Мои игрушки отдают сестре.
Мой папа умер.
Мне почти что двадцать.
От взрослого мне некуда деваться:
уже не помещаюсь в конуре.
Мне мама стала редким, тихим "мать",
и ей плевать,
что я разбил колено.
Мои стихи о сказочной вселенной
давно пора забросить и порвать.
А я держусь
за маленькую ранку,
сжимаю детство в слабом кулаке.
Ищу игрушки в этом бардаке,
пытаюсь вывернуть одёжку наизнанку,
а вдруг придут и с нежною улыбкой
переоденут и сожмут ладонь.
Но всё лишь обращается в огонь
и все смеются над моей ошибкой.
Ребёнок грустно улыбается мне вслед,
дед оставляет в комнате одну.
Я в девятнадцать крашу седину,
но спать боюсь и зажигаю свет.
Мой папа умер.
Мне почти что двадцать.
От взрослого мне некуда деваться:
уже не помещаюсь в конуре.
Мне мама стала редким, тихим "мать",
и ей плевать,
что я разбил колено.
Мои стихи о сказочной вселенной
давно пора забросить и порвать.
А я держусь
за маленькую ранку,
сжимаю детство в слабом кулаке.
Ищу игрушки в этом бардаке,
пытаюсь вывернуть одёжку наизнанку,
а вдруг придут и с нежною улыбкой
переоденут и сожмут ладонь.
Но всё лишь обращается в огонь
и все смеются над моей ошибкой.
Ребёнок грустно улыбается мне вслед,
дед оставляет в комнате одну.
Я в девятнадцать крашу седину,
но спать боюсь и зажигаю свет.
My toys are given to my sister.
My dad is dead.
I'm almost twenty.
From an adult I have nowhere to go:
no longer fit in the kennel.
My mom has become a rare, quiet "mother",
and she doesn't care
that I broke my knee.
My poems about the fairytale universe
it's time to abandon and break.
I hold on
for a little wound
squeezing childhood in a weak fist.
Looking for toys in this mess,
trying to turn the clothes inside out
and suddenly come and with a tender smile
will change clothes and squeeze a palm.
But everything just turns into fire
and everyone laughs at my mistake.
The child sadly smiles after me
grandfather leaves in the room alone.
I paint gray hair at nineteen
but I'm afraid to sleep and turn on the light.
My dad is dead.
I'm almost twenty.
From an adult I have nowhere to go:
no longer fit in the kennel.
My mom has become a rare, quiet "mother",
and she doesn't care
that I broke my knee.
My poems about the fairytale universe
it's time to abandon and break.
I hold on
for a little wound
squeezing childhood in a weak fist.
Looking for toys in this mess,
trying to turn the clothes inside out
and suddenly come and with a tender smile
will change clothes and squeeze a palm.
But everything just turns into fire
and everyone laughs at my mistake.
The child sadly smiles after me
grandfather leaves in the room alone.
I paint gray hair at nineteen
but I'm afraid to sleep and turn on the light.
У записи 2 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Настенька Кроткова
