Еще кусочек:
Сев в Намангане, мы под предводительством бортпроводника прорвались к выходу и все 33 круга по аэродрому простояли в ожидании конца первого этапа путешествия. Наш прорыв из середины самолета в начало породил волну возмущения, и узбеки ринулись к выходу. И только представитель аэропорта, в котором мы произвели фурор своим желанием использовать его как транзит в Ташкент, спасла нас от смерти или от поиска альтернативного пути в столицу Узбекистана. Она извлекла нас первыми из самолета, заставила грузчиков найти наш багаж, провела без очереди через таможню и проконтролировала пересадку, за что ей огромное спасибо.
В Ташкенте нас встретил заказанный заранее таксист, который вкратце рассказал об особенностях местного быта и проблемах с конвертацией, черном рынке, преследованиях и прочих интересных вещах, наблюдавшихся в России в 90-е годы. Под покровом ночи у незнакомого дома нам обменяли деньги: одну 100 долларовую бумажку на две с половиной «котлеты» денег по выгодному, в отличии от государственного, курсу. А потом отвезли в гостиницу.
Сев в Намангане, мы под предводительством бортпроводника прорвались к выходу и все 33 круга по аэродрому простояли в ожидании конца первого этапа путешествия. Наш прорыв из середины самолета в начало породил волну возмущения, и узбеки ринулись к выходу. И только представитель аэропорта, в котором мы произвели фурор своим желанием использовать его как транзит в Ташкент, спасла нас от смерти или от поиска альтернативного пути в столицу Узбекистана. Она извлекла нас первыми из самолета, заставила грузчиков найти наш багаж, провела без очереди через таможню и проконтролировала пересадку, за что ей огромное спасибо.
В Ташкенте нас встретил заказанный заранее таксист, который вкратце рассказал об особенностях местного быта и проблемах с конвертацией, черном рынке, преследованиях и прочих интересных вещах, наблюдавшихся в России в 90-е годы. Под покровом ночи у незнакомого дома нам обменяли деньги: одну 100 долларовую бумажку на две с половиной «котлеты» денег по выгодному, в отличии от государственного, курсу. А потом отвезли в гостиницу.
Another piece:
After landing in Namangan, we, under the leadership of a flight attendant, broke through to the exit and stood all 33 circles on the airfield waiting for the end of the first stage of the journey. Our breakthrough from the middle of the plane to the beginning generated a wave of indignation, and the Uzbeks rushed to the exit. And only the representative of the airport, in which we made a splash with our desire to use it as a transit to Tashkent, saved us from death or from finding an alternative way to the capital of Uzbekistan. She was the first to take us out of the plane, forced the movers to find our luggage, skipped through the customs line and checked the transplant, for which many thanks to her.
In Tashkent, we were met by a taxi driver ordered in advance, who briefly spoke about the peculiarities of local life and the problems with conversion, the black market, the persecution and other interesting things that were observed in Russia in the 90s. Under cover of night, we exchanged money at an unfamiliar house: one 100 dollar bill for two and a half “cutlets” of money at a favorable, unlike state, exchange rate. And then they drove to the hotel.
After landing in Namangan, we, under the leadership of a flight attendant, broke through to the exit and stood all 33 circles on the airfield waiting for the end of the first stage of the journey. Our breakthrough from the middle of the plane to the beginning generated a wave of indignation, and the Uzbeks rushed to the exit. And only the representative of the airport, in which we made a splash with our desire to use it as a transit to Tashkent, saved us from death or from finding an alternative way to the capital of Uzbekistan. She was the first to take us out of the plane, forced the movers to find our luggage, skipped through the customs line and checked the transplant, for which many thanks to her.
In Tashkent, we were met by a taxi driver ordered in advance, who briefly spoke about the peculiarities of local life and the problems with conversion, the black market, the persecution and other interesting things that were observed in Russia in the 90s. Under cover of night, we exchanged money at an unfamiliar house: one 100 dollar bill for two and a half “cutlets” of money at a favorable, unlike state, exchange rate. And then they drove to the hotel.
У записи 2 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Светлана Хусконен
