Час ночи. Я просыпаюсь от телефонного звонка. Звонит телефон Серёжи. Сквозь распахивающиеся пологи снов слышу встревоженный женский голос в трубке:
- Сергей Валерьевич, это мама Васи. Он что-то домой с тренировки до сих пор не пришёл…
- Он не был сегодня на тренировке, - отвечает Сережа. Я окончательно просыпаюсь и поворачиваюсь к нему, - сказал, что на тренировку поехал? Ладно, сейчас будем разбираться! – Сережа вешает трубку и садится в кровати.
- Ученик соврал, что ушёл на тренировку, и до сих не вернулся? – спрашиваю.
- Да сейчас найдём, - телефонная трубка сообщает Сереже, что аппарат абонента выключен – где-то в Металке гуляет.
- Всмысле? – не унимаюсь я – как это гуляет? Что это за школьники такие? Ты в его возрасте гулял зимой ночью посреди недели непонятно где?
- Алло, привет, это Сергей Валерьевич! Давно Васю видел? – спрашивает Сережа телефон. Обзвон продолжается – ну он не на улице. Сидит, небось, у кого-нибудь в соньку играет.
Мы всё еще в темноте. Слышно, как на крыше ветер один за другим ощупывает металлические листы.
- Нет, ну как это он взял и телефон выключил в добавок? – я серьёзно обеспокоена. Прочитанный перед сном рассказ Достоевского «Мальчик у Христа на ёлке», заканчивающийся трупиком замерзшего на смерть мальчика, который всю ночь на морозе наблюдал через витрину нарядный детский бал, тут же взбалтывает в голове мастерски подселённые Федором Михайловичем видения.
- Здорово, папаша! – улыбается в трубку Сережа – как дела? – в трубке слышится ультразвуковой визг младенца – слушай, Ваську потеряли, на тренировке у меня не был, до сих пор дома нет, – по дальнейшему разговору я понимаю, что это, должно быть, взрослый старший брат исчезнувшего.
Наконец, по второй линии перезванивает мама мальчика.
- Нашёлся? – радостно спрашивает Серёжа – а можно ему трубочку? – тут же встаёт с кровати и решительным шагом удаляется в коридор – Ты что себе позволяешь? – слышу я его суровый тон – мы о чём с тобой говорили?
Спустя отмеренную порцию строгости, сережина речь обретает обычный добрый и уютный темп, а я включаю свет и отправляюсь к холодильнику отметить чудесное возвращение потеряшки глотком йогурта.
Пробуждения среди ночи, короткие отрывки яви между снами, почему-то всегда таят волшебство и некие полуреальные события. Как пятиминутный выход из поезда в богом забытом городке – непременно увидишь или услышишь что-нибудь эдакое.
Так и сегодня ночью. Наступила зима - пора, когда рождественские истории выходят из книжек и прогуливаются среди людей. И только бы одна схватила за руку!
- Сергей Валерьевич, это мама Васи. Он что-то домой с тренировки до сих пор не пришёл…
- Он не был сегодня на тренировке, - отвечает Сережа. Я окончательно просыпаюсь и поворачиваюсь к нему, - сказал, что на тренировку поехал? Ладно, сейчас будем разбираться! – Сережа вешает трубку и садится в кровати.
- Ученик соврал, что ушёл на тренировку, и до сих не вернулся? – спрашиваю.
- Да сейчас найдём, - телефонная трубка сообщает Сереже, что аппарат абонента выключен – где-то в Металке гуляет.
- Всмысле? – не унимаюсь я – как это гуляет? Что это за школьники такие? Ты в его возрасте гулял зимой ночью посреди недели непонятно где?
- Алло, привет, это Сергей Валерьевич! Давно Васю видел? – спрашивает Сережа телефон. Обзвон продолжается – ну он не на улице. Сидит, небось, у кого-нибудь в соньку играет.
Мы всё еще в темноте. Слышно, как на крыше ветер один за другим ощупывает металлические листы.
- Нет, ну как это он взял и телефон выключил в добавок? – я серьёзно обеспокоена. Прочитанный перед сном рассказ Достоевского «Мальчик у Христа на ёлке», заканчивающийся трупиком замерзшего на смерть мальчика, который всю ночь на морозе наблюдал через витрину нарядный детский бал, тут же взбалтывает в голове мастерски подселённые Федором Михайловичем видения.
- Здорово, папаша! – улыбается в трубку Сережа – как дела? – в трубке слышится ультразвуковой визг младенца – слушай, Ваську потеряли, на тренировке у меня не был, до сих пор дома нет, – по дальнейшему разговору я понимаю, что это, должно быть, взрослый старший брат исчезнувшего.
Наконец, по второй линии перезванивает мама мальчика.
- Нашёлся? – радостно спрашивает Серёжа – а можно ему трубочку? – тут же встаёт с кровати и решительным шагом удаляется в коридор – Ты что себе позволяешь? – слышу я его суровый тон – мы о чём с тобой говорили?
Спустя отмеренную порцию строгости, сережина речь обретает обычный добрый и уютный темп, а я включаю свет и отправляюсь к холодильнику отметить чудесное возвращение потеряшки глотком йогурта.
