It's not all Putin's Fault
Prof. Stephen Cohen at the San Francisco Commonwealth Club November 18, 2015
I am delighted to be here in San Francisco with you. The farther you go from Washington and the mainstream media, the better introductions you get!
Some of you may know that the small group of us who have been protesting against the American policy since the Ukraine crisis began two years ago have been described in harsh and derogatory language as "Putin's apologists, Putin's useful idiots and Putin's best friends in America."
Paris should have changed everything but for these people it hasn't. I clicked on the Internet this morning and there it was again. So let me begin with a word about myself.
My answer to these charges is that, "No, I …. not you, am a patriot of American national security," And I actually have been since I started studying Russia about 50 years ago.
I started out in Kentucky and then went to Indiana University, and old friends here today can testify that I was doing this many years ago. Along the way I came to a conviction, exactly how and why doesn't matter that American national security runs through Moscow. It means that an American President must have a partner in the Kremlin-— not a friend, but a partner. This was true when the Soviet Union existed, and this is true today.
And it is true whichever existential or grave world threat you may emphasize. For some people it is climate change, for others it is human rights, for some it is the spread of democracy. For me, for quite a while, it has been the new kind of terrorism that afflicts the world today. These terrorists are no longer "non-state actors." These guys are organized, they have an army, they have a self-professed state, they have ample funds and they have the ability to hurt us gravely in many parts of the world. Everyone seems to have forgotten 9-11 and Boston, but Paris should have reminded us of what's at stake.
So for me, international terrorism is the threat in the world today that should be America's national security priority. And I mean it should be the top priority for the President of the United States whether he or she is a Republican or Democrat. It is the existential threat represented by a combination of this new kind of terrorism, religious, ethnic, zealous civil wars––and, still worse, these guys desperately want the raw materials for making weapons of mass destruction. A cup of radioactive material in those planes on 9-11 would have made lower Manhattan uninhabitable even today.
Terrorists today are using conventional weapons, bombs, mortars and guns. But if they had cup of this radioactive material in Paris, Paris would have needed to be evacuated. This is the real threat today. This kind of threat cannot be diminished, contained, still less eradicated unless we have a partner in the Kremlin. That is the long and short of it; note again I didn't say a "friend," but a partner. Nixon and Clinton went on about their dear friend Brezhnev and their friend Yeltsin; it was all for show. I don't care whether we like the Kremlin leader or not; what we need is recognition of our common interests for a partnership--–the way two people in business make a contract. They have the same interests and they have to trust each other–-because if one person violates the agreement, then the other person's interests are harmed.
We don't have this with Russia, even after Paris, and this is essentially what I've been saying we need for the past several years. In return people say that my view is “pro-Putin” and unpatriotic, to which I say, "No, this is the very highest form of patriotism in regard to American national security."
So I will make a few points today, very briefly and rather starkly, rather than give a lecture. I'm less interested in lecturing than in finding out what others here have to say.
My first point is this: The chance for a durable Washington-Moscow strategic partnership was lost in the 1990 after the Soviet Union ended. Actually it began to be lost earlier, because it was Reagan and Gorbachev who gave us the opportunity for a strategic partnership between 1985-89. And it certainly ended under the Clinton Administration, and it didn't end in Moscow. It ended in Washington — it was squandered and lost in Washington. And it was lost so badly that today, and for at least the last several years (and I would argue since the Georgian war in 2008), we have literally been in a new Cold War with Russia. Many people in politics and in the media don't want to call it this, because if they admit, "Yes, we are in a Cold War," they would have to explain what they were doing during the past 20 years. So they instead say, "No, it is not a Cold War."
Here is my next point. This new Cold War has all of the potential to be even more dangerous than the preceding forty-year Cold War, for several reasons. First of all, think about it. The epicenter of the earlier Cold War was in Berlin, not close to Russia. There was a vast buffer zone between Russia and the West in Eastern Europe. Today, the epicenter is in Ukraine, literally on Russia's borders. It was the Ukrainian conflict that set this off, and politically Ukraine remains a ticking time bomb. Today’s confrontation is not only on Russia's borders, but it's in the heart of Russian-Ukrainian "Slavic civilization." This is a civil war as profound in some ways as was America's Civil War.
