Сегодня утром умерла кошка моих родителей. Ее звали Дамаска, через 3 дня ей бы исполнилось 18 лет.
Это была самая теплая и ласковая кошечка, которую я когда-либо знала. Я хочу немного рассказать о ней.
Я принесла ее домой котенком, когда сама еще училась в школе. Маленький черно-белый пушистый комочек, она как-то сразу всех к себе расположила. Мне ее хотелось все время тискать, а мама относилась к ней гораздо спокойнее – и кошка охотнее шла к маме, чем ко мне. Я очень завидовала, что Дамаска любит маму больше меня.
Помню, как выбирала кисе кличку. Шла по улице и перебирала в голове варианты. Тогда мимо меня проехал такой смешной микроавтобус – Дэу Дамас. В честь него я и назвала кошку.
Еще мы называли ее «Кошка-Мурашка» за привычку ее котячьего детства – карабраться по штанине наверх, туда, где интересно. Например, если стоишь на кухне и нарезаешь мясо – она так карабкалась. Одна большая мурашка по телу. Больше всего не везло маме – она тогда носила дома тонкие сорочки и чаще всех остальных нарезала мясо.
Дамаске нравились мамины тапочки – такие высокие и меховые. Пока она была маленьким котенком – помещалась в один такой тапочек полностью. Подходила так к маме и лапкой стучала по ноге. Мама снимала тапочек – и кисуня с удовольствием туда забиралась. Потом, конечно, когда выросла, это стало сложнее делать.
А со мной она иногда спала в обнимку под одеялом. Такая теплая-теплая! И еще играла со мной в прятки-догонялки: я выглядывала из-за угла, затем убегала – а Дамаска бежала за мной.
Дважды у нее были котята (мы их раздавали). Помню, я отмечала с подружками мой день рождения в школьной столовой. Пришел папа и сказал, что Дамаска окотилась. Такой вот подарок она мне приподнесла. Мама рассказывала, что кошка ее буквально вытащила из душа своим настойчивым мявом – так Дамаска звала помочь с родами.
Вторые роды принимала уже я, больше никого не было дома. И мы удачно справились. Кстати, потом она перетащила котят ко мне на кровать. Утром я просыпалась от маленьких, но уже когтистых лапок: котята ползали по мне, искали место, где потеплее. Я очень боялась задавить нечаянно кого-нибудь – и спала очень чутко. Но была очень счастлива, что Дамаска мне доверила их.
Впоследствии, выяснилось, что котячий фаворит – это папа. После обеда он любил прилечь на диванчике – и Дамаска всегда приходила к нему под бочок. Он лежал на боку, вытянув руку – кошка ложилась на нее спиной к папе. Второй рукой он обнимал ее. Так и лежали. Это был ежедневный ритуал.
А спать по ночам она больше всего любила между родителями. Упирала лапки в одного, а спинку в другого. И громко мурчала. Такой вот комнатный трактор.
Вообще папа много времени проводил с ней. Придумал для нее специальную удочку с шуршалкой – и играл с Дамаской по вечерам. Он очень ее любил и относился к ней с особой нежностью.
Еще одна кошачья игра в ее котячьем детстве – на азарте с разбегу забраться на дверной косяк, а иногда и даже повиснуть на передних лапах, опомниться и жалобно мяукать типа «снимите меня отсюда».
Когда я поняла, что скоро в доме появится собака (к нам временно переезжал брат со своим огромным взрослым овчаром), то я усиленно думала, как мне защитить кошку. Но Дамаске настолько не понравился факт вторжения, что она превратилась в настоящую тигрицу. Мне пришлось закрыть ее в другой комнате минут на пятнадцать – она распушилась, рычала, шипела и рвалась в драку. Пес выглядел очень смущеным тогда. Затем Дамаска начала его молча терроризировать: отжимала еду из его миски и выгоняла с его подстилки. Трудно ей давалось наличие таких гостей... Сейчас понимаю, какое же ангельское терпение было у пса.