Пробуждения среди ночи, короткие отрывки яви между снами, почему-то всегда таят волшебство и некие полуреальные события. Как пятиминутный выход из поезда в богом забытом городке – непременно увидишь или услышишь что-нибудь эдакое.
Так и сегодня ночью. Наступила зима - пора, когда рождественские истории выходят из книжек и прогуливаются среди людей. И только бы одна схватила за руку!
One in the morning. I wake up from a phone call. Ringing phone Seryozha. Through the swinging open canopy of dreams I hear an alarmed female voice in the receiver:
- Sergey Valerievich, this is Vasya’s mother. He still hasn’t come home from training ...
“He was not in training today,” says Seryozha. I finally wake up and turn to him, - said he went to training? Okay, now we’ll figure it out! - Seryozha hangs up and sits down in bed.
- The student lied that he had gone to training, and still has not returned? - I ask.
“Yes, we’ll find it now,” the handset informs Seryozha that the subscriber’s device is turned off.
- In terms of? - I do not give up - how does it walk? What kind of schoolchildren are these? You at his age walked in the winter at night in the middle of the week, it is not clear where?
- Hello, hello, this is Sergey Valerievich! Have you seen Vasya for a long time? - Seryozha asks the phone. Ringing continues - well, he's not on the street. He’s probably sitting with someone playing Sonya.
We are still in the dark. One can hear on the roof the wind, one by one, feeling the metal sheets.
- No, well, how did he get it and turn off the phone in addition? “I'm seriously worried.” Dostoevsky’s story, read before bedtime, “The Boy is at the Christmas Tree,” ending with the corpse of a boy who was frozen to death and who watched an elegant children's ball through the window all night in the frost, immediately stirs up visions skillfully laden with Fedor Mikhailovich in his head.
- Great, dad! - Seryozha smiles into the phone - how are you? - an ultrasonic screech of the baby is heard in the receiver - listen, I lost Vaska, I haven’t been at training, I’m still not at home, - from further conversation I understand that this must be an older older brother of the disappeared.
Finally, on the second line, the boy’s mother calls back.
- Found it? - Sergey asks joyfully - can he have a pipe? - He immediately gets out of bed and decisively steps off into the corridor - What do you allow yourself? - I hear his harsh tone - what are we talking about?
After a measured portion of severity, Serezha gets the usual kind and comfortable pace, and I turn on the light and go to the refrigerator to note the wonderful return of the loss with a sip of yogurt.
Awakenings in the middle of the night, short passages between dreams, for some reason, magic and some semi-real events always melt. Like a five-minute exit from a train in a godforsaken town, you will certainly see or hear something like that.
So it is tonight. Winter has come - the time is when Christmas stories come out of books and stroll among the people. And only one grabbed her hand!
- Sergey Valerievich, this is Vasya’s mother. He still hasn’t come home from training ...
“He was not in training today,” says Seryozha. I finally wake up and turn to him, - said he went to training? Okay, now we’ll figure it out! - Seryozha hangs up and sits down in bed.
- The student lied that he had gone to training, and still has not returned? - I ask.
“Yes, we’ll find it now,” the handset informs Seryozha that the subscriber’s device is turned off.
- In terms of? - I do not give up - how does it walk? What kind of schoolchildren are these? You at his age walked in the winter at night in the middle of the week, it is not clear where?
- Hello, hello, this is Sergey Valerievich! Have you seen Vasya for a long time? - Seryozha asks the phone. Ringing continues - well, he's not on the street. He’s probably sitting with someone playing Sonya.
We are still in the dark. One can hear on the roof the wind, one by one, feeling the metal sheets.
- No, well, how did he get it and turn off the phone in addition? “I'm seriously worried.” Dostoevsky’s story, read before bedtime, “The Boy is at the Christmas Tree,” ending with the corpse of a boy who was frozen to death and who watched an elegant children's ball through the window all night in the frost, immediately stirs up visions skillfully laden with Fedor Mikhailovich in his head.
- Great, dad! - Seryozha smiles into the phone - how are you? - an ultrasonic screech of the baby is heard in the receiver - listen, I lost Vaska, I haven’t been at training, I’m still not at home, - from further conversation I understand that this must be an older older brother of the disappeared.
Finally, on the second line, the boy’s mother calls back.
- Found it? - Sergey asks joyfully - can he have a pipe? - He immediately gets out of bed and decisively steps off into the corridor - What do you allow yourself? - I hear his harsh tone - what are we talking about?
After a measured portion of severity, Serezha gets the usual kind and comfortable pace, and I turn on the light and go to the refrigerator to note the wonderful return of the loss with a sip of yogurt.
Awakenings in the middle of the night, short passages between dreams, for some reason, magic and some semi-real events always melt. Like a five-minute exit from a train in a godforsaken town, you will certainly see or hear something like that.
So it is tonight. Winter has come - the time is when Christmas stories come out of books and stroll among the people. And only one grabbed her hand!
У записи 19 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Татьяна Батурина
