Тронуло...
Где твоя родина, сынок?
Автор – Тимофей Крючков
Почему мы стесняемся называть Украину
Малороссией …
Вокруг события. Киев – сдох, Крым наш. Я не
произвёл ни единого выстрела, чтобы это вообще
произошло. Я вообще ничего не произвожу. Что я могу
сделать? Чем я вообще могу помочь тем, кто бегает под
пулями? Ну, или тем, кто принимает решения по поводу
того, лететь ли этим пулям вообще? Мне нечего
принести им, что приблизило бы победу. Но я, как тот,
чья работа связана с бумагой, иногда призван
производить смыслы. И, глядя на происходящее
последние полгода, мне очень хочется расставить все
точки над i , чтобы понять самому и разъяснить другим
– что собственно происходит ? Нет-нет, не подумайте,
сейчас достаточно политологов и обывателей, которые
вполне способны понять то, ради чего они воюют в
Донецке, Луганске и Славянске. Всякий вам объяснит,
что идёт интервенция Америки на Украину , чтобы
погубить Россию. Наверное, у солдата позиция еще
проще – я стреляю туда, потому что они – сволочи.
Всё это правильно. Но меня не устраивают
такие ответы. Это не осмысление ситуации. Простые
ответы не дают мне понятия – кто мои враги ? Почему
они – мои враги? Ну пусть даже не так. Хотя бы понять
– почему я им враг? Я не про сиюминутные
обстоятельства. Не про то, кто у кого чего отнял или
хочет вернуть. Не про стирание границ, очерченных
немецким штыком или большевистской пошлостью. Я
вообще не про справедливость. Бог с ней! Не про это
речь. Хотя у правителя задачи в войне гораздо более
конкретные, чем у простого солдата. Если солдат воюет
за Родину, совершая подвиг, т.е. то, что выше его сил, и
во имя того, что больше самой его жизни, то правитель
совершает глубоко прагматичные поступки, смысл
которых определён тем, под силу ли их совершить, не
получив отпора от противника, и какова выгода от таких
поступков? Правитель совершает поступки не потому,
что ему велит сердце, а потому, что он может их
совершить без ущерба тому, за что он отвечает.
Но я про абстрактные смыслы. Солдат, идущий
в бой, не пушечное мясо. Он за Родину. И донбасский
ополченец, и франковский паренёк из «Правого сектора»
воюют за Родину. «А где твоя родина, сынок?»
Их родины… да и наши тоже… настолько
переплелись, что представляют нечто единое. И, тем не
менее, они есть… и взаимно исключают право на
существование друг друга. «Где моя родина, сынок»,
если мы любим одни и те же поля, горы леса, города.
Почему, любя Киев, и грезя о блеске вечернего солнца в
Днепре, я покушаюсь на чью-то святыню? Что
происходит? Почему нам нет места на этой земле
вдвоём? Я понимаю, когда двум мужчинам не дано
мирно любить одну женщину, не нарушая порядка
вещей. Но почему любовь к одному и тому же городу
делает людей непримиримыми врагами, вместо того,
чтобы делать их братьями? Наш предмет любви таков,
что вместит всех – всем даст хлеба и всем найдёт
места под могилу. Что за наслоение своего и чужого!
Что мы делим на Украине ? И с кем?
И если мы любим одно, но по-разному, я бы
даже сказал, что противоборствующие любят то, что
другая сторона в его предмете любви ненавидит. Но
однозначно, оно – то, что мы, каждый из нас, врагов,
любит, есть в том, что мы любим сами. Так значит, это
просто наши глаза по-разному смотрят, это наши
головы по-разному думают. И наша вражда – не в
плоти и крови . Мы, выходит, ненавидим мысли друг
друга. Так, может, пора дать отчёт, что же это за
мысли?
И правитель, и солдат, стреляющий в другого
солдата, пусть даст себе отчёт, что нет никакой Украины
– ни той, который один любит, ни той, которую другой
ненавидит. Это не земля, не города, это не Днепр,
делящий её надвое. Это – идеология , которая живёт не
в песке или металле, не в городе или лесу. Это мысли. И
вне зависимости от того, кто переможет в этой войне за
пространство, судьба «той» стороны Украины, не
изменится, пока не изменятся мысли о ней.