Many Ukrainian antagonists were raised in the same faith, speak the same language and are intermarried. Does anyone know how many Russian and Ukrainian intermarriages there are today? Millions. Nearly all of their families are intermixed. This continues to be a ticking time bomb that can cause a lot more damage and even greater dangers. The fact that it is right on Russia's border, and in effect right in the middle of the Russian/Ukrainian soul … or at least half of Ukraine's soul …. since the half of Ukraine yearns to be in Western Europe, this makes it even more dangerous.
My next point and still worse: You will remember that after the Cuban Missile Crisis, Washington and Moscow developed certain rules-of -mutual conduct. They saw how dangerously close they had come to a nuclear war, so they adopted "No-Nos,' whether they were encoded in treaties or in unofficial understandings. Each side knew where the other's red line was. Both sides tripped over them on occasion but immediately pulled back because there was a mutual understanding that there were red lines. TODAY THERE ARE NO RED LINES.
One of the things that Putin and his predecessor President Medvedev, keep saying to Washington is: You are crossing our Red Lines! And Washington said and continues to say, "You don't have any red lines. We have red lines and we can have all the bases we want around your borders, but you can't have bases in Canada or Mexico." Your red lines don't exist." This clearly illustrates that today there are no mutual rules of conduct.
In recent years, for example there have already been three proxy wars between the United States and Russia; Georgia in 2008, Ukraine beginning in 2014, and prior to Paris …. it appeared Syria would be the third. We don't know yet what position Washington is going to take on Syria. Hollande made his decision; he declared a coalition with Russia. Washington as they understand in Russia, "is silent or opposed to a coalition with Moscow."
Another important point: Today there is absolutely no organized anti-Cold War or Pro-Detente political force or movement in the United States at all––not in our political parties, not in the White house, not in the State Department, not in the mainstream media, not in the universities or the "think tanks." I see a colleague here, nodding her head, because we remember when, in the 1970s through the 1980s, we had allies even in the White House, among aides of the President. We had allies in the State Department, and we had Senators and Members of the House who were pro-detente and who supported us, who spoke out themselves and listened carefully to our points of view. None of this exists today. Without this kind of openness and advocacy in a democracy, what can we do? We can't throw bombs to get attention; we can't get printed in mainstream media, we can't be heard across the country. This lack of debate in our society is exceedingly dangerous.
My next point is a question: Who is responsible for this new Cold War? I don't ask this question because I want to point a finger at anyone. I am interested in a change in U.S. policy that can only come from the White House, although Congress could help. But we need to know what went wrong with the U.S.-Russia relationship after the end of the Soviet Union in 1991, and why…. or there won’t be any new thinking. And there will be no new policy. At this point, there is no new thinking in the American political-media establishment. There is a lot of new thinking in the European Parliament. There is a lot of angst in the French media and in Germany and in the Netherlands and even Cameron in London is rethinking.
The position of the current American political media establishment is that this new Cold War is all Putin's fault––all of it, everything. We in America didn't do anything wrong. At every stage, we were virtuous and wise and Putin was aggressive and a bad man. And therefore, what's to rethink? Putin has to do all of the rethinking, not us.
I disagree. And this is what has brought the outrageous attacks down on me and my colleagues. I was raised in Kentucky on the adage, "There are two sides to every story." And these people are saying, "No to this story, the history of Russian and American relations, there is only one side. There is no need to see any of it through the other side's eyes. Just get out there and repeat the "conventional mainstream establishment narrative."
Prof. Stephen Cohen at the San Francisco Commonwealth Club November 18, 2015
I am delighted to be here in San Francisco with you. The farther you go from Washington and the mainstream media, the better introductions you get!
Some of you may know that the small group of us who have been protesting against the American policy since the Ukraine crisis began two years ago have been described in harsh and derogatory language as "Putin's apologists, Putin's useful idiots and Putin's best friends in America."
Paris should have changed everything but for these people it hasn't. I clicked on the Internet this morning and there it was again. So let me begin with a word about myself.
My answer to these charges is that, "No, I …. not you, am a patriot of American national security," And I actually have been since I started studying Russia about 50 years ago.