Она всегда нас приветствовала, когда мы приходили домой. Для этого у Дамаски был свой ритуал: она шла по коридору навстречу, затем на пороге резко падала пузом кверху – подставлялась на почесун.
Вообще она была очень общительная и ручная кошечка: приходила посмотреть, когда родители ужинали. Усаживалась на табуретку за стол, затем родители ее угощали – а она пробовала. Спать без них она не могла – звала их, если родители засиживались допоздна. Тогда папа вставал, шел с ней в кровать, укладывал рядом с собой, ждал, когда мурчание стихнет – значит, уснула. И тихонечко шел обратно досматривать телевизор.
В старости у нее обнаружили опухоль. Врачи оперировать отказались, сказав, что в таком возрасте она не перенесет операцию. В этом году она ослепла и оглохла. Да и передвигаться ей было очень тяжело. Она просила родителей мявом – поесть, попить, вынести ее в туалет или просто побыть с ней. Они никогда не отказывали ей. Даже с дивана на пол переносили на руках – боялись, что она спрыгнет сама и повредит себе что-нибудь. Купали ее в ванной (ей, кажется, это нравилось), сама кошка не могла себе нужный груминг обеспечить – ей трудно было сгибаться. Выходили с ней во двор (это огороженный двор частного дома), гуляли по грядкам. Разговаривали с ней, гладили.
Я считаю, что у Дамаски была старость, полная заботы и любви. Слепая, глухая, плохо передвигающаяся, она все равно старалась идти к людям и мурчала от поглаживаний. Это была самая ласковая и теплая кошка на свете.
Это была самая теплая и ласковая кошечка, которую я когда-либо знала. Я хочу немного рассказать о ней.
Я принесла ее домой котенком, когда сама еще училась в школе. Маленький черно-белый пушистый комочек, она как-то сразу всех к себе расположила. Мне ее хотелось все время тискать, а мама относилась к ней гораздо спокойнее – и кошка охотнее шла к маме, чем ко мне. Я очень завидовала, что Дамаска любит маму больше меня.
Помню, как выбирала кисе кличку. Шла по улице и перебирала в голове варианты. Тогда мимо меня проехал такой смешной микроавтобус – Дэу Дамас. В честь него я и назвала кошку.
Еще мы называли ее «Кошка-Мурашка» за привычку ее котячьего детства – карабраться по штанине наверх, туда, где интересно. Например, если стоишь на кухне и нарезаешь мясо – она так карабкалась. Одна большая мурашка по телу. Больше всего не везло маме – она тогда носила дома тонкие сорочки и чаще всех остальных нарезала мясо.
Дамаске нравились мамины тапочки – такие высокие и меховые. Пока она была маленьким котенком – помещалась в один такой тапочек полностью. Подходила так к маме и лапкой стучала по ноге. Мама снимала тапочек – и кисуня с удовольствием туда забиралась. Потом, конечно, когда выросла, это стало сложнее делать.
А со мной она иногда спала в обнимку под одеялом. Такая теплая-теплая! И еще играла со мной в прятки-догонялки: я выглядывала из-за угла, затем убегала – а Дамаска бежала за мной.
Дважды у нее были котята (мы их раздавали). Помню, я отмечала с подружками мой день рождения в школьной столовой. Пришел папа и сказал, что Дамаска окотилась. Такой вот подарок она мне приподнесла. Мама рассказывала, что кошка ее буквально вытащила из душа своим настойчивым мявом – так Дамаска звала помочь с родами.
Вторые роды принимала уже я, больше никого не было дома. И мы удачно справились. Кстати, потом она перетащила котят ко мне на кровать. Утром я просыпалась от маленьких, но уже когтистых лапок: котята ползали по мне, искали место, где потеплее. Я очень боялась задавить нечаянно кого-нибудь – и спала очень чутко. Но была очень счастлива, что Дамаска мне доверила их.