Итак, Украина – государство , в основе
которого лежит исключительно идеология . Не земли и
деньги, не история и боль, не интересы жителей, не
безопасность от врагов. Только идеология, мысли о
самих себе. Думкою богатеет. Это и её сильная, и её
слабая стороны одновременно. Сила в том, что её нет
смысла побеждать силой оружия – она останется, пока
не искоренены мысли в тех, кто составляет Украину, как
это уже было с бандеровским движением в 40-50 годы.
Но слаба она потому, что это – ложная идеология , и
соприкосновение с правдой её погубит.
И вот тут мы сталкиваемся с тем, что мы не
знаем, в чём наша правда. Но чтобы противостоять
украинской идеологии, мы должны, как минимум, не
признавать её сами. Наше официальное понимание и
устройства того пространства, за которое развернулась
война, и самой природы того, что мы сейчас называем
Россией , и того, что есть Украина , таково, что не
отличается от понимания тех же предметов самими
украинцами.
Так уж получилось, что мы стесняемся нашей
правды. Мы не проповедуем и не исповедуем того, что
нет украинцев, но есть единый русский народ, которое
не может существовать вполне, внутри своей природной
и культурной среды, если все три его составные части
не собраны воедино. Мы не считаем истоком нашего
государства Русь . Чего стоят замечания Дмитрия
Медведева, что Россия – молодое государство, ему 20
лет.
Тогда, в чём наша правда? Где твоя родина,
сынок! В чём наша правда, если недавно возникшее
государство Россия пытается отнять у недавно
возникшей Украины её территории, не имея к тому
ничего, чем можно было бы оправдать нас, кроме нашей
же неукротимой жадности до чужого? Разве кто-то из
тех, что с другой стороны, может себе объяснить наше
поведение? Есть ли наша правда пред лицом тех, кого
мы называем по их просьбе «украинцами», забывая, что
мы все – русские?
Наша правда – в нашем прошлом , которого у
нас нет? Мы пытаемся объяснить нашу правду тем, что
часть населения страны признает её за нами. Часть –
да. Но, а другая? Можно ли рассчитывать, что, если
победим их силой оружия или заполучим их даже мирно
в сограждане при стечении невероятных обстоятельств,
они перестанут быть нам врагами? Разве мы делаем
что-то, чтобы переломить их мысли ? Напротив, мы
утверждаем их в их заблуждении.
Неправда Украины в том, что у неё прошлого
нет. Во всяком случае, нет того прошлого, о котором она
рассказывает своим жителям, отрицая свою русскость.
Оно – вымысел, вымысел жестокий и подлый. Но как
мы можем спорить с Украиной, если мы и сами не
признаём тех истин, которые единственно дают нам
право говорить о каком-то русском пространстве? Наша
парадигма истории страны строится не на всём
прошедшем под русским именем тысячелетии, а на его
советском отрезке. Мы даже гимн поём светский, хоть и
стыдливо прикрыв его слова тусклой авторской копией.
Мы опираемся на последние 50 лет СССР,
объявляя себя его наследником. И неизбежно,
поскольку это входило в парадигму советского взгляда
на вещи, мы признаём идеологически существование
украинцев, а потому и их право ненавидеть нас, право
считать не славянами, право требовать компенсации за
300 лет, которые они вольны считать рабством, коль
скоро мы сами признаём, что мир устроен так, как они
это объявили . Мы отреклись от Киева. А кто от чего
отрёкся, тот того и лишился. Мы идеологически
побеждены и капитулировали. За нами нет ничего. И мы
виноваты в этом сами.
Сложно определить какие-то шаги, что могли
бы переломить чужие мысли. Но, как минимум, мы сами
должны перестать признавать нравственную правоту
противника. Начни мы хоть с простого – с того, что мы
можем делать сами. Мы вполне властны перестать
бояться чьих-то обид – все, кто мог, уже открыты в
своей ненависти к России – и уйти в собственной речи
от украинской терминологии. Почему мы боимся слова
Русь , Малая Русь , малороссы? Мы властны в своей
стране именовать эту страну, как нам угодно, как не
стесняемся именовать Дойчланд Германией, а её народ
– немцами. Мы не боимся оскорбить финнов, называя
их страну Финляндией, хотя сами они её именуют
Суоми . Что может быть проще говорить: наш сосед –
Малая Русь , на ней живут русские, малороссы. Не
нарочито, а естественно, согласно ходу вещей. Уже одно
это определит наш образ поведения. Мы просто не
сможем делать в отношении страны с таким названием
никакого зла. Всякая безнравственность отпадёт сама
собой. И одновременно, станет совершенно очевидно и
нам, и всем остальным, что мы ищем в Киеве, что нам
Львов, и где заканчивается наше сердце. Где твоя
родина, сынок?
