Старый Лондон пахнет ромом,
Жестью, дымом и туманом,
Но и этот запах может
Стать единственно желанным.
В страшном каменном Нью-Йорке
Пахнет жеваной резиной,
Испарением асфальта
И дыханием бензина.
Ослепительный Неаполь,
Весь пронизанный закатом,
Пахнет мулами и слизью,
Тухлой рыбой и мускатом.
Город Гамбург пахнет снедью,
Лесом, бочками и жиром,
И гнетущим, вездесущим,
Знаменитым добрым сыром.
У Варшавы запах сладкий,
И дразнящий, и несложный,
Запах сахарно-мучнистый,
Марципаново-пирожный.
А Севилья пахнет кожей,
Кипарисом и вербеной,
И прекрасной чайной розой,
Несравнимой, несравненной.
Вечных запахов Парижа
Только два. Они все те же:
Запах жареных каштанов
И фиалок запах свежий.
Есть что вспомнить в поздний вечер,
Когда мало жить осталось,
То, чем в жизни этой бренной
Сердце жадно надышалось!..
Но один есть в мире запах
И одна есть в мире нега:
Это русский зимний полдень,
Это русский запах снега.
Лишь его не может вспомнить
Сердце, помнящее много.
И уже толпятся тени
У последнего порога
Жестью, дымом и туманом,
Но и этот запах может
Стать единственно желанным.
В страшном каменном Нью-Йорке
Пахнет жеваной резиной,
Испарением асфальта
И дыханием бензина.
Ослепительный Неаполь,
Весь пронизанный закатом,
Пахнет мулами и слизью,
Тухлой рыбой и мускатом.
Город Гамбург пахнет снедью,
Лесом, бочками и жиром,
И гнетущим, вездесущим,
Знаменитым добрым сыром.
У Варшавы запах сладкий,
И дразнящий, и несложный,
Запах сахарно-мучнистый,
Марципаново-пирожный.
А Севилья пахнет кожей,
Кипарисом и вербеной,
И прекрасной чайной розой,
Несравнимой, несравненной.
Вечных запахов Парижа
Только два. Они все те же:
Запах жареных каштанов
И фиалок запах свежий.
Есть что вспомнить в поздний вечер,
Когда мало жить осталось,
То, чем в жизни этой бренной
Сердце жадно надышалось!..
Но один есть в мире запах
И одна есть в мире нега:
Это русский зимний полдень,
Это русский запах снега.
Лишь его не может вспомнить
Сердце, помнящее много.
И уже толпятся тени
У последнего порога
Old London smells like rum,
Tin, smoke and fog,
But this smell can
Become the only desired.
In a scary New York stone
It smells like chewed rubber
Asphalt evaporation
And the breath of gasoline.
Dazzling Naples,
All pierced by sunset
It smells like mules and mucus
Rotten fish and nutmeg.
The city of Hamburg smells of food
Forest, barrels and fat,
And oppressive, omnipresent,
Famous good cheese.
Warsaw has a sweet smell
And teasing, and uncomplicated,
Powdery powdery smell
Marzipan cake.
And Seville smells like leather,
Cypress and Verbena,
And a beautiful tea rose,
Incomparable, incomparable.
Eternal smells of Paris
Only two. They are all the same:
The smell of roasted chestnuts
And violet smell fresh.
There is something to remember in the late evening
When there is little life left,
What in the life of this perishable
Heart eagerly breathed! ..
But there is one smell in the world
And there is one in the world of bliss:
This is a Russian winter afternoon,
This is the Russian smell of snow.
Only he can not remember
A heart that remembers a lot.
And the shadows are already crowding
At the last threshold
Tin, smoke and fog,
But this smell can
Become the only desired.
In a scary New York stone
It smells like chewed rubber
Asphalt evaporation
And the breath of gasoline.
Dazzling Naples,
All pierced by sunset
It smells like mules and mucus
Rotten fish and nutmeg.
The city of Hamburg smells of food
Forest, barrels and fat,
And oppressive, omnipresent,
Famous good cheese.
Warsaw has a sweet smell
And teasing, and uncomplicated,
Powdery powdery smell
Marzipan cake.
And Seville smells like leather,
Cypress and Verbena,
And a beautiful tea rose,
Incomparable, incomparable.
Eternal smells of Paris
Only two. They are all the same:
The smell of roasted chestnuts
And violet smell fresh.
There is something to remember in the late evening
When there is little life left,
What in the life of this perishable
Heart eagerly breathed! ..
But there is one smell in the world
And there is one in the world of bliss:
This is a Russian winter afternoon,
This is the Russian smell of snow.
Only he can not remember
A heart that remembers a lot.
And the shadows are already crowding
At the last threshold
У записи 9 лайков,
1 репостов.
1 репостов.
Эту запись оставил(а) на своей стене Валерия Кондратьева
