УЗНИЦА.
Мне часто повторяли, что эмоциональность – это не по – взрослому. Ко мне всегда применяли это дурацкое слово «слишком» - слишком добрая, слишком ранимая, слишком чувствительная. Я не знала, что любовь нужно дозировать, что с мужчинами нужно быть обязательно загадочной, и что девочкам не прилично смеяться во весь голос.
Я родилась с какой – то погрешностью в чувстве меры. Мой опыт общения с людьми всё больше и больше мне это показывал. Меня всегда было «слишком много», наверное, поэтому от меня уходили. Мне было больно, и я решила, что в моей жизни больше не будет потерь, потому что я больше не буду привязываться, не буду говорить о том, что я чувствую. Не буду чувствовать. Да, блокировать любое проявление чувств, жить головой, вот то, что мне нужно. Запрятав обиду, неуверенность быть принятой такой, какая есть, воспоминания и тысячи несказанных слов в темный ящик, я начала свой новый путь, постепенно забывая дорогу к себе.
Сейчас от меня осталась ровно половина, 50% эмоций, как будто они отпущены в аптеке по рецепту. Во мне нарушена целостность. В буквальном смысле слова одна часть меня – застывшая фотография, другая – полная жизни и радости анимация. Между этими антиподами застряло мое истинное «я», моя душа.
Я много читала и слышала об Освенциме, который за годы истории, наверное, стал главным символом боли, ужаса и ограничения свобод. Я вдруг поняла, что попала в свой собственный Освенцим. Я в западне. Я превратилась в узницу собственного лагеря уничтожения, лишив себя свободы быть собой.
Можно сковывать себя цепями, помещать себя в клетку, ставить перегородку от мира и людей, но душа остается прежней, и всегда найдёт способ напомнить о себе. Эффективнее всего получается наглядно.
Я осталась прежней, всё той же со словом «слишком», моя способность чувствовать осталась невредимой, как бы сильно я не старалась зачерстветь, только теперь одна часть меня «повзрослела», полностью избавившись от эмоций. Теперь она похожа на некий омертвевший участок кожи или болячки, в котором сосредоточилась вся накопившаяся боль, в то время как остальная половина меня осталась прежней, напоминающей мне о том, какая я была. Однажды глубокой ночью я услышала свой пронзительный монолог внутри, будучи в сознании, я обратилась в слух:
«Пожалуйста, услышь меня. Я знаю, тебе больно, и ты не хочешь никого видеть. Я плакала вчера, хотя я перестала это делать, когда тебя не стало. Я побуду тут, я просто сяду с краю и заварю нам травяной чай, а ты присоединяйся, если захочешь. Тебе не обязательно поворачиваться и быть приветливой со мной, просто выслушай. Ты нужна мне, я скучаю. Я смогу нас вылечить, я буду беречь тебя, я уже берегу. Мне хочется вместе чувствовать, вместе выражать себя. Помнишь, в детстве у меня, у нас был любимый розовый костюм, его привезли из Израиля, помнишь? В самый первый день мы завалились в нём в лужу. Мама расстроилась, а мы смеялись. Помнишь, как мы любим, во весь голос, весело и задорно. Нас всегда спасал смех. Пожалуйста, вернись, я усвоила урок. Мы же не гордые с тобой, да и не чужие друг другу. Мне не нужна половина или середина, я не умею так жить. Я нужна себе вся.
Вспомни белокурую девочку Олю. В детстве у нас, у меня были очень белые волосы, солнце быстро прилипало к коже, я обожала парное молоко и расстраивалась, что закончился день и нужно расходиться спать.
Я буду ждать тебя, я умею ждать. Я оставлю тебе одно фото, наше любимое фото из детства. Мама сфотографировала меня рано утром, когда я только-только встала с постели. Это фото всегда вызывает улыбку на моем лице. До встречи.
Однажды мы разберем по кирпичикам стену, которая стоит между нами, и вновь обретём друг друга».
Я проснулась…
#ольгаборисевич #vk #мысли #питер
Мне часто повторяли, что эмоциональность – это не по – взрослому. Ко мне всегда применяли это дурацкое слово «слишком» - слишком добрая, слишком ранимая, слишком чувствительная. Я не знала, что любовь нужно дозировать, что с мужчинами нужно быть обязательно загадочной, и что девочкам не прилично смеяться во весь голос.
Я родилась с какой – то погрешностью в чувстве меры. Мой опыт общения с людьми всё больше и больше мне это показывал. Меня всегда было «слишком много», наверное, поэтому от меня уходили. Мне было больно, и я решила, что в моей жизни больше не будет потерь, потому что я больше не буду привязываться, не буду говорить о том, что я чувствую. Не буду чувствовать. Да, блокировать любое проявление чувств, жить головой, вот то, что мне нужно. Запрятав обиду, неуверенность быть принятой такой, какая есть, воспоминания и тысячи несказанных слов в темный ящик, я начала свой новый путь, постепенно забывая дорогу к себе.