I started out in Kentucky and then went to Indiana University, and old friends here today can testify that I was doing this many years ago. Along the way I came to a conviction, exactly how and why doesn't matter that American national security runs through Moscow. It means that an American President must have a partner in the Kremlin-— not a friend, but a partner. This was true when the Soviet Union existed, and this is true today.
And it is true whichever existential or grave world threat you may emphasize. For some people it is climate change, for others it is human rights, for some it is the spread of democracy. For me, for quite a while, it has been the new kind of terrorism that afflicts the world today. These terrorists are no longer "non-state actors." These guys are organized, they have an army, they have a self-professed state, they have ample funds and they have the ability to hurt us gravely in many parts of the world. Everyone seems to have forgotten 9-11 and Boston, but Paris should have reminded us of what's at stake.
So for me, international terrorism is the threat in the world today that should be America's national security priority. And I mean it should be the top priority for the President of the United States whether he or she is a Republican or Democrat. It is the existential threat represented by a combination of this new kind of terrorism, religious, ethnic, zealous civil wars––and, still worse, these guys desperately want the raw materials for making weapons of mass destruction. A cup of radioactive material in those planes on 9-11 would have made lower Manhattan uninhabitable even today.
Terrorists today are using conventional weapons, bombs, mortars and guns. But if they had cup of this radioactive material in Paris, Paris would have needed to be evacuated. This is the real threat today. This kind of threat cannot be diminished, contained, still less eradicated unless we have a partner in the Kremlin. That is the long and short of it; note again I didn't say a "friend," but a partner. Nixon and Clinton went on about their dear friend Brezhnev and their friend Yeltsin; it was all for show. I don't care whether we like the Kremlin leader or not; what we need is recognition of our common interests for a partnership--–the way two people in business make a contract. They have the same interests and they have to trust each other–-because if one person violates the agreement, then the other person's interests are harmed.
We don't have this with Russia, even after Paris, and this is essentially what I've been saying we need for the past several years. In return people say that my view is “pro-Putin” and unpatriotic, to which I say, "No, this is the very highest form of patriotism in regard to American national security."
So I will make a few points today, very briefly and rather starkly, rather than give a lecture. I'm less interested in lecturing than in finding out what others here have to say.
My first point is this: The chance for a durable Washington-Moscow strategic partnership was lost in the 1990 after the Soviet Union ended. Actually it began to be lost earlier, because it was Reagan and Gorbachev who gave us the opportunity for a strategic partnership between 1985-89. And it certainly ended under the Clinton Administration, and it didn't end in Moscow. It ended in Washington — it was squandered and lost in Washington. And it was lost so badly that today, and for at least the last several years (and I would argue since the Georgian war in 2008), we have literally been in a new Cold War with Russia. Many people in politics and in the media don't want to call it this, because if they admit, "Yes, we are in a Cold War," they would have to explain what they were doing during the past 20 years. So they instead say, "No, it is not a Cold War."
Here is my next point. This new Cold War has all of the potential to be even more dangerous than the preceding forty-year Cold War, for several reasons. First of all, think about it. The epicenter of the earlier Cold War was in Berlin, not close to Russia. There was a vast buffer zone between Russia and the West in Eastern Europe. Today, the epicenter is in Ukraine, literally on Russia's borders. It was the Ukrainian conflict that set this off, and politically Ukraine remains a ticking time bomb. Today’s confrontation is not only on Russia's borders, but it's in the heart of Russian-Ukrainian "Slavic civilization." This is a civil war as profound in some ways as was America's Civil War.
Many Ukrainian antagonists were raised in the same faith, speak the same language and are intermarried. Does anyone know how many Russian and Ukrainian intermarriages there are today? Millions. Nearly all of their families are intermixed. This continues to be a ticking time bomb that can cause a lot more damage and even greater dangers. The fact that it is right on Russia's border, and in effect right in the middle of the Russian/Ukrainian soul … or at least half of Ukraine's soul …. since the half of Ukraine yearns to be in Western Europe, this makes it even more dangerous.
My next point and still worse: You will remember that after the Cuban Missile Crisis, Washington and Moscow developed certain rules-of -mutual conduct. They saw how dangerously close they had come to a nuclear war, so they adopted "No-Nos,' whether they were encoded in treaties or in unofficial understandings. Each side knew where the other's red line was. Both sides tripped over them on occasion but immediately pulled back because there was a mutual understanding that there were red lines. TODAY THERE ARE NO RED LINES.