Впоследствии, выяснилось, что котячий фаворит – это папа. После обеда он любил прилечь на диванчике – и Дамаска всегда приходила к нему под бочок. Он лежал на боку, вытянув руку – кошка ложилась на нее спиной к папе. Второй рукой он обнимал ее. Так и лежали. Это был ежедневный ритуал.
А спать по ночам она больше всего любила между родителями. Упирала лапки в одного, а спинку в другого. И громко мурчала. Такой вот комнатный трактор.
Вообще папа много времени проводил с ней. Придумал для нее специальную удочку с шуршалкой – и играл с Дамаской по вечерам. Он очень ее любил и относился к ней с особой нежностью.
Еще одна кошачья игра в ее котячьем детстве – на азарте с разбегу забраться на дверной косяк, а иногда и даже повиснуть на передних лапах, опомниться и жалобно мяукать типа «снимите меня отсюда».
Когда я поняла, что скоро в доме появится собака (к нам временно переезжал брат со своим огромным взрослым овчаром), то я усиленно думала, как мне защитить кошку. Но Дамаске настолько не понравился факт вторжения, что она превратилась в настоящую тигрицу. Мне пришлось закрыть ее в другой комнате минут на пятнадцать – она распушилась, рычала, шипела и рвалась в драку. Пес выглядел очень смущеным тогда. Затем Дамаска начала его молча терроризировать: отжимала еду из его миски и выгоняла с его подстилки. Трудно ей давалось наличие таких гостей... Сейчас понимаю, какое же ангельское терпение было у пса.
Она всегда нас приветствовала, когда мы приходили домой. Для этого у Дамаски был свой ритуал: она шла по коридору навстречу, затем на пороге резко падала пузом кверху – подставлялась на почесун.
Вообще она была очень общительная и ручная кошечка: приходила посмотреть, когда родители ужинали. Усаживалась на табуретку за стол, затем родители ее угощали – а она пробовала. Спать без них она не могла – звала их, если родители засиживались допоздна. Тогда папа вставал, шел с ней в кровать, укладывал рядом с собой, ждал, когда мурчание стихнет – значит, уснула. И тихонечко шел обратно досматривать телевизор.
В старости у нее обнаружили опухоль. Врачи оперировать отказались, сказав, что в таком возрасте она не перенесет операцию. В этом году она ослепла и оглохла. Да и передвигаться ей было очень тяжело. Она просила родителей мявом – поесть, попить, вынести ее в туалет или просто побыть с ней. Они никогда не отказывали ей. Даже с дивана на пол переносили на руках – боялись, что она спрыгнет сама и повредит себе что-нибудь. Купали ее в ванной (ей, кажется, это нравилось), сама кошка не могла себе нужный груминг обеспечить – ей трудно было сгибаться. Выходили с ней во двор (это огороженный двор частного дома), гуляли по грядкам. Разговаривали с ней, гладили.
Я считаю, что у Дамаски была старость, полная заботы и любви. Слепая, глухая, плохо передвигающаяся, она все равно старалась идти к людям и мурчала от поглаживаний. Это была самая ласковая и теплая кошка на свете.
This morning the cat of my parents died. Her name was Damascus, in 3 days she would have turned 18 years old.
It was the warmest and most affectionate kitty I have ever known. I want to talk a little about her.
I brought her home as a kitten when I was still in school. A small black and white fluffy lump, she somehow immediately got everyone to herself. I wanted to squeeze her all the time, and my mother treated her much more calmly - and the cat was more willing to go to her mother than to me. I was very jealous that Damascus loves mom more than me.
I remember how I chose a nickname for kitty. I walked along the street and sorted through the options in my head. Then such a funny minibus - Daewoo Damas drove past me. In honor of him, I named the cat.
We also called her "Cat-Goosebump" for the habit of her kitty childhood - to climb up the leg up to where it is interesting. For example, if you are standing in the kitchen and chopping meat, she scrambled like that. One big goose bump. Most of all, my mother was unlucky - she then wore thin shirts at home and most often cut meat.