Коль скоро наша борьба с Украиной – это
борьба с мыслями , иссушающими мозг наших близких,
то наша тактика должна состоять в деморализации тех,
кто, по их заявлению, готов сложить жизни за Украину .
И в их умах Украина должна стать фикцией, но,
вернувшись к слову Русь , они встанут в ту же неудобную
нравственную позицию, которая лишит их понимания, с
кем и за что они намерены воевать до последней капли
нашей общей крови.
А для этого нужно избавиться и от самой
деликатности, твёрдо и недвусмысленно заявив, где для
нас кончается Русь. Где твоя родина, сынок? Не
абстрактный русский мир, а реальная страна,
существующая вопреки всяким границам. И прежде нам
нужно уверовать в это самим. Теми же способами, что
показали свою действенность при оболванивании
малорусских людей и вырождении их в «украинцев»,
точно тем же путём, но в обратную сторону мы должны
пройти сами.
Мы должны забыть ложные имена , мы
должны забыть ложные границы и утверждать их
отсутствие во всём. Там, где украинские историки
утверждают, что у наших народов разная история, там
мы должны показать, что всё это наше – и с самой
школы мы должны изучать не только историю Москвы
и Петербурга, но Малой Руси – на равных, как свою. Мы
должны присваивать себе, как русскую, ту культуру,
которую нынешние украинцы видят основой своей
непохожести. Мы обязаны показывать, что нам нет
ничего интересней происходящего у них там – наши
программы новостей на телевидении должны содержать
события Малой Руси и не только, когда там идёт война,
но всегда.
Словом, мы должны сами, в собственном
сознании присутствовать там, не делясь на «они» и
«мы». Мы – все мы . И когда это разделение пропадёт,
мы
Где твоя родина, сынок?
Автор – Тимофей Крючков
Почему мы стесняемся называть Украину
Малороссией …
Вокруг события. Киев – сдох, Крым наш. Я не
произвёл ни единого выстрела, чтобы это вообще
произошло. Я вообще ничего не произвожу. Что я могу
сделать? Чем я вообще могу помочь тем, кто бегает под
пулями? Ну, или тем, кто принимает решения по поводу
того, лететь ли этим пулям вообще? Мне нечего
принести им, что приблизило бы победу. Но я, как тот,
чья работа связана с бумагой, иногда призван
производить смыслы. И, глядя на происходящее
последние полгода, мне очень хочется расставить все
точки над i , чтобы понять самому и разъяснить другим
– что собственно происходит ? Нет-нет, не подумайте,
сейчас достаточно политологов и обывателей, которые
вполне способны понять то, ради чего они воюют в
Донецке, Луганске и Славянске. Всякий вам объяснит,
что идёт интервенция Америки на Украину , чтобы
погубить Россию. Наверное, у солдата позиция еще
проще – я стреляю туда, потому что они – сволочи.
Всё это правильно. Но меня не устраивают
такие ответы. Это не осмысление ситуации. Простые
ответы не дают мне понятия – кто мои враги ? Почему
они – мои враги? Ну пусть даже не так. Хотя бы понять
– почему я им враг? Я не про сиюминутные
обстоятельства. Не про то, кто у кого чего отнял или
хочет вернуть. Не про стирание границ, очерченных
немецким штыком или большевистской пошлостью. Я
вообще не про справедливость. Бог с ней! Не про это
речь. Хотя у правителя задачи в войне гораздо более
конкретные, чем у простого солдата. Если солдат воюет
за Родину, совершая подвиг, т.е. то, что выше его сил, и
во имя того, что больше самой его жизни, то правитель
совершает глубоко прагматичные поступки, смысл
которых определён тем, под силу ли их совершить, не
получив отпора от противника, и какова выгода от таких
поступков? Правитель совершает поступки не потому,
что ему велит сердце, а потому, что он может их
совершить без ущерба тому, за что он отвечает.
Но я про абстрактные смыслы. Солдат, идущий
в бой, не пушечное мясо. Он за Родину. И донбасский
ополченец, и франковский паренёк из «Правого сектора»
воюют за Родину. «А где твоя родина, сынок?»