Сейчас от меня осталась ровно половина, 50% эмоций, как будто они отпущены в аптеке по рецепту. Во мне нарушена целостность. В буквальном смысле слова одна часть меня – застывшая фотография, другая – полная жизни и радости анимация. Между этими антиподами застряло мое истинное «я», моя душа.
Я много читала и слышала об Освенциме, который за годы истории, наверное, стал главным символом боли, ужаса и ограничения свобод. Я вдруг поняла, что попала в свой собственный Освенцим. Я в западне. Я превратилась в узницу собственного лагеря уничтожения, лишив себя свободы быть собой.
Можно сковывать себя цепями, помещать себя в клетку, ставить перегородку от мира и людей, но душа остается прежней, и всегда найдёт способ напомнить о себе. Эффективнее всего получается наглядно.
Я осталась прежней, всё той же со словом «слишком», моя способность чувствовать осталась невредимой, как бы сильно я не старалась зачерстветь, только теперь одна часть меня «повзрослела», полностью избавившись от эмоций. Теперь она похожа на некий омертвевший участок кожи или болячки, в котором сосредоточилась вся накопившаяся боль, в то время как остальная половина меня осталась прежней, напоминающей мне о том, какая я была. Однажды глубокой ночью я услышала свой пронзительный монолог внутри, будучи в сознании, я обратилась в слух:
«Пожалуйста, услышь меня. Я знаю, тебе больно, и ты не хочешь никого видеть. Я плакала вчера, хотя я перестала это делать, когда тебя не стало. Я побуду тут, я просто сяду с краю и заварю нам травяной чай, а ты присоединяйся, если захочешь. Тебе не обязательно поворачиваться и быть приветливой со мной, просто выслушай. Ты нужна мне, я скучаю. Я смогу нас вылечить, я буду беречь тебя, я уже берегу. Мне хочется вместе чувствовать, вместе выражать себя. Помнишь, в детстве у меня, у нас был любимый розовый костюм, его привезли из Израиля, помнишь? В самый первый день мы завалились в нём в лужу. Мама расстроилась, а мы смеялись. Помнишь, как мы любим, во весь голос, весело и задорно. Нас всегда спасал смех. Пожалуйста, вернись, я усвоила урок. Мы же не гордые с тобой, да и не чужие друг другу. Мне не нужна половина или середина, я не умею так жить. Я нужна себе вся.
Вспомни белокурую девочку Олю. В детстве у нас, у меня были очень белые волосы, солнце быстро прилипало к коже, я обожала парное молоко и расстраивалась, что закончился день и нужно расходиться спать.
Я буду ждать тебя, я умею ждать. Я оставлю тебе одно фото, наше любимое фото из детства. Мама сфотографировала меня рано утром, когда я только-только встала с постели. Это фото всегда вызывает улыбку на моем лице. До встречи.
Однажды мы разберем по кирпичикам стену, которая стоит между нами, и вновь обретём друг друга».
Я проснулась…
#ольгаборисевич #vk #мысли #питер
UZNAZA.
I have often been told that emotionality is not adult. This stupid word “too” has always been applied to me - too kind, too vulnerable, too sensitive. I didn’t know that love needed to be dosed, that it was necessary to be mysterious with men, and that it was not proper for girls to laugh out loud.
I was born with some kind of error in the sense of proportion. My experience with people more and more showed this to me. I was always "too much", which is probably why they were leaving me. It hurt me, and I decided that in my life there would be no more losses, because I would no longer become attached, I would not talk about how I feel. I will not feel. Yes, block any manifestation of feelings, live your head, that’s what I need. Hiding my resentment, the uncertainty of being accepted as I am, memories and thousands of untold words in a dark box, I began my new journey, gradually forgetting the way to myself.
Now exactly half, 50% of the emotions are left from me, as if they were released in a pharmacy with a prescription. Integrity is broken in me. In the literal sense of the word, one part of me is a frozen photo, the other is animation full of life and joy. Between these antipodes stuck my true "I", my soul.
I read and heard a lot about Auschwitz, which over the years of history has probably become the main symbol of pain, horror and restriction of freedoms. I suddenly realized that I was in my own Auschwitz. I'm trapped. I became a prisoner of my own extermination camp, depriving myself of the freedom to be myself.
You can chain yourself, put yourself in a cage, put a partition from the world and people, but the soul remains the same, and will always find a way to remind yourself. The most effective way is visually.