Damascus liked mom's slippers - so tall and furry. While she was a small kitten, she fit in one such slipper completely. She approached her mother and pounded her foot. Mom took off her slippers - and Kisun with pleasure climbed there. Then, of course, when she grew up, it became harder to do.
And with me she sometimes slept in an embrace under the covers. So warm, warm! And she was playing hide and seek with me: I looked around the corner, then ran away - and Damascus ran after me.
She had kittens twice (we handed them out). I remember I celebrated my birthday with my girlfriends in the school cafeteria. Dad came and said that Damascus had walked around. She presented me with such a present. Mom said that the cat literally pulled her out of the shower with her insistent mew - so Damascus called for help with childbirth.
I already took the second birth; nobody else was at home. And we successfully managed. By the way, then she dragged the kittens to me on the bed. In the morning I woke up from small but already clawed legs: kittens crawled over me, looking for a place where it was warmer. I was very afraid to accidentally crush someone - and slept very sensitively. But I was very happy that Damascus entrusted them to me.
Subsequently, it turned out that the cat's favorite is dad. After lunch, he liked to lie down on the sofa - and Damascus always came to him under the barrel. He was lying on his side, outstretched arm - the cat laid her back on her dad. With his other hand he hugged her. And so they lay. It was a daily ritual.
And she loved sleeping between her parents most of all. She rested her paws on one, and the back on the other. And purred loudly. Such is a room tractor.
In general, dad spent a lot of time with her. He came up with a special fishing rod with a rustler for her - and played with Damascus in the evenings. He loved her very much and treated her with special tenderness.
Another cat-like game in her kitty childhood is to get up on the doorstep with enthusiasm and sometimes even hang on her front legs, come to my senses and meow meowingly like “take me out of here.”
When I realized that a dog would appear in the house soon (my brother and his huge adult shepherd had temporarily moved to our house), I thought hard how to protect the cat. But Damascus did not like the fact of the invasion so much that she turned into a real tigress. I had to close it in another room for about fifteen minutes - she fluffed up, growled, hissed and burst into a fight. The dog looked very embarrassed then. Then Damascus began to terrorize him silently: she squeezed food out of his bowl and drove him out of his litter. It was difficult for her to have such guests ... Now I understand what kind of angelic patience the dog had.
She always greeted us when we came home. For this, Damascus had his own ritual: she walked towards the corridor, then sharply fell on the threshold with her belly up - she was substituted for the comb.
In general, she was a very sociable and tame cat: she came to see when her parents had dinner. She sat on a stool at the table, then her parents treated her - and she tried. She could not sleep without them - she called them if the parents stayed up late. Then dad got up, went to bed with her, laid next to him, waited for the purring to subside - that means, fell asleep. And he quietly walked back to watch TV.
In old age, she discovered a tumor. Doctors refused to operate, saying that at this age she would not have surgery. This year she went blind and deaf. And it was very hard for her to move around. She asked her parents to eat, drink, take her to the toilet or just stay with her. They never refused her. They even carried it from the couch to the floor in their arms - they were afraid that she would jump herself and damage herself. They bathed her in the bathroom (she seemed to like it), the cat herself could not provide the necessary grooming - it was difficult for her to bend. They went out with her into the courtyard (this is the fenced yard of a private house), walked along the beds. We talked with her, stroked.
I believe that Damascus had an old age, full of care and love. Blind, deaf, poorly
It was the warmest and most affectionate kitty I have ever known. I want to talk a little about her.
I brought her home as a kitten when I was still in school. A small black and white fluffy lump, she somehow immediately got everyone to herself. I wanted to squeeze her all the time, and my mother treated her much more calmly - and the cat was more willing to go to her mother than to me. I was very jealous that Damascus loves mom more than me.