Их родины… да и наши тоже… настолько
переплелись, что представляют нечто единое. И, тем не
менее, они есть… и взаимно исключают право на
существование друг друга. «Где моя родина, сынок»,
если мы любим одни и те же поля, горы леса, города.
Почему, любя Киев, и грезя о блеске вечернего солнца в
Днепре, я покушаюсь на чью-то святыню? Что
происходит? Почему нам нет места на этой земле
вдвоём? Я понимаю, когда двум мужчинам не дано
мирно любить одну женщину, не нарушая порядка
вещей. Но почему любовь к одному и тому же городу
делает людей непримиримыми врагами, вместо того,
чтобы делать их братьями? Наш предмет любви таков,
что вместит всех – всем даст хлеба и всем найдёт
места под могилу. Что за наслоение своего и чужого!
Что мы делим на Украине ? И с кем?
И если мы любим одно, но по-разному, я бы
даже сказал, что противоборствующие любят то, что
другая сторона в его предмете любви ненавидит. Но
однозначно, оно – то, что мы, каждый из нас, врагов,
любит, есть в том, что мы любим сами. Так значит, это
просто наши глаза по-разному смотрят, это наши
головы по-разному думают. И наша вражда – не в
плоти и крови . Мы, выходит, ненавидим мысли друг
друга. Так, может, пора дать отчёт, что же это за
мысли?
И правитель, и солдат, стреляющий в другого
солдата, пусть даст себе отчёт, что нет никакой Украины
– ни той, который один любит, ни той, которую другой
ненавидит. Это не земля, не города, это не Днепр,
делящий её надвое. Это – идеология , которая живёт не
в песке или металле, не в городе или лесу. Это мысли. И
вне зависимости от того, кто переможет в этой войне за
пространство, судьба «той» стороны Украины, не
изменится, пока не изменятся мысли о ней.
Итак, Украина – государство , в основе
которого лежит исключительно идеология . Не земли и
деньги, не история и боль, не интересы жителей, не
безопасность от врагов. Только идеология, мысли о
самих себе. Думкою богатеет. Это и её сильная, и её
слабая стороны одновременно. Сила в том, что её нет
смысла побеждать силой оружия – она останется, пока
не искоренены мысли в тех, кто составляет Украину, как
это уже было с бандеровским движением в 40-50 годы.
Но слаба она потому, что это – ложная идеология , и
соприкосновение с правдой её погубит.
И вот тут мы сталкиваемся с тем, что мы не
знаем, в чём наша правда. Но чтобы противостоять
украинской идеологии, мы должны, как минимум, не
признавать её сами. Наше официальное понимание и
устройства того пространства, за которое развернулась
война, и самой природы того, что мы сейчас называем
Россией , и того, что есть Украина , таково, что не
отличается от понимания тех же предметов самими
украинцами.
Так уж получилось, что мы стесняемся нашей
правды. Мы не проповедуем и не исповедуем того, что
нет украинцев, но есть единый русский народ, которое
не может существовать вполне, внутри своей природной
и культурной среды, если все три его составные части
не собраны воедино. Мы не считаем истоком нашего
государства Русь . Чего стоят замечания Дмитрия
Медведева, что Россия – молодое государство, ему 20
лет.
Тогда, в чём наша правда? Где твоя родина,
сынок! В чём наша правда, если недавно возникшее
государство Россия пытается отнять у недавно
возникшей Украины её территории, не имея к тому
ничего, чем можно было бы оправдать нас, кроме нашей
же неукротимой жадности до чужого? Разве кто-то из
тех, что с другой стороны, может себе объяснить наше
поведение? Есть ли наша правда пред лицом тех, кого
мы называем по их просьбе «украинцами», забывая, что
мы все – русские?
Наша правда – в нашем прошлом , которого у
нас нет? Мы пытаемся объяснить нашу правду тем, что
часть населения страны признает её за нами. Часть –
да. Но, а другая? Можно ли рассчитывать, что, если
победим их силой оружия или заполучим их даже мирно
в сограждане при стечении невероятных обстоятельств,
они перестанут быть нам врагами? Разве мы делаем
что-то, чтобы переломить их мысли ? Напротив, мы
утверждаем их в их заблуждении.
Неправда Украины в том, что у неё прошлого
нет. Во всяком случае, нет того прошлого, о котором она
рассказывает своим жителям, отрицая свою русскость.
