Я помню, например, премьеру балета «Монте-Карло» в Париже, - Запись на стене пользователя Ангелина Асова в Вконтакте. Комментарии и лайки к записи.

Ангелина Асова

Я помню, например, премьеру балета «Монте-Карло» в Париже, где моё место случайно оказалась рядом с Кшесинской и князем Андреем Владимировичем, её мужем. Спектакль был большой художественной радостью. Начиная от декораций и костюмов, написанных гениальным Пикассо, до музыки Равеля, Стравинского и Прокофьева – всё было необычайно. Когда на сцене появилась юная Рябушинская в светло-серой длинной классической пачке, с розовым венчиком на голове, лёгкая, бестелесная, неземная, воистину какой-то «дух Божий», а не балерина, у меня захватило дыхание. Она танцевала «Голубой Дунай». Когда она кончила из зал задрожал от аплодисментов, я обернулся. Кшесинская плакала, закрыв рот платком. Её плечи содрогались. Я взял её за руку.
- Что с вами? – спросил я.
– Ах, милый Вертинский... Ведь это же моя юность танцует! Моя жизнь... Мои ушедшие годы... Всё, что я умела и чего не смогла, я вложила в эту девочку. Всю себя. Понимаете? У меня больше ничего не осталось.

В антракте за кулисами она сидела в кресле и гладила свою ученицу по голове. А Таня Рябушинская, присев на полу, целовала ей руки.

© из воспоминаний А. Вертинского

#вертинский #кшесинская #матильда

I remember, for example, the premiere of the ballet "Monte Carlo" in Paris, where my place happened to be next to Kshesinskaya and Prince Andrey Vladimirovich, her husband. The performance was a great artistic joy. From the sets and costumes written by the genius of Picasso to the music of Ravel, Stravinsky and Prokofiev - everything was extraordinary. When a young Ryabushinskaya appeared on the scene in a light gray long classic tutu with a pink halo on her head, light, disembodied, unearthly, truly some kind of “spirit of God” and not a ballerina, my breath took hold of me. She danced the Blue Danube. When she had finished from the hall shaking with applause, I turned around. Ksheinskaya cried, covering her mouth with a handkerchief. Her shoulders shook. I took her hand.
- What's wrong with you? - I asked.
- Oh, dear Vertinsky ... After all, this is my youth dancing! My life ... My past years ... Everything that I could and could not do, I invested in this girl. All myself Do you understand? I have nothing left.

In the intermission, backstage, she sat in the chair and stroked her pupil on the head. And Tanya Ryabushinskaya, crouching on the floor, kissed her hands.

© from the memoirs of A. Vertinsky

# Vertinsky # Kshesinskaya # Matilda