Обедали. Я заметила, что у Захара очень красивые часы. Захар сказал:
- Да, мои котлы, - и заулыбался.
Вспомнили, что многие знакомые называют часы котлами и стали гадать, с чем это может быть связано. И выяснили вот что.
Когда в СССР стали появляться трудовые лагеря, еще до войны, надзиратели в них использовали особенную систему оповещения заключенных. Для возвещения времени обеденного перерыва или окончания работ они били в гигантские списанные с кухни железные чаны, которые и называли «котлы». Котлы устанавливались по периметру места проведения работ. Когда заключенным пора было отправляться на обед или на отдых, надзиратели оголтело лупили палками по чанам. Таким образом, котлы становились для заключенных своеобразной метафорой времени, которая очень много значила для страждущих жутких лагерей.
Я подумала про Солженицына, есть ли у него упоминание котлов? Открыла «Ивана Денисовича» - удивительно, но первое же предложение именно об этом: «В пять часов утра, как всегда, пробило подъем - молотком об рельс у штабного барака. Перерывистый звон слабо прошел сквозь стекла, намерзшие в два пальца, и скоро затих: холодно было, и надзирателю неохота была долго рукой махать». Не котлы, конечно, но принцип один.
С какой силой эти люди ждали передышки от своего пыточного труда, что чувствовали, когда слышали звон «котлов»? Я вспомнила, что после того, как в первый раз прочитала «Ивана Денисовича», мне было стыдно курить и есть сладкое - ведь где-то там, между мирами, среди ночных звезд Иван Денисович мечтает обо всем том, что у меня теперь есть в избытке, и чего я, в сущности, ничем не заслужила.
Такой вот сегодня вышел обед. Бережнее надо быть со временем и вовремя распознавать, когда внутренние котлы забьют о том, что всё пора менять.
- Да, мои котлы, - и заулыбался.
Вспомнили, что многие знакомые называют часы котлами и стали гадать, с чем это может быть связано. И выяснили вот что.
Когда в СССР стали появляться трудовые лагеря, еще до войны, надзиратели в них использовали особенную систему оповещения заключенных. Для возвещения времени обеденного перерыва или окончания работ они били в гигантские списанные с кухни железные чаны, которые и называли «котлы». Котлы устанавливались по периметру места проведения работ. Когда заключенным пора было отправляться на обед или на отдых, надзиратели оголтело лупили палками по чанам. Таким образом, котлы становились для заключенных своеобразной метафорой времени, которая очень много значила для страждущих жутких лагерей.
Я подумала про Солженицына, есть ли у него упоминание котлов? Открыла «Ивана Денисовича» - удивительно, но первое же предложение именно об этом: «В пять часов утра, как всегда, пробило подъем - молотком об рельс у штабного барака. Перерывистый звон слабо прошел сквозь стекла, намерзшие в два пальца, и скоро затих: холодно было, и надзирателю неохота была долго рукой махать». Не котлы, конечно, но принцип один.
С какой силой эти люди ждали передышки от своего пыточного труда, что чувствовали, когда слышали звон «котлов»? Я вспомнила, что после того, как в первый раз прочитала «Ивана Денисовича», мне было стыдно курить и есть сладкое - ведь где-то там, между мирами, среди ночных звезд Иван Денисович мечтает обо всем том, что у меня теперь есть в избытке, и чего я, в сущности, ничем не заслужила.
Такой вот сегодня вышел обед. Бережнее надо быть со временем и вовремя распознавать, когда внутренние котлы забьют о том, что всё пора менять.
Dined. I noticed that Zahar has a very beautiful watch. Zahar said:
“Yes, my boilers,” he smiled.
We remembered that many friends called the clock boilers and began to wonder what this could be connected with. And found out this.
When labor camps began to appear in the USSR, even before the war, overseers in them used a special warning system for prisoners. To announce the time of the lunch break or the end of the work, they beat into the giant iron vats written off from the kitchen, which they called "cauldrons". Boilers were installed around the perimeter of the work site. When it was time for the prisoners to go for lunch or to rest, the guards frantically beat sticks at the vats. Thus, the cauldrons became a kind of metaphor for the prisoners, which meant a lot to the suffering terrible camps.
I thought about Solzhenitsyn, does he have a mention of boilers? She opened “Ivan Denisovich” - surprisingly, but the very first sentence was about this: “At five o'clock in the morning, as always, it struck the rise - with a hammer on the rail at the headquarters hut. The intermittent ringing faintly passed through two-frozen windows, and soon subsided: it was cold, and the overseer was reluctant to wave his hand for a long time. " Not boilers, of course, but the principle is one.
With what force did these people wait for a break from their torture of labor, what did they feel when they heard the ringing of the "cauldrons"? I remembered that after the first time I read “Ivan Denisovich,” I was ashamed to smoke and eat sweets - after all, somewhere between the worlds, among the night stars, Ivan Denisovich dreams of everything that I now have in abundance, and which, in essence, I did not deserve.
Such was the lunch today. It is necessary to be more careful with time and in time to recognize when the internal boilers clog up that it is time to change everything.
“Yes, my boilers,” he smiled.
We remembered that many friends called the clock boilers and began to wonder what this could be connected with. And found out this.
When labor camps began to appear in the USSR, even before the war, overseers in them used a special warning system for prisoners. To announce the time of the lunch break or the end of the work, they beat into the giant iron vats written off from the kitchen, which they called "cauldrons". Boilers were installed around the perimeter of the work site. When it was time for the prisoners to go for lunch or to rest, the guards frantically beat sticks at the vats. Thus, the cauldrons became a kind of metaphor for the prisoners, which meant a lot to the suffering terrible camps.
I thought about Solzhenitsyn, does he have a mention of boilers? She opened “Ivan Denisovich” - surprisingly, but the very first sentence was about this: “At five o'clock in the morning, as always, it struck the rise - with a hammer on the rail at the headquarters hut. The intermittent ringing faintly passed through two-frozen windows, and soon subsided: it was cold, and the overseer was reluctant to wave his hand for a long time. " Not boilers, of course, but the principle is one.
With what force did these people wait for a break from their torture of labor, what did they feel when they heard the ringing of the "cauldrons"? I remembered that after the first time I read “Ivan Denisovich,” I was ashamed to smoke and eat sweets - after all, somewhere between the worlds, among the night stars, Ivan Denisovich dreams of everything that I now have in abundance, and which, in essence, I did not deserve.
Such was the lunch today. It is necessary to be more careful with time and in time to recognize when the internal boilers clog up that it is time to change everything.
У записи 20 лайков,
2 репостов.
2 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Татьяна Батурина