Оно – вымысел, вымысел жестокий и подлый. Но как
мы можем спорить с Украиной, если мы и сами не
признаём тех истин, которые единственно дают нам
право говорить о каком-то русском пространстве? Наша
парадигма истории страны строится не на всём
прошедшем под русским именем тысячелетии, а на его
советском отрезке. Мы даже гимн поём светский, хоть и
стыдливо прикрыв его слова тусклой авторской копией.
Мы опираемся на последние 50 лет СССР,
объявляя себя его наследником. И неизбежно,
поскольку это входило в парадигму советского взгляда
на вещи, мы признаём идеологически существование
украинцев, а потому и их право ненавидеть нас, право
считать не славянами, право требовать компенсации за
300 лет, которые они вольны считать рабством, коль
скоро мы сами признаём, что мир устроен так, как они
это объявили . Мы отреклись от Киева. А кто от чего
отрёкся, тот того и лишился. Мы идеологически
побеждены и капитулировали. За нами нет ничего. И мы
виноваты в этом сами.
Сложно определить какие-то шаги, что могли
бы переломить чужие мысли. Но, как минимум, мы сами
должны перестать признавать нравственную правоту
противника. Начни мы хоть с простого – с того, что мы
можем делать сами. Мы вполне властны перестать
бояться чьих-то обид – все, кто мог, уже открыты в
своей ненависти к России – и уйти в собственной речи
от украинской терминологии. Почему мы боимся слова
Русь , Малая Русь , малороссы? Мы властны в своей
стране именовать эту страну, как нам угодно, как не
стесняемся именовать Дойчланд Германией, а её народ
– немцами. Мы не боимся оскорбить финнов, называя
их страну Финляндией, хотя сами они её именуют
Суоми . Что может быть проще говорить: наш сосед –
Малая Русь , на ней живут русские, малороссы. Не
нарочито, а естественно, согласно ходу вещей. Уже одно
это определит наш образ поведения. Мы просто не
сможем делать в отношении страны с таким названием
никакого зла. Всякая безнравственность отпадёт сама
собой. И одновременно, станет совершенно очевидно и
нам, и всем остальным, что мы ищем в Киеве, что нам
Львов, и где заканчивается наше сердце. Где твоя
родина, сынок?
Коль скоро наша борьба с Украиной – это
борьба с мыслями , иссушающими мозг наших близких,
то наша тактика должна состоять в деморализации тех,
кто, по их заявлению, готов сложить жизни за Украину .
И в их умах Украина должна стать фикцией, но,
вернувшись к слову Русь , они встанут в ту же неудобную
нравственную позицию, которая лишит их понимания, с
кем и за что они намерены воевать до последней капли
нашей общей крови.
А для этого нужно избавиться и от самой
деликатности, твёрдо и недвусмысленно заявив, где для
нас кончается Русь. Где твоя родина, сынок? Не
абстрактный русский мир, а реальная страна,
существующая вопреки всяким границам. И прежде нам
нужно уверовать в это самим. Теми же способами, что
показали свою действенность при оболванивании
малорусских людей и вырождении их в «украинцев»,
точно тем же путём, но в обратную сторону мы должны
пройти сами.
Мы должны забыть ложные имена , мы
должны забыть ложные границы и утверждать их
отсутствие во всём. Там, где украинские историки
утверждают, что у наших народов разная история, там
мы должны показать, что всё это наше – и с самой
школы мы должны изучать не только историю Москвы
и Петербурга, но Малой Руси – на равных, как свою. Мы
должны присваивать себе, как русскую, ту культуру,
которую нынешние украинцы видят основой своей
непохожести. Мы обязаны показывать, что нам нет
ничего интересней происходящего у них там – наши
программы новостей на телевидении должны содержать
события Малой Руси и не только, когда там идёт война,
но всегда.
Словом, мы должны сами, в собственном
сознании присутствовать там, не делясь на «они» и
«мы». Мы – все мы . И когда это разделение пропадёт,
мы
Touched ...
Where is your homeland, son?
Author - Timothy Kryuchkov
Why are we shy to call Ukraine
Little Russia ...
