В последнее время меня по ночам посещает один и тот же сюжет, в различных комбинациях являющий части одной истории. Этот сон, словно калейдоскоп из небольшого числа цветных стеклышек, при этом очертания каждого мне отлично известно.
Я знаю, что опять прикован к операционному столу и благодаря уколу в позвоночник парализован теплой глухой тяжестью ниже пояса. Причиной опять правое колено, ставшее вдруг центром тяжести моего организма. Мои руки, голова, органы и сознание словно бы по центробежным орбитам вращается вокруг распухшего колена. Но работа врачей в самом разгаре, и я с интересом, но вместе с тем и как бы со стороны наблюдаю на развороченный и освежеванный сустав. Он окружен сеткой металлических проводков, покоящейся на тонких иглоподобных электродах, воткнутых в мелкогальванизирующие мышцы, сухожилия и приклеенных даже к хрящам.
Идет медленный и тягостный процесс восстановления. Хирург, будто скульптор по живой материи, воссоздаёт живую плоть заново. Идёт постоянная кропотливая и какая-то бесконечная работа...
Картина №2. Теперь мне известно, что мой врач — [id1554106|Лёша Кащеев]. Я нахожусь в передвижном госпитале. Он базируется в плацкартном вагоне поезда, едущего то ли до Архангельска, то ли до Мурманска. Лучи низкого северного солнца проникают в ухающий по рельсам вагон и освещают его изнутри целиком. Еду на боковушке. Как вскоре становится известно, этот вагон целиком принадлежит Кащееву, в которой он разместил свою не вполне легальную клинику. Постепенно Кащеев приобретает черты берроузовского доктора Бенвея — любителя махинаций с органами и операций, чьё проведение по тем или иным причинам незаконно.
На этом содержательная часть сна заканчивается...
Я знаю, что опять прикован к операционному столу и благодаря уколу в позвоночник парализован теплой глухой тяжестью ниже пояса. Причиной опять правое колено, ставшее вдруг центром тяжести моего организма. Мои руки, голова, органы и сознание словно бы по центробежным орбитам вращается вокруг распухшего колена. Но работа врачей в самом разгаре, и я с интересом, но вместе с тем и как бы со стороны наблюдаю на развороченный и освежеванный сустав. Он окружен сеткой металлических проводков, покоящейся на тонких иглоподобных электродах, воткнутых в мелкогальванизирующие мышцы, сухожилия и приклеенных даже к хрящам.
Идет медленный и тягостный процесс восстановления. Хирург, будто скульптор по живой материи, воссоздаёт живую плоть заново. Идёт постоянная кропотливая и какая-то бесконечная работа...
Картина №2. Теперь мне известно, что мой врач — [id1554106|Лёша Кащеев]. Я нахожусь в передвижном госпитале. Он базируется в плацкартном вагоне поезда, едущего то ли до Архангельска, то ли до Мурманска. Лучи низкого северного солнца проникают в ухающий по рельсам вагон и освещают его изнутри целиком. Еду на боковушке. Как вскоре становится известно, этот вагон целиком принадлежит Кащееву, в которой он разместил свою не вполне легальную клинику. Постепенно Кащеев приобретает черты берроузовского доктора Бенвея — любителя махинаций с органами и операций, чьё проведение по тем или иным причинам незаконно.
На этом содержательная часть сна заканчивается...
Recently, I have been visited at night by the same plot, in various combinations representing parts of the same story. This dream is like a kaleidoscope of a small number of colored glass, and I perfectly know the shape of each.
I know that I am again confined to the operating table and, thanks to an injection into the spine, is paralyzed by warm, deaf weight below the waist. The reason is again the right knee, which suddenly became the center of gravity of my body. My arms, head, organs and consciousness, as if in centrifugal orbits, revolve around a swollen knee. But the work of doctors is in full swing, and with interest, but at the same time and as if from the side, I am observing a disheveled and refreshed joint. It is surrounded by a grid of metal wires resting on thin needle-like electrodes stuck in the small-galvanizing muscles, tendons and glued even to the cartilage.
There is a slow and painful recovery process. The surgeon, like a sculptor on living matter, recreates living flesh anew. There is constant painstaking and some kind of endless work ...
Picture №2. Now I know that my doctor is [id1554106 | Lyosha Kashcheev]. I am in a mobile hospital. It is based in the reserved seat of a train traveling either to Arkhangelsk, or to Murmansk. The rays of the low northern sun penetrate into the carriage, which rumbles along the rails, and illuminate it from the inside as a whole. Food on the side. As it soon becomes known, this car belongs entirely to Kashcheev, in which he placed his not quite legal clinic. Gradually, Kashcheev acquires the features of the Burroughs doctor Benway - a lover of fraud with organs and operations, whose conduct for one reason or another is illegal.
This ends the content of sleep ...
I know that I am again confined to the operating table and, thanks to an injection into the spine, is paralyzed by warm, deaf weight below the waist. The reason is again the right knee, which suddenly became the center of gravity of my body. My arms, head, organs and consciousness, as if in centrifugal orbits, revolve around a swollen knee. But the work of doctors is in full swing, and with interest, but at the same time and as if from the side, I am observing a disheveled and refreshed joint. It is surrounded by a grid of metal wires resting on thin needle-like electrodes stuck in the small-galvanizing muscles, tendons and glued even to the cartilage.
There is a slow and painful recovery process. The surgeon, like a sculptor on living matter, recreates living flesh anew. There is constant painstaking and some kind of endless work ...
Picture №2. Now I know that my doctor is [id1554106 | Lyosha Kashcheev]. I am in a mobile hospital. It is based in the reserved seat of a train traveling either to Arkhangelsk, or to Murmansk. The rays of the low northern sun penetrate into the carriage, which rumbles along the rails, and illuminate it from the inside as a whole. Food on the side. As it soon becomes known, this car belongs entirely to Kashcheev, in which he placed his not quite legal clinic. Gradually, Kashcheev acquires the features of the Burroughs doctor Benway - a lover of fraud with organs and operations, whose conduct for one reason or another is illegal.
This ends the content of sleep ...
У записи 2 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Иван Азаров