I remained the same, all the same with the word “too”, my ability to feel remained unharmed, no matter how hard I tried to become darker, only now one part of me “matured”, completely getting rid of emotions. Now it looks like a dead skin or sore area in which all the accumulated pain was concentrated, while the rest half of me remained the same, reminding me of what I was. Once, late at night, I heard my piercing monologue inside, being conscious, I turned to a rumor:
“Please hear me. I know it hurts you and you don’t want to see anyone. I cried yesterday, although I stopped doing it when you were gone. I’ll stay here, I’ll just sit down and make herbal tea for us, and you join if you want. You don’t have to turn around and be friendly with me, just listen. I need you, I miss you. I can cure us, I will take care of you, I already take care. I want to feel together, express myself together. Remember, in my childhood, we had a favorite pink costume, it was brought from Israel, remember? On the very first day, we fell into it in a puddle. Mom was upset, and we laughed. Remember how we love, loudly, cheerfully and fervently. We were always saved by laughter. Please come back, I learned a lesson. We are not proud with you, and not strangers to each other. I don’t need half or middle, I don’t know how to live like that. I need myself all.
Remember the blonde girl Olya. As a child, we had very white hair, the sun quickly stuck to my skin, I adored fresh milk and was upset that the day was over and I had to go to bed.
I will wait for you, I can wait. I will leave you one photo, our favorite photo from childhood. Mom photographed me early in the morning when I just got out of bed. This photo always brings a smile to my face. See you.
One day, we will dismantle the wall between us and we will find each other again. ”
I woke up…
# olgaborisevich #vk # thoughts # peter
I have often been told that emotionality is not adult. This stupid word “too” has always been applied to me - too kind, too vulnerable, too sensitive. I didn’t know that love needed to be dosed, that it was necessary to be mysterious with men, and that it was not proper for girls to laugh out loud.
I was born with some kind of error in the sense of proportion. My experience with people more and more showed this to me. I was always "too much", which is probably why they were leaving me. It hurt me, and I decided that in my life there would be no more losses, because I would no longer become attached, I would not talk about how I feel. I will not feel. Yes, block any manifestation of feelings, live your head, that’s what I need. Hiding my resentment, the uncertainty of being accepted as I am, memories and thousands of untold words in a dark box, I began my new journey, gradually forgetting the way to myself.
Now exactly half, 50% of the emotions are left from me, as if they were released in a pharmacy with a prescription. Integrity is broken in me. In the literal sense of the word, one part of me is a frozen photo, the other is animation full of life and joy. Between these antipodes stuck my true "I", my soul.
I read and heard a lot about Auschwitz, which over the years of history has probably become the main symbol of pain, horror and restriction of freedoms. I suddenly realized that I was in my own Auschwitz. I'm trapped. I became a prisoner of my own extermination camp, depriving myself of the freedom to be myself.
You can chain yourself, put yourself in a cage, put a partition from the world and people, but the soul remains the same, and will always find a way to remind yourself. The most effective way is visually.
I remained the same, all the same with the word “too”, my ability to feel remained unharmed, no matter how hard I tried to become darker, only now one part of me “matured”, completely getting rid of emotions. Now it looks like a dead skin or sore area in which all the accumulated pain was concentrated, while the rest half of me remained the same, reminding me of what I was. Once, late at night, I heard my piercing monologue inside, being conscious, I turned to a rumor:
“Please hear me. I know it hurts you and you don’t want to see anyone. I cried yesterday, although I stopped doing it when you were gone. I’ll stay here, I’ll just sit down and make herbal tea for us, and you join if you want. You don’t have to turn around and be friendly with me, just listen. I need you, I miss you. I can cure us, I will take care of you, I already take care. I want to feel together, express myself together. Remember, in my childhood, we had a favorite pink costume, it was brought from Israel, remember? On the very first day, we fell into it in a puddle. Mom was upset, and we laughed. Remember how we love, loudly, cheerfully and fervently. We were always saved by laughter. Please come back, I learned a lesson. We are not proud with you, and not strangers to each other. I don’t need half or middle, I don’t know how to live like that. I need myself all.
Remember the blonde girl Olya. As a child, we had very white hair, the sun quickly stuck to my skin, I adored fresh milk and was upset that the day was over and I had to go to bed.
I will wait for you, I can wait. I will leave you one photo, our favorite photo from childhood. Mom photographed me early in the morning when I just got out of bed. This photo always brings a smile to my face. See you.
One day, we will dismantle the wall between us and we will find each other again. ”
I woke up…
# olgaborisevich #vk # thoughts # peter
У записи 5 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Ольга Борисевич-Литвяк