One of the things that Putin and his predecessor President Medvedev, keep saying to Washington is: You are crossing our Red Lines! And Washington said and continues to say, "You don't have any red lines. We have red lines and we can have all the bases we want around your borders, but you can't have bases in Canada or Mexico." Your red lines don't exist." This clearly illustrates that today there are no mutual rules of conduct.
In recent years, for example there have already been three proxy wars between the United States and Russia; Georgia in 2008, Ukraine beginning in 2014, and prior to Paris …. it appeared Syria would be the third. We don't know yet what position Washington is going to take on Syria. Hollande made his decision; he declared a coalition with Russia. Washington as they understand in Russia, "is silent or opposed to a coalition with Moscow."
Another important point: Today there is absolutely no organized anti-Cold War or Pro-Detente political force or movement in the United States at all––not in our political parties, not in the White house, not in the State Department, not in the mainstream media, not in the universities or the "think tanks." I see a colleague here, nodding her head, because we remember when, in the 1970s through the 1980s, we had allies even in the White House, among aides of the President. We had allies in the State Department, and we had Senators and Members of the House who were pro-detente and who supported us, who spoke out themselves and listened carefully to our points of view. None of this exists today. Without this kind of openness and advocacy in a democracy, what can we do? We can't throw bombs to get attention; we can't get printed in mainstream media, we can't be heard across the country. This lack of debate in our society is exceedingly dangerous.
My next point is a question: Who is responsible for this new Cold War? I don't ask this question because I want to point a finger at anyone. I am interested in a change in U.S. policy that can only come from the White House, although Congress could help. But we need to know what went wrong with the U.S.-Russia relationship after the end of the Soviet Union in 1991, and why…. or there won’t be any new thinking. And there will be no new policy. At this point, there is no new thinking in the American political-media establishment. There is a lot of new thinking in the European Parliament. There is a lot of angst in the French media and in Germany and in the Netherlands and even Cameron in London is rethinking.
The position of the current American political media establishment is that this new Cold War is all Putin's fault––all of it, everything. We in America didn't do anything wrong. At every stage, we were virtuous and wise and Putin was aggressive and a bad man. And therefore, what's to rethink? Putin has to do all of the rethinking, not us.
I disagree. And this is what has brought the outrageous attacks down on me and my colleagues. I was raised in Kentucky on the adage, "There are two sides to every story." And these people are saying, "No to this story, the history of Russian and American relations, there is only one side. There is no need to see any of it through the other side's eyes. Just get out there and repeat the "conventional mainstream establishment narrative."
Это не все вина Путина
Профессор Стивен Коэн в Клубе Содружества Сан-Франциско 18 ноября 2015 г.
Я рад быть здесь, в Сан-Франциско с вами. Чем дальше вы уезжаете из Вашингтона и основных средств массовой информации, тем лучше вы знакомитесь!
Некоторые из вас, возможно, знают, что небольшая группа из нас, протестовавших против американской политики с момента начала украинского кризиса два года назад, на резком и уничижительном языке была названа «апологетами Путина, полезными идиотами Путина и лучшими друзьями Путина в Америке». "
Париж должен был изменить все, но для этих людей это не изменилось. Я нажал в Интернете этим утром, и там это было снова. Итак, позвольте мне начать со слова о себе.
Мой ответ на эти обвинения таков: «Нет, я ... не вы, я патриот американской национальной безопасности». И я действительно был с тех пор, как начал изучать Россию около 50 лет назад.
Я начал в Кентукки, а затем пошел в Университет Индианы, и старые друзья сегодня могут засвидетельствовать, что я делал это много лет назад. По пути я пришел к убеждению, как и почему не имеет значения, что американская национальная безопасность проходит через Москву. Это означает, что у американского президента должен быть партнер в Кремле - не друг, а партнер. Это было верно, когда существовал Советский Союз, и это верно сегодня.
