Если люди в меня входят, не выходят они...

Если люди
в меня
входят,
не выходят они
из меня.
Колобродят,
внутри хороводят,
сквозь мою немоту гомоня.
Мудрецами
и дураками
переполнен, -
в конец извели! -
так, что кожу мою каблуками
пробивают они
изнутри.
Дайте чуточку отдышаться!
Невозможно!
Я перенабит
приносившими столько счастья,
наносившими столько обид.
Что со мною случилось такое?
Что мне делать с огромной толпою
в моей собственной малой груди -
хоть милицию там заводи.
Стал немножечко я сумасшедшим,
ибо там,
в потаенной тени,
ни одной я не бросил из женщин,
и меня не бросали они.
Воскрешения дружб неуклюжи,
как стараньем себя ни тирань,
но терял я друзей лишь снаружи,
а внутри никого не терял.
Все, с кем в жизни ругался,
сдружился,
все, кому только руку пожал,
стали новой поджизненной жизнью,
как безогненный тайный пожар.
Все, что создал мой суетный гений
из мелькания снов и дождей -
не собранье моих сочинений,
а собрание этих людей.
Невозвратного возвратимость -
как летящий назад водопад.
Кто погибли -
во мне возродились,
кто еще не родились -
вопят.
Население слишком большое,
непосильное для одного,
но душа не была бы душою,
если б не было в ней никого...

1975 год, Евтушенко
If people
into me
come in
they do not go
out of me.
Kolobrodyat,
they dance inside
through my dumbness a homonya.
The wise
and fools
crowded, -
drained to the end! -
so that heels my skin
they pierce
from the inside.
Give me a little rest!
Impossible!
I overcame
bringing so much happiness
inflicted so many grievances.
What happened to me?
What should I do with a huge crowd
in my own small breast -
even the militia there.
I got a little crazy
for there
in the hidden shadow
I haven’t left one of the women,
and they didn’t leave me.
The resurrection of friendships is awkward
no matter how hard you try tyranny
but I lost friends only outside
but inside I didn’t lose anyone.
Everyone with whom he swore in life,
became friends
all who only shook hands
become a new lifetime life
like a fireless secret fire.
All that my vain genius created
from the flickering of dreams and rains -
not a collection of my writings
but a meeting of these people.
Irrevocable Returnability -
like a waterfall flying back.
Who died -
in me reborn
who have not yet been born -
yelling.
The population is too big
unbearable for one,
but the soul would not be the soul
if there was nobody in her ...

1975, Yevtushenko
У записи 4 лайков,
1 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Иришка Арефьева

Понравилось следующим людям