Павел Михайлович был уже при жизни сильно мифологизированной...

Павел Михайлович был уже при жизни сильно мифологизированной фигурой, этим он обязан, конечно Сан Санычу, который любил рассказывать истории про него, про его исполинскую силу в молодости, про то, как они втроём копали поселение, а Пашка бросал землю лопатой на 10 метров, про его педагогические труды ("Воспитание во имя благочестия" и "Жизнь во имя целомудрия"), про то, как он с Ян Марычем обтряхивали алычу в окрестностях и многие другие. Я не знаю, что из этого является правдой, но Павел Михайлович был и сам по себе яркой личностью и не нуждался в мифологизировании. Я очень завидовала, что у Сан Саныча есть такие друзья, с которыми он вместе вырос, про которых он рассказывал анекдоты, над слабостями и недостатками которых иронизировал, но при этом они беспокоились, переживали, помогали и очень любили друг друга.
Я сама по-детски обижалась на Пал Михайловича, что он приезжал на раскоп и рушил мне с разбега бровки, вставал на лопату и сносил полстены, считая, что эти мелкие камни не могут быть кладкой, катал девочек по раскопу в тачке, устраивал получасовые перерывы с арбузами, но на него нельзя было по-настоящему сердиться, потому что он был очень добрым и душевным человеком. И мне нравилось работать с ним и с туляками. Я всегда знала, что, если приеду к нему в лагерь, меня крепко обнимут, посадят на Олимп, нальют квасу, накормят, расскажут байки. И я любила ездить к нему в гости, наблюдать закаты на телевизоре, бегать ночью купаться голышом с девчонками, есть плов и диковинные блюда, приготовленные Анжеликой. И я тоже по-своему любила его. Светлая память ему