Раз в год моя бабушка пускается во все...

Раз в год моя бабушка пускается во все тяжкие. В конце весны за ней приезжают друзья семьи на большой машине. В машинах я не разбираюсь, но эта — действительно большая. Процесс погрузки бабушки в крупногаборитное транспортное средство полон пафоса и экспрессии. Несмотря на наличие телефонов, мобильных и стационарных, появление машины воспринимается домочадцами, как Deus ex machina – древними греками. То есть - «Господи, ну надо же! Уже едут! Паника-паника! Свистать всех наверх!». Свистать всех — это значит свистать нас с Борисом. Накануне нам сообщают время появления машины и просят явиться примерно за час — чтобы подготовить вещи на дачу. Вещи — это пустые банки для варенья и куча других предметов, предназначение которых скрыто от нас, простых смертных, чуждых тонкостям деревенской жизни. Подготовить — значит спустить все это великолепие с третьего этажа на первый. И сторожить. Пока не приедет машина. Попытки объяснить, что сделать это можно за пять минут, ни к чему не приводят.
Пока мы идем к метро и едем на метро, нам звонит мама и сообщает сводки с фронта: «Они (то есть, друзья семьи с машиной) выехали из дома!», «Они сказали, что будут через полчаса!», «Где вы??? Они уже на Лиговском проспекте!». (Все тоже самое происходит в начале сентября, когда бабушка с дачи возвращается. Только тогда вещи надо доставать из машины и поднимать на чердак. Включая мешки с картошкой. Бабушка уверена, что без деревенской картошки нам никак не прожить. Мы уверены, что картошка, как Хоббит, путешествует туда и обратно — ту, что закопали, потом и выкапываем).
Когда все наконец-то в сборе и вещи погружены, бабушка обнимает маму, нас с Борисом и котов, и отправляется в путь.
Три часа большая машина вместе с маленькой бабушкой и ее банками колдыбасится по просторам Ленинградской и Новгородской области. Пункт назначения — Большая Вишера, поселок деревенского типа. В деревне бабушку уже ждут взволнованные соседи, выстроившись в ряд. Бабушка — местная знаменитость. У нее образцово-показательный участок (какой еще может быть у бывшего директора школы?). Но бабушке уже 89, так что некоторые виды работ (их немного, но они есть), выполнять самостоятельно она не может. На помощь приходят местные. Кто-то помогает бескорыстно, от чистого сердца, кто-то из вполне себе корыстных соображений. Как бы то ни было — результат впечатляет. Кусты, цветы, овощи — вот это вот всё.
Когда бабушка в городе, она интересуется нами и переживает из-за всего, что, по ее мнению, может нас огорчать, готовит нам блинчики с пюре и котлеты. Но когда бабушка на даче, о нашем существовании она вспоминает крайне редко. Практически никогда не звонит сама, к нашим звонкам относится довольно равнодушно: «Так, мне пора в баню/кусты обрабатывать/вести переговоры с соседям. Что там у вас?» Иногда с гордостью сообщает, сколько килограммов ягод сняла за неделю.
Ехать до Большой Вишеры — долго, около трех часов. Электрички ходят с большими перерывами. Цены на билеты огорчительно высоки. В общем, на даче мы бываем крайне редко. Бабушку это вполне устраивает. Дача — ее царство, а мы только путаемся под ногами. Но на прошлой неделе она все-таки позвонила нам, велела приехать и сказала, что составила для нас список дел. Сначала переговоры она вела ласковым тоном. Мол, приезжайте, как вам удобно, как получится. Потом тон сменился на деловой: «Так, известите меня за два дня, пожалуйста, чтобы я успела подготовиться». И вот сегодня, накануне великой поездки, бабушка сурово заявила: «Так, первая электричка в Большую Вишеру — в 8.30. Соседка сказала мне, что в 7 утра есть поезд. Он доезжает до соседней станции, а оттуда вы можете взять такси». К счастью, семичасового поезда в расписании не оказалось. Но ехать все равно страшно.