За вечерним чаем матушка несколько раз переглядывалась с Анной Аполлосовной и пожимала плечами. Аркадий Иванович с ничего не выражающим лицом сидел, уткнувшись в свой стакан, так, будто режьте его, - он все равно не скажет ни слова. Анна Аполлосовна, окончив пятую чашку со
сливками и горячими сдобными лепешками, очистила от чашек, тарелок я крошек место перед собою, положила на скатерть большую руку, ладонью вниз, и сказала густым голосом:
- Нет, и нет, и нет, мать моя, Александра Леонтьевна. Я сказала, - значит, ножом отрезано; хорошенького понемножку. Вот что, дети, - она повернулась и ткнула указательным пальцем Виктора в спину, чтобы он не горбился, - завтра понедельник, вы это, конечно, забыли. Кончайте пить чай и немедленно идите спать. Завтра чуть свет мы уезжаем.
Виктор молча вытянул губы дальше своего носа. Лиля быстро опустила глаза и стала нагибаться над чашкой. У Никиты сразу застлало глаза, пошли лучи от язычка лампы. Он отвернулся и стал глядеть на Василия Васильевича.
Кот сидел на чисто вымытом полу, выставил заднюю ногу пистолетом и вылизывал ее, щуря глаза.
Коту было не скучно и не весело, торопиться некуда, - "завтра, - думал он, - у вас, у людей, - будни, начнете опять решать арифметические задачи и писать диктант, а я, кот, праздников не праздновал, стихов не писал, с девочкой не целовался, - мне и завтра будет хорошо".
А.Н. Толстой
"Детство Никиты"
сливками и горячими сдобными лепешками, очистила от чашек, тарелок я крошек место перед собою, положила на скатерть большую руку, ладонью вниз, и сказала густым голосом:
- Нет, и нет, и нет, мать моя, Александра Леонтьевна. Я сказала, - значит, ножом отрезано; хорошенького понемножку. Вот что, дети, - она повернулась и ткнула указательным пальцем Виктора в спину, чтобы он не горбился, - завтра понедельник, вы это, конечно, забыли. Кончайте пить чай и немедленно идите спать. Завтра чуть свет мы уезжаем.
Виктор молча вытянул губы дальше своего носа. Лиля быстро опустила глаза и стала нагибаться над чашкой. У Никиты сразу застлало глаза, пошли лучи от язычка лампы. Он отвернулся и стал глядеть на Василия Васильевича.
Кот сидел на чисто вымытом полу, выставил заднюю ногу пистолетом и вылизывал ее, щуря глаза.
Коту было не скучно и не весело, торопиться некуда, - "завтра, - думал он, - у вас, у людей, - будни, начнете опять решать арифметические задачи и писать диктант, а я, кот, праздников не праздновал, стихов не писал, с девочкой не целовался, - мне и завтра будет хорошо".
А.Н. Толстой
"Детство Никиты"
Over evening tea, mother exchanged glances with Anna Apollosovna several times and shrugged. Arkady Ivanovich sat with an expressionless face, buried in his glass, as if cutting it - he still would not say a word. Anna Apollosovna, having finished the fifth cup with
cream and hot butter cakes, I cleaned the cups and plates from the crumbs of the place in front of me, put a big hand on the tablecloth, palm down, and said in a thick voice:
- No, and no, and no, my mother, Alexandra Leontyevna. I said, that means it’s cut off with a knife; pretty little by little. That's what, children, - she turned and poked Victor's index finger in the back so that he would not hunch, - tomorrow is Monday, you, of course, forgot that. Stop drinking tea and go to bed immediately. Tomorrow a little light we leave.
Silently, Victor extended his lips beyond his nose. Lily quickly lowered her eyes and began to bend over the cup. Nikita's eyes went blank at once, the rays went from the tongue of the lamp. He turned away and began to look at Vasily Vasilyevich.
The cat sat on a clean floor, put his hind leg out with a pistol and licked it, squinting his eyes.
Kot was not bored and not fun, there was nowhere to hurry, “tomorrow,” he thought, “for you people, everyday life, you will begin to solve arithmetic problems and write dictation again, but I, the cat, did not celebrate holidays, did not write poetry , with a girl did not kiss, - I will be fine tomorrow. "
A.N. Tolstoy
"Nikita's childhood"
cream and hot butter cakes, I cleaned the cups and plates from the crumbs of the place in front of me, put a big hand on the tablecloth, palm down, and said in a thick voice:
- No, and no, and no, my mother, Alexandra Leontyevna. I said, that means it’s cut off with a knife; pretty little by little. That's what, children, - she turned and poked Victor's index finger in the back so that he would not hunch, - tomorrow is Monday, you, of course, forgot that. Stop drinking tea and go to bed immediately. Tomorrow a little light we leave.
Silently, Victor extended his lips beyond his nose. Lily quickly lowered her eyes and began to bend over the cup. Nikita's eyes went blank at once, the rays went from the tongue of the lamp. He turned away and began to look at Vasily Vasilyevich.
The cat sat on a clean floor, put his hind leg out with a pistol and licked it, squinting his eyes.
Kot was not bored and not fun, there was nowhere to hurry, “tomorrow,” he thought, “for you people, everyday life, you will begin to solve arithmetic problems and write dictation again, but I, the cat, did not celebrate holidays, did not write poetry , with a girl did not kiss, - I will be fine tomorrow. "
A.N. Tolstoy
"Nikita's childhood"
У записи 1 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Алексей Цой
