Искренне считаю, что голливудским (или хотя бы болливудским, было бы смешно) бездельникам стоит взять на вооружение парочку моих детских снов. Отличный вышел бы хоррор.
Сюжет номер один: ранее утро, я двигаюсь вдоль палаточного лагеря. Небольшой туман, все серое и люди вокруг безмолвны. Я ищу маму.
В самом конце вижу большую палатку, откидываю полотно и вхожу. Она там, стоит ко мне спиной и в руке у неё стакан молока. Шея неестественно вывернута. Зову её, она после некоторой паузы оборачивается и протягивает стакан мне.
Её шея сломана. Из шеи торчит белая кость. Мама спокойна и пуста.
Сюжет номер два: я наблюдаю сверху через окна за комнатой. Комната подсвечена красноватым светом, внутри почти вертикально под углом стоит гроб. Напротив гроба стоит сложное механическое устройство с кучей шестеренок. Я понимаю, что это арбалет. В гробу мой отец, он жив и дает советы своему другу, что подкручивает что-то в арбалете и настраивает его. Мой отец очень торопится, он с надрывом просит друга управиться поскорее и убить его. Друг почти закончил приготовления и достает стрелу.
Моих криков за толстым стеклом никто не слышит.
Теперь, я думаю, понятно, почему на детских фотографиях я почти никогда не улыбаюсь.
Сюжет номер один: ранее утро, я двигаюсь вдоль палаточного лагеря. Небольшой туман, все серое и люди вокруг безмолвны. Я ищу маму.
В самом конце вижу большую палатку, откидываю полотно и вхожу. Она там, стоит ко мне спиной и в руке у неё стакан молока. Шея неестественно вывернута. Зову её, она после некоторой паузы оборачивается и протягивает стакан мне.
Её шея сломана. Из шеи торчит белая кость. Мама спокойна и пуста.
Сюжет номер два: я наблюдаю сверху через окна за комнатой. Комната подсвечена красноватым светом, внутри почти вертикально под углом стоит гроб. Напротив гроба стоит сложное механическое устройство с кучей шестеренок. Я понимаю, что это арбалет. В гробу мой отец, он жив и дает советы своему другу, что подкручивает что-то в арбалете и настраивает его. Мой отец очень торопится, он с надрывом просит друга управиться поскорее и убить его. Друг почти закончил приготовления и достает стрелу.
Моих криков за толстым стеклом никто не слышит.
Теперь, я думаю, понятно, почему на детских фотографиях я почти никогда не улыбаюсь.
I sincerely believe that Hollywood (or at least Bollywood, it would be ridiculous) idlers should adopt a couple of my childhood dreams. Great would be a horror.
Plot number one: earlier in the morning, I move along the campground. A little fog, everything is gray and the people around are silent. I'm looking for mom.
At the very end I see a large tent, I fold back the canvas and enter. She is there, her back to me and in her hand a glass of milk. The neck is unnaturally twisted. I call her, after some pause, she turns around and gives me a glass.
Her neck is broken. A white bone protrudes from the neck. Mom is calm and empty.
Plot number two: I watch from above through the windows behind the room. The room is illuminated with a reddish light, inside is a coffin almost vertically at an angle. Opposite the coffin is a complex mechanical device with a bunch of gears. I understand that this is a crossbow. In the coffin is my father, he is alive and gives advice to his friend that he is spinning up something in a crossbow and setting it up. My father is in a hurry, with anguish he asks a friend to quickly manage and kill him. A friend has almost finished cooking and pulls out an arrow.
Nobody hears my screams behind thick glass.
Now, I think, it is clear why I almost never smile at children's photos.
Plot number one: earlier in the morning, I move along the campground. A little fog, everything is gray and the people around are silent. I'm looking for mom.
At the very end I see a large tent, I fold back the canvas and enter. She is there, her back to me and in her hand a glass of milk. The neck is unnaturally twisted. I call her, after some pause, she turns around and gives me a glass.
Her neck is broken. A white bone protrudes from the neck. Mom is calm and empty.
Plot number two: I watch from above through the windows behind the room. The room is illuminated with a reddish light, inside is a coffin almost vertically at an angle. Opposite the coffin is a complex mechanical device with a bunch of gears. I understand that this is a crossbow. In the coffin is my father, he is alive and gives advice to his friend that he is spinning up something in a crossbow and setting it up. My father is in a hurry, with anguish he asks a friend to quickly manage and kill him. A friend has almost finished cooking and pulls out an arrow.
Nobody hears my screams behind thick glass.
Now, I think, it is clear why I almost never smile at children's photos.
У записи 24 лайков,
0 репостов.
0 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Катя Лебедева
![Олег Давыдов [burunduk3]](https://sun9-1.userapi.com/s/v1/if1/4vuEvG8hObo6b4givLTTO7_9hm3rdyY8dKsi30uDfRkmIwQ7WhU9cRSV9Y70EKlb--lp4wTZ.jpg?size=200x200&quality=96&crop=167,38,829,829&ava=1 "Олег Давыдов [burunduk3]")
