Когда у меня спрашивают, каким качеством должен обладать автор, чтобы стать "классиком", на ум приходит единственный ответ: "вневременной актуальностью".
Текут полноводные реки истории, а человеческая сущность во всей свой мерзости и красоте, убогости и величии остается практически неизменной.
Вряд ли кто-то из русских классиков лучше и тоньше раскусил человеческую натуру, чем Антон Павлович.
Третьего дня, читая рассказ "Бабье царство", я буквально почувствовала, как он лукаво прищурившись, глядит на меня сквозь свое интеллигентное пенсне и ели сдерживается, чтобы не прыснуть со смеху прямо мне в лицо:
"Она думала с досадой: ее ровесницы, - а ей шел двадцать шестой год, теперь хлопочут по хозяйству, утомились и крепко уснут, а завтра утром проснутся в праздничном настроении; многие из них давно уже повыходили замуж и имеют детей. Только она одна почему-то обязана, как старуха, сидеть за этими письмами, делать на них пометки, писать ответы, потом весь вечер до полуночи ничего не делать и ждать, когда захочется спать, а завтра весь день будут ее поздравлять и просить у ней, а послезавтра на заводе непременно случится какой-нибудь скандал, - побьют кого, или кто-нибудь умрет от водки, и ее почему-то будет мучить совесть; а после праздников Назарыч уволит за прогул человек двадцать, и все эти двадцать будут без шапок жаться около ее крыльца, и ей будет совестно выйти к ним, и их прогонят, как собак. И все знакомые будут говорить за глаза и писать ей в анонимных письмах, что она миллионерша, эксплоататорша, что она заедает чужой век и сосет у рабочих кровь."
Черт тебя дери, уважаемый А.П.!
Текут полноводные реки истории, а человеческая сущность во всей свой мерзости и красоте, убогости и величии остается практически неизменной.
Вряд ли кто-то из русских классиков лучше и тоньше раскусил человеческую натуру, чем Антон Павлович.
Третьего дня, читая рассказ "Бабье царство", я буквально почувствовала, как он лукаво прищурившись, глядит на меня сквозь свое интеллигентное пенсне и ели сдерживается, чтобы не прыснуть со смеху прямо мне в лицо:
"Она думала с досадой: ее ровесницы, - а ей шел двадцать шестой год, теперь хлопочут по хозяйству, утомились и крепко уснут, а завтра утром проснутся в праздничном настроении; многие из них давно уже повыходили замуж и имеют детей. Только она одна почему-то обязана, как старуха, сидеть за этими письмами, делать на них пометки, писать ответы, потом весь вечер до полуночи ничего не делать и ждать, когда захочется спать, а завтра весь день будут ее поздравлять и просить у ней, а послезавтра на заводе непременно случится какой-нибудь скандал, - побьют кого, или кто-нибудь умрет от водки, и ее почему-то будет мучить совесть; а после праздников Назарыч уволит за прогул человек двадцать, и все эти двадцать будут без шапок жаться около ее крыльца, и ей будет совестно выйти к ним, и их прогонят, как собак. И все знакомые будут говорить за глаза и писать ей в анонимных письмах, что она миллионерша, эксплоататорша, что она заедает чужой век и сосет у рабочих кровь."
Черт тебя дери, уважаемый А.П.!
When they ask me what quality an author must have in order to become a "classic", the only answer comes to my mind: "timeless relevance."
Full-flowing rivers of history flow, and the human essence in all its abomination and beauty, wretchedness and greatness remains almost unchanged.
It is unlikely that any of the Russian classics better and finer saw through human nature than Anton Pavlovich.
On the third day, reading the story “Indian Kingdom”, I literally felt how he slyly squinted, looked at me through his intelligent pince-nez and ate restrained so as not to burst out laughing directly into my face:
"She thought with annoyance: her peers, - and she was twenty-six, now they are busy with the housework, tired and fast asleep, and wake up in a festive mood tomorrow morning; many of them have long been married and have children. Only she alone is why she is obliged, like an old woman, to sit at these letters, make notes on them, write answers, then do nothing all night until midnight and wait for when she wants to sleep, and tomorrow they will congratulate and ask her all day, and the day after tomorrow on the plant will certainly happen some kind of scandal - beat to wow, or someone will die of vodka, and for some reason her conscience will torment her; and after the holidays Nazarych will dismiss twenty people for absenteeism, and all these twenty will be huddled around her porch without hats, and she will be ashamed to go out to them, and they’ll drive them away like dogs. And all the acquaintances will speak behind her eyes and write to her in anonymous letters that she is a millionaire, an exploiter, that she seizes someone else’s eyelid and sucks blood from workers. "
Damn you, dear A.P.!
Full-flowing rivers of history flow, and the human essence in all its abomination and beauty, wretchedness and greatness remains almost unchanged.
It is unlikely that any of the Russian classics better and finer saw through human nature than Anton Pavlovich.
On the third day, reading the story “Indian Kingdom”, I literally felt how he slyly squinted, looked at me through his intelligent pince-nez and ate restrained so as not to burst out laughing directly into my face:
"She thought with annoyance: her peers, - and she was twenty-six, now they are busy with the housework, tired and fast asleep, and wake up in a festive mood tomorrow morning; many of them have long been married and have children. Only she alone is why she is obliged, like an old woman, to sit at these letters, make notes on them, write answers, then do nothing all night until midnight and wait for when she wants to sleep, and tomorrow they will congratulate and ask her all day, and the day after tomorrow on the plant will certainly happen some kind of scandal - beat to wow, or someone will die of vodka, and for some reason her conscience will torment her; and after the holidays Nazarych will dismiss twenty people for absenteeism, and all these twenty will be huddled around her porch without hats, and she will be ashamed to go out to them, and they’ll drive them away like dogs. And all the acquaintances will speak behind her eyes and write to her in anonymous letters that she is a millionaire, an exploiter, that she seizes someone else’s eyelid and sucks blood from workers. "
Damn you, dear A.P.!
У записи 29 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Ma Machevariany