Around the event. Kiev is dead, our Crimea. I do not
fired a single shot to make it even
occurred. I don’t produce anything at all. What I can
to do? How can I help those who run under
bullets? Well, or to those who make decisions about
whether these bullets fly at all? Nothing to me
bring them that would bring victory closer. But I like that one
whose work is related to paper, sometimes called
produce meanings. And looking at what is happening
the last six months, I really want to arrange everything
points over i to understand yourself and explain to others
- what is actually happening? No no don't think
now there are enough political scientists and ordinary people who
are quite capable of understanding what they are fighting for
Donetsk, Lugansk and Slavyansk. Everyone will explain to you
that there is an intervention of America in Ukraine, so that
destroy Russia. Probably the soldier’s position is still
simpler - I shoot there because they are scum.
All this is correct. But they do not suit me
such answers. This is not an understanding of the situation. Simple
the answers do not give me a clue - who are my enemies? Why
are they my enemies Well, even if not so. At least understand
- why am I their enemy? I'm not talking about momentary
circumstances. Not about who took something from someone or
wants to return. Not about erasing the boundaries outlined
German bayonet or Bolshevik vulgarity. I AM
not about justice at all. God be with her! Not about it
speech. Although the ruler has tasks in the war much more
specific than that of a simple soldier. If a soldier is fighting
for the homeland, making a feat, i.e. that which is above his strength, and
in the name of what is greater than his life, the ruler
commits deeply pragmatic actions, meaning
which is determined by the power to make them, not
having received a rebuff from the enemy, and what is the benefit of such
deeds? The ruler does not do things because
what the heart tells him, but because he can them
commit without prejudice to what he is responsible for.
But I'm talking about abstract meanings. Soldier walking
into battle, not cannon fodder. He is for the motherland. And Donbass
militia, and Frankish guy from the "Right Sector"
fighting for their homeland. “And where is your homeland, son?”
Their homeland ... and ours too ... so much
intertwined that they represent something one. And yet
less, they are ... and mutually exclude the right to
each other's existence. "Where is my homeland, son",
if we love the same fields, mountains of the forest, cities.
Why, loving Kiev, and daydreaming about the brilliance of the evening sun in
Dnieper, am I encroaching on someone’s shrine? what
going on? Why do we have no place on this earth
together? I understand when two men are not given
to peacefully love one woman without disturbing the order
of things. But why love for the same city
makes people irreconcilable enemies, instead of
to make them brothers? Our subject of love is
that will accommodate everyone - will give everyone bread and find everything
places under the grave. What a layering of one’s and another’s!
What do we share in Ukraine? And with whom?
And if we love one thing, but in different ways, I would
even said that warring people love what
the other side in his subject of love hates. But
unequivocally, it is that we, each of us, enemies,
loves, is that we love ourselves. So that’s
our eyes just look differently, these are ours
heads think differently. And our enmity is not in
flesh and blood. It turns out we hate thoughts friend
friend. So maybe it's time to give an account of what kind of
thoughts?
Both the ruler and the soldier shooting at another
soldier, let him be aware that there is no Ukraine
- neither one that one loves, nor one that the other
hates it. This is not land, not cities, this is not the Dnieper,
dividing it in two. This is an ideology that does not live
in sand or metal, not in a city or forest. These are thoughts. AND
no matter who will succeed in this war for
space, the fate of the “that” side of Ukraine, not
change until thoughts about her change.
So, Ukraine is the state at the core
which lies solely with ideology. Not earth and
money, not history and pain, not the interests of residents, not
security from enemies. Only ideology, thoughts about
ourselves. Rich in riches. This is both her strong and her
weaknesses at the same time. The power is that it is not
sense to win by force of arms - it will remain until
thoughts in those who make up Ukraine are not uprooted
it was already with the Bandera movement in the 40-50s.
But it is weak because it is a false ideology, and
contact with the truth will destroy her.
And here we are faced with the fact that we are not
we know what our truth is. But to counter
Ukrainian ideology, we should at least not
recognize her yourself. Our official understanding and
devices of the space for which it turned
war, and the very nature of what we now call
Russia, and the fact that there is Ukraine, is such that not
different from understanding the same things themselves
Ukrainians.
It just so happened that we are embarrassed by our
the truth. We do not preach or profess that
there are no Ukrainians, but there is a single Russian people who
cannot exist completely, within its natural
and cultural
Where is your homeland, son?
Author - Timothy Kryuchkov
Why are we shy to call Ukraine
Little Russia ...
