Под тегом: "я лежала раздавленная мигренью и развлекалась, как могла".
Про Питер.
Солнце плавит окно и застит
своим светом весь горизонт,
акцентируя мне, что "Настя,
ну какой в этом есть резон,
если в органах твоих теплых,
кровь не бегает чуть быстрей,
- и куда же мурашкам ёкать
у тебя при такой жаре?"
Этот город как будто выпил
все эмоции изнутри,
и меня от "поеду в Питер"
выворачивает, смотри,
потому что тепла и смены
обстоятельств зовёт душа,
и я чувствую каждой веной,
как пытается мне мешать
этот город с дождливым смогом, -
- словно взял на него патент.-
- Где скучают. Где "слава богу,
каждый первый - интеллигент",
каждый дом - это часть музея,
вспышка света в его сети.
Но однажды я, да, посмею,
навсегда из него уйти
в край, где волнами лижет камни,
где так зелено и темно
летней ночью, и даже странно,
Что луна льет свой свет в окно,
позволяя распутать крылья
и свободней писать - рукам.
- сделать сказку свободной былью
и отправиться в облака.
...Но в тех парках, газонах, пыли
- что ты три ее, что не три,-
столько памяти, как мы жили,
как любили, ты посмотри!
Посмотри, это мнет и душит,
И за душу меня берет,
Пробирает насквозь снаружи
своим чертовым декабрем,
своей осенью бесконечной
своих парков, домов, полей:
с ним же не о чем - как о вечном - о красивом с ним поболей:
расскажи о своей печали,
темен день что, а ночь - светла,
расскажи, как испепеляли
его стены почти до тла,
как хотелось исчезнуть, скрыться
с его чертовых сердцевин,
и забыть его сны и лица,
без попыток их оживить.
И забыть этот стылый воздух,
Его холод и темноту.
Так безжалостно, зло и просто
Подводя подо всем черту.
Разбрестись по мирским просторам,
Разныряться в пучины вод,
В глаз не глядя его озера,
Чтоб не видеть, что в них живет:
Твои сказки все и стихи есть
В синей чертовой глубине.
Этот город - моя стихия.
Его сердце стучит во мне.
И поэтому, как немая:
Говори иль не говори,
Очень жду с сентября до мая,
Того редкого: "Посмотри!",
Когда солнечный зайчик бледный
Вдруг запрыгает по воде,
Когда в цвете сирень и верба,
Когда светлые ночь и день,
Когда золотом шпилей вытер
Он всю грязную синеву.
Когда я на "Поеду в Питер"
улыбаюсь: "я в нем живу".
Про Питер.
Солнце плавит окно и застит
своим светом весь горизонт,
акцентируя мне, что "Настя,
ну какой в этом есть резон,
если в органах твоих теплых,
кровь не бегает чуть быстрей,
- и куда же мурашкам ёкать
у тебя при такой жаре?"
Этот город как будто выпил
все эмоции изнутри,
и меня от "поеду в Питер"
выворачивает, смотри,
потому что тепла и смены
обстоятельств зовёт душа,
и я чувствую каждой веной,
как пытается мне мешать
этот город с дождливым смогом, -
- словно взял на него патент.-
- Где скучают. Где "слава богу,
каждый первый - интеллигент",
каждый дом - это часть музея,
вспышка света в его сети.
Но однажды я, да, посмею,
навсегда из него уйти
в край, где волнами лижет камни,
где так зелено и темно
летней ночью, и даже странно,
Что луна льет свой свет в окно,
позволяя распутать крылья
и свободней писать - рукам.
- сделать сказку свободной былью
и отправиться в облака.
...Но в тех парках, газонах, пыли
- что ты три ее, что не три,-
столько памяти, как мы жили,
как любили, ты посмотри!
Посмотри, это мнет и душит,
И за душу меня берет,
Пробирает насквозь снаружи
своим чертовым декабрем,
своей осенью бесконечной
своих парков, домов, полей:
с ним же не о чем - как о вечном - о красивом с ним поболей:
расскажи о своей печали,
темен день что, а ночь - светла,
расскажи, как испепеляли
его стены почти до тла,
как хотелось исчезнуть, скрыться
с его чертовых сердцевин,
и забыть его сны и лица,
без попыток их оживить.
И забыть этот стылый воздух,
Его холод и темноту.
Так безжалостно, зло и просто
Подводя подо всем черту.
Разбрестись по мирским просторам,
Разныряться в пучины вод,
В глаз не глядя его озера,
Чтоб не видеть, что в них живет:
Твои сказки все и стихи есть
В синей чертовой глубине.
