Подарили мне недавно биографию Набокова из серии ЖЗЛ, написанную неким Алексеем Зверевым. Почитал я – «и духом возмутился, зачем читать учился». Биограф постоянно возводит на Набокова не оригинальные и давно обрыдшие обвинения в «бездушии» и в том, что его творчество «оторвано от жизни» (последнее якобы подкреплено словами самого Набокова, на самом деле имевшего в виду совсем другое). При этом он даже не дал себе труд внимательно прочитать произведения писателя, включая самые значимые и известные. Например, писателя Зегелькранца, одного из важнейших персонажей романа "Камера-обскура", он называет Зигенфельдом (с. 215). Яша Чернышевский, один из важнейших персонажей «Дара», который сам Зверев признает величайшим русскоязычным романом Набокова, в романе является геем и влюблен в однокашника Рудольфа, а у Зверева влюблен в Ольгу, и на основе этого делаются даже какие-то выводы (с. 284-285). Отец Яши, Александр, тоже один из главных персонажей, согласно Звереву, «свои дни… окончит в психиатрической лечебнице» (с. 271). В «Даре» он действительно одно время лежит в психушке из-за смерти сына, но задолго до конца романа выписывается и в конце умирает однозначно дома, ибо перед смертью слышит, как «верхняя квартирантка поливала цветы по краю своего балкона» (верхняя квартирантка психушки?)
А между тем Зверева хлебом не корми, дай уличить Набокова в «бессердечии». Иногда оно высасывается просто из пальца. Например, в набоковском стихотворении о Великой Отечественной войне есть строчка «какой бы жалостью душа ни наполнялась». Звереву, очевидно, невыносима мысль о том, что Набоков мог испытывать жалость к жертвам Великой Отечественной – ведь тогда с изображением В. В. как «бессердечного» возникают большие трудности. И он дописывается до феерической глупости: «Что до жалости, скрывал он ее очень умело – читая публикуемое им в те годы, общаясь с ним, о ней не догадывался никто. Похоже, это была жалость лишь к самому себе» (с. 303). Да себя-то зачем Набокову жалеть в связи с Великой Отечественной? Он-то лично от нее никак не пострадал у себя в эмиграции. Насколько внимательно Зверев читал «публикуемое им», мы уже видели. Но даже если он ничего не пропустил – неужели недостаточно свидетельства одного стихотворения?
Но в итоге биографа настигает трагикомическое возмездие – он демонстрирует бессердечие сам. О романе «Камера-обскура» он пишет, что его «персонажи… не в состоянии спровоцировать живой отклик» (с. 214). А между тем в романе есть такой персонаж, как девочка Ирма, которую вместе с матерью бросил отец, ушедший к любовнице, и которой показалось, когда она болела гриппом, что отец вернулся и стоит под ее окном. Ирма открыла окно, чтобы проверить (а дело было зимой), в результате болезнь усилилась и Ирма умерла, но отец не пришел даже на ее похороны. Мне кажется, что, если такой персонаж «не в состоянии спровоцировать живой отклик» у г-на Зверева, то это исключительно личная проблема г-на Зверева, причем очень большая. И прежде чем обвинять в бездушии великого классика, «не лучше ль на себя, кума, оборотиться»?
В общем, «мать дочери велит на эту сказку плюнуть». Обидно, что эта ахинея выдержала аж 3 издания.
А между тем Зверева хлебом не корми, дай уличить Набокова в «бессердечии». Иногда оно высасывается просто из пальца. Например, в набоковском стихотворении о Великой Отечественной войне есть строчка «какой бы жалостью душа ни наполнялась». Звереву, очевидно, невыносима мысль о том, что Набоков мог испытывать жалость к жертвам Великой Отечественной – ведь тогда с изображением В. В. как «бессердечного» возникают большие трудности. И он дописывается до феерической глупости: «Что до жалости, скрывал он ее очень умело – читая публикуемое им в те годы, общаясь с ним, о ней не догадывался никто. Похоже, это была жалость лишь к самому себе» (с. 303). Да себя-то зачем Набокову жалеть в связи с Великой Отечественной? Он-то лично от нее никак не пострадал у себя в эмиграции. Насколько внимательно Зверев читал «публикуемое им», мы уже видели. Но даже если он ничего не пропустил – неужели недостаточно свидетельства одного стихотворения?
Но в итоге биографа настигает трагикомическое возмездие – он демонстрирует бессердечие сам. О романе «Камера-обскура» он пишет, что его «персонажи… не в состоянии спровоцировать живой отклик» (с. 214). А между тем в романе есть такой персонаж, как девочка Ирма, которую вместе с матерью бросил отец, ушедший к любовнице, и которой показалось, когда она болела гриппом, что отец вернулся и стоит под ее окном. Ирма открыла окно, чтобы проверить (а дело было зимой), в результате болезнь усилилась и Ирма умерла, но отец не пришел даже на ее похороны. Мне кажется, что, если такой персонаж «не в состоянии спровоцировать живой отклик» у г-на Зверева, то это исключительно личная проблема г-на Зверева, причем очень большая. И прежде чем обвинять в бездушии великого классика, «не лучше ль на себя, кума, оборотиться»?