Around the event. Kiev is dead, our Crimea. I do not
fired a single shot to make it even
occurred. I don’t produce anything at all. What I can
to do? How can I help those who run under
bullets? Well, or to those who make decisions about
whether these bullets fly at all? Nothing to me
bring them that would bring victory closer. But I like that one
whose work is related to paper, sometimes called
produce meanings. And looking at what is happening
the last six months, I really want to arrange everything
points over i to understand yourself and explain to others
- what is actually happening? No no don't think
now there are enough political scientists and ordinary people who
are quite capable of understanding what they are fighting for
Donetsk, Lugansk and Slavyansk. Everyone will explain to you
that there is an intervention of America in Ukraine, so that
destroy Russia. Probably the soldier’s position is still
simpler - I shoot there because they are scum.
All this is correct. But they do not suit me
such answers. This is not an understanding of the situation. Simple
the answers do not give me a clue - who are my enemies? Why
are they my enemies Well, even if not so. At least understand
- why am I their enemy? I'm not talking about momentary
circumstances. Not about who took something from someone or
wants to return. Not about erasing the boundaries outlined
German bayonet or Bolshevik vulgarity. I AM
not about justice at all. God be with her! Not about it
speech. Although the ruler has tasks in the war much more
specific than that of a simple soldier. If a soldier is fighting
for the homeland, making a feat, i.e. that which is above his strength, and
in the name of what is greater than his life, the ruler
commits deeply pragmatic actions, meaning
which is determined by the power to make them, not
having received a rebuff from the enemy, and what is the benefit of such
deeds? The ruler does not do things because
what the heart tells him, but because he can them
commit without prejudice to what he is responsible for.
But I'm talking about abstract meanings. Soldier walking
into battle, not cannon fodder. He is for the motherland. And Donbass
militia, and Frankish guy from the "Right Sector"
fighting for their homeland. “And where is your homeland, son?”
Their homeland ... and ours too ... so much
intertwined that they represent something one. And yet
less, they are ... and mutually exclude the right to
each other's existence. "Where is my homeland, son",
if we love the same fields, mountains of the forest, cities.
Why, loving Kiev, and daydreaming about the brilliance of the evening sun in
Dnieper, am I encroaching on someone’s shrine? what
going on? Why do we have no place on this earth
together? I understand when two men are not given
to peacefully love one woman without disturbing the order
of things. But why love for the same city
makes people irreconcilable enemies, instead of
to make them brothers? Our subject of love is
that will accommodate everyone - will give everyone bread and find everything
places under the grave. What a layering of one’s and another’s!
What do we share in Ukraine? And with whom?
And if we love one thing, but in different ways, I would
even said that warring people love what
the other side in his subject of love hates. But
unequivocally, it is that we, each of us, enemies,
loves, is that we love ourselves. So that’s
our eyes just look differently, these are ours
heads think differently. And our enmity is not in
flesh and blood. It turns out we hate thoughts friend
friend. So maybe it's time to give an account of what kind of
thoughts?
Both the ruler and the soldier shooting at another
soldier, let him be aware that there is no Ukraine
- neither one that one loves, nor one that the other
hates it. This is not land, not cities, this is not the Dnieper,
dividing it in two. This is an ideology that does not live
in sand or metal, not in a city or forest. These are thoughts. AND
no matter who will succeed in this war for
space, the fate of the “that” side of Ukraine, not
change until thoughts about her change.
So, Ukraine is the state at the core
which lies solely with ideology. Not earth and
money, not history and pain, not the interests of residents, not
security from enemies. Only ideology, thoughts about
ourselves. Rich in riches. This is both her strong and her
weaknesses at the same time. The power is that it is not
sense to win by force of arms - it will remain until
thoughts in those who make up Ukraine are not uprooted
it was already with the Bandera movement in the 40-50s.
But it is weak because it is a false ideology, and
contact with the truth will destroy her.
And here we are faced with the fact that we are not
we know what our truth is. But to counter
Ukrainian ideology, we should at least not
recognize her yourself. Our official understanding and
devices of the space for which it turned
war, and the very nature of what we now call
Russia, and the fact that there is Ukraine, is such that not
different from understanding the same things themselves
Ukrainians.
It just so happened that we are embarrassed by our
the truth. We do not preach or profess that
there are no Ukrainians, but there is a single Russian people who
cannot exist completely, within its natural
and cultural
У записи 2 лайков,
1 репостов.
1 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Андрей Дмитриев