Этот город - моя стихия.
Его сердце стучит во мне.
И поэтому, как немая:
Говори иль не говори,
Очень жду с сентября до мая,
Того редкого: "Посмотри!",
Когда солнечный зайчик бледный
Вдруг запрыгает по воде,
Когда в цвете сирень и верба,
Когда светлые ночь и день,
Когда золотом шпилей вытер
Он всю грязную синеву.
Когда я на "Поеду в Питер"
улыбаюсь: "я в нем живу".
Under the tag: "I was crushed by a migraine and had fun as I could."
About Peter.
The sun melts the window and hardens
with its light the whole horizon
emphasizing to me that "Nastya,
Well, what is the reason for this,
if in your warm organs
blood doesn’t run a little faster
- and where the goose bumps
do you have in this heat? "
This city seemed to have drunk
all emotions from within
and me from "go to Peter"
turns, look,
because heat and shifts
circumstances are called by the soul
and I feel with every vein
how is trying to bother me
this city with rainy smog -
- as if he took a patent on him .-
- Where they miss. Where "thank god
every first is an intellectual, "
every house is part of a museum
flash of light on his net.
But one day I, yes, dare
leave him forever
to the land where the waves lick the stones,
where it is so green and dark
summer night, and even weird
That the moon pours its light out the window
letting the wings unravel
and freer to write - to hands.
- make a fairy tale a free come true
and head to the clouds.
... but in those parks, lawns, dust
- that you are three of her, that are not three, -
as much memory as we lived
as you loved, look!
Look, it crumples and smothers,
And takes me for the soul
Penetrates through the outside
my damn December
its endless fall
own parks, houses, fields:
with him there is nothing — as eternal — about the beautiful sick with him:
tell me about your sadness
that day is dark, and the night is bright,
tell me how to incinerate
its walls are almost to the ground,
I wanted to disappear, to hide
from his damn core
and forget his dreams and faces
without trying to revive them.
And forget this cold air
Its cold and darkness.
So ruthless, evil and simple
Summing up the line.
Scatter through the mundane expanses
To rush into the depths of the waters
In the eye without looking at his lake,
In order not to see what lives in them:
Your tales are all and poems are
In the blue damn depth.
This city is my element.
His heart beats in me.
And therefore, as dumb:
Say il don't say
I look forward to from September to May,
That rare: “Look!”,
When the sunny bunny is pale
Suddenly jumping in the water
When the color is lilac and willow,
When the bright night and day
When the spiers wiped with gold
He is all dirty blue.
When I go to Peter
I smile: "I live in it."
About Peter.
The sun melts the window and hardens
with its light the whole horizon
emphasizing to me that "Nastya,
Well, what is the reason for this,
if in your warm organs
blood doesn’t run a little faster
- and where the goose bumps
do you have in this heat? "
This city seemed to have drunk
all emotions from within
and me from "go to Peter"
turns, look,
because heat and shifts
circumstances are called by the soul
and I feel with every vein
how is trying to bother me
this city with rainy smog -
- as if he took a patent on him .-
- Where they miss. Where "thank god
every first is an intellectual, "
every house is part of a museum
flash of light on his net.
But one day I, yes, dare
leave him forever
to the land where the waves lick the stones,
where it is so green and dark
summer night, and even weird
That the moon pours its light out the window
letting the wings unravel
and freer to write - to hands.
- make a fairy tale a free come true
and head to the clouds.
... but in those parks, lawns, dust
- that you are three of her, that are not three, -
as much memory as we lived
as you loved, look!
Look, it crumples and smothers,
And takes me for the soul
Penetrates through the outside
my damn December
its endless fall
own parks, houses, fields:
with him there is nothing — as eternal — about the beautiful sick with him:
tell me about your sadness
that day is dark, and the night is bright,
tell me how to incinerate
its walls are almost to the ground,
I wanted to disappear, to hide
from his damn core
and forget his dreams and faces
without trying to revive them.
And forget this cold air
Its cold and darkness.
So ruthless, evil and simple
Summing up the line.
Scatter through the mundane expanses
To rush into the depths of the waters
In the eye without looking at his lake,
In order not to see what lives in them:
Your tales are all and poems are
In the blue damn depth.
This city is my element.
His heart beats in me.
And therefore, as dumb:
Say il don't say
I look forward to from September to May,
That rare: “Look!”,
When the sunny bunny is pale
Suddenly jumping in the water
When the color is lilac and willow,
When the bright night and day
When the spiers wiped with gold
He is all dirty blue.
When I go to Peter
I smile: "I live in it."
У записи 2 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Анастасия Никифорова