В общем, «мать дочери велит на эту сказку плюнуть». Обидно, что эта ахинея выдержала аж 3 издания.
Recently they presented me with a biography of Nabokov from the ZhZL series written by a certain Alexei Zverev. I read - "and was indignant in spirit, why I studied to read." The biographer constantly raises to Nabokov not original and long-awkward accusations of "soullessness" and the fact that his work is "divorced from life" (the latter allegedly was supported by the words of Nabokov himself, who in fact had a completely different meaning). However, he did not even bother to carefully read the writer's works, including the most significant and famous. For example, he calls the writer Segelcrantz, one of the most important characters in the novel Camera Obscura, Siegenfeld (p. 215). Yasha Chernyshevsky, one of the most important characters of the “Gift”, which Zverev himself recognizes as Nabokov’s greatest Russian-language novel, is gay in love with Rudolph’s classmate, and Zverev is in love with Olga, and even some conclusions are made based on this (p. 284-285). Yasha’s father, Alexander, is also one of the main characters, according to Zverev, “he will finish his days in a psychiatric hospital” (p. 271). In “Dar” he really lies in a psychiatric hospital at one time because of the death of his son, but long before the end of the novel he is written out and at the end he dies uniquely at home, because before his death he hears “the upper tenant was watering flowers along the edge of his balcony” (the upper tenant of the psychiatric hospital ?)
Meanwhile, do not feed Zverev with bread, let Nabokov be convicted of “heartlessness”. Sometimes it is simply sucked out of the finger. For example, in Nabokov’s poem about the Great Patriotic War there is a line “no matter what pity the soul is filled with”. Zverev, obviously, cannot bear the thought that Nabokov might have felt pity for the victims of the Great Patriotic War - because then, with the image of V.V. as “heartless”, great difficulties arise. And he adds to the enchanting stupidity: “As for pity, he hid it very skillfully - while reading what he published in those years, communicating with him, nobody knew about her. It seemed that it was only self-pity ”(p. 303). Yes, why do you feel sorry for Nabokov in connection with the Great Patriotic War? He personally did not suffer from it in his emigration. How carefully Zverev read "published by him," we have already seen. But even if he did not miss anything - is not enough evidence of one poem?
But in the end, the biographer overtakes a tragicomic retribution - he demonstrates heartlessness himself. About the novel "Camera Obscura" he writes that his "characters ... are not able to provoke a lively response" (p. 214). Meanwhile, in the novel there is such a character as the girl Irma, who, together with her mother, was abandoned by her father, who had gone to her mistress, and who, when she had the flu, thought that her father had returned and stood under her window. Irma opened a window to check (and it was winter), as a result, the disease worsened and Irma died, but her father did not even come to her funeral. It seems to me that if such a character "is not able to provoke a lively response" from Mr. Zverev, then this is exclusively a personal problem of Mr. Zverev, and it is very big. And before blaming the soullessness of the great classic, "is it not better to turn on yourself, godfather,"?
In general, "the daughter’s mother tells him to spit on this tale." It's a shame that this nonsense has survived as many as 3 editions.
Meanwhile, do not feed Zverev with bread, let Nabokov be convicted of “heartlessness”. Sometimes it is simply sucked out of the finger. For example, in Nabokov’s poem about the Great Patriotic War there is a line “no matter what pity the soul is filled with”. Zverev, obviously, cannot bear the thought that Nabokov might have felt pity for the victims of the Great Patriotic War - because then, with the image of V.V. as “heartless”, great difficulties arise. And he adds to the enchanting stupidity: “As for pity, he hid it very skillfully - while reading what he published in those years, communicating with him, nobody knew about her. It seemed that it was only self-pity ”(p. 303). Yes, why do you feel sorry for Nabokov in connection with the Great Patriotic War? He personally did not suffer from it in his emigration. How carefully Zverev read "published by him," we have already seen. But even if he did not miss anything - is not enough evidence of one poem?
But in the end, the biographer overtakes a tragicomic retribution - he demonstrates heartlessness himself. About the novel "Camera Obscura" he writes that his "characters ... are not able to provoke a lively response" (p. 214). Meanwhile, in the novel there is such a character as the girl Irma, who, together with her mother, was abandoned by her father, who had gone to her mistress, and who, when she had the flu, thought that her father had returned and stood under her window. Irma opened a window to check (and it was winter), as a result, the disease worsened and Irma died, but her father did not even come to her funeral. It seems to me that if such a character "is not able to provoke a lively response" from Mr. Zverev, then this is exclusively a personal problem of Mr. Zverev, and it is very big. And before blaming the soullessness of the great classic, "is it not better to turn on yourself, godfather,"?
In general, "the daughter’s mother tells him to spit on this tale." It's a shame that this nonsense has survived as many as 3 editions.
У записи 2 лайков,
0 репостов,
218 просмотров.
0 репостов,
218 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Иван Коровчинский
