22 января - день рождения Сергея Михайловича Эйзенштейна. Итс тайм ту опен мемуары именинника. В этом году будет про дагеротипы, ибо я сама прошлой осенью впервые встретилась с ними вживую и испытала похожие эмоции. Итак.
"И одной из самых острых по впечатлениям первых встреч была в Америке встреча с творениями Дагерра.
Не знаю, то ли они мне никогда раньше не попадались в руки, то ли я не обращал на них внимания, то ли, целиком увлеченный "левой фотографией", никогда их просто не замечал. <...>
Имя городка я уже не упомню.
Музей скромен.
И две-три подлинные реликвии эпохи Зуттера - какие-то пуговицы, поля фетровой шляпы и, кажется, шпоры - здесь любовно окружены чем попало из того, что относится к тем же годам и эпохе.
Бисерные мешочки, подсвечники, треснувшие чашечки, вышитые картинки, каминные щипцы, сахарные щипчики.
И две-три витринки.
И в них-то - откровение.
Впервые увиденные и понятые мною дагерротипы.
Маленькие, частью почти черные, относящиеся к периоду цинка, или с лукаво-зеркальной, подмигивающей поверхностью, лишь при определенном повороте стеклянной поверхности дающие увидеть изображения, заключенные в маленькие коробочки - складни, внутри которых они обведены тонкой гофрированной рамкой из медных пластинок, тонких, как фольга. С тиснеными букетами на наружной крышке.
И с куском живого образа, живым куском эпохи, образцом живого национального характера внутри.
<...>
Не знаю, как обстоит дело с людьми абсолютной нравственности, к которым я себя причислить не могу, но лично я отчетливо знаю за собой подобные острые позывы на незаконное присваивание чужой собственности. <...>
...такой же страшный позыв электрическим током пробежал по моему спинному хребту в тихой комнатке маленького музея крошечного американского городка.
Выдавить стекло витринки!...
<...>
Витрина осталась цела...
Но зато с этого дня начинается жадный, рыскающий, собачий бег по лавчонкам старьевщиков, магазинам случайных вещей и маленьким антикварным "кьюрио-шопс", которых так много под затейливо изогнутыми металлическими вывесками по пути из Лос-Анджелеса в Санта-Монику или Пасадену".
"И одной из самых острых по впечатлениям первых встреч была в Америке встреча с творениями Дагерра.
Не знаю, то ли они мне никогда раньше не попадались в руки, то ли я не обращал на них внимания, то ли, целиком увлеченный "левой фотографией", никогда их просто не замечал. <...>
Имя городка я уже не упомню.
Музей скромен.
И две-три подлинные реликвии эпохи Зуттера - какие-то пуговицы, поля фетровой шляпы и, кажется, шпоры - здесь любовно окружены чем попало из того, что относится к тем же годам и эпохе.
Бисерные мешочки, подсвечники, треснувшие чашечки, вышитые картинки, каминные щипцы, сахарные щипчики.
И две-три витринки.
И в них-то - откровение.
Впервые увиденные и понятые мною дагерротипы.
Маленькие, частью почти черные, относящиеся к периоду цинка, или с лукаво-зеркальной, подмигивающей поверхностью, лишь при определенном повороте стеклянной поверхности дающие увидеть изображения, заключенные в маленькие коробочки - складни, внутри которых они обведены тонкой гофрированной рамкой из медных пластинок, тонких, как фольга. С тиснеными букетами на наружной крышке.
И с куском живого образа, живым куском эпохи, образцом живого национального характера внутри.
<...>
Не знаю, как обстоит дело с людьми абсолютной нравственности, к которым я себя причислить не могу, но лично я отчетливо знаю за собой подобные острые позывы на незаконное присваивание чужой собственности. <...>
...такой же страшный позыв электрическим током пробежал по моему спинному хребту в тихой комнатке маленького музея крошечного американского городка.
Выдавить стекло витринки!...
<...>
Витрина осталась цела...
Но зато с этого дня начинается жадный, рыскающий, собачий бег по лавчонкам старьевщиков, магазинам случайных вещей и маленьким антикварным "кьюрио-шопс", которых так много под затейливо изогнутыми металлическими вывесками по пути из Лос-Анджелеса в Санта-Монику или Пасадену".
January 22 - the birthday of Sergei Mikhailovich Eisenstein. Its time that open memoirs of the birthday man. This year it will be about daguerreotypes, because I myself, for the first time last autumn, met them live and experienced similar emotions. So.
"And one of the most sensitive first impressions in America was a meeting with the works of Daguerre.
I don’t know if they had never come across to me before, or if I didn’t pay attention to them, or, being completely fascinated by the “left photo,” I never noticed them. <...>
I don’t remember the name of the town.
The museum is modest.
And two or three authentic relics of the era of Zutter - some buttons, fields of felt hats and, it seems, spurs - are lovingly surrounded by anything that belongs to the same years and epoch.
Beaded bags, candlesticks, cracked cups, embroidered pictures, fireplace tongs, sugar tweezers.
And two or three windows.
And in them is revelation.
The daguerreotypes I first saw and understood.
Small, almost black part, belonging to the zinc period, or with a sly-winking, winking surface, only with a certain turn of the glass surface give you see images enclosed in small boxes - folds, inside which they are encircled by a thin corrugated frame made of copper plates, thin, like foil. With embossed bouquets on the outer cover.
And with a piece of living image, a living piece of the era, an example of a living national character inside.
<...>
I don’t know how things are with people of absolute morality, to whom I cannot be counted, but personally I clearly know behind myself such acute urges to unlawfully misappropriate someone’s property. <...>
... the same terrible urge ran through my spine in the quiet room of a tiny museum in a tiny American town.
Squeeze out the window glass! ...
<...>
Showcase remained intact ...
But from this day begins the greedy, prowl, doggy run on the shops of junkmen, shops of random things and small antique "kyurio-shops," which are so many under the intricately curved metal signs on the way from Los Angeles to Santa Monica or Pasadena.
"And one of the most sensitive first impressions in America was a meeting with the works of Daguerre.
I don’t know if they had never come across to me before, or if I didn’t pay attention to them, or, being completely fascinated by the “left photo,” I never noticed them. <...>
I don’t remember the name of the town.
The museum is modest.
And two or three authentic relics of the era of Zutter - some buttons, fields of felt hats and, it seems, spurs - are lovingly surrounded by anything that belongs to the same years and epoch.
Beaded bags, candlesticks, cracked cups, embroidered pictures, fireplace tongs, sugar tweezers.
And two or three windows.
And in them is revelation.
The daguerreotypes I first saw and understood.
Small, almost black part, belonging to the zinc period, or with a sly-winking, winking surface, only with a certain turn of the glass surface give you see images enclosed in small boxes - folds, inside which they are encircled by a thin corrugated frame made of copper plates, thin, like foil. With embossed bouquets on the outer cover.
And with a piece of living image, a living piece of the era, an example of a living national character inside.
<...>
I don’t know how things are with people of absolute morality, to whom I cannot be counted, but personally I clearly know behind myself such acute urges to unlawfully misappropriate someone’s property. <...>
... the same terrible urge ran through my spine in the quiet room of a tiny museum in a tiny American town.
Squeeze out the window glass! ...
<...>
Showcase remained intact ...
But from this day begins the greedy, prowl, doggy run on the shops of junkmen, shops of random things and small antique "kyurio-shops," which are so many under the intricately curved metal signs on the way from Los Angeles to Santa Monica or Pasadena.
У записи 9 лайков,
0 репостов,
283 просмотров.
0 репостов,
283 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Юлия Буянова
