуков можешь с точностью определить, кому из сотрудников он принадлежит. Уже не бесишься, когда тебе звонят не представившись, потому что узнаешь всех по голосу. ТЫкаешь зампреду.
И тут понимаешь, что все закончится сегодня. И уже не будет ничего этого. Будет по-другому. Берешь обходной и идешь за автографами. И все прощаются, удивляются, сожалеют, огорчаются, с грустной улыбкой радуются за тебя.
От многих даже и не ожидал такого искреннего расстройства, хотя, дай Бог, пересекался с ними раз в неделю. Но, наверное, им было просто приятно осознавать, что ты сидишь там, в 315 кабинете, и в любой момент можно прийти. А теперь нельзя.
Суровый и строгий заместитель начальника департамента безопасности, который всегда шпынял тебя и возил подбородком по каждому договору с новым подрядчиком, хотя зачастую гнев его был наигран, вдруг предстает добродушным дядечкой, говорит теплые слова, трясет руку. А на следующий день звонит и еще раз благодарит за совместную работу.
И таешь как снежная баба по весне. Борясь с комом в горле прощаешься с каждым - «Да … да … спасибо … и Вам … и тебе … было приятно … извини, коли, что не так … ну, звоните-пишите, буду рад … ». И следа не осталось от «Да пошли вы все! Уволюсь, бл …».
Но все к лучшему, я считаю. Жизнь в движении. Может, когда-нибудь я напишу книгу о работе в этом месте, уж больно хороши там тараканы.
Как говорит одна моя знакомая - «Ну все, пока, щисливенько!»
On the verge of change
Always, when big changes are coming, which are designed to significantly change your life, you are in a strange solemn state. As if in a whole change of epoch you take part. These are changes that drastically change your social circle, or affect the thickness of your wallet.
This is how - rrrrrAz - and everything became different. And it was kind of nice. And how it has become - better or worse - has not yet had time to realize. But for sure, in a different way. Usually, the state is accompanied by a pile of tumultuous memories, as if something will change from this. I remembered here how we, being twelve-year-old jerks, went on bicycles to meet the beautiful. Well, that is, in the specific park to take autographs from the players. I remember how they ran for a run from the base, and Byshovets, at that time - the head coach, like us, was on a bicycle. Followed them throughout the park to the warm-up area. They didn’t dare to come for a long time, they watched idols from outside. And then it started. In a terrible rush, we rushed from a football player to a football player, getting a treasured painting. A vivid impression - Sasha Kurtiyan, grasping his hand, rescues me from falling into the ditch along with my iron horse. Until now, when I stumble upon a notebook with autographs of the entire composition of Zenith of the 97th sample, I remember this day with affection. How much was necessary in childhood for happiness?
And here is a later memory. Moscow. Grammar school № 1529. Literature lesson. Class "B" is built in its place. Loudly and in chorus we read Pasternak - “FEVRAAAAL !!!! TO GET INK AND PLAAAAAKAT !!!!! ”. Beautiful sight. Unbearable, like a mammoth cemetery. “Stop!” Shouts Ada Alexandrovna. And corrects intonation - “FevrAl! Get ink! And cry! " Although there is some intonation when it is a choral reading. But we do not mind and start with even greater frenzy and proletarian hatred - “FEBRUARY !!!! ... " And so with every poem.
For some reason, the most vivid memories are connected with Pasternak. Although, I think that “If the stars are lit, it means that someone needs it” in the choir performance of 11 “B” was akin to a solemn march. I do not know why it was needed. But maybe that's why I still remember these works. From the side, it must be looking enchanting. But Ada Alexandrovna liked it, but again we did not object. And God forbid, you have not learned and stand mumble endings, hiding behind a neighbor, who bounces off her teeth. Nope Useless. Ada Alexandrovna instantly figured out you, and with the agility of a tiger, jumping to your place, she began to reprimand. And, again, God forbid, you do not have a notebook. Amazing woman and teacher. I thought that I had a great future. Ada Alexandrovna, forgive me, it seems, as long as I do not justify your hopes.
So the change of epochs. When it is completely incomprehensible, I run to the park. And wear it there. In the ears of the player, and in my head a carousel of thoughts. Sometimes I wonder so much that I forget to breathe correctly. I come to my senses, stop, spit out the lungs, and beyond. It delays, you know.
You can not wait to know what kind of change. Well, for example, I quit my job, where for more than 3 years, the media sang laudatory odes to the employer, defended with all hands and other bodies the honor and dignity of an organization in the information field.
There were some nuances. Many even wondered - "how are you so long." Maybe someday I will write a book or open a training called “The basics of fragmentary pofigism.” But the tin soldier, of course resistant, but not rubber. I'm tired, I'm a fly-fly.
And somehow the last day came very quickly. A subtle, barely perceptible feeling of sadness began to visit me at the moment of receiving the roundabout leaflet. Why all? Because, 3 years is enough to get used to. The collective in the main part - wonderful responsive people, with whom you spent most of your life, became your second family. And in the farewell letter you write “If you need me, you can find me through the following channels of communication ...”, although I am ready to pray - “please call me more often, do not forget”.
You know everything here. Which way do the doors open and how should I press the handle so that it will yield. How to turn on the coffee machine. Call signs for the arrival of top managers. By knocking the heels you can accurately determine which employee he belongs to. You are no longer angry when they call you without introducing themselves, because you recognize everyone by their voice. Poking deputy chairman.
And here you understand that everything will end today. And there will be nothing of this. It will be different. You take a roundabout and go for autographs. And everyone says goodbye, wonders, regrets, grieves, happy for you with a sad smile.
I didn’t even expect such a sincere frustration from many, although, God forbid, I crossed with them once a week. But, probably, it was just nice for them to realize that you are sitting there, in room 315, and you can come at any moment. And now it is impossible.
The stern and strict deputy head of the security department, who always stabbed you and drove his chin on each contract with a new contractor, although his anger was often overplayed, suddenly appears good-natured uncle, says warm
Always, when big changes are coming, which are designed to significantly change your life, you are in a strange solemn state. As if in a whole change of epoch you take part. These are changes that drastically change your social circle, or affect the thickness of your wallet.
This is how - rrrrrAz - and everything became different. And it was kind of nice. And how it has become - better or worse - has not yet had time to realize. But for sure, in a different way. Usually, the state is accompanied by a pile of tumultuous memories, as if something will change from this. I remembered here how we, being twelve-year-old jerks, went on bicycles to meet the beautiful. Well, that is, in the specific park to take autographs from the players. I remember how they ran for a run from the base, and Byshovets, at that time - the head coach, like us, was on a bicycle. Followed them throughout the park to the warm-up area. They didn’t dare to come for a long time, they watched idols from outside. And then it started. In a terrible rush, we rushed from a football player to a football player, getting a treasured painting. A vivid impression - Sasha Kurtiyan, grasping his hand, rescues me from falling into the ditch along with my iron horse. Until now, when I stumble upon a notebook with autographs of the entire composition of Zenith of the 97th sample, I remember this day with affection. How much was necessary in childhood for happiness?
And here is a later memory. Moscow. Grammar school № 1529. Literature lesson. Class "B" is built in its place. Loudly and in chorus we read Pasternak - “FEVRAAAAL !!!! TO GET INK AND PLAAAAAKAT !!!!! ”. Beautiful sight. Unbearable, like a mammoth cemetery. “Stop!” Shouts Ada Alexandrovna. And corrects intonation - “FevrAl! Get ink! And cry! " Although there is some intonation when it is a choral reading. But we do not mind and start with even greater frenzy and proletarian hatred - “FEBRUARY !!!! ... " And so with every poem.
For some reason, the most vivid memories are connected with Pasternak. Although, I think that “If the stars are lit, it means that someone needs it” in the choir performance of 11 “B” was akin to a solemn march. I do not know why it was needed. But maybe that's why I still remember these works. From the side, it must be looking enchanting. But Ada Alexandrovna liked it, but again we did not object. And God forbid, you have not learned and stand mumble endings, hiding behind a neighbor, who bounces off her teeth. Nope Useless. Ada Alexandrovna instantly figured out you, and with the agility of a tiger, jumping to your place, she began to reprimand. And, again, God forbid, you do not have a notebook. Amazing woman and teacher. I thought that I had a great future. Ada Alexandrovna, forgive me, it seems, as long as I do not justify your hopes.
So the change of epochs. When it is completely incomprehensible, I run to the park. And wear it there. In the ears of the player, and in my head a carousel of thoughts. Sometimes I wonder so much that I forget to breathe correctly. I come to my senses, stop, spit out the lungs, and beyond. It delays, you know.
You can not wait to know what kind of change. Well, for example, I quit my job, where for more than 3 years, the media sang laudatory odes to the employer, defended with all hands and other bodies the honor and dignity of an organization in the information field.
There were some nuances. Many even wondered - "how are you so long." Maybe someday I will write a book or open a training called “The basics of fragmentary pofigism.” But the tin soldier, of course resistant, but not rubber. I'm tired, I'm a fly-fly.
And somehow the last day came very quickly. A subtle, barely perceptible feeling of sadness began to visit me at the moment of receiving the roundabout leaflet. Why all? Because, 3 years is enough to get used to. The collective in the main part - wonderful responsive people, with whom you spent most of your life, became your second family. And in the farewell letter you write “If you need me, you can find me through the following channels of communication ...”, although I am ready to pray - “please call me more often, do not forget”.
You know everything here. Which way do the doors open and how should I press the handle so that it will yield. How to turn on the coffee machine. Call signs for the arrival of top managers. By knocking the heels you can accurately determine which employee he belongs to. You are no longer angry when they call you without introducing themselves, because you recognize everyone by their voice. Poking deputy chairman.
And here you understand that everything will end today. And there will be nothing of this. It will be different. You take a roundabout and go for autographs. And everyone says goodbye, wonders, regrets, grieves, happy for you with a sad smile.
I didn’t even expect such a sincere frustration from many, although, God forbid, I crossed with them once a week. But, probably, it was just nice for them to realize that you are sitting there, in room 315, and you can come at any moment. And now it is impossible.
The stern and strict deputy head of the security department, who always stabbed you and drove his chin on each contract with a new contractor, although his anger was often overplayed, suddenly appears good-natured uncle, says warm
У записи 15 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Филипп Сотничук
