Мы не разложили чемоданы. Мы их разбросали по номеру. «Ну, давай уже, - я нетерпеливо прыгала. - Какая там станция метро?».
Лешка нарочито медленно с хитрой улыбкой собирал свою маленькую сумку, чтобы мы могли уже отправиться на остров Сите.
Нотр, мой Нотр. Именно с ним ассоциировался у меня Париж. Не с Эйфелевой башней, не с Елисейским полями. А с этим грозным и неприступным готическим собором, воспетым Гюго.
Вот же он!
«Так. Я тебя сейчас сфотографирую на фоне, только не хлюпай носом от счастья», - Лешка сделал кадр.
Через полтора часа мы внутри. Это считается быстро, потому что февраль, не самый туристический месяц. Боже, эти витражные розы, колонны, которые хочется обнять и не отпускать (вот только рук и пяти дашек не хватит), это чувство покоя и изящного величия, что бывает в готических соборах, это благоговение перед витиеватой красотой и магическим нутром Нотра...
Решаем вернуться вечером на органный концерт.
Уставшие, сонные после раннего перелёта, снова прождали час в очереди. Зябко. Горгулья на фасаде слева, кажется, хитро подмигивает. Спустя пару минут после того, как начинается концерт, Лешка уже сопит под громогласные раскаты органа. Не буду придумывать - не помню, что было в программе. Помню, что обратилась в слух, дрожала и испытывала очень странные ощущения, когда орган сначала долго мелодично распевался, а потом начинал рычать и этот рык перекатывался эхом. Словно стены решили поведать свою мрачную историю, рассказать о том, что видели, о чем помнят.
У меня пока фаза отрицания.
Лешка нарочито медленно с хитрой улыбкой собирал свою маленькую сумку, чтобы мы могли уже отправиться на остров Сите.
Нотр, мой Нотр. Именно с ним ассоциировался у меня Париж. Не с Эйфелевой башней, не с Елисейским полями. А с этим грозным и неприступным готическим собором, воспетым Гюго.
Вот же он!
«Так. Я тебя сейчас сфотографирую на фоне, только не хлюпай носом от счастья», - Лешка сделал кадр.
Через полтора часа мы внутри. Это считается быстро, потому что февраль, не самый туристический месяц. Боже, эти витражные розы, колонны, которые хочется обнять и не отпускать (вот только рук и пяти дашек не хватит), это чувство покоя и изящного величия, что бывает в готических соборах, это благоговение перед витиеватой красотой и магическим нутром Нотра...
Решаем вернуться вечером на органный концерт.
Уставшие, сонные после раннего перелёта, снова прождали час в очереди. Зябко. Горгулья на фасаде слева, кажется, хитро подмигивает. Спустя пару минут после того, как начинается концерт, Лешка уже сопит под громогласные раскаты органа. Не буду придумывать - не помню, что было в программе. Помню, что обратилась в слух, дрожала и испытывала очень странные ощущения, когда орган сначала долго мелодично распевался, а потом начинал рычать и этот рык перекатывался эхом. Словно стены решили поведать свою мрачную историю, рассказать о том, что видели, о чем помнят.
У меня пока фаза отрицания.
We have not laid out the suitcases. We scattered them by number. “Well, come on already,” I jumped impatiently. “What subway station is there?”
Leshka deliberately slowly with a sly smile collected his small bag so that we could already go to Cite Island.
Notre, my notre. I associated Paris with him. Not with the Eiffel Tower, not with the Champs Elysée. And with this formidable and impregnable gothic cathedral, sung by Hugo.
Here he is!
"So. I will now photograph you in the background, just do not squish with happiness ”, Leshka shot a frame.
After half an hour we are inside. This is considered fast, because February is not the most tourist month. God, these stained-glass roses, columns that I want to hug and not let go (that's just five hands and not enough), this feeling of peace and elegant grandeur, which happens in Gothic cathedrals, is awe before Notra's ornate beauty and magical gut ...
We decide to return to the organ concert in the evening.
Tired, sleepy after an early flight, again waited an hour in the queue. Chilly. The gargoyle on the facade on the left seems to be slyly winking. A couple of minutes after the concert begins, Leshka is already sniffing under the loud peals of the organ. I will not invent - I do not remember what was in the program. I remember that I turned into a rumor, trembled and experienced very strange sensations, when the organ first sang melodiously for a long time, and then began to growl and this growl rolled over with an echo. As if the walls decided to tell their dark story, to tell about what they saw, what they remember.
I still have a phase of denial.
Leshka deliberately slowly with a sly smile collected his small bag so that we could already go to Cite Island.
Notre, my notre. I associated Paris with him. Not with the Eiffel Tower, not with the Champs Elysée. And with this formidable and impregnable gothic cathedral, sung by Hugo.
Here he is!
"So. I will now photograph you in the background, just do not squish with happiness ”, Leshka shot a frame.
After half an hour we are inside. This is considered fast, because February is not the most tourist month. God, these stained-glass roses, columns that I want to hug and not let go (that's just five hands and not enough), this feeling of peace and elegant grandeur, which happens in Gothic cathedrals, is awe before Notra's ornate beauty and magical gut ...
We decide to return to the organ concert in the evening.
Tired, sleepy after an early flight, again waited an hour in the queue. Chilly. The gargoyle on the facade on the left seems to be slyly winking. A couple of minutes after the concert begins, Leshka is already sniffing under the loud peals of the organ. I will not invent - I do not remember what was in the program. I remember that I turned into a rumor, trembled and experienced very strange sensations, when the organ first sang melodiously for a long time, and then began to growl and this growl rolled over with an echo. As if the walls decided to tell their dark story, to tell about what they saw, what they remember.
I still have a phase of denial.
У записи 18 лайков,
0 репостов,
521 просмотров.
0 репостов,
521 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Дарья Яушева