I remember how I chose a nickname for kitty. I walked along the street and sorted through the options in my head. Then such a funny minibus - Daewoo Damas drove past me. In honor of him, I named the cat.
We also called her "Cat-Goosebump" for the habit of her kitty childhood - to climb up the leg up to where it is interesting. For example, if you are standing in the kitchen and chopping meat, she scrambled like that. One big goose bump. Most of all, my mother was unlucky - she then wore thin shirts at home and most often cut meat.
Damascus liked mom's slippers - so tall and furry. While she was a small kitten, she fit in one such slipper completely. She approached her mother and pounded her foot. Mom took off her slippers - and Kisun with pleasure climbed there. Then, of course, when she grew up, it became harder to do.
And with me she sometimes slept in an embrace under the covers. So warm, warm! And she was playing hide and seek with me: I looked around the corner, then ran away - and Damascus ran after me.
She had kittens twice (we handed them out). I remember I celebrated my birthday with my girlfriends in the school cafeteria. Dad came and said that Damascus had walked around. She presented me with such a present. Mom said that the cat literally pulled her out of the shower with her insistent mew - so Damascus called for help with childbirth.
I already took the second birth; nobody else was at home. And we successfully managed. By the way, then she dragged the kittens to me on the bed. In the morning I woke up from small but already clawed legs: kittens crawled over me, looking for a place where it was warmer. I was very afraid to accidentally crush someone - and slept very sensitively. But I was very happy that Damascus entrusted them to me.
Subsequently, it turned out that the cat's favorite is dad. After lunch, he liked to lie down on the sofa - and Damascus always came to him under the barrel. He was lying on his side, outstretched arm - the cat laid her back on her dad. With his other hand he hugged her. And so they lay. It was a daily ritual.
And she loved sleeping between her parents most of all. She rested her paws on one, and the back on the other. And purred loudly. Such is a room tractor.
In general, dad spent a lot of time with her. He came up with a special fishing rod with a rustler for her - and played with Damascus in the evenings. He loved her very much and treated her with special tenderness.
Another cat-like game in her kitty childhood is to get up on the doorstep with enthusiasm and sometimes even hang on her front legs, come to my senses and meow meowingly like “take me out of here.”
When I realized that a dog would appear in the house soon (my brother and his huge adult shepherd had temporarily moved to our house), I thought hard how to protect the cat. But Damascus did not like the fact of the invasion so much that she turned into a real tigress. I had to close it in another room for about fifteen minutes - she fluffed up, growled, hissed and burst into a fight. The dog looked very embarrassed then. Then Damascus began to terrorize him silently: she squeezed food out of his bowl and drove him out of his litter. It was difficult for her to have such guests ... Now I understand what kind of angelic patience the dog had.
She always greeted us when we came home. For this, Damascus had his own ritual: she walked towards the corridor, then sharply fell on the threshold with her belly up - she was substituted for the comb.
In general, she was a very sociable and tame cat: she came to see when her parents had dinner. She sat on a stool at the table, then her parents treated her - and she tried. She could not sleep without them - she called them if the parents stayed up late. Then dad got up, went to bed with her, laid next to him, waited for the purring to subside - that means, fell asleep. And he quietly walked back to watch TV.
In old age, she discovered a tumor. Doctors refused to operate, saying that at this age she would not have surgery. This year she went blind and deaf. And it was very hard for her to move around. She asked her parents to eat, drink, take her to the toilet or just stay with her. They never refused her. They even carried it from the couch to the floor in their arms - they were afraid that she would jump herself and damage herself. They bathed her in the bathroom (she seemed to like it), the cat herself could not provide the necessary grooming - it was difficult for her to bend. They went out with her into the courtyard (this is the fenced yard of a private house), walked along the beds. We talked with her, stroked.
I believe that Damascus had an old age, full of care and love. Blind, deaf, poorly
У записи 20 лайков,
0 репостов,
453 просмотров.
0 репостов,
453 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Екатерина Бессонова
