Мой цензор стал чувствителен к сатире
и наставляет битвы сократить.
Я больше не воюю ради мира
и не стыжусь того, что дезертир.
Не ведающий пыточных приёмов,
щипцов и скалок, топоров и вил,
мой старый пёс меня встречает дома
чистейшим воплощением любви.
Спустя количество, какое будет надо,
недель ли, месяцев, а может даже дней
ты снова выстрелишь - конечно, из засады,
и ничего не сделается мне.
и наставляет битвы сократить.
Я больше не воюю ради мира
и не стыжусь того, что дезертир.
Не ведающий пыточных приёмов,
щипцов и скалок, топоров и вил,
мой старый пёс меня встречает дома
чистейшим воплощением любви.
Спустя количество, какое будет надо,
недель ли, месяцев, а может даже дней
ты снова выстрелишь - конечно, из засады,
и ничего не сделается мне.
My censor has become sensitive to satire
and instructs the battle to shorten.
I no longer fight for peace
and not ashamed of being a deserter.
Unaware of torture techniques
tongs and rolling pins, axes and forks,
my old dog meets me at home
the purest embodiment of love.
After the amount that will be needed,
weeks, months, maybe even days
you shoot again - of course, from an ambush,
and nothing will be done to me.
and instructs the battle to shorten.
I no longer fight for peace
and not ashamed of being a deserter.
Unaware of torture techniques
tongs and rolling pins, axes and forks,
my old dog meets me at home
the purest embodiment of love.
After the amount that will be needed,
weeks, months, maybe even days
you shoot again - of course, from an ambush,
and nothing will be done to me.
У записи 19 лайков,
0 репостов,
465 просмотров.
0 репостов,
465 просмотров.
Эту запись оставил(а) на своей стене Ксения Гриневская