И это правда, какую бы существующую или серьезную мировую угрозу вы не подчеркнули. Для некоторых это изменение климата, для других - права человека, для некоторых - распространение демократии. Для меня довольно долгое время это был новый вид терроризма, который поражает мир сегодня. Эти террористы больше не являются "негосударственными субъектами". Эти ребята организованы, у них есть армия, у них самоутвержденное государство, у них достаточно средств, и они способны причинить нам серьезную боль во многих частях мира. Кажется, все забыли 9-11 и Бостон, но Париж должен был напомнить нам о том, что поставлено на карту.
Поэтому для меня международный терроризм - это угроза в современном мире, которая должна стать приоритетом национальной безопасности Америки. И я имею в виду, что это должно быть главным приоритетом для президента Соединенных Штатов, является ли он или она республиканцем или демократом. Это экзистенциальная угроза, представленная сочетанием этого нового вида терроризма, религиозных, этнических, ревностных гражданских войн - и, что еще хуже, эти парни отчаянно хотят сырья для изготовления оружия массового уничтожения. Чашка радиоактивного материала в этих самолетах 9-11 года сделала бы Нижний Манхэттен необитаемым даже сегодня.
Террористы сегодня используют обычное оружие, бомбы, минометы и оружие. Но если бы у них была чашка этого радиоактивного материала в Париже, Париж нужно было бы эвакуировать. Это настоящая угроза сегодня. Этот вид угрозы не может быть уменьшен, сдержан, еще менее искоренен, если у нас нет партнера в Кремле. Это длинный и короткий путь; заметьте еще раз, я сказал не «друг», а партнер. Никсон и Клинтон рассказали о своем дорогом друге Брежневе и друге Ельцине; это было все для показа. Мне все равно, нравится ли нам кремлевский лидер или нет; нам нужно признание наших общих интересов для партнерства - как два человека в бизнесе заключают контракт. У них одинаковые интересы, и они должны доверять друг другу - потому что если один человек нарушает соглашение, то интересы другого человека ущемляются.
У нас нет этого с Россией, даже после Парижа, и это, по сути, то, что я говорил, нам нужно в течение последних нескольких лет. Взамен люди говорят, что я считаю «пропутинским» и непатриотичным, и я говорю: «Нет, это самая высшая форма патриотизма в отношении национальной безопасности США».
Поэтому сегодня я сделаю несколько замечаний, очень кратко и довольно резко, а не выступлю с лекцией. Меня меньше интересует чтение лекций, чем выяснение того, что говорят другие.
Мое первое замечание таково: шанс на прочное стратегическое партнерство между Вашингтоном и Москвой был упущен в 1990 году после распада Советского Союза. На самом деле он начал теряться раньше, потому что именно Рейган и Горбачев дали нам возможность для стратегического партнерства между 1985-89 гг. И это, конечно, закончилось при администрации Клинтона, и не закончилось в Москве. Это закончилось в Вашингтоне - это было потеряно и потеряно в Вашингтоне. И это было потеряно настолько сильно, что сегодня и, по крайней мере, в последние несколько лет (и я бы сказал, что после войны в Грузии в 2008 году) мы буквально вступили в новую холодную войну с Россией. Многие люди в политике и в средствах массовой информации не хотят называть это так, потому что, если они признают: «Да, мы находимся в холодной войне», им придется объяснить, что они делали в течение последних 20 лет. Поэтому они вместо этого говорят: «Нет, это не холодная война».
Вот мой следующий пункт. Эта новая холодная война имеет все возможности быть даже более опасной, чем предыдущая 40-летняя холодная война, по нескольким причинам. Прежде всего, подумайте об этом. Эпицентр
Профессор Стивен Коэн в Клубе Содружества Сан-Франциско 18 ноября 2015 г.
Я рад быть здесь, в Сан-Франциско с вами. Чем дальше вы уезжаете из Вашингтона и основных средств массовой информации, тем лучше вы знакомитесь!
Некоторые из вас, возможно, знают, что небольшая группа из нас, протестовавших против американской политики с момента начала украинского кризиса два года назад, на резком и уничижительном языке была названа «апологетами Путина, полезными идиотами Путина и лучшими друзьями Путина в Америке». "
Париж должен был изменить все, но для этих людей это не изменилось. Я нажал в Интернете этим утром, и там это было снова. Итак, позвольте мне начать со слова о себе.
Мой ответ на эти обвинения таков: «Нет, я ... не вы, я патриот американской национальной безопасности». И я действительно был с тех пор, как начал изучать Россию около 50 лет назад.
Я начал в Кентукки, а затем пошел в Университет Индианы, и старые друзья сегодня могут засвидетельствовать, что я делал это много лет назад. По пути я пришел к убеждению, как и почему не имеет значения, что американская национальная безопасность проходит через Москву. Это означает, что у американского президента должен быть партнер в Кремле - не друг, а партнер. Это было верно, когда существовал Советский Союз, и это верно сегодня.
И это правда, какую бы существующую или серьезную мировую угрозу вы не подчеркнули. Для некоторых это изменение климата, для других - права человека, для некоторых - распространение демократии. Для меня довольно долгое время это был новый вид терроризма, который поражает мир сегодня. Эти террористы больше не являются "негосударственными субъектами". Эти ребята организованы, у них есть армия, у них самоутвержденное государство, у них достаточно средств, и они способны причинить нам серьезную боль во многих частях мира. Кажется, все забыли 9-11 и Бостон, но Париж должен был напомнить нам о том, что поставлено на карту.
Поэтому для меня международный терроризм - это угроза в современном мире, которая должна стать приоритетом национальной безопасности Америки. И я имею в виду, что это должно быть главным приоритетом для президента Соединенных Штатов, является ли он или она республиканцем или демократом. Это экзистенциальная угроза, представленная сочетанием этого нового вида терроризма, религиозных, этнических, ревностных гражданских войн - и, что еще хуже, эти парни отчаянно хотят сырья для изготовления оружия массового уничтожения. Чашка радиоактивного материала в этих самолетах 9-11 года сделала бы Нижний Манхэттен необитаемым даже сегодня.
Террористы сегодня используют обычное оружие, бомбы, минометы и оружие. Но если бы у них была чашка этого радиоактивного материала в Париже, Париж нужно было бы эвакуировать. Это настоящая угроза сегодня. Этот вид угрозы не может быть уменьшен, сдержан, еще менее искоренен, если у нас нет партнера в Кремле. Это длинный и короткий путь; заметьте еще раз, я сказал не «друг», а партнер. Никсон и Клинтон рассказали о своем дорогом друге Брежневе и друге Ельцине; это было все для показа. Мне все равно, нравится ли нам кремлевский лидер или нет; нам нужно признание наших общих интересов для партнерства - как два человека в бизнесе заключают контракт. У них одинаковые интересы, и они должны доверять друг другу - потому что если один человек нарушает соглашение, то интересы другого человека ущемляются.
У нас нет этого с Россией, даже после Парижа, и это, по сути, то, что я говорил, нам нужно в течение последних нескольких лет. Взамен люди говорят, что я считаю «пропутинским» и непатриотичным, и я говорю: «Нет, это самая высшая форма патриотизма в отношении национальной безопасности США».
Поэтому сегодня я сделаю несколько замечаний, очень кратко и довольно резко, а не выступлю с лекцией. Меня меньше интересует чтение лекций, чем выяснение того, что говорят другие.
Мое первое замечание таково: шанс на прочное стратегическое партнерство между Вашингтоном и Москвой был упущен в 1990 году после распада Советского Союза. На самом деле он начал теряться раньше, потому что именно Рейган и Горбачев дали нам возможность для стратегического партнерства между 1985-89 гг. И это, конечно, закончилось при администрации Клинтона, и не закончилось в Москве. Это закончилось в Вашингтоне - это было потеряно и потеряно в Вашингтоне. И это было потеряно настолько сильно, что сегодня и, по крайней мере, в последние несколько лет (и я бы сказал, что после войны в Грузии в 2008 году) мы буквально вступили в новую холодную войну с Россией. Многие люди в политике и в средствах массовой информации не хотят называть это так, потому что, если они признают: «Да, мы находимся в холодной войне», им придется объяснить, что они делали в течение последних 20 лет. Поэтому они вместо этого говорят: «Нет, это не холодная война».
Вот мой следующий пункт. Эта новая холодная война имеет все возможности быть даже более опасной, чем предыдущая 40-летняя холодная война, по нескольким причинам. Прежде всего, подумайте об этом. Эпицентр
У записи 2 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Игорь Пюльзе
