Предположим, что рядом с нами сидит китаец XIV...

Предположим, что рядом с нами сидит китаец XIV века. Что он думает, глядя на зажигалку? Китаец думает, что там заключен маленький дракончик. Мы нажимаем на какой-то клапан, дракончику прищемляется хвост, и он от боли изрыгает огонь. Алеут или житель Полинезии наверняка думает, что там заключен дух предков, который в сочетании со скверной сегодняшнего дня воспламеняется. А мы с вами знаем, что эта штука отлита из пластмассы в Китае, там сжиженный газ под давлением, колесико, дающее искру. То есть мы знаем конструкцию, нам не нужны дикие объяснения. Знание того, что в образование мира и в филогенез никогда не вмешивались никакие посторонние силы, избавляет нас от религиозности. Но 99% людей считают знания естественнонаучного порядка либо излишними, либо слишком обременительными, либо слишком сложными. А вера — это всего-навсего отсутствие знания. Дело в серости.

Homo предлагается хорошо театрализованное примитивное объяснение. Ведь когда вы слушаете какого-нибудь епископа, вы в первую очередь слушаете не человека, не голос, вы в основном слушаете четыре с половиной квадратных метра парчи, большое количество бижутерии, вы слушаете лиловый бархат и черное сукно. А вы этого дядьку побрейте, подстригите, оденьте в застиранную майку, посадите напротив себя на кухне, поставьте перед ним пустую бутылку из-под водки, и все, что он говорит, будет казаться бредом сумасшедшего. Такого рода сценизм работает на мало интеллектуализированную публику очень сильно.

А. Невзоров