Холодный Крым. Штормовой Крым. Крым прохладный и солнечный. Крым каменный. Крым острый и покатый. Крым-известняк и Крым-мороженое.
Крымские травы в носике заварочного чайника. Крымский кофе в турке и крымская морковь, облепленная глиной. Крымские сладкие яблоки, которые, наверное, и не крымские вовсе. Крымский кипарис в бутылке и крымский можжевельник в подушке. Крым с сонным вином. Крымский утренний туман от чашки, ночные воркующие птицы и поющие жабы. Крым, где много разных птиц — птица-скалолаз, скала Лебедь и черные бакланы.
Крым трудоголика и Крым лентяя. Крым пустой, Крым межсезонный по 200 рублей в сутки.
Крым в каске и Крым с покоцанными коленями. Если спускать быстро, у страхующего стирается кожа на руке, если спускать медленно, у лезущего кончаются силы терпеть неудобные скальники. Видишь Крым на веревке, видишь Крым с высоко задранной головой и кричишь сорванными горлом.
Мажешься от солнца, ищешь солнце, перебегая от поляны к террасе и обратно на поляну. Сидишь на дороге, где оно ещё осталось.
Большая гора Кошка и кошка маленькая с подбитым глазом. Каменная лестница-сократ, каменный бюст Вольтер, подпирающий палку-турник. Жюль Верн после полудня превращается в жульен. Жюль Верн не написал Гулливера, зато ключи от дома удобно прятать за желтой книжкой о его приключениях. Приключениях маленького человека среди великанов, приключениях большого человека среди лилипутов. Это как посмотреть: сверху с веревки или снизу под скалой.
Если не глупить, веревка всегда тебя удержит. Можно падать, падать, много раз падать, отпускать руки, но лучше, конечно, держаться. Смотреть вперед перед собой. Видеть боковым зрением, как волнуется трава на полке, но думать о том, что выше.
Крепи, крепись.
Солнце садится медленно. Самолеты улетают, становясь маленькой точкой. В сетке вечерней Москвы мелькает салют Победы.
Крымские травы в носике заварочного чайника. Крымский кофе в турке и крымская морковь, облепленная глиной. Крымские сладкие яблоки, которые, наверное, и не крымские вовсе. Крымский кипарис в бутылке и крымский можжевельник в подушке. Крым с сонным вином. Крымский утренний туман от чашки, ночные воркующие птицы и поющие жабы. Крым, где много разных птиц — птица-скалолаз, скала Лебедь и черные бакланы.
Крым трудоголика и Крым лентяя. Крым пустой, Крым межсезонный по 200 рублей в сутки.
Крым в каске и Крым с покоцанными коленями. Если спускать быстро, у страхующего стирается кожа на руке, если спускать медленно, у лезущего кончаются силы терпеть неудобные скальники. Видишь Крым на веревке, видишь Крым с высоко задранной головой и кричишь сорванными горлом.
Мажешься от солнца, ищешь солнце, перебегая от поляны к террасе и обратно на поляну. Сидишь на дороге, где оно ещё осталось.
Большая гора Кошка и кошка маленькая с подбитым глазом. Каменная лестница-сократ, каменный бюст Вольтер, подпирающий палку-турник. Жюль Верн после полудня превращается в жульен. Жюль Верн не написал Гулливера, зато ключи от дома удобно прятать за желтой книжкой о его приключениях. Приключениях маленького человека среди великанов, приключениях большого человека среди лилипутов. Это как посмотреть: сверху с веревки или снизу под скалой.
Если не глупить, веревка всегда тебя удержит. Можно падать, падать, много раз падать, отпускать руки, но лучше, конечно, держаться. Смотреть вперед перед собой. Видеть боковым зрением, как волнуется трава на полке, но думать о том, что выше.
Крепи, крепись.
Солнце садится медленно. Самолеты улетают, становясь маленькой точкой. В сетке вечерней Москвы мелькает салют Победы.
Cold Crimea. Storm Crimea. Crimea is cool and sunny. Crimea stone. Crimea is sharp and sloping. Crimea limestone and Crimea ice cream.
Crimean herbs in the spout of the teapot. Crimean coffee in the Turk and Crimean carrots covered with clay. Crimean sweet apples, which, probably, are not Crimean at all. Crimean cypress in the bottle and the Crimean juniper in the pillow. Crimea with a sleepy wine. Crimean morning fog from a cup, cooing birds at night and singing toads. Crimea, where many different birds - a bird-climber, a rock Swan and black cormorants.
Crimea workaholic and Crimea lazy. Crimea is empty, Crimea is interseasonal for 200 rubles per day.
Crimea in the helmet and the Crimea with beaten knees. If you descend quickly, the insurer erases the skin on the arm; if you descend slowly, the practitioner runs out of strength to endure uncomfortable shoes. You see the Crimea on a rope, you see the Crimea with your head held high and you scream with your throat ripped off.
You throw yourself from the sun, look for the sun, running from the meadow to the terrace and back to the meadow. You sit on the road, where it still remains.
Big mountain Cat and cat small with a black eye. Stone ladder-cut, stone bust Voltaire, supporting the stick-horizontal bar. Jules Verne in the afternoon turns into a julienne. Jules Verne did not write Gulliver, but it is convenient to hide the keys to the house behind the yellow book about his adventures. Adventures of a little man among the giants, adventures of a big man among the Lilliputians. This is how to look: from the top of the rope or below the rock.
If you are not stupid, the rope will always hold you. You can fall, fall, fall many times, release your hands, but it is better, of course, to hold on. Looking forward in front of you. See with side vision how the grass on the shelf freaks out, but think about what is higher.
Strengthen, fasten.
The sun sets slowly. Aircraft fly away, becoming a small point. In the grid of Moscow evening Victory salute flashes.
Crimean herbs in the spout of the teapot. Crimean coffee in the Turk and Crimean carrots covered with clay. Crimean sweet apples, which, probably, are not Crimean at all. Crimean cypress in the bottle and the Crimean juniper in the pillow. Crimea with a sleepy wine. Crimean morning fog from a cup, cooing birds at night and singing toads. Crimea, where many different birds - a bird-climber, a rock Swan and black cormorants.
Crimea workaholic and Crimea lazy. Crimea is empty, Crimea is interseasonal for 200 rubles per day.
Crimea in the helmet and the Crimea with beaten knees. If you descend quickly, the insurer erases the skin on the arm; if you descend slowly, the practitioner runs out of strength to endure uncomfortable shoes. You see the Crimea on a rope, you see the Crimea with your head held high and you scream with your throat ripped off.
You throw yourself from the sun, look for the sun, running from the meadow to the terrace and back to the meadow. You sit on the road, where it still remains.
Big mountain Cat and cat small with a black eye. Stone ladder-cut, stone bust Voltaire, supporting the stick-horizontal bar. Jules Verne in the afternoon turns into a julienne. Jules Verne did not write Gulliver, but it is convenient to hide the keys to the house behind the yellow book about his adventures. Adventures of a little man among the giants, adventures of a big man among the Lilliputians. This is how to look: from the top of the rope or below the rock.
If you are not stupid, the rope will always hold you. You can fall, fall, fall many times, release your hands, but it is better, of course, to hold on. Looking forward in front of you. See with side vision how the grass on the shelf freaks out, but think about what is higher.
Strengthen, fasten.
The sun sets slowly. Aircraft fly away, becoming a small point. In the grid of Moscow evening Victory salute flashes.
У записи 21 лайков,
2 репостов.
2 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Юля Обновленская
