Моему соседу было 32 года, и у него было пятеро детей. Все девочки, если не ошибаюсь. Я довольно часто видел, как он шел с ними куда-то. Девочки еще довольно маленькие, поэтому, хоть они вместе с отцом и влезали в лифт, рассчитанный на четверых, когда они из него выходили маленькой толпой — это выглядело по-доброму забавно и мило. Он ортодоксальный еврей, раввин. Но знаете, все те негативные стереотипы, которые есть об ортодоксах - не про него. У него была работа, на которой он работал вот уже почти семь лет. Он опрятно выглядел, говорил тихо и спокойно, здоровался с соседями.
В четверг, когда у моего соседа на работе был перерыв, он вышел в синагогу помолиться. Рядом с этой синагогой его убил палестинский араб. Он сделал это только потому, что мой сосед — еврей и израильтянин.
Когда ты видишь некролог на входе в подъезд, очень сложно удержаться от призыва к ответной жестокости по отношению к мусульманам и арабам в целом. "Выжигать всё напалмом", "вырезать семьи террористов до седьмого колена", "сравнять их города с землей", "топить корабли с беженцами" — это эффективные решения, которые часто можно услышать. У них есть один побочный эффект — следующими, кого придется выжигать напалмом, будем мы.
В четверг, когда у моего соседа на работе был перерыв, он вышел в синагогу помолиться. Рядом с этой синагогой его убил палестинский араб. Он сделал это только потому, что мой сосед — еврей и израильтянин.
Когда ты видишь некролог на входе в подъезд, очень сложно удержаться от призыва к ответной жестокости по отношению к мусульманам и арабам в целом. "Выжигать всё напалмом", "вырезать семьи террористов до седьмого колена", "сравнять их города с землей", "топить корабли с беженцами" — это эффективные решения, которые часто можно услышать. У них есть один побочный эффект — следующими, кого придется выжигать напалмом, будем мы.
My neighbor was 32 years old and had five children. All girls, if not mistaken. I quite often saw him walking with them somewhere. The girls are still quite small, so even though they and their father climbed into the elevator, designed for four, when they left it in a small crowd, it looked kindly funny and cute. He is an Orthodox Jew, a rabbi. But you know, all those negative stereotypes that are about orthodoxes are not about him. He had a job that he had been working on for almost seven years. He looked neat, spoke quietly and calmly, greeted his neighbors.
On Thursday, when my neighbor had a break at work, he went to the synagogue to pray. A Palestinian Arab killed him near this synagogue. He did this only because my neighbor is Jewish and Israeli.
When you see an obituary at the entrance to the entrance, it is very difficult to resist the call for retaliatory violence against Muslims and Arabs in general. “Burning everything with napalm”, “cutting terrorist families to the seventh generation”, “leveling their cities with the earth”, “drowning ships with refugees” are effective solutions that can often be heard. They have one side effect - we will be the next ones to be burned with napalm.
On Thursday, when my neighbor had a break at work, he went to the synagogue to pray. A Palestinian Arab killed him near this synagogue. He did this only because my neighbor is Jewish and Israeli.
When you see an obituary at the entrance to the entrance, it is very difficult to resist the call for retaliatory violence against Muslims and Arabs in general. “Burning everything with napalm”, “cutting terrorist families to the seventh generation”, “leveling their cities with the earth”, “drowning ships with refugees” are effective solutions that can often be heard. They have one side effect - we will be the next ones to be burned with napalm.
У записи 3 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Михаил Кельнер
